Введение

Целью данной работы является краткое изложение основных положений теории социальных систем немецкого социолога и социального философа Никласа Лумана, описание ключевых идей и понятий данной теории.

Основными работами, в которых Луман развивал теорию социальных систем, были: шесть сборников статей под общим названием “Социологическое просвещение”, работы: “Социальные системы: очерк общей теории” (1984) и “Общество общества” (1997).

Постулировав кризис современной теоретической социологии, Никлас Луман пришёл к необходимости построения единой социологической теории. Задача этой теории состоит в упрощении бесконечной сложности реального мира. Социологическая теория, по мнению Лумана, должна разрабатывать теоретические инструменты, пригодные для познания социального мира, а не заниматься вопросами прогресса и эволюции. Исходя из этих убеждений, Луман ставит перед собой цель разработки понятия и теории общества.

Теория систем и подход Н.Лумана

Немецкий социолог Ник-лас Луман существенно уточняет и осовременивает данное понятие социальных систем — это системы коммуникации (социальное действие — лишь моментальный конденсат коммуникации), основанные на согласовании взаимных ожиданий участников этого процесса. Исследуя функционирование таких комплексов, социология вносит свой вклад в общую теорию систем и методологию системного анализа.

Таким образом, механизм развития теоретического знания в социологии работает прежде всего как развитие новых объяснительных принципов и теоретических положений, что позволяет создать предпосылки нового крупного шага в развитии теории общества. Условием эффективности здесь выступает равноправное взаимодействие социологии с общенаучным процессом накопления нового методологического знания в его передовых областях — биологии и кибернетике. Тем самым можно лучше понять и значение творчества Лумана для социологии и общества, по достоинству оценить его научные результаты.

Прежде всего, следует различение системы и окружающего мира, имеющее основополагающий характер. Луман разрабатывает теорию «система—окружающий мир», как кибернетическую теорию систем. При этом на передний план выходит селективность поведения системы по отношению к своему окружающему миру, который Луман описывает при помощи своей известной формулы редукции сложности, то есть как отношение окружающего мира, который воспринимается как слишком сложный, к избирательному воспроизведению этой сложности, предпринимаемому в системе.

Луман разрабатывает системную теорию как теорию социальных систем. Особенность социальных систем заключается в наличии смысла. Смысл можно понимать как частный случай парадигмы общей теории систем, который можно выразить посредством двух терминов: избыточное производство и избирательность.

Луман проводит различие между психическими и социальными системами.

Ключевое для социологии понятие общества Луман считает размытым, неопределённым; он выделяет три препятствия в определении этого понятия:

1. “Гуманистическое предубеждение” , касающееся допущения о том, что общество состоит из людей и из отношений между людьми

2. Допущение территориального многообразия обществ – на различных территориях имеются существенные различия в жизненных условиях и т.п., но, по мнению Лумана, они должны быть объяснены в качестве различий внутри общества, а не допускаться в качестве различий между обществами.

3. Различение субъекта и объекта – лишь субъекты обладают возможностью самореференции, а объекты остаются такими, какие они есть; но очевидно, что общество – самореферирующийся объект (общественные теории являются теориями общества об обществе), следовательно, понятие общества должно быть образовано автологично (то есть должно содержать само себя).

Далее Луман утверждает, что вышеперечисленные препятствия могут быть преодолены в рамках системного подхода к обществу. Он предлагает положить в основу понятие коммуникации и тем самым переформулировать социологическую теорию, использовав в качестве базового понятия понятие системы , а не понятие действия. Это связано с тем, что концепция социального действия не позволяет дать корректное понятие общества, потому что действие соотносится с несоциальными величинами – субъектом, индивидом, живым телом, то есть местом в пространстве.

Следует сказать несколько слов о развитии системного анализа, чтобы пояснить, каким образом Луман пришёл к концепции общества как аутопойетической самореферентной системы . Можно выделить три этапа в развитии системного анализа в социологии. На первом этапе общество воспринималось с точки зрения естественных наук (биологии), как некоторая целостность, аналогичная или даже равная биологическому организму. Основной акцент делался на том, что общество, подобно живому организму, состоит из взаимосвязанных и взаимозависимых частей, и соответственно, задачей социолога являлось изучение взаимосвязей и взаимозависимостей в этом образовании. Такой подход был связан с первоначальным намерением представить социологию естественной наукой, занимающейся проблемами, сходными с проблемами биологии.

С дальнейшим развитием общей теории систем, акцент стал делаться на различиях между обществом, как социальной системой и организмом, как системой биологической. Системный подход также пришёл к тому, что системы могут быть не только закрытыми (а поэтому энтропийными, то есть, склонными к утрате различий), но и открытыми, то есть, имеющими нечёткие границы.

