Хотя финансирование под уступку денежного требования и ранее находило применение - в банковской практике, новый Гражданский кодекс РФ (далее — ГК) установил специальное правовое регулирование этого, вида договора. Применение соответствующих правовых норм порождает ряд проблем, правильное решение которых имеет важное значение для развития делового оборота вообще и банковской практики в частности. - Рассмотрим некоторые проблемы договора факторинга.
Согласно ст. 824 ГК по договору финансирования под уступку денежного требования (договору факторинга) одна сторона (финансовый агент) перелает или обязуется передать другой стороне (клиенту) денежные средства в счет денежного требования клиента (кредитора) к третьему лицу (должнику), вытекающего из предоставления клиентом товаров, выполнения им работ или оказания услуг третьему лицу, а клиент уступает или обязуется уступить финансовому агенту это денежное требование (ст. 824 ГК).
Как правило, цель факторинга заключается в получении клиентом денежных средств в обмен на уступаемое им право требования. Но договор факторинга может носить и обеспечительный характер, что имеет место, когда денежное требование к должнику уступается клиентом в целях обеспечения исполнения обязательств клиента перед финансовом агентом (п. 1 ст. 824 ГК). В качестве финансового агента могут выступать банки и иные кредитные организации, а также другие коммерческие организации, имеющие специальную лицензию на осуществление деятельности такого рода (ст. 825 ГК). Клиентом по договору факторинга может быть любое лицо, хотя обычно в этом качестве выступают коммерческие организации.
Денежным требованием, уступаемым по договору факторинга, может быть как существующее требование (то есть требование, срок платежа по которому уже наступил), так и будущее требование, то есть право на получение денежных средств, которое возникает в будущем. Пункт 1 ст. 826 ГК устанавливает условия индентифицируемости уступаемого денежного требования. Существующее требование должно быть определено в договоре таким образом, который позволяет идентифицировать это требование уже в момент -заключения договора, а будущее требование не позднее, чем в момент его возникновения. Отсутствие такой определенности влечет признание оговора факторинга незаключенным. Поэтому в договоре факторинга следует указывать точные реквизиты уступаемого требования (из какого обязательства оно возникло или возникнет, стороны этого обязательства, сукна требования и т. д.).
Момент перехода будущего требования определен в п. 2 ст. 826 ГК: такое требование считается перешедшим к финансовому агенту после того, как возникло само право на получение с должника денежных средств, являющихся предметом договора. Если уступка денежного требования обусловлена определенным событием, она вступает в силу после наступления этого события. При этом в каком-либо дополнительном оформлении уступки денежного требования нет необходимости.
Поскольку денежное требование, передаваемое по договору факторинга, практически во всех случаях вытекает из сделки, для которой обязательна письменная форма, то и сам договор факторинга должен быть заключен в письменной форме (простой или квалифицированной), а в установленных законом случаях подлежит государственной регистрации.
Клиент несет перед финансовым агентом ответственность за действительность уступаемого денежного требования, если договором факторинга не предусмотрено иное (ст. 827 ГК). Денежное требование признается действительным, если выполняются следующие условия: а) клиент обладает правом на его передачу; б) в момент уступки требования ему не известны какие-либо обстоятельства, вследствие которых должник вправе не исполнять уступаемое требование. За неисполнение или ненадлежащее исполнение должником переданного требования клиент перед финансовым агентом не отвечает, если договором факторинга не предусмотрено иное.
