«Матч смерти: миф или реальность» - реферат

Строки из знаменитой песни Александры Пахмутовой «Как молоды мы были…». В сознании сразу же представляются футбольный стадион, болельщики, измученные, но преданные футболисты. Преданные себе, своим болельщикам и своей Родине.

Историю о «матче смерти» я узнала именно благодаря этим строкам. И она не могла оставить меня равнодушной. Но история знает много случаев, когда герои становились «врагами народа», быль становилась сказкой, и наоборот. Я решила узнать, «матч смерти» - красивая легенда или жестокая реальность.

Предметом исследования является футбольный матч между командами «Старт» и «Флакельф», произошедший 9 августа 1942 года.

Цель исследования: узнать, «матч смерти» - миф или реальность.

Задачи: найти и прочитать художественную литературу о матче смерти, проанализировать статьи журналистов об этом матче, посмотреть и проанализировать фильмы, поставленные по событиям матча.

Историческая ситуация

К весне 1942 г. перевес сил по-прежнему сохранялся на стороне германских войск. Прежде чем начать генеральное наступление на юго-восточном направлении, немцы решили полностью овладеть Крымом, где героическое сопротивление противнику продолжали оказывать защитники Севастополя и Керченского полуострова. Майское наступление фашистов закончилось трагедией: за десять дней были разгромлены войска Крымского фронта. Потери Красной Армии здесь составили 176 тыс. человек. 4 июля советские войска были вынуждены оставить город русской славы Севастополь.

В мае советские войска перешли в наступление в районе Харькова, однако потерпели жестокое поражение. Были окружены и уничтожены войска двух армий. Наши потери составили до 230 тыс. человек. Стратегическую инициативу вновь прочно захватило немецкое командование.

В конце июня германские войска устремились на юго-восток: заняли Донбасс и вышли к Дону. Создалась непосредственная угроза Сталинграду. 24 июля пал Ростов-на-Дону - ворота Кавказа.

К осени 1942 г. германским войскам удалось захватить большую часть Европейской территории СССР. В