На втором этапе развития системного подхода понятие “система” стало в основном применяться лишь как абстракция, отражающая поведение сложных образований, состоящих из взаимосвязанных частей. Акцент сместился с анализа взаимозависимости частей, к рассмотрению взаимодействия различных систем и подсистем. Однако совершенствование системного подхода привело к появлению некоторых проблем, таких как проблемы системных границ и эмерджентных свойств. Если система является открытой, то есть обладает подвижными границами, то каким образом она устанавливает и поддерживает их? Кроме того, система – не просто совокупность элементов и связей между ними; система – это новая целостность, имеющая свои собственные (эмерджентные) свойства, не сводимые и не объяснимые с точки зрения элементов и связей между ними.

Таким образом, третьим этапом развития системного подхода к социальному миру стала теория самореферентных систем . В данной теории под системой понимается нечто, способное отличить себя от внешней среды и воспроизводить эту границу. По мнению Лумана, общество является примером такой самовоспроизводящейся и самореферентной системы. Оно постоянно производит различение себя и внешней среды – это и даёт ему право называться системой.

Общество как система является аутопойетическим , то есть самовоспроизводящимся, в том смысле, что акт воспроизводства не предполагает воссоздаваемости причин и условий производства. Термин “аутопойезис” Луман заимствовал у известного нейробиолога Хумберто Матураны. Луман полагает, что социальные системы существуют, только пока они продолжают оперировать, и при окончании операций система исчезает - это то же, что понимается под смертью в биологических системах. Этим утверждается, что существование общества, как и других социальных систем, конечно. И подобной конечной точкой общества будет прекращение коммуникации .

Таким образом, система является производимым произведением, формой различения системы и окружающей среды. Общество выступает не только аутопойетической системой, но и системой самореферентной , что означает его способность описывать себя, воспроизводя в этом описании самого себя.

Элементами социальной системы при таком понимании оказываются коммуникации , а не люди или их действия. Каждая коммуникация, происходящая в мире, принадлежит обществу, и общество определяется именно через коммуникацию: вне коммуникации общества не существует. Этому обществу Луман дает определение мирового общества.

Коммуникации разлагаются на действия; действия служат для преодоления системой собственной сложности. Термин “коммуникация” также приобретает иной смысл: различение информации, сообщения и понимания. Коммуникация – смысловой, самореферентный процесс, а не просто передача информации. Таким образом, система состоит различений, приводящих к другим различениям. Коммуникации производят и воспроизводят себя посредством самих себя, то есть элементы системы и системные операции – одно и то же. Отсюда вытекает такое понятие, как оперативная закрытость системы , которое отражает факт того, что система не может оперировать за своими границами, и все её операции являются внутренними – это и есть основа фундаментальной характеристики системы саморазличения.

Поскольку элементами системы выступают коммуникации, разлагающиеся на действия (события), то структура не может быть отношением элементов. События мгновенны, они не обладают временной протяжённостью. Поэтому структура, представленная как отношения событий, неустойчива. Структура самовоспроизводящейся системы состоит в ограничении допустимых в системе отношений; только ограничивающее структурирование может сделать возможным воспроизводство. То есть структура перестаёт быть фактором устойчивости системы, она становится фактором её обновления. Среда выдвигает по отношению к системе всё новые и новые требования, система посредством собственных операций воспроизводится, учитывая эти требования. Однако, такое обновление системы невозможно без предшествующего разложения . Поскольку элементы системы – события, которые определены лишь тем, что произошло до них и что может произойти после них, то разложение системы – процесс постоянный, противостоять которому система может только структурированием. При этом упорядочить процесс разложения в системе могут только ожидания.

Луман считает, что такое определение социальной системы способно устранить все препятствия для развития системного подхода в социологии и тем самым создать адекватный инструмент для описания социального мира. Границы системы, оставаясь нечёткими, могут в то же время быть весьма определёнными в силу оперативной закрытости системы и её стремления воспроизводить свою границу. Оперативная закрытость решает и проблему эмерджентных свойств, так как системные операции остаются всегда внутри системы. Люди не являются частью общества, они лишь часть его окружающей среды, отсюда и общество перестаёт быть каким бы то ни было организованным действием, взаимодействием и т.д. Проблемы интенции, цели, рациональности перестают быть проблемами социальной системы. Понятие территориальных границ становится излишним. Социальная система – это совокупность коммуникаций, поэтому пространственные границы отражают лишь внутреннее структурирование системы, направленное на преодоление сложности её самой и окружающей её среды. Проблема субъекта и объекта также легко разрешима, так как система создаёт описания самой себя, и каждая коммуникация предполагает самоописание.

"Аутопойесис" - важнейшая категория системной парадигмы

Положения о "комплексности" (общесистемном понятии сложности событий), "редукции (изменении качества в сторону упрощения) комплексности", "рефлексии" (самосоотнесении с другим), "самореференции" и "аутопойесисе" (самоорганизации и самовоспроизводстве), "функциональной дифференциации (различии, обособлении) подсистем общества" и другие суть предельно широкие понятия в системной парадигме Лумана.