Существенное изъятие из общих правил об уступке права требования (ст. 382 ГК) установлено в ст. 822 ГК. Это касается необходимости получения согласия должника по уступаемому требованию на переход этого требования к другому лицу. По общему правилу для перехода прав кредитора к другому лицу не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором. Отсюда следует, что такое согласие необходимо, если его получение предусмотрено договором между первоначальным кредитором и должником. Соответственно, при таких обстоятельствах совершенная без согласия должника уступка права требования в общем случае окажется ничтожной как не соответствующая требованиям закона. Однако для договора факторинга ст. 828 ГК устанавливает иное правило: уступка финансовому агенту денежного требования является действительной, даже если между клиентом и его должником существует соглашение о ее запрете или ограничении. Казалось бы, в такой ситуации уже нет смысла устанавливать в каком-либо договоре запрет или ограничение на уступку права требования в порядке факторинга — ведь кредитор все равно окажется вправе уступить это право. Тем не менее, используя правило п. 2 интересы, ст. 828 ГК, должник может надлежащим образом обеспечить свои интересы, установив в основном договоре достаточно высокий размер ответственности кредитора за нарушение соглашения о запрете или ограничении уступки права требования, поскольку от этой ответственности кредитор не освобождается.
Обязанность должника в договоре факторинга произвести платеж финансовому агенту наступает лишь при условии, что он получил от клиента либо от финансового агента письменное уведомление об уступке денежного требования данному финансовому агенту и- в уведомлении определено подлежащее исполнению денежное требование, а также указан финансовый агент, которому должен быть произведен платеж (п. 1 ст. 830 ГК). Последствием неисполнения клиентом либо финансовым агентом обязанности по уведомлению должника является сохранение должником права произвести платеж первоначальному кредитору, при этом такое исполнение будет надлежащим (п. 1 ст. 382 ГК) и прекратит существующее между должником и кредитором денежное обязательство. Такое же последствие наступает в случае неисполнения финансовым агентом просьбы должника о представлении ему в разумный срок доказательств того, что уступка требования финансовому агенту действительно имела место.
В случае обращения финансового агента к должнику с требованием произвести платеж должник вправе с соблюдением общих правил о зачете предъявить к зачету свои денежные требования, основанные на договоре с клиентом, которые уже имелись у должника к моменту получения им уведомления об уступке требования. Заметим, что в состав таких требований не включаются требования, которые могли бы возникнуть у должника к клиенту в связи с нарушением последним соглашения о запрете или ограничении уступки требования.
Возможны случаи, когда должник окажется вправе потребовать от финансового агента возврата уплаченной ему суммы. Один из таких случаев предусмотрен в ст. 833 ГК — нарушение клиентом своих обязательств по договору, заключенному с должником. В сегодняшних реалиях ненадлежащее исполнение обязательств — явление достаточно частое, поэтому банки и другие организации, выступающие в роли финансовых агентов, имеют значительные шансы столкнуться с требованием должника о возврате уплаченной суммы, основанным на ст. 833 ГК. Ввиду недостаточно удачного изложения в ГК этой нормы остановимся на ее анализе более подробно.
Пункт 1 ст. 833 ГК устанавливает, что в случае нарушения клиентом своих обязательств по договору, заключенному должником (далее — основной договор), должник не вправе требовать от финансового агента возврата уплаченных ему по перешедшему требованию сумм, если должник вправе получить такие суммы непосредственно с клиента. В пункте 2 той же статьи указывается, что если такое право у должника существует, он все же вправе потребовать возврата суммы именно финансовым агентом, если докажет, что финансовый агент не исполнил свое обязательство осуществить клиенту обещанный платеж, связанный с уступкой требования, либо произвел такой платеж, зная о нарушении клиентом того обязательства перед должником, к которому относится этот платеж. Применение п. ст. 833 ГК вряд ли вызовет трудности, но п. 1 этой статьи допускает неоднозначное толкование. Поясним это на примере.
