Почему Лермонтов называет свою любовь к одине странной
«Люблю Отчизну я, но странною любовью», — признавался Лермонтов незадолго до гибели в одном из самых пронзительных своих стихотворений. « одина» — это итог раздумий поэта о сущности оссии, ее судьбах в истории и в современности, ее прошлом и будущем. менно в стихотворении « одина» Лермонтов выразил то, к чему шел с первых шагов своего творчества, когда почувствовал себя «русским душою». оссия входила в художественный мир Лермонтова через образы родной природы, воспринятые с детства и со временем вступившие в противоречие с миром «бездушных людей», «приличьем стянутых масок», «затверженных речей». Поэт признается: «Наружно погружаясь в их блеск и суету, ласкаю я в душе старинную мечту, погибших лет святые звуки». Погибшие годы — это детство в Тарханах, почти интимное общение с природой средней оссии, а святые звуки сливаются для поэта в гармоническое представление о родине, ее широте и святых камнях, ее протяжных песнях, из которых вырастет «Песня про купца Калашникова», и рассказах стариков:
вижу я себя ребенком, и кругом
одные все места: высокий барский дом
сад с разрушенной теплицей.
Зеленой сетью трав подернут старый пруд,
А за прудом село дымится, и встают
Вдали туманы над полями
Так же, как родные Тарханы, близка Лермонтову Москва, куда он переехал еще мальчиком, где учился в благородном пансионе Московского университета, а потом — и в самом университете. «Москва, Москва! Люблю тебя, как сын, как русский — сильно, пламенно и нежно». Все нравится Лермонтову в древней столице: и ее седины, и «Кремль, зубчатый, безмятежный», и уклад неторопливой, гостеприимной жизни. нтересно, что в лермонтовском понятии одины совершенно отсутствует Петербург, хотя и с ним связана биография поэта. Петербург стал особенно враждебен Лермонтову после стихотворения «Смерть поэта», где никому не известный автор дерзко бросил обвинение в глаза убийцам Пушкина: «Вы, жадною толпой стоящие у трона, свободы, гения и славы палачи!» Петербург для Лермонтова неразрывно соединился с убийцей Пушкина и хотя бы поэтому был отрезан в его сердце и мыслях от образа одины. Этому бюрократическому, равнодушному и жестокому городу бросает Лермонтов свои гневные стихи:
Прощай, немытая оссия,
Страна рабов, страна господ.
Так же, как Пушкин, Лермонтов прекрасно понимал, что «уважение к прошлому — признак истинного просвещения»; так же, как Пушкин, он искал ответа на многие жгучие вопросы современности в российской истории. Не случайно его «Песня про царя вана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» принадлежит к числу самых великих русских поэм, содержанием которых стали «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». Особое место в ряду таких произведений занимает лермонтовское «Бородино». В рассказе старого солдата о Бородинском сражении отразился восторг молодого слушателя, его преклонение перед воинской доблестью предков, его страстное желание разглядеть в недавней истории то, что, казалось бы, безнадежно утратило новое поколение.
В стихотворении « одина» Лермонтов противопоставляет свой патриотизм патриотизму официальному, казенному. Он заявляет о своей кровной связи с русской, родной ему природой, с русским народом, горестями и радостями его жизни. Свою любовь к родине Лермонтов называет «странной» потому, что он любит в своей стране народ, природу, но ненавидит «страну господ», самодержавно-крепостническую, официальную оссию. менно таким был патриотизм Лермонтова и адищева, Грибоедова и Пушкина, современников поэта — Белинского и Герцена и последующего поколения — революционеров-демократов 60-х годов XIX века Чернышевского и Добролюбова.
В стихотворении Лермонтова « одина» Добролюбов находил полное выражение такого истинного патриотизма. Он писал: «Лермонтов обладал, конечно, громадным талантом и, умевши рано постичь недостатки современного общества, умел понять и то, что спасение от этого ложного пути находится только в народе. Доказательством служит его удивительное стихотворение « одина», в котором он понимает любовь к отечеству истинно, свято и разумно. Он говорит:
Люблю отчизну я, но странною любовью:
Не победит ее рассудок мой,
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья…
Что же любит этот поэт, равнодушный и к воинской славе, и к величавому покою государства, и даже к преданьям темной старины, записанным смиренными иконами-летописцами?.. Вот что он любит:
Проселочным путем люблю скакать в телеге…
Полнейшего выражения чистой любви к народу, гуманнейшего взгляда на его жизнь нельзя и требовать от русского поэта».
Высокий патриотизм Лермонтова прекрасно раскрывается в этом небольшом стихотворении, написанном так задушевно.
|