Луман считает, что исходным пунктом каждого системно-теоретического анализа является "дифференциация", а в качестве первоосновного выступает различение (дифференция) между системой и окружающей средой. Луман напоминает, что традиция, идущая от античности, использовала в значении "системы" термины "целое", "целостность". Из этой традиции выросла проблема: целое нужно было осмысливать двояким образом - как единство и как совокупность частей. Благодаря общей теории систем, указывает Луман, одним рывком традиционное различение целого и части заменяется на различение системы и окружающей среды. Системная дифференциация оказывается не чем иным, как воспроизведением разграничения системы и окружающего мира внутри системы. Важнейшими в понятии "дифференциация" являются не абсолютная изолированность и самодостаточность каждой сферы, а соотнесенность сторон, в рамках которой они только и обретают собственную определенность. По мнению Лумана, различение больше не рассматривается в качестве "сущности" или "инвариантности"; "оно представляет собой отношение между различными величинами, т.е. между системой и окружающей средой". Следовательно, решение системных проблем находится вне связи с какой-либо "неизменной частностью", а базируется на структурном допущении альтернативных возможностей.

Основополагающей характеристикой как системы, так и ее "окружающей среды", Луман считает "комплексность" - общесистемное понятие сложности событий. "Комплексность" мира - это бесконечное число возможностей, которые постоянно угрожают системе. В целях выживания она должна осуществлять "редукцию" (упрощение), сводя комплексность к возможностям, обеспечивающим ее функционирование, сохранение. Таким образом, Луман отождествляет редукцию с рациональностью при условии, что "...исходным пунктом концепции является различение (между системой и окружающей средой), а не принцип разума или принцип морали, солидарности, или что-нибудь еще". Он уверен, что в обществе нет независимой позиции наблюдателя, единой инстанции наблюдения. Следовательно, нет и ни одного привычного критерия правильности суждения.

Теоретические конструкции Лумана позитивны в той их части, где исследуются важнейшие и сопряженные понятия: "оперативная закрьпость", "самореференция" и, в конечном итоге, "аутопойесис" системы, когда последняя органично усваивает "закрытость - открытость" в отношениях со средой. До Лумана считалось, что системы (в том числе социальные) носят принципиально открытый характер. Чтобы сохраняться, любая система должна получать энергию, информацию извне, взаимодействуя с окружающей средой и имея для этого "вход" и соответственно "выход". Луман исходил из других принципов. С его точки зрения, система в состоянии самовоспроизводиться, самоорганизовываться и соотносить с собой свои элементы в процессе их организации и в элементарных операциях (самореференция). Самовоспроизводство системы и есть ее аутопойесис. Данный термин Луман заимствовал у чилийского нейрофизиолога Хумберто Матураны. "Самореференция" - одна из центральных тем системной парадигмы Лумана. Именно этими свойствами обладает коммуникация, которая, согласно Луману, делает социальную систему системой. Поэтому он ведет речь "об оперативной закрытости" систем. Отсюда становится понятным, почему у Лумана изначальной "социологической" операцией выступает не определение характера связи, взаимодействия системы со средой, а их различение. Теория самореферентной системы утверждает, что дифференциация систем может осуществляться лишь благодаря самореференции. В результате вопрос о разности "закрытой" и "открытой" систем заменяется вопросом об открытости самореферентной замкнутости. По мнению ученого, несомненное достоинство вводимых им понятий выражается в том, что они "освобождены от субъекта, от человеческого сознания" и перенесены в реальные системы в качестве "объекта науки". "Это означает, - пишет он, - что существует реальный мир систем, описание которых ведется посредством других систем в данных, логически разъясняемых противоречиях".

Таким образом, по Луману, аутопойетичность социальной системы выражается в том, что она сама в состоянии устанавливать и изменять свои элементы посредством реляционных (относительных) процессов. Именно в этом методологическом требовании ученый усматривает основание стабилизации общества, различных его подсистем. Объясняющая роль понятия "аутопойесис" связывается с преодолением ценностных ориентации и иных субъективистских установок. В результате смысловая направленность функционирования общества и его подсистем приобретает надличностный характер. Причем аутопойесис как акт воспроизводства не предполагает воссоздаваемое причин и условий производства, конституирования системы, так как в данном случае речь идет о воспроизводимости функционирования общества. Поэтому Луман считает общество не только самореферентной, но и аутопойетической системой, что означает его способность не только описывать, но и действительно воспроизводить самого себя. Однако Луман считает, что аутопойетическое воспроизводство систем не есть точное повторение уже существующего, поскольку предполагает постоянное воссоздание новых элементов, связанных с прежними. За каждой коммуникацией в системе следует неидентичная коммуникация, но она соответствует общему коммуникативному коду системы, его смыслу и всегда предопределена ранее происходившими коммуникациями. Система, имеющая лишь одну повторяющуюся коммуникацию, потеряла бы смысл: она перестала бы оставаться системой в силу своей недостаточной комплексности.