Предположим, что основной договор — это договор поставки. Клиент банка, уступающий ему денежное требование — это поставщик; должник — покупатель; денежное требование — требование уплаты цены товара. Обязанность поставщика по договору поставки заключается в передаче товара, обязанность покупателя — уплатить обусловленную договором цену. Поставщик заключил договор факторинга с банком и передал ему свое денежное требование к покупателю, банк заплатил поставщику за переданное требование, а покупатель произвел банку платеж цены товара. Затем поставщик нарушает обязательство — не поставляет товар в установленный договором срок, и покупатель обращается к банку с требованием вернуть уплаченную сумку. Из текста п. 1 ст. 833 ГК следует, что, предъявляя такое требование к банку, покупатель должен доказать, что он не вправе получить уплаченную сумму непосредственно с поставщика. В каких же случаях покупатель может оказаться не вправе получить эту сумму непосредственно с поставщика? Во-первых, не всякое нарушение поставщиком своих обязательств порождает право покупателя требовать расторжения договора и возврата уплаченной суммы. Так, однократное нарушение поставщиком сроков поставки подобного права покупателю не дает, хотя он может применить к поставщику иные санкции (например, потребовать уплаты неустойки). Тем не менее, нарушение обязательства поставщиком налицо, при этом он не вправе получить уплаченную банку сумму с клиента. Буквальное прочтение п. 1 ст. 833 ГК позволяет сделать вывод, что банк обязан возвратить покупателю полученную от него сумму, хотя такой вывод, конечно, не соответствует смыслу рассматриваемой нормы — ведь не может покупатель вследствие заключения между поставщиком и банком договора факторинга (в котором покупатель не участвует) оказаться в лучшем положении, чем то, в котором бы он оказался в отсутствие такого договора. Возможна ситуация, когда просрочка поставки наступает по вине самого покупателя (например, вследствие не сообщения поставщику реквизитов отгрузки) — в этом случае предположение об обязанности банка возвратить платеж выглядело бы еще более абсурдным.
Итак, то, чего должник не был в вправе получить от клиента в отсутствие договора факторинга, он не вправе получить и от банка при наличии такого договора (при этом "не вправе" не следует путать с "не может"). Собственно говоря, наличие договора факторинга не затрагивает интересы должника, и законодатель предусматривает лишь два исключения, допуская прямое требование должника к финансовому агенту. Первое из этих исключений объясняется тем, что финансовый агент своими неправомерными действиями (неплатежом клиенту) ставит клиента в такое положение, когда ему может оказаться затруднительно возвратить должнику уплаченную финансовому агенту сумму. Второе исключение имеет целью воспрепятствовать возможности недобросовестного сговора финансового агента и клиента против должника. Поэтому следует исходить из того, что при наличии законных оснований должник всегда вправе требовать от своего контрагента по основному договору возврата сумм, уплаченных должником во исполнение своих обязательств по этому договору.
Наконец остановимся еще на одной проблеме, которая может возникнуть в связи с заключением договора факторинга. Как следует из существа факторинговой операции, исполнение денежного обязательства должника перед клиентом, вытекающее из основного договора, производится минуя расчетный счет клиента. Министерство финансов и ГНС РФ в совместном письме №45 и №Вг-6-09/301 от 5 мая 1996 года, развивая положения Указа Президента РФ 1006 от 23.05.94 "Об осуществлении комплексных мер по своевременному и полному внесению в бюджет налогов и иных обязательных платежей", пытались обязать юридических лиц зачислять любые денежные поступления только на их расчетные счета. Но Министерство юстиции РФ отказало в регистрации этого письма, и на сегодняшний день оно не порождает правовых последствий. Однако действует Указ Президента РФ №1212 от 18.08.96 "О мерах по повышению собираемости налогов и других обязательных платежей и упорядочению наличного и безналичного денежного обращения". В соответствии с п. 4 этого Указа любые денежные поступления в пользу предприятия-недоимщика должны направляться на счет недоимщика. Поскольку уступка денежного требования приводит к тому, что денежное поступление минует счет недоимщика, договор факторинга может оказаться недействительным как несоответствующий требованиям закона. Конечно, денежные средства клиенту-недоимщику при этом поступят от финансового агента, причем поступят быстрее, чем поступили бы от должника (что само по себе соответствует целям ликвидации задолженности перед бюджетом), но в меньшем размере, поскольку экономический смысл факторинговой операции заключается в создании дисконта между суммой денежного требования и ценой его покупки. Отмеченная правовая неопределенность позволяет рекомендовать банкам при заключении договора факторинга обращать внимание на наличие у клиента счета недоимщика при заключении договора факторинга.