Билет № 1
1.
«Слово о полку
Игореве» —
призыв к единению
Русской
земли.
2.
Тема любви в
прозе И. А. Бунина
(на примере
одного рассказа).
1.
В основе «Слово
о полку Игореве»
лежат исторические
события: поход
на половцев
в 1185 году новгород-северского
князя Игоря
Святославича,
его брата Всеволода
и сына Владимира.
Однако
автор «Слова»
превратил этот
частный, хотя
и трагический
по своим последствиям
эпизод русско-половецких
войн в событие
общерусского
масштаба; не
случайно он
призывает
прийти на помощь
Игорю не только
тех князей,
которые были
в этом непосредственно
заинтересованы,
так как их уделы
могли стать
объектом половецкого
набега, но и
владимиро-суздальского
князя Всеволода
Большое Гнездо.
Автор «Слова»
настойчиво
подчеркивает
основную идею:
необходимость
единства князей
в борьбе со
степняками,
необходимость
прекращения
усобиц — войн
между отдельными
феодалами, в
которые враждующие
стороны втягивали
и половцев.
Автор
«Слова» не
возражает
против феодальных
взаимоотношений
своего времени,
утверждавших
удельную систему
(со всеми пагубными
последствиями
раздробленности
Руси), он возражает
лишь против
междоусобиц,
посягательств
на чужие земли
(«се мое, а то
мое же»), убеждает
князей в необходимости
жить в мире и
безусловно
подчиняться
старшему
по положению
— великому
князю киевскому.
Поэтому
так прославляются
в «Слове» победы
Святослава
Киевского.
Именно он обращается
с укором к Игорю
и Всеволоду,
отправившимся
«себе славы
искати», именно
он с горечью
порицает «княжеское
непособие».
Автор
«Слова» стремится
подчеркнуть
главенствующее
положение
Святослава
даже тем, что,
вопреки действительным
родственным
связям, киевский
князь в «Слове»
именует своих
двоюродных
братьев — Игоря
и Всеволода
— «сыновьями»
(племянниками),
а его самого
автор называет
их «отцом».
Этой
же идее — необходимости
единства князей
— подчинены
и исторические
экскурсы «Слова»:
автор осуждает
Олега Гориславича
(изменяя на
этот укоряющий
эпитет действительное
отчество князя
— Святославич!),
«ковавшего
крамолы».
Он
с гордостью
вспоминает
о времени Владимира
Святославича
— времени единения
Руси, тогда,
как сейчас,
порознь развеваются
«стязи Рюриковы,
а друзии Давыдови».
«Слово
о полку Игореве»
— это не воинская
повесть в собственном
смысле этого
слова. Автор
не рассказывает
подробно о
событиях 1185 года,
он рассуждает
о них, оценивает,
рассматривает
их на фоне широкой
исторической
перспективы,
едва ли не на
фоне всей русской
истории.
2.
Русская литература
отличалась
необыкновенной
целомудренностью.
Любовь в представлении
русского человека
и русского
писателя —
чувство в первую
очередь духовное.
Бунин
в «Солнечном
ударе» принципиально
переосмысливает
эту традицию.
Для него чувство
внезапно возникающее
между случайными
попутчиками
на пароходе,
оказывается
столь же бесценным,
как и любовь.
Причем именно
любовь и есть
это пьянящее,
самозабвенное,
внезапно возникающее
чувство, вызывающее
ассоциацию
с солнечным
ударом. Трактовка
Буниным темы
любви связана
с его представлением
об Эросе как
могучей стихийной
силе — основной
форме проявления
космической
жизни. Она трагедийна
в своей основе.
Так как переворачивает
человека, резко
меняет течение
его жизни. Многое
в этом отношении
сближает Бунина
с Тютчевым.
В
любви герои
Бунина подняты
над временем,
обстановкой,
обстоятельствами.
Что мы знаем
о героях «Солнечного
удара»? Ни имени,
ни возраста.
Только то, что
он поручик, что
у него «Обычное
офицерское
лицо, серое от
загара, с белесыми,
выгоревшими
от солнца усами
и голубоватой
белизной глаз».
А она отдыхала
в Анапе и теперь
едет к мужу и
трехлетней
дочери, у нее
прелестный
смех и одета
она в легкое
холстинковое
платье.
Можно
сказать, что
весь рассказ
«Солнечный
удар» посвящен
описанию переживания
поручика, потерявшего
свою случайную
возлюбленную.
Это погружение
во мрак, почти
«умопомрачение»,
происходит
на фоне нестерпимо
душного солнечного
дня. Обжигающими
ощущениями
буквально
пропитаны все
описания. Эта
солнечность
должна напоминать
читателям о
постигшем
героев рассказа
«солнечном
ударе». Это
одновременно
и безмерное
счастье, но это
все же и удар,
потеря рассудка.
Поэтому вначале
эпитет «солнечный»
соседствует
с эпитетом
«счастливый»,
то потом в рассказе
появляется
«бесцельное
солнце».
Писатель
рисует то страшное
чувство одиночества,
отторжения
от других людей,
какое испытал
поручик, пронзенный
любовью.
Рассказ
имеет кольцевую
композицию.
В самом его
начале слышен
удар о причал
приставшего
парохода, и в
конце слышны
те самые звуки.
Между ними
пролегли сутки.
Но они в представлении
героя и автора
отдалены друг
от друга по
меньшей мере
десятью годами
(эта цифра дважды
повторяется
в рассказе), а
на самом деле
вечностью.
Теперь едет
на пароходе
уже другой
человек, постигнувший
какие-то самые
важные вещи
на земле, приобщившийся
к ее тайнам.
Билет
№ 10
1.
Души «мертвые»
и живые в поэме
Н. В. Гоголя «Мертвые
души».
2.
Тема России
в лирике А. А.
Блока.
1.
В поэме Н. В. Гоголя
«Мертвые души»
нашло отражение
«все хорошее
и дурное, что
есть в России
от нас» (Я. Гоголь).
«Мертвые души»
— это не только
помещики и
чиновники, это
«безответно
мертвые обыватели»,
страшные «неподвижным
холодом души
своей и бесплодной
пустыней сердца».
Чичиков побывал
в пяти помещичьих
усадьбах, но
это не цикл
разрозненных
новелл, а единое
повествование,
развивающееся
по своей художественной
логике, суть
которой определена
автором: «Один
за другим следуют
у меня герои
один пошлее
другого». На
первый взгляд
Манилов и Собакевич,
Ноздрев и Коробочка
не похожи друг
на друга (они
даже сопоставлены
по контрасту:
сентиментальный
Манилов и кулак
Собакевич,
домовитая
Коробочка и
безалаберный
«исторический
человек» Ноздрев).
Однако их объединяет
пустота и
никчемность,
которая становится
чертой не только
каждого из них,
но принадлежностью
всего уклада
помещичьей
жизни России.
Вот почему
Гоголь строит
повествование
по принципу
усиления пошлости.
Дело не в том,
конечно, что
кто-то из них
лучше или хуже,
а в том, что одна
пошлость сменяет
другую, что, по
словам Гоголя,
«нет ни одного
утешительного
явления... и что
по прочтении
всей книги
кажется, как
бы точно вышел
из какого-то
душного погреба
на божий свет».
И если галерея
помещиков
открывается
Маниловым, о
котором хотя
бы в первую
минуту можно
сказать: «Какой
приятный и
добрый человек»,
то завершается
она «прорехой
на человечестве»
Плюшкиным.