Луман делает вывод, что смысл каждого социального образования "поликонтекстуален": смыслы столь же многочисленны, как и соответствующие им социальные системы, и ни один из них не обладает статусом "единственного, изначального". Ни одна система не в состоянии отрицать аутопойесис другой системы, поскольку каждая система воспринимает предметы только в соответствии с присущим ей и только ей смыслом. Следствием этого является своего рода случайность всего существующего (Луман называет ее контингенцией). По мнению ученого, мир вообще не имеет центра, а также прочной основы. Не имеет их и современное общество. Системы обречены на постоянный распад и новое самовоспроизводство. Действительный результат деятельности систем Луман видит в том, что они обусловливают связь распада с воспроизводством.

Общество как коммуникативная система.

Всю логику функционалистского исследования Луман подчиняет поиску структур, управляющих поведением личностей и социальных систем, а также механизма автономного действия каждой из подсистем общества. Вопрос о причинах существования общества ("что делает возможным социальную систему?") лейтмотивом проходит через всю теорию Лумана. Проблемность генезиса и поддержания социального порядка ученый выявляет посредством двух тесно взаимосвязанных понятий, предельно широких по своему объему, - "комплексность" и "контингенция". Действительно, именно в идее редукции комплексности, понимаемой как постоянный социальный процесс, Луман усматривает "двигатель" эволюции социальных систем. Однако комплексность, по его убеждению, - не только эволюция: она "присутствует" при зарождении всякого порядка, при появлении любого социального взаимодействия. При этом, по Луману, в ходе каждого межличностного взаимодействия, т. е. при условии принятия гипотезы "первоначальной ситуации контакта двух индивидов" на фоне еще никаким способом не редуцированной комплексности (при отсутствии общества), речь с необходимостью должна идти о своего рода случайности (контингенции). Как полагает Луман, "контингентный" - это ни необходимый, ни невозможный, а просто - "возможный". Поэтому, с того момента, когда два индивида вступают в контакт, каждый из них может заменить эту контингенцию, в равной мере относящуюся к каждому из них.

Луман задается вопросом: насколько возможна и, следовательно, научно плодотворна "первоначальная ситуация", когда Ego (Я - лат.) пытается построить свое поведение в соответствии с предполагаемым поведением Alter (Другой - лат.), а последний в свою очередь делает то же самое по отношению к Ego? Ученый полагает, что нельзя пытаться в данной ситуации угадать ожидания другого. Единственным совпадающим ожиданием у них будет "ожидание неожиданного". "Пока не появится какой-то принцип порядка, - комментирует лумановскую позицию испанский исследователь Х.А. Гарсиа Амадо, - не существует никаких правил прогнозирования личностного поведения. Ничто нельзя прогнозировать там, где все возможно, где нет ожиданий и коммуникаций. Из беспорядка может родиться только беспорядок". Таким образом, Луман весьма осторожен в отношении интеракционистского объяснения понятия "общество", хотя влияние такого объяснения в первом приближении весьма заметно. Так, Луман считает, что общество как система коммуникаций возникает в тот момент, когда "личности вступают во взаимные отношения". Правда, он сразу же оговаривается: рост количества и личностей, которые интегрируются в эту первичную систему, и коммуникаций, и возможных моделей поведения ограничен неким уровнем "парализующей комплексности", а именно предполагает редукцию комплексности. А поскольку каждый индивид, вынужденный принимать во внимание все возможные в обществе "ответы" на свои действия, полагается на общую "недифференцированную систему коммуникаций", то из-за "перенасыщения" может произойти "блокировка социальной динамики".

По Луману, системой является не всякое взаимоотношение, а лишь то, которое вычленяется на фоне окружения. Впрочем, основной фактор в создании социальной системы кроется в ее функции - очертить определенный сектор комплексности в целях его последующего упрощения (редуцирования). Согласно Луману, невозможно, чтобы все занимались всем. Поэтому каждая подсистема (политика, право и т.п.) позволяет провести секторальный анализ и тем самым упрощает "свою часть комплексности". Другие подсистемы будут воспринимать данную часть комплексности уже как редуцированную. В результате генезис систем есть не что иное, как "функциональная специализация с целью редуцирования комплексности". Только таким способом общество может эволюционировать, и только таким образом оно может стать "более комплексным".

Луман видит обновление парадигмы социологического знания в собственном предложении: "...положить в основу понятие коммуникации и тем самым переформулировать социологическую теорию на базе понятия системы вместо понятия действия". Поскольку элементами системы, указывает он, выступают коммуникации, разлагающиеся на действия (события), постольку структура не может быть отношением элементов. Структура, представленная как отношения событий, неустойчива, а сами события не обладают временной протяженностью, они мгновенны. Поэтому структура самовоспроизводящейся системы "состоит в ограничении допустимых в системе отношений... это означает, что только благодаря ограничивающему структурированию система получает такое количество "внутреннего руководства", которое может сделать возможным воспроизводство". Итоговый вывод Лумана резко отличен от положений структурного функционализма (Парсонса, например): структура перестает быть фактором устойчивости системы, поскольку она является фактором ее обновления.

Безусловно, тезис Лумана о не-необходимости всего сущего, его способности быть и другим ("контингенция") порывает с восприятием мира, жестко соединенного причинно-следственными связями, когда последние имеют линейный характер, а следствие если и не тождественно причине, то, по крайней мере, пропорционально ей. По причинным цепям ход развития может быть просчитан неограниченно в прошлое и будущее. Развитие ретро-сказуемо и предсказуемо: настоя щее определяется прошлым, а будущее - настоящим и прошлым. Однако, и это отмечает не только Луман, но и отечественные философы, становится очевидным, что сложноорганизованным системам нельзя "навязать" пути их развития. Скорее, необходимо понять, как способствовать их собственным тенденциям развития, как выводить системы на эти пути. Проблема управляемого развития принимает форму проблемы самоуправляемого развития.

Луман делает очередной шаг к тому, чтобы лишить понятие "субъект" значимого предметного основания ("гуманистическое предубеждение") и свести общество не к взаимодействию людей, а к "сети коммуникаций". В частности, одно из его определений общества дается через совокупность "самовоспроизводящихся коммуникаций". Возникает вопрос: могут ли существовать отношения (в случае коммуникации) без чего-то относимого, без того, что коммуницирует? Для Лумана ответ на такой вопрос очевиден. Поскольку функциональная онтология основывается на его социологической теории, то это означает: отношения могут существовать и без того, что является соотнесенным. По его мнению, в несвязанной сложности событий ("комплексность") ничто не мешает исследователю выбрать любое из них в качестве исходной точки отсчета. В итоге Луман не разделяет мнение М. Вебера и Парсонса о том, что социальность возникает лишь в том случае, когда имеет место "ориентация на другого". Лумановская "социальность" оказывается неподвластной оценке в аспекте ее разумности или неразумности, поскольку она и есть разумность, следовательно, разумна уже по определению.

Таким образом, своеобразная симбиозная попытка интегрирования полярных позиций по проблеме человека, индивидуальности воплощается у Лумана в оригинальную концепцию субъекта. Неверно было бы считать, что у него субъекты "исчезают", чтобы уступить место саморазворачиванию систем. В действительности у исследователя каждая система (подсистема) является субъектом для себя самой, в то время как субъекта социальных систем (в качестве индивидуального или коллективного сознания) в парадигме Лумана нет. Идея же индивидуального субъекта как центра любой системы затушевывается. В результате каждый индивид считается субъектом для себя и в какой-то мере для "психической системы", но всеохватывающая система индивидуальных субъектов в концепции Лумана отсутствует. Одновременно с этим он утверждает, что каждая функциональная система (подсистема) включает в себя всех индивидов. Луман подчеркивает, что из логики его рассуждений не следует, будто бы люди не важны для общества. Чтобы общество и его подсистемы могли существовать, наличие окружающей среды столь же необходимо, как и существование элементов ("ожиданий") системы. Системы не могут функционировать в пустоте.

Итак, по Луману, "социально" лишь то, что обладает коммуникативной значимостью и допускает возможность действовать Alter ego. Именно таким образом, считает он, может установиться "основная составляющая любой социальной структуры: разделенные ожидания". Коммуникация "является результатом двойной контингенции, и она приводит к образованию структур, которые существуют при таких условиях". Именно случайности Луман приписывает ведущую роль в формировании социальных систем.

В настоящее время, когда стремительная динамика общественной жизни выдвигает новые исследовательские приоритеты и активизирует методологические поиски, попытка Лумана провести анализ социальных феноменов через соотношение двух противоположных тенденций - изменения и сохранения - представляется плодотворной. Более того, в становящейся ныне синергетической модели изменения мира через его самоорганизацию (т.е. аутопойесис) были творчески использованы и соответствующие положения системной парадигмы Лумана.

Коммуникация, единственная общественная структурообразующая единица, согласно Луману, обладает и внутренней структурой, а именно, конституирована тремя элементами: сообщением, информацией и пониманием. Впрочем, эти элементы не следует рассматривать как самостоятельные данности, существующие и сами по себе (вне, до или после коммуникации). Правильнее было бы сказать, что коммуникацию делает возможным отношение этих элементов, конститутивное для нее различение сообщения и информации.

Коммуникация осуществляется в том случае, если осуществляется и это различение: из сообщения выделяется информация. Осознание этого различения (и одновременно единства) сообщения и информации представляет собой понимание.

Информация есть “различие, которое порождает различие”[1] . “Сообщающий” из всего массива того, о чем можно было бы поговорить, “посылает” именно данное сообщение (первое различие). “Принимающий” сообщение “извлекает” из него информацию, словно из некого медиума, выделяет в нем далеко не все то, что стремился сообщить его собеседник (второе различие). Информация есть то, что изменяет эту коммуникацию, вводит или требует присоединения следующей. Если мне предлагают купить товар, из того, что мне говориться, я выбираю то, что мне нужно, отсеиваю лишнее, извлекаю информацию о свойствах товара, которая и влечет за собой следующую коммуникацию (покупку и платеж).