Но
герои «Мертвых
душ» не просто
духовно убогие
люди. Гоголь
пишет не только
о людских пороках,
он связывает
их в поэме с
социальным
положением
героев: не случайно
их человеческая
неприглядность
в полной мере
раскрывается
тогда, когда
они, «владельцы
товара», решают,
как поступить
с «мертвыми
душами»; подарить,
обменять или
выгодно продать.
Таким образом,
в главах о помещиках
безобразие
крепостнических
порядков и
нравственная
несостоятельность
помещиков-дворян
показаны как
явления одного
плана.
Чиновники
губернского
города, по словам
Собакевича:
«Мошенник на
мошеннике сидит
и мошенником
погоняет. Все
христопродавцы».
Лица чиновников
сливаются в
какое-то безликое
круглое пятно,
единственным
признаком
«индивидуальности»
становится
бородавка
(«лица у них
были полные
и круглые, на
иных даже были
бородавки»).
В
среде помещиков
и чиновников
одно ничтожество
сменяет другое.
Но над этим
сборищем
«небокоптителей»
возвышается
образ Руси.
Живое начало
русской жизни,
будущее страны
писатель связывает
с народом. Крепостное
право уродует
и калечит людей,
но оно не в состоянии
убить живую
душу русского
человека, которая
живет и в «замашистом,
бойком»
русском слове,
и в остром уме,
и в плодах труда
умелых рук. В
лирических
отступлениях
Гоголь создает
образы беспредельной,
чудесной Руси
и народа-богатыря.
Поэтому и
заканчивается
поэма образом
Руси-тройки.
Каким будет
будущее Руси,
Гоголь не знает.
Но в поэме важен
сам пафос этого
движения, которое
ассоциируется
с душой русского
человека.
Для
«идеального»
мира душа бессмертна,
ибо она — воплощение
Божественного
начала в человеке.
А в мире «реальном»
вполне может
быть «мертвая
душа», потому
что для него
душа только
то, что отличает
живого человека
от покойника.
В эпизоде смерти
прокурора
окружающие
догадались
о том, что у него
«была точно
душа», лишь
когда он стал
«одно только
бездушное
тело». Этот мир
безумен — он
забыл о душе,
а бездуховность
и есть причина
распада. Только
с понимания
этой причины
может начаться
возрождение
Руси, возвращение
утраченных
идеалов, духовности,
души. Мир «идеальный»
-мир духовности.
В нем не может
быть Плюшкина,
Собак ев ича,
Ноздрева, Коробочки.
В нем есть души
— бессмертные
человеческие
души. Он идеален
во всех значениях
этого слова.
И поэтому этот
мир нельзя
воссоздать
эпически. Духовный
мир описывает
иной род литературы
— лирика. Именно
поэтому Гоголь
определяет
жанр произведения
как лиро-эпический,
назвав «Мертвые
души» поэмой.
На
страницах поэмы
крестьяне
изображоры
далеко не в
розовых красках.
Лакей Петрушка
спит не раздеваясь
и «носит всегда
с собой какой-то
особенный
запах». Кучер
Селифан — не
дурак выпить.
Но именно для
крестьян у
Гоголя находятся
и добрые слова
и теплая интонация,
когда он говорит,
например, о
Петре Неуважай-Корыто,
Иване Колесо,
Степане Пробке.
Это все люди,
о судьбе которых
задумался автор
и задался вопросом:
«Что вы, сердечные
мои, поделывали
на веку своем?
Как перебивались?»
2.
«Этой теме
(теме Родины)
я сознательно
и бесповоротно
посвящаю жизнь»
(А. Блок — К.
Станиславскому).
Образ
Родины проявляется
в лирике Блока
постепенно,
она будто открывает
то один свой
лик, то другой.
В стихотворении
«Русь» (1906) Россия
предстает перед
читателем
таинственной,
колдовской
землей:
Русь,
опоясана реками
И дебрями окружена,
С болотами и
журавлями И
с мутным взором
колдуна.
Русь
сказочно прекрасна.
Лирический
герой ощущает
кровное родство
со всем русским
и жаждет обновления
в столь тесной
связи:
Так
я узнал в своей
дремоте Страны
родимой нищету
И в лоскутах
ее лохмотий
Души скрываю
наготу.
В
России для
Блока «жизнь
или смерть,
счастье или
погибель».
Цикл
«Родина» (1907—1916).
Раздумье о
судьбе страны,
ее прошлом,
настоящем и
будущем. Вместе
с тем любовь
к Родине — чувство
глубоко личное.
О,
нищая моя страна,
Что
ты для сердца
значишь?
О,
бедная моя
жена,
О
чем так горько
плачешь?
(«Осенний
день»)
Облик
России видится
Блоку через
мотивы дороги,
ветра, пути. В
стихотворении
«Россия» Блок
исходит в своем
понимании
России из тютчевских
мыслей («Россия,
нищая Россия»).
Он высказывает
предчувствие,
что на Россию
надвигается
что-то страшное,
что Россия
отдаст «разбойную
красу» чародею,
который может
ее «заманить»
и «обмануть»:
и вместе с тем
выражает веру
в то, что Россия
не пропадет:
Не
пропадешь, не
сгинешь ты, И
лишь забота
затуманит Твои
прекрасные
черты.
В
цикле «На поле
Куликовом»
Блок обращается
к историческому
прошлому России,
чтобы через
прошлое понять
современность,
он ищет в истории
повторяемости,
соответствий.
Он сопроводил
цикл «На поле
Куликовом»
таким примечанием:
«Куликовская
битва принадлежит,
по убеждению
автора, к символическим
событиям русской
истории. Таким
событиям суждено
возвращение.
Разгадка еще
впереди». Поэтому
герой стихотворения
ощущает себя
современником
двух эпох.
Стихотворение
открывается
величественным
образом России,
устремленной
в даль веков.
Первая строфа
характеризует
застыл ость
и грусть («ст»):
«река грустит»,
«в степи грустят
стога». Но уже
в следующей
строфе образ
России приобретает
резко динамический
характер: восклицание
нарушает начальную
идиллическую
картину: «О,
Русь моя! Жена
моя!» Начинается
иной ритм, который
передает бешеную
скачку степной
кобылицы.
Наш
путь степной,
наш путь в тоске
безбрежной,
В
твоей тоске,
о Русь.
Казалось
бы, у всадника
появляется
светлая надежда:
«Пусть ночь.
Домчимся. Озарим
кострами...» Но
успокоение
души наступает
ненадолго. В
последней
строфе скачка
становится
невозможной:
«Мелькают
версты, кручи...»
Стихотворение
завершается
тревожными
нотами, предчувствием
чего-то ужасного,
кровавого.
Образ кровавбго
заката — символ,
в который Блок
вкладывает
мысли о судьбе
России: будущее
ее ему видится
неясным, далеким,
а путь трудным
и мучительным.
Меняются
лики образа
Родины — сначала
картина русской
природы («Река
раскинулась,
течет, грустит
лениво...»), потом
Русь — жена,
наконец, Родина
святая.
«Из
сердца кровь
струится» —
так мог сказать
только поэт,
осознавший
свою судьбу,
свою жизнь,
кровно связанную
с судьбой и
жизнью Родины.
Билет № 11
1. Нравственные
проблемы в
пьесах А. Н.
Островского
(на
примере одного
произведения).
2. Тема поэта
и поэзии в лирике
А. А. Ахматовой.
Чтение наизусть
одного из
стихотворений.
1.
В основе драмы
«Гроза» — изображение
просыпающегося
чувства личности
и нового отношения
к миру.
Островский
показал, что
и в окостенелом
мирке Калинова
может возникнуть
характер
поразительной
красоты и силы.
Очень важно,
что Катерина
родилась и
сформировалась
в тех же калиновских
условиях. В
экспозиции
пьесы Катерина
рассказывает
Варваре о своей
жизни в девичестве.