Проблема же состоит в том, что информация в сообщении сама по себе еще не содержится. Информация, “содержащаяся” в сообщении, есть весьма произвольная конструкция – результат коммуникации, а не обнаружение каких-то свойств или объектов, знаний, которые как-то наличествовали там прежде, еще до начала данной коммуникации. Информацию поэтому нельзя “переработать”, “сжать” или “накопить” в памяти, “переписать на другой носитель”. То, что в памяти компьютера, человека или же коммуникации “хранится” информация, которую в нужный момент можно было бы “истребовать”, является заблуждением[2] . Нельзя путать носители (контейнеры, дискеты, документы, книги, записи), содержащие потенциальную информацию, и саму информацию, которая нигде не хранится, а являет собой актуализирующееся – моментально и только единожды – различие в сообщении, его дифференциацией на то, что остается индифферентным, и то, что требует продолжения (изменения) системы коммуникации. Сообщение в какой-то мере и выступает “носителем”, контейнером потенциальной информации; язык, кассета, жесткий диск компьютера – все это функциональные эквиваленты сообщения.

Теперь мы можем ответить на вопрос, что такое память системы (неважно, сознания или коммуникации). Память – это вовсе не хранилище записей. Эта структура предпочтений, диспозиций, условие отбора информативного, это система ожиданий, а иногда – весьма произвольный механизм отбора “запомненных” событий и способ конструирования фиктивных историй. В эволюции произошел переход от соматической памяти (реминисценции, требующие буквального воспроизведения) к адаптивной, конструктивной памяти. Хорошую иллюстрацию предлагает память Баудолино - героя одноименной книги Умберто Эко.

Одна из ключевых идей Лумана состоит в том, что “коммуникация является определенным типом наблюдения мира”. Здесь нет никакой мистики или метафизики. Коммуникация наблюдает тем, что своими различиями реагирует на различия во внешнем мире (скажем, на коммуникации в других от-дифференцировавшихся социальных системах). В этом и состоит наблюдение. Тем самым актуализируется различие между системой и ее внешним миром. Но различий во внешнем мире системы самих по себе, то есть “объективных” и независимых от системы, не существует. Импульсы, ирритации исходящие из него, лишь в том случае получают релевантность, если они отбираются самой системой, своими внутренними селективными механизмами превращающей их в информацию. Различия привносятся в мир наблюдателем.

Понимание в коммуникации, по Луману, есть “осознание” различий между сообщениями (внешней стороной формы) и тем, что из них отобрано (информацией – внутренней стороной формы). Для самой простой коммуникативной системы (для интеракции) это может выглядеть так: некто (Альтер) заводит разговор о погоде. В этом сообщении актуализируется инореференция, поскольку темой служит внешнемировая реалия. Реферируя поступившее сообщение, Эго делает вывод и высказывает упрек, что Альтер считает Эго неинтересным человеком, с которым кроме погоды нечего больше и обсуждать. Из сообщения Альтера Эго черпает информацию, отбрасывая то, что Альтер, может быть, хотел сообщить, и именно это направило коммуникацию по новому пути. В коммуникативном вкладе Эго реализовалась опция самореференция/инореференция. В сообщении Альтера Эго мог выбрать первую опцию и продолжить тематизировать “погоду” (инореференция). Он же своим упреком актуализирует самореференцию, ибо темой коммуникации становится характер протекания самой коммуникации. Вместо вопроса о том, “что” говорят в коммуникации, релевантность получают вопросы о том, “зачем” это говорится. Осуществился переход границы формы. Как только зафиксировано это различие, произошло понимание (неважно, адекватное или нет) и, исходя из этого понимания, происходит следующее коммуникативное высказывание Эго. Эго “понял” коммуникацию, ибо “осознал” различие сообщения и почерпнутой в нем информации. При этом сознания как Альтера, так и Эго остаются когнитивно-недоступными внешними мирами коммуникации. Поэтому проверка своего коммуникативного понимания на достоверность (в данном случае – на его соответствие действительному потоку мыслей Альтера) невозможна дефинитивно, остается коммуникативной реконструкцией сознания как внешнего мира коммуникации.

Для более продвинутой системы коммуникаций, скажем для социальной системы науки, инореференцию (открытость этой системы) манифестируют научные теории, ибо в них тематизируются реалии внешнего мира, тогда как научные методы определяют характер протекания научных исследований, а следовательно, и научных коммуникаций, и в этом смысле репрезентируют самореференцию науки, ее замкнутый характер.

После рассмотрения внутренней структуры коммуникации, следовало бы перейти к механизмам образования общества, то есть коммуникационной сети. Но для лучшего понимания того, что обеспечивает рекурсивную связь коммуникаций, или, как выражается Луман, их “подсоединение” друг к другу, сначала следует обратиться к источникам лумановской методологии.

С точки зрения Лумана, коммуникацию вообще нельзя рассматривать с позиций должного: с позиций идеалов, внутренних целей или нормативных оснований коммуникации. Таким образом, коммуникация вовсе не является саморазумеющимся фактом функционирования системы. Коммуникация отражает факт социально признанного взаимодействия. В данном случае речь идет о том, что мы не можем задать некий единый способ описания и управления коммуникацией хотя бы в силу того, что в коммуникативном процессе велико значение случайных факторов. С одной стороны, коммуникация - это очевидность, с которой мы имеем дело как в реальности, так и в процессе исследования общества, с другой стороны, коммуникация определяется факторами, которые в свою очередь не поддаются управлению. Таким образом, о коммуникации мы можем судить лишь исходя из состояния и параметров системы, вариативность которых определяет специфику современной коммуникации.

Луман определяет характер коммуникации и, соответственно, способ, которым субъекты достигают взаимопонимания путем анализа составляющих коммуникативного процесса: информации, сообщения и понимания. В связи с этим встает вопрос, что является решающим фактором для достижения взаимопонимания? Как изменяются процессы понимания в информационном обществе? В зависимости от ответа на этот вопрос мы можем судить об эвристических возможностях.

коммуникация не есть некое целеполагание, консенсус представляет собой лишь идеальную модель, схему, которая не отражает реальные процессы коммуникации. Луман исходит из утверждения о невероятности коммуникации в информационном обществе. Если Хабермас, определяя нормативные ос-нования теории коммуникации, определяет коммуникацию как воплощение прагматической функции языка, то соответственно он не рассматривает фактор возникновения информации как значимый для коммуникации. Технические аспекты современной коммуникации, расширение сферы электронной коммуникации не изменяют сущности коммуникации, поскольку это есть проявление системных механизмов современного общества, в частности massenmedien, Определяя жизненный мир в качестве некоего горизонта коммуникации, Хабермас рассматривает неустранимость предпосылочности жизненного мира и историчность коммуникации и коммуникативных механизмов языка. Система является внешним механизмом по отношению к коммуникации, поэтому Хабермас не рассматривает ее как релевантный фактор коммуникации.

Анализируя коммуникацию в рамках теории систем, Луман определяет культуру, жизненный мир как подсистему общества. Соответственно, жизненный мир лишь фактор коммуникации, так как процессы информатизации приводят к изменению как социальной системы, так и подсистем общества. Луман рассматривает в качестве значимого фактора коммуникации, и в этом смысле концепция коммуникации осмыслена с позиции тех преобразований, которые происходят в современном социальном пространстве: "Информация же не является стабильной, переносимой и сохраняемой сущностью. Она представляет собой, скорее, событие, которое, актуализируясь, теряет характер информации. Следовательно, хотя информацию производит знание, ее необходимо отличать от (переносимого) знания. Интерес к информации связан со стремлением к неожиданному. Информация является различением между тем, что могло бы быть, и тем, что происходит или сообщается. В качестве различения информация не имеет ни измерений, в пределах которых она могла бы варьировать, ни местоположения, где ее можно было бы обнаружить. Возможно лишь выделить систему, которая занимается ее обработкой. Этим ни в коем случае не оспаривается то, что информация может быть эффективной. Эффект следует отнести как раз к различению, которым она является, а не к каким бы то ни было "силам"

Таким образом, характер и типика современной коммуникации определяются как свойствами системы, так и множеством случайных факторов, имеющих место в информационном обществе. Луман полагает, что различение понятий знания и информации не является принципиальным для исследования коммуникации. Любая информация рассматривается через различение события и представления, поэтому информация "случается" в информационном обществе, ее избыточность приводит к еще большей неопределенности. Нормативная схема описания коммуникации не отражает реального положения дел в информационном обществе. В качестве релевантного фактора выступают системы управления коммуникацией - "масс-медиа"

Применяя системный анализ к исследованию коммуникации, речь идет о "принятии решений", а не о неких системах действия. Исследование коммуникации в информационном обществе происходит путем описания систем управления коммуникацией. Проблема исследования коммуникации сводится к проблеме наблюдения и управления коммуникацией: "Сходные наблюдения возникают и в совершенно иной сфере. Речь идет о разного рода терапевтических вмешательствах, будь то индивидуальная, семейная терапия, или консультирование организаций. При этом необходимо исходить из того, что не существует техник вмешательства, которые могли бы заранее определить ресурсы, необходимые для терапии (информацию), распознать возможные ошибки и избежать их, так как они работают с конструктами проблем. Состояние или поведение, которые рассматриваются как патологические или ведут к неудовлетворительным результатам, реконструируются как решение проблемы, которая могла бы быть решена лучше каким-либо иным способом. При второй, третьей попытке вмешательства система каждый раз должна быть описана заново".