Главный мотив
ее рассказа
— все пронизывающая
взаимная любовь
и воля. Но это
была «воля»,
совершенно
не вступавшая
в противоречие
с веками сложившимся
укладом замкнутой
жизни женщины,
весь круг
представлений
которой ограничен
домашней работой
и религиозными
мечтаниями.
Это мир, в котором
человеку не
приходит в
голову противопоставлять
себя общему,
поскольку он
еще и не отделяет
себя от этой
общности, а
потому и нет
здесь насилия,
принуждения.
Но Катерина
живет в эпоху,
когда самый
дух этой морали:
гармония между
отдельным
человеком и
представлениями
среды — исчез
и окостеневшая
форма отношений
держится на
насилии и
принуждении.
Чуткая душа
Катерины уловила
это. «Да здесь
все как будто
из-под неволи».
Очень важно,
что именно
здесь, в Калинове,
в душе героини
рождается новое
отношение к
миру, новые
чувства, неясные
еще самой героине:
«Что-то во мне
такое необыкновенное.
Точно я снова
жить начинаю,
или... уж и не знаю».
Это смутное
чувство —
просыпающееся
чувство личности.
В душе героини
оно воплощается
в любви. В Катерине
рождается и
растет страсть.
Проснувшееся
чувство любви
воспринимается
Катериной как
страшный грех,
потому что
любовь к чужому
человеку для
нее, замужней
женщины есть
нарушение
нравственного
долга. В верности
своих нравственных
представлений
Катерина не
сомнева ется,
она только
видит, что никому
из окружающих
дела нет до
подлинной сути
этой морали.
Она не видит
исхода своей
муке, кроме
смерти, и именно
полное отеутстние
надежды на
прощение толкает
ее нп самоубийство
— грех еще более
тяжкий с христианской
точки зрения.
«Все равно уж
душу свою я
погубила».
2.
Муза (непременно
с большой буквы!)
часто появляется
в лирике Ахматовой
вместе с эпитетом
«смуглая»:
Муза ушла
по дороге
Осенней,
узкой, крутом,
И были
смуглые ноги
Обрызганы
крупной росой...
(«Муза
ушла по дороге...»)
А недописанную
мной страницу
—
Божественно
спокойна и
легка —
Допишет
Музы смуглая
рука.
(«Уединение»)
Будучи по-пушкински
смуглой, Муза
нередко еще
у Ахматовой
и «весела» —
тоже по-пушкински,
если вспомнить
знаменитую
блоковскую
фразу о «веселом
имени Пушкина».
Со
временем эта
обычно полная
жизнетворящих
сил, душевно-радостная
и открытая Муза
ахматовских
стихов разительно
меняется: Веселой
Музы нрап не
узнаю: Она глядит
и слова не
проронит... («Все
отнято: и сила,
и любовь...»)
Поэтесса явственно
ощущала сдвиг
и времени, и
собственного
мироощущения,
но смысл самого
движения, его
внутренние
силы и направление-
все таилось
в сфере неясных
предчувствий.
Художественное
творчество
ей казалось
в этот период
чуть ли не
единственной
незыблемой
ценностью.
И печальная
Муза моя,
Как слепую,
водила меня...
Власть искусства
о представлении
Ахматовой
обычно исцеляюще,
она способна
вывести человека
из круга обступивших
его мелких
интересов и
страстей,
"подавленности
и уныния на
высокие солнечные
склоны прекрасной
и мудрой жизни.
Так много
камней брошено
в меня, —
Что ни один
из них уже не
страшен,
И стройной
башней стала
западня,
Высокою
среди высоких
башен...
(«Уединение»)
Образ искусства
как некой высокой
башни, поднимающей
поэта над мирской
суетой, и представление
о священной
его природе
— воплощают
мотив избранничества.
Уединение,
воспетое поэтессой,
— это уход не
столько от
жизни вообще,
сколько от
легкого и праздного
существования.
Ахматова была
далека от понимания
социальной
природы искусства,
но выражала
в своем творчестве
мысль о существовании
моральных
обязательств
художника перед
обществом:
Иди один и
исцеляй слепых,
Чтобы узнать
в тяжелый час
сомненья
Учеников
злорадное
глумленье
И равнодушие
толпы.
(«Нам свежесть
слов и чувства
простоту...)
Билет № 12
1.
Образ Базарова
в романе И. С.
Тургенева «Отцы
и дети», его
авторская
оценка.
2.
Тема Родины
и природы в
лирике С. А. Есенина.
1.
И. С. Тургенев
писал А. А. Фету:
«Хотел ли я
обругать Базарова
или его превознести?
Я этого сам не
знаю, ибо я не
знаю, люблю ли
я его или ненавижу».
В романе «Отцы
и дети» изображается
эпоха 50-х годов
XIX века. Два лагеря:
дворян и разночинцев.
Острая идейная
борьба сменяющих
друг друга
общественных
сил. По своим
убеждениям
Тургенев был
сторонником
реформистского
преобразования
России. Но как
большой художник
он не мог не
нарисовать
портрет зарождающегося
в России социального
типа.
Д.
И. Писарев: «Сам
Тургенев никогда
не будет Базаровым,
но он вдумался
в этот тип и
понял его так,
как не поймет
ни один из наших
реалистов».
Тургенев: «Мне
мечталась
фигура сумрачная,
дикая, большая,
до половины
выросшая из
почвы, сильная,
злобная, честная
и все-таки обреченная
на гибель».
Базаров — личность
яркая, покоряющая
окружающих
своей незаурядностью.
Несмотря на
напускную
развязность,
в нем угадывается
характер энергичный,
мужественный
и в то же время
искренний и
добрый. На фоне
бездеятельного
Павла Петровича,
непрактичного
Николая Петровича
и «сибаритствующего»
Аркадия Базаров
выделяется
любовью к труду,
упорством в
достижении
цели, стремлением
принести России
реальную пользу.
Но
с другой стороны,
Тургенев наделил
Базарова чертами,
снижающими
его образ. Базаров
цинично относится
к женщинам,
любви, браку,
семье. Он говорит
об Одинцовой:
«баба с мозгом»
и «богатым
телом». Базаров
не принимает
искусства. По
его мнению,
«Рафаэль гроша
медного не
стоит», а всякое
искусство есть
«искусство
наживать деньги».
Он признает
только естественные
науки в силу
их полезности
для настоящего
России.
Базаров
отступает от
многих своих
убеждений.
Встреча с Одинцовой
обнаруживает
в Базарове
«романтизм»,
способность
любить. Герой
начинает сомневаться,
действительно
ли он «нужен
России». Перед
лицом смерти
Базаров начинает
понимать цену
таких проявлений
жизни, как поэзия
и красота.
История
Базарова иллюстрирует
философскую
идею Тургенева:
какие бы люди
ни приходили
в мир, как бы
страстно они
ни желали перевернуть
жизнь, как бы
ни отрицали
духовное начало
жизни, они уходят,
исчезают, а
остается то,
что вечно —
любовь, дети,
земля, небо.
«Какое бы страстное,
грешное, бунтующее
сердце ни скрылось
в могиле
цветы,
растущие на
ней, безмятежно
глядят на нас
своими невинными
глазами... они
говорят... о вечном
примирении
и о жизни бесконечной».
«Рисуя
фигуру Базарова,
я исключил из
круга его симпатий
все художественное,
я придал ему
резкость и
бесцеремонность
тона — не из
нелепого желания
оскорбить
молодое поколение
(!!!), а просто вследствие
наблюдений
над моим знакомцем,
доктором Д. и
подобными ему
лицами. «Эта
жизнь так
складывалась,
— опять говорил
мне опыт, — может
быть, ошибочный,
но, повторяю,
добросовестный;
мне нечего было
мудрить — и я
должен был
именно так
нарисовать
его фигуру...