Сили социальной эволюции

Луман выделял следующие механизмы эволюции общества том числе и права) большой комплекс теоретических вопросов в теории общества относится к объяснению структурных изменений во времени. В качестве теоретической парадигмы Луман делает выбор в пользу теории эволюции неодарвинистского направления. Во-первых, для построения структуры может быть использована случайность. Она оптимально согласуется с центральной ролью понятия контингенции. Во-вторых, основную проблематику исследования в эволюционно- теоретической программе Луман видит в разработке теории эволюционных механизмов. Набор механизмов эволюции — изменчивость, отбор и стабилизации.

1) механизм изменчивости, заложенный в каждой коммуникации и представляющий собой возможность отрицания в процессе коммуникации. Реализация возможности отрицания инициирует перемены в системе общества;

2) механизм отбора, в качестве которого выступают коды различения подсистем коммуникации, сортирующие посредством отрицания новые смыслы;

3) механизм стабилизации – обеспечивает стабилизацию смыслов, т. е. отграничение смысловых содержаний, принадлежащих определенной коммуникативной системе, от других смыслов.

Таким образом, в процессе эволюции социальной системы порождаемые ею новые смыслы право либо сокращает, либо обобщает и систематизирует, включая в свою систему. При этом при осуществлении исторических изменений отграничение права от других систем коммуникации обеспечивается постоянством кода различения права как системы коммуникации. Посредством различения трех механизмов эволюции в теории эволюции отражается основное различие теории посредников коммуникации, теории эволюции и теории дифференциации. Один механизм гарантирует приемлемость случая; второй усиливает вероятность восприятия невероятного по смыслу требования; третий упорядочивает посредством разграничения реальную сложность мира.

В ыводы

СОЦИАЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ. Социальные системы производят селекции, являющиеся либо действиями, приписывающимися системе, которой приписывается ответственность за эти действия; либо переживаниям, относящимися к окружающемуся миру, воспринимающимися как информация об объективных состояниях мира, которые невозможно отнести к действиям ни одной из систем, включенных в ситуацию. В основополагающем различении действия и переживания скрыто два решения. Во-первых. это потребность в абстрактном понятии производства процесса различения, который предшествует различению действия и переживания. Во-вторых, понятие «обозначение» становится центральным.

КОММУНИКАЦИЯ. Коммуникация понимается как элементарная структурная единица социальных систем. Коммуникация рассматривается как связь трех взаимосвязанных различений, являющихся существенными составными частями, всякой коммуникации. Для трех компонентов всякой коммуникации Луман выбрал следующие названия: информация, сообщение и понимание.

САМОРЕФЕРЕНТНАЯ ЗАКРЫТОСТЬ АУТОПОЙЕТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ. Избирательность в отношениях системы к окружающему миру означает в кибернетической системной теории собственную избирательность. Из возмущений окружающего мира система выбирает те, в которых она нуждается, чтобы стабилизировать или оптимизировать собственные состояния. Соответственно самореферентно контролируется самовоспроизводство событийных элементов системы. Непосредственно здесь подключается понятие «аутопойесис». Аутопойесис означает, собственно говоря, лишь то, что все, что функционирует в системе как в целостности элемент, операция, структура, границы, — обязано собственному процессу производства системы, и что на этом уровне производства системообразующих составляющих невозможен импорт инородных материалов, и в этом отношении система понимается как" (операционно или структурно) закрытая система.

С тезисом о самореферентной закрытости аутопойетической системы непосредственно связан тезис об операционном и структурном соединении аутопойетической системы.

ТЕОРИЯ ОБЩЕСТВА

Общей теорией является теория социальных систем. Таким образом, среди социальных систем выделяется некая особая система, так как ока представляет собой всеобьемлющую социальную систему, включающую в себя все другие. Это есть социальная система общества.

Творчество Никласа Лумана сыграло важную роль в развитии системно-теоретического направления социологии. Луман попытался пересмотреть социологическую теорию, положив в основу понятие коммуникации и понятие системы. Общество в его теории - разновидность самовоспроизводящейся и самоописывающейся системы, при этом коммуникации являются её элементами, составными частями.

По мнению самого Никласа Лумана, появление такого подхода является важным, даже необходимым шагом на пути построения единой социологической теории. Теория Лумана объединяет в себе достижения множества концепций, предложенных другими учёными, что также позволяет говорить о её большой значимости для теоретической социологии.

Одной из проблем, которую предстоит решить последователям Лумана, остается применение системной теории к эмпирическим исследованиям. Некоторые социологи полагают, что системная теория Лумана, стоящая на уровне наблюдения второго уровня (наблюдение за наблюдением, в том числе и за социологией), слишком высокотеоретична, чтобы вообще иметь практическое применение. Сам Луман мало писал на эту тему.

Таким образом, в своей работе я попыталась изложить основные теоретические положения системной теории Лумана. Системная теория достаточно сложна и комплексна, она тесно связана как с другими разработками Лумана, так и с теориями его коллег или предшественников. Очевидно, что в краткой работе невозможно в полной мере описать все аспекты этой концепции и её связи с другими теоретическими разработками. Цель же краткого описания теории можно считать достигнутой.