вероятно, многие
из моих читателей
удивятся, если
я скажу им, что
за исключением
воззрений на
художества,
— я разделяю
почти все его
убеждения. А
меня уверяют,
что я на стороне
«отцов»... я, который
в фигуре Павла
Кирсанова даже
погрешил против
художественной
правды и пересолил,
довел до карикатурности
его недостатки,
сделал его
смешным!
Вся
причина недоразумений,
вся, как говорится,
«беда» состояла
в том, что воспроизведенный
мною базаровский
тип не успел
пройти чрез
постепенные
фазисы, через
которые обыкновенно
проходят литературные
типы...
В
самый момент
появления
нового человека
— Базарова —
автор отнесся
к нему критически...
объективно.
Это многих
сбило с толку...»
(И. С. Тургенев).
2.
Поэзия Есенина
отличается
необыкновенной
целостностью,
ибо все в ней
— о России. «Моя
лирика жива
одной большой
любовью, любовью
к родине. Чувство
родины — основное
в моем творчестве».
В стихотворении
1914 года «Гой ты,
Русь, моя родная...»
Есенин утверждал:
«Если крикнет
рать святая:
/ «Кинь ты Русь,
живи в раю!»/ Я
скажу: «Не надо
рая, / Дайте родину
мою», но и спустя
10 лет в «Руси
Советской»
он стоит на
своем: «Я буду
воспевать /
Всем существом
в поэте / Шестую
часть земли
/ С названьем
кратким «Русь».
Кровная связь
с землей, его
породившей,
явилась тем
главным условием,
благодаря
которому Есенин
смог принести
в
поэзию русскую
природу со
всеми ее далями
и красками —
«изумительными
в своей красоте».
Второе немаловажное
условие состояло
в способности
увидеть необычное
в окружающем
его мире обыденной
крестьянской
жизни. В стихах
Есенина все
превращается
в золото поэзии:
и сажа над заслонкой,
и квохчущие
куры, и кудлатые
щенки (стихотворение
«Б хате»). А
неброский
среднерусский
пейзаж поэту
видится так:
Край
любимый! Сердцу
снятся Скирды
солнца в водах
лонных, Я хотел
бы затеряться
В зеленях твоих
стозвонных.
или:
Гой
ты, Русь, моя
родная, Хаты
— в ризах образа...
Не видать конца
и края — Только
синь сосет
глаза.
Ключевые
образы -- звон
и сон (дрема,
туман, дымка).
Есенинская
Россия — это
небесный град
Китеж. Она тихо
дремлет под
звон колоколов
«на туманном
берегу»:
Молочный
дым качает
ветром села,
Но ветра нет,
есть только
легкий звон.
И дремлет Русь
в тоске своей
веселой, Вцепивши
руки в желтый
крутосклон.
Разумеется,
Россия Есенина,
так же как и
Россия Тютчева,
Некрасова,
Блока, — это
лишь поэтический
миф. Примечателен
тот факт, что
есенинская
Русь - - родная
сестра блоковской
России. У обоих
поэтов рядом
с «Россией-тайной»,
«светлой женой»
— другая — «гугнивая
матушка Русь»,
гулящая, нищая
и бесприютная:
Сторона
ль моя,сторонка,
Горевая
полоса.
Только
лес, да посолонка,
Да
заречная коса...
Но
вопреки всему:
«Тебе одной
плету венок,
/ Цветами сыплю
стежку серую»
и «...не любить
тебя, не верить
— /Я научиться
не могу».
Билет № 13
1.
Проблематика
романа И. А.
Гончарова
«Обломов».
2.
Патриотическая
тема в лирике
М. И. Цветаевой.
Чтение наизусть
одного из
стихотворений.
1.
Гончаров назвал
роман «Обломов»
«романом-монографией».
Он имел в виду
свой замысел
написать историю
жизни одного
человека, представить
глубокое
психологическое
исследование
одной биографии:
«У меня был
один артистический
идеал: это —
изображение
честной и доброй
симпатичной
натуры, в высшей
степени идеалиста,
всю жизнь борющегося,
ищущего правды,
встречающего
ложь на каждом
шагу, обманывающегося
и впадающего
в апатию и бессилие».
В
первой части
романа неподвижность
жизни, дрема,
замкнутое
существование
— это не только
признак существования
Ильи Ильича,
это суть жизни
в Обломовке.
Она отъединена
от всего мира:
«Ни сильные
страсти, ни
отважные предприятия
не волновали
обломовцев».
Эта жизнь по-своему
полна и гармонична:
это русская
природа, сказка,
любовь и ласка
матери, русское
хлебосольство,
красота праздников.
Эти впечатления
детства являются
для Обло-мова
идеалом, с высоты
которого он
судит жизнь.
Поэтому он не
принимает
«петербургскую
жизнь», его не
привлекает
ни карьера, ни
желание разбогатеть.
Посетители
Обломова олицетворяют
три жизненных
пути, которые
мог бы пройти
Обломов: стать
избалованным
пижоном, как
Волков; начальником
отдела, как
Судьбинский;
писателем, как
Пенкин. Обломов
уходит в созерцательное
бездействие,
желая сохранить
«свое человеческое
достоинство
и свой покой».
Образ Захара
определяет
структуру
первой части
романа. Обломов
немыслим без
слуги, и наоборот.
Оба они дети
Обломовки.
Вторая
и третья части
романа — это
испытание
дружбы и любви.
Действие становится
динамичным.
Главным антагонистом
Обломова выступает
его друг Андрей
Штольц. Образ
Штольца важен
для
понимания
авторского
замысла и для
более глубокого
понимания
главного героя.
Гончаров намеревался
показать Штольца
как деятеля,
подготавливающего
прогрессивные
перемены в
России. В отличие
от Обломова
Штольц — это
энергичный,
деятельный
человек, в его
речах и поступках
чувствуется
уверенность,
он твердо стоит
на ногах, верит
в энергию и
преобразующую
силу человека.
Он постоянно
в движении (в
романе говорится
о его переездах:
Москва, Нижний
Новгород, Крым,
Киев, Одесса,
Бельгия, Англия,
Франция) — ив
этом видит
счастье. Немецкое
трудолюбие,
расчетливость
и пунктуальность
соединяются
в Штольце с
русской мечтательностью
и мягкостью
(отец у него
немец, а мать
русская). Однако
в Штольце все-таки
ум преобладает
над сердцем,
он подчиняет
контролю даже
самые тонкие
чувства. Ему
недостает
человечности,
которая является
главным свойством
Обломова. О
детстве и семейной
жизни Штольца
лишь рассказано.
Мы не знаем,
чему Штольц
радовался, чему
огорчался, кто
у него друзья,
кто враги. Штольц,
в противоположность
Обломову, пробивает
дорогу в жизни
сам (блестяще
окончил университет,
с успехом служит,
начинает заниматься
собственным
делом, наживает
дом и деньги).
Портрет Штольца
контрастен
портрету Обломова:
«Он весь составлен
из костей, мускулов
и нервов»>.
Обломов же
«обрюзг не по
летам», у него
«сонный взгляд».
Однако и образ
Штольца более
многомерен,
чем кажется
на первый взгляд.
Он искренне
любит Обломова,
говорит о «честном»
и «верном»
сердце Обломова,
«которое не
«подкупишь
ничем». Именно
Штольца автор
наделил пониманием
нравственной
сути Обломова,
и именно Штольц
рассказал
«литератору»
всю историю
жизни Ильи
Ильича. И в конце
романа Штольц
находит успокоение
в семейном
благополучии,
он приходит
к тому, с чего
начал и на чем
остановился
Обломов. Это
«отражение»
образов друг
в друге можно
рассмотреть
как процесс
соединения
крайностей.
Важное
место в романе
занимает тема
любви. Любовь,
по мысли Гончарова,
— одна из «главных
сил» прогресса,
миром движет
любовь. Герой
проходит ис-
пытание
любовью. Гончаров
не дает развернутого
портрета Ольги,
но подчеркивает,
что в ней не
было «ни жеманства,
ни кокетства,
никакой лжи,
никакой мишуры,
ни умысла». В
первый раз
перед Обломо-вым
мелькнул контур
его идеала.
Разрыв был
закономерен,
ибо Ольга и
Обломов ждали
друг от друга
невозможного.
Он — самоотверженной,
безоглядной
любви, когда
можно пожертвовать
всем: «спокойствием,
молвой, уважением».
Она от него —
деятельности,
воли, энергии.
Но Ольга влюбилась
не в Обломова,
а в свою мечту.
Это чувствует
и Обломов, когда
пишет ей письмо.
В дальнейшем
каждый из героев
обретает такую
жизнь, которая
соответствует
его идеалу.
Ольга выходит
замуж за Штольца,
Обломов находит
сердечную
любовь Агафьи
Матвеевны. В
ее доме на Выборгской
стороне «его
окружали теперь
такие простые,
добрые, любящие
лица, которые
согласились
своим существованием
подпереть его
жизнь, помогать
ему не замечать,
не чувствовать
ее». Исчезнувший
мир детства,
Обломовка,
появляется
снова.
2. Поэт
— издалека
заводит речь,
Поэта
— далеко заводит
речь...
Это
двустишие можно
поставить
эпиграфом ко
всему, что Цветаева
сделала в поэзии.
Она постоянно
видела перед
собой дорогу,
которая шла
«издалека»
и уводила «далеко».
Мне
и тогда на земле
Не было места,
Мне и тогда на
земле Всюду
был дом.
На
этой формуле
противоречий
строится все
ее дальнейшее
творчество.
Поэзия
Цветаевой,
чуткая на звуки,
различала
голоса бесчисленных
дорог, уходящих
в разные концы
света, но одинаково
обрывающихся
в пучине войны:
«Мировое началось
во мгле кочевье...»
В
канун революции
Цветаева вслушивается
в «новое звучание
воздуха». Родина,
Россия входила
в ее душу широким
полем и высоким
небом. Она жадно
пьет из народного
источника,
словно предчувствуя,
что надо напиться
в запас — перед
без-
водьем
эмиграции.
Печаль переполняет
ее сердце. В то
время как, по
словам Маяковского
«уничтожились
все середины»,
и «земной шар
самый на две
раскололся
полушарий
половины» —
красную и белую.
Цветаева
равно готова
была осудить
и тех и других
— за кровопролитие:
Все
рядком лежат,
— Не развесть
межой. Поглядеть:
солдат! Где
свой, где чужой?
Октябрьскую
революцию
Цветаева не
приняла. Лишь
много позднее,
уже в эмиграции,
смогла она
написать слова,
прозвучавшие
как горькое
осуждение самой
же себе: «Признай,
минуй, отвергни
Революцию —
все равно она
уже в тебе — и
извечно... Ни
одного крупного
русского поэта
современности,
у которого
после Революции
не дрогнул и
не вырос голос,
— нет». Но пришла
она к этому
сознанию непросто.
Лирика
Цветаевой в
годы революции
и Гражданской
войны, когда
она вся была
поглощена
ожиданием вести
от мужа, который
был в рядах
белой армии,
проникнута
печалью и надеждой.
Она пишет книгу
стихов «Лебединый
стан», где
прославляет
белую армию.
Но, правда,
прославляет
ее исключительно
песней глубочайшей
скорби и траура,
где звучат
многие мотивы
женской поэзии
XIX века.
В
1922 году Цветаевой
было разрешено
выехать за
границу к мужу.
Эмиграция
окончательна
запутал а и без
того сложные
отношения поэта
с миром, со временем.
Она и в эмиграции
не вписывалась
в общепринятые
рамки. Марина
любила, как
утешительное
заклинание,
повторять:
«Всякий поэт,
по существу,
эмигрант... Эмигрант
из Бессмертия
во Время, невозвращенец
в свое время!»
В
статье «Поэт
и время» Цветаева
писала: «Есть
такая страна
— Бог, Россия
граничит с ней,
— так сказал
Рильке, сам
тосковавший
по России всю
жизнь». Тоскуя
на чужбине по
родине и даже
пытаясь издеваться
над этой тоской,
Цветаева прохрипит
как «раненое
животное, кем-то
раненное в
живот».
Тоска
по родине! Давно
Разоблаченная
морока! Мне
совершенно
все равно Где
совершенно
одиноко.
Она
даже с рычанием
оскалит зубы
на свой родной
язык, который
так обожала:
Не
обольщусь и
языком Родным,
его призывом
млечным. Мне
безразлично
— на каком Не
понимаемой
быть встречным!
Далее
«домоненавистнические»
слова:
Всяк
дом мне чужд,
всяк храм мне
пуст...
Затем
следует еще
более отчужденное,
надменное:
И
все — равно, и
все — едино...
И
вдруг попытка
издевательства
над тоской по
родине беспомощно
обрывается,
заканчиваясь
гениальным
по своей глубине
выдохом, переворачивающим
весь смысл
стихотворения
в душераздирающую
трагедию любви
к родине:
Но
если по дороге
— куст Встает,
особенно —
рябина...
И
все. Только три
точки. Но в этих
точках — мощное,
бесконечно
продолжающееся
во времени,
немое признание
в такой сильной
любви, на какую
неспособны
тысячи вместе
взятых стихотворцев,
пишущих не
этими великими
точками, каждая
из которых как
капля крови.
В
цветаевской
лирике 30-х годов
звучат разные
мотивы, один
из сильнейших
-- тоска по родине,
любовь к ней
— до боли, до
готовности
к любой жертве:
Ты!
Сей руки своей
лишусь, — Хоть
двух! Губами
подпишусь На
плахе: распрь
моих земля —
Гордыня, родина
моя!
Цветаеву
тянет на родину,
но она трезво
оценивает
ситуацию в
Советском
Союзе: «Я там
не уцелею, ибо
негодование
— моя страсть,
а есть на что».
Билет № 14
1.
Стихотворения
Ф. И. Тютчева о
любви. Чтение
наизусть одного
из стихотворений.
2.
Нравственная
проблематика
рассказа А. И.
Солженицына
«Матренин
двор».
1.
Одной из центральных
в творчестве
Тютчева стала
тема любви.
Тютчев — поэт
возвышенной
любви, он раскрывает
ее как чувство,
несущее человеку
и радость, и
страдание, «и
блаженство,
и безнадежность».
С особой драматичностью
тема любви и
страсти раскрывается
в цикле стихотворений,
посвященных
Е. А. Денисьевой
(«О, как убийственно
мы любим...», «Я
очи знал, — о,
эти очи!..», «Последняя
любовь», «Есть
и в моем страдальческом
застое...» и др.).
Стихотворения
данного цикла
драматичны
по фабуле, по
характеру
речевой композиции.
Часто они
представляют
собой скрытый
диалог двух
собеседников,
причем один
из них присутствует
как бы молча:
О,
не тревожь меня
укорой справедливой!
Поверь, из нас
из двух завидней
часть твоя; Ты
любишь искренно
и пламенно, а
я — Я на тебя
гляжу с досадою
ревнивой...
В
целом эти стихи
проникнуты
мучителнной
тоской, отчаянием,
воспоминаниями
о былом счастье:
О,
как убийственно
мы любим, Как
в буйной слепоте
страстей Мы
то всего вернее
губим, Что сердцу
нашему милей!
Любовь
у Тютчева похожа
на мир природы
своей возвышенностью,
отрешенностью
от быта. Часто
эти темы переплетаются.
Так, например,
ночь является
для поэта временем
любовного
откровения,
когда раскрывается
глубина чувств.
Любовь становится
особенно духовной:
В
толпе людей,
в нескромном
шуме дня Порой
мой взор, движенья,
чувства, речи
Твоей не смеют
радоваться
встрече — Душа
моя! О не вини
меня!.. Смотри,
как днем туманисто-бело
Чуть брезжит
в небе месяц
светозарный,
Наступит ночь
— ив чистое
стекло Вольет
елей, душистый
и янтарный!
В
творчестве
Тютчева преобладает
понимание любви
как символа
человеческого
существования
вообще. Это
«блаженно-роковое»
чувство, которое
требует от
человека полной
отдачи душевных
сил. Стихи Тютчева
о любви носят
психологический
и философский
характер, о
чем, в частности,
писал В. Гиппиус:
«Тютчев поднимает
любовную лирику
на ту же высоту
обобщения, на
какую была
поднята его
лирика природы».
2.
Стержневая
тема творчества
А. И. Солженицына
— противостояние
человека силе
зла, как внешнего,
так и захватывающего
само сердце,
история падения,
борьбы и величия
духа, неотрывная
от трагедии
России.
В
рассказе «Матренин
двор* автор
изобразил
народный характер,
сумевший сохранить
себя в страшной
смуте XX века.
«Есть такие
прирожденные
ангелы, они как
будто невесомы,
они скользят
как бы поверх
этой жижи»,
нисколько в
ней не утопая,
даже касаясь
ли стопами ее
поверхности?..
Это — праведники,
мы их видели,
удивлялись
(«чудаки»),
пользовались
их добром, в
хорошие минуты
отвечали им
тем же, они
располагают,
— и тут же погружались
опять на нашу
обреченную
глубину».
В
чем суть праведности
Матрены? В жизни
не по лжи. Она
вне сферы
героического
или исключительного,
реализует себя
в самой что ни
на есть обыденной,
бытовой ситуации,
испытывает
на себе все
«прелести»
советской
сельской жизни
1950-х годов: проработав
всю жизнь, вынуждена
хлопотать о
пенсии не за
себя, а за мужа,
пропавшего
с начала войны.
Не имея возможности
купить торф,
который
добывается
везде вокруг,
но не продается
колхозникам,
она, как и все
ее подруги,
вынуждена брать
его тайком.
Создавая
этот характер,
Солженицын
ставит его в
самые обыденные
обстоятельства
колхозной жизни
1950-х годов с ее
бесправием
и надменным
пренебрежением
к обычному
человеку.
Праведность
Матрены состоит
в ее способности
сохранить свое
человеческое
и в столь недоступных
для этого условиях.
Но
кому противостоит
Матрена, в
столкновении
с какими силами
проявляется
ее сущность?
В столкновении
с Фаддеем, черным
стариком,
олицетворением
зла. Символичен
трагический
финал рассказа:
Матрена погибает
под поездом,
помогая Фаддею
перевозить
бревна от ее
же собственной
избы. «Все мы
жили рядом с
ней и не поняли,
что она есть
тот самый праведник,
без которого,
по пословице,
не стоит село.
Ни город. Ни
земля наша».
Билет № 15
1.
Человек и природа
в лирике А. А.
Фета. Чтение
наизусть одного
из стихотворений.
2.Тема
коллективизации
в романе М. А.
Шолохова
«Поднятая
целина».
1.
Творчество
Фета знаменует
новый этап в
развитии русской
романтической
поэзии.
В
основе фетовской
поэтики — особая
философия,
выражающая
зримые и незримые
связи человека
и природы (циклы
«Весна», «Лето»,
«Осень», «Снега»,
«Гадания»,
«Вечера и ночи»,
«Море»).
Романтический
герой Фета
стремится
слиться с
запредельным.
Только жизнь
в запредельном
дает ему возможность
пережить состояние
абсолютной
свободы. Но в
это запредельное
человека ведет
природа. Растворяясь
в природном
мире, погружаясь
в самые таинственные
ее глубины,
герой Фета
обретает способность
видеть прекрасную
душу природы.
Самый
счастливый
миг для него
— ощущение
полного слияния
с природой:
Целый
день спят ночные
цветы,
Но
лишь солнце
за рощу зайдет,
Раскрываются
тихо листы,
И
я слышу, как
сердце цветет.
Цветение
сердца -- символ
духовного
соединения
с природой
(причем такого
соединения,
которое происходит
как эстетическое
переживание).
Чем сильнее
захватывает
человека эстетическое
переживание
природы, тем
дальше он уходит
от реальности.
Такое раздвоение
и есть художественное
проявление
романтического
«двоемирия».
Человек начинает
говорить на
прекрасном
языке природы:
Но
безмолвствует,
пышно чиста,
Молодая владычица
сада: Только
песне нужна
красота, Красоте
же и песен не
надо.
Обращениям
к природе в
лирике Фета
нет конца:
Распахни
мне объятья
твои, Густолистный,
развесистый
лес.
Лирическому
герою хочется
соединиться
в объятии с
лесом для того,
чтобы «сладко
вздохнуть».
«Шепот,
робкое дыханье...»
Темы стихотворения:
природа, любовь.
Свидание в
саду. Таинственный
полумрак.
Безглагольность.
«Музыка любви».
Фет изображает
не столько
предметы, явления,
сколько оттенки,
тени, неопределенные
эмоции. Любовная
и пейзажная
лирика сливаются
в одно целое.
Ключевые образы
лирики Фета—
«роза» и «соловей».
«Пурпур розы»
в финале переходит
в торжествующую
«зарю». Это
символ света
любви, восхода
новой жизни
— высшее выражение
душевного
подъема.
В
стихотворении
«Сияла ночь.
Луной был полон
сад...» соединены
две основные
темы Фета: любовь
и искусство
(музыка) — самое
прекрасное
в человеческой
жизни. Звуковые
повторы усиливают
воздействие
фетовского
образа. Аллитерация
(н—л) создает
звуковой образ,
подчеркивает
образ живописный.
Сияла
ночь. Луной был
полон сад. Лежали
Лучи у наших
ног в гостиной
без огней.
Стихотворение
можно сравнить
с пушкинским
«Я помню чудное
мгновенье...».
Так же как и у
Пушкина, в фетовском
произведении
две основные
части: говорится
о первой встрече
с героиней и
о второй. Правда,
у Фета вторая
встреча могла
и не быть реальной,
а только сильным
и живым воспоминанием.
Годы, прошедшие
после первой
встречи, были
днями одиночества
и тоски: «И много
лет прошло
томительных
и скучных».
Последние
четыре строки
— это смысловое,
музыкальное
завершение
стихотворения.
У Фета финал
очень значим.
Выражается
сила истинной
любви и истинного
искусства,
которые поднимают
его над временем
и смертью:
А
жизни нет конца,
и цели нет иной,
Как только
веровать в
рыдающие звуки,
Тебя любить,
обнять и плакать
над тобой!
2.
Сюжет романа
«Поднятая
целина» переносит
нас на Дон, на
хутор Гремячий
Лог, куда одновременно
приезжают
участники и
идеологи будущего
конфликта:
один, Половцев,
ночью, как волк,
потому что он
белогвардеец,
другой, бывший
путилов-ский
рабочий и красный
моряк Давыдов,
— днем, открыто.
Половцев хочет
втянуть передохнувших
после гражданской
казаков в Союз
борьбы за
освобождение
Дона, Давыдов
как двадцатипятитысячник
должен собрать
всех в колхоз,
поприжав покрепче
кулака. После
приезда вожаков
стремительно
разворачивается
сюжетное действие
с его основными
«узлами»: первым
собранием
бедняков, принявшим
решение раскулачить
«богатеньких»,
сценой раскулачивания
Гаева, Лапшинова
и прочих, раздачей
имущества
беднякам, вторым
собранием
гремяченцев
по созданию
колхоза, драматическим
«бабьим бунтом»,
сценой пахоты,
когда Давыдов
сумел организовать
социалистическое
соревнование
бригад. Массовые
сцены — художественная
особенность
нового, советского
романа — романа
социалистического
реализма. Что
хочет сказать
художник таким
сюжетостроением?
«Течет» масса
народная, выявляя
свое, заинтересованное
отношение к
новым идеям,
стало быть,
народ — хозяин
и творец истории.
Так ли это?
Половцев
сразу взял в
оборот местного
агронома и
крепкого хозяина
Якова Лукича
Островнова.
Давыдов
сразу начал
подзадоривать
бедняков: «Кулак
гноит хлеб в
земле», и жалобные
голоса незамедлительно
откликнулись:
«Эти (быки) у
богатых, им и
ветер в спину»,
а Любишкин
предложил:
добро богатых
нужно отдать
в колхоз.
Роман
«Поднятая
целина» повествует
о создании
колхоза и
полифоничности
мнений самих
крестьян. Все
заинтересованы,
равнодушных
не было: мужик
в лисьем треухе
предложил
собрать бедняков
в один колхоз,
середняков
— в другой, а
лодырей — на
выселки. Николай
Люшня убежден:
«колхоз — дело
добровольное,
хочешь иди,
хочешь — со
стороны гляди»,
т. е. он за свободу
выбора. Доводы
Кондрата
Майданникова,
середняка,
привлекают,
но не убеждают:
он верно назвал
причины незащищенности
единоличного
хозяйства —
и засуха, и проливные
дожди, и неурожай,
и свалившаяся
вдруг на работника
хворость, и
смерть хозяина.
Он серьезен
и обстоятелен,
этот человек,
который принимал
у своей коровы,
трепеща, маленького,
дрожащего
бычка, растил
как ребенка,
а теперь, голосуя
за колхоз, отдавал
свою «худобу»
в чужие руки,
возможно, ленивые
и равнодушные.
«Правда» Кондрата
трогает нас
до слез, ибо
его трудовые
мозоли, любовь
к родному наделу,
животине
свидетельствуют
о глубокой
укорененности
в жизни и понятном
каждому страхе
за будущее.
Какая же вина
лежит на бездумных
устроителях
колхозов за
миллионы обманутых
Май-данниковых!
А предпосылки
трагедии уже
обозначены
в итогах собрания.
«Ты нас не силуй»,
— прозвучал
голос одного
из многих. «Таких,
как ты, всех
угробим», —
пообещал коммунист
Давыдов, не
вдумавшийся
в народные
мнения. А ведь
коряво, без
опоры на науку
были высказаны
идеи фермерского
хозяйства на
всех уровнях:
для богатых,
для середняков,
для бедняков
с постоянной
и целенаправленной
помощью государства
последним.
...Жизнь
в Гремячем Логе
встала как
«норовистый
конь перед
препятствием»,
и это естественно:
кто-то сводил
на общий баз
свою скотину,
кто-то убивал
ко-
ров
и телушек, объедаясь
до болезни
мясом, кто-то
приходил на
конюшню покормить
своего коня.
Брожение усилилось,
когда стало
известно, что
соседи из другого
колхоза претендуют
на часть семенного
фонда. Мужики
готовы были
развязать новую
гражданскую
войну: «Ярские
приехали забирать
семфонд!», а в
ответ: «Вас в
Соловки надо
сажать, собаки
на сене!» Страшные
по свирепости
и жестокости
сцены!
В
драматических
коллизиях
романа раскрываются
характеры
интересные,
самобытные,
описанные ярко,
пластично, с
юмором и со
слезами. Не
может читатель
не сочувствовать
Давыдову с его
широтой души
и внутренней
правдивостью,
но ставшему
носителем
командно-административной
системы и ее
заложником,
не может не
горевать над
неустроенностью
жизни, несогретостью
Нагульнова,
верящего в
мировую революцию
и готового за
нее жизнь отдать,
несущего в себе
страшную идеологию
«нагульнов-щины»
и фанатизм,
граничащий
с безумием.
Значение
романа «Поднятая
целина», бесспорно,
и в мало-мальски
правдивом
изображении
деревни 30-х годов
на фоне лубочной,
парадной советской
литературы,
и в том, что Шолохов,
по существу,
открыл своим
романом «деревенскую
прозу» XX века.
И наш интерес
к произведениям
Ф. Абрамова, В.
Белова, В. Распутина,
В. Тендрякова,
В. Шукшина неизменен
именно потому,
что мы когда-то
в школе впервые
познакомились
с деревенскими
проблемами,
сроднились
с ними благодаря
Шолохову.
Билет № 16
1.
Изображение
русского
национального
характера в
произведениях
Н. С. Лескова
(на примере
одного произведения).
2*.
Военная тема
в лирике А. Т.
Твардовского.
Чтение наизусть
одного из
стихотворений.
1.
Н.С.Лесков.
«Очарованный
странник» --
рассказ-повествование
Ивана Флягина
о своей жизни
и судьбе. Ему
предначертано
было стать
монахом. Но
другая сила
— сила очарования
жизни — заставляет
его идти дорогами
странствий,
увлечений,
страданий. В
ранней молодости
он убивает
монаха. Потом
ворует лошадей
для цыган, становится
нянькой у маленькой
девочки, попадает
в плен к татарам,
затем его возвращают
к помещику,
который велит
его высечь, он
становится
конэсером у
князя, очаровывается
цыганкой Грушей,
а затем сбрасывает
ее, покинутую
князем, по ее
же просьбе, в
реку, попадает
в солдаты, становится
офицером и
георгиевским
кавалером,
выходит в отставку,
играет в театре
и, наконец, уходит
в монастырь
послушником.
Но и в монастыре
ему нет покоя:
его одолевают
«бес и бесенята».
Посаженный
в яму, он начинает
«пророчествовать»
о скорой войне
и, наконец,
отправляется
на богомолье
на Соловки.
Лесков
описывает его
как простодушного
русского богатыря,
напоминающего
Илью Муромца.
Жизнь
Флягина удивительна,
в ней скрыта
какая-то тайна.
Начав с неразличения
добра и зла (не
чувствует вины
за гибель монаха;
пожалел голубков,
но изуродовал
кошечку), Флягин
идет по пути
возвышения
духа. Итог этого
пути — жизнь
для всех: «мне
за народ очень
помереть хочется».
Важнейший этап
духовного
развития героя
— открытие
красоты в человеке.
Именно в любви
к Груше он перестает
жить только
для себя, подчиняет
свое существование
заботе о другом
человеке. Берет
на себя «грех
Груши».
«Очарованность»
Ивана Флягина
может быть
понята по-разному:
очарованность
непонятными
силами, колдовством,
влиянием загадочных
начал бытия,
отправивших
героя в путь;
завороженность
красотой и
поэзией мира;
артистичный
склад характера;
период «сна
души».
Особые
свойства характера
героя — чувство
собственного
достоинства.
Бесстрашие,
абсолютная
свобода от
страха перед
смертью.
История
жизни Флягина
причудливо
соединяет в
себе и житие
великомученика,
и фарс. Автор
определяет
жанр повести
как «трагикомедию».
2.
Чувство обязательства
живых перед
павшими, неизбывное
ощущение себя
в них, а их в себе,
невозможность
забвения всего
происшедшего
— основные
мотивы военной
лирики А. Твардовского.
«...Я жив, я пришел
с войны живой
и здоровый. Но
скольких я
недосчитываюсь...
сколько людей
успели меня
прочитать и,
может быть,
полюбить, а их
нет в живых.
Это была часть
меня».
«Я
убит подо Ржевом»
— стихотворение
написано от
первого лица.
Эта форма показалась
Твардовскому
наиболее
соответствующей
идее стихотворения
— единства
живых и павших.
Погибший солдат
видит себя лишь
«частицей
народного
целого» и его
волнует, равно
как и всех, чьи
«очи померкли»,
все, что свершилось
потом, после
него. Робкая
надежда на то,
что «исполнится
слово клятвы
святой», вырастает
в прочную веру
— наконец-то
попрана «крепость
вражьей земли»,
настал долгожданный
День Победы.
В
стихотворении
«Дорога до
дому» речь идет
о бесконечно
долгой дороге
войны:
Он
был от плеча
до плеча награжден,
Но есть ли такая
награда, Что
выслужил, выходил,
выстрадал он?
— Пожалуй, что
нет. И не надо!
Простой
факт, переданный
поэту старым
знакомым о боях
на улицах Полтавы,
послужил Твардовскому
материалом
для создания
маленькой
новеллы «Рассказ
танкиста». Поэт
не просто пересказал
услышанное
от майора Архипова,
но и ощутил
себя участником
описываемого
события и взял
на себя часть
вины лирического
героя за то,
что забыл спросить
имя мальчика.
Стихотворение
«Я знаю, никакой
моей вины...» —
лаконичное
и потому особенно
пронзительное.
Оно построено
как лирический
монолог, где
настроение
колеблется
между двумя
чувствами: с
одной стороны,
автор убеждает
себя в своей
полной невиновности
перед павшими
на полях Великой
Отечественной
войны, с другой
же — в последней
строке пробивается
то покаянное
ощущение своей
вины, которое
свойственно
всем совестливым
людям. Троекратный
повтор частицы
«все же», выражающей
сомнение, выводит
на поверхность
сознания далеко
скрытое чувство
не утихающей
со временем
боли. Чувство
это иррационально
— собственно,
как мог Твардовский
«сберечь» своих
соотечественников?
— но именно
поэтому глубоко
и истинно. «Я»
— живой и «другие»
— мертвые — вот
основной конфликт
стихотворения,
так и не разрешенный
в финале (многоточие
означает еще
и то, что внутренний
монолог не
прекращен, что
еще не раз лирический
герой будет
сам с собой
вести этот
мучительный
разговор).
Стихотворение
отличает лексическая
простота, отсутствие
каких-либо
изобразительных
эффектов.
Билет № 17
1.
Как понимают
счастье герои
и автор поэмы
Н. А. Некрасова
«Кому на Руси
жить хорошо»?
Чтение наизусть
отрывка из
поэмы.
2.
Тема Великой
Отечественной
войны в прозе
XX века
(на
примере одного
произведения).
1.
Вся поэма Некрасова
«Кому на Руси
жить хорошо»
— это разгорающийся,
постепенно
набирающий
силу мирской
сход. Для Некрасова
здесь важен
сам процесс,
важно, что
крестьянство
не только задумалось
о смысле жизни,
но и отправилось
в трудный и
долгий путь
правдоискательства.
В
«Прологе»
завязывается
действие. Семеро
крестьян спорят,
«кому живется
весело, вольготно
на Руси». Мужики
еще не понимают,
что вопрос, кто
счастливее
— поп, помещик,
купец, чиновник
или царь, —
обнаруживает
ограниченность
их представления
о счастье, которое
сводится к
материальной
обеспеченности.
Встреча с попом
заставляет
мужиков над
многим призадуматься.
Ну,
вот тебе хваленое
Поповское
житье.
Начиная
с главы «Счастливые»
в направлении
поисков счастливого
человека намечается
поворот. По
собственной
инициативе
к странникам
начинают подходить
«счастливцы»
из низов. Звучат
рассказы —
исповеди дворовых
людей, лиц духовного
звания, солдат,
каменотесов,
охотников.
Конечно, «счастливцы»
эти таковы, что
странники,
увидев опустевшее
ведро, с горькой
иронией восклицают:
Эй,
счастие мужицкое!
Дырявое с заплатами,
Горбатое с
мозолями, Проваливай
домой!
Но
в финале главы
звучит рассказ
о счастливом
человеке —
Ермиле Гирине.
Рассказ о нем
начинается
с описания его
тяжбы с купцом
Алтыннико-вым.
Ермил совестлив.
Вспомним, как
он рассчитывался
с мужиками за
долг, собранный
на базарной
площади:
Весь
день с мошной
раскрытою Ходил
Ермил, допытывал,
Чей рубль? да
не нашел.
Всей
своей жизнью
Ермил опровергает
первоначальные
представления
странников
о сути человеческого
счастья. Казалось
бы, он имеет
«все, что надобно
для счастья:
и спокойствие,
и деньги, и почет».
Но в критическую
минуту жизни
Ермил этим
«счастьем»
жертвует ради
правды народной
и попадает в
острог. Постепенно
в сознании
крестьян рождается
идеал подвижника,
борца за народные
интересы. В
части «Помещик»
странники
относятся к
господам уже
с явной иронией.
Они понимают,
что дворянская
«честь» не
много стоит.
Нет,
ты нам не дворянское,
Дай слово
христианское.
Вчерашние
«рабы» взялись
за решение
проблем, которые
издревле считались
дворянской
привилегией.
В заботах о
судьбах Отечества
дворянство
видело свое
историческое
предназначение.
А тут вдруг эту
единственную
миссию у дворянства
перехватили
мужики, стали
гражданами
России:
Помещик
не без горечи
Сказал: «Наденьте
шапочки. Садитесь,
господа!»
В
последней части
поэмы появляется
новый герой:
Гриша Добросклонов
— русский
интеллигент,
знающий о том,
что счастье
народное может
быть достигнуто
лишь в результате
всенародной
борьбы за «непоротую
губернию,
непотрошеную
волость, избытково
село»:
Рать
подымается
Неисчислимая,
Сила в ней скажется
Несокрушимая!
Пятая
глава последней
части завершается
словами, выражающими
идейный пафос
всего произведения:
«Быть бы нашим
странникам
под родною
крышею, / Если
б знать могли
они, что творилось
с Гришею». Этими
строчками как
бы дается ответ
на вопрос,
поставленный
в заглавии
поэмы. Счастливый
человек на Руси
— тот, кто твердо
знает, что надо
«Жить для счастия
убогого и темного
родного уголка».
2.
В повести К.
Воробьева
«Убиты под
Москвой»
рассказывается
о трагедии
молодых кремлевских
курсантов,
посланных на
смерть во время
наступления
немцев под
Москвой зимой
1941 года. Писатель
ставит важную
проблему убийства
своих своими
же. Ему удалось
показать весь
ужас предательства
своих мальчишек,
которые вначале
«почти радостно»
реагировали
на пролетавшие
юнкерсы. Главный
герой повести
Алеша Ястребов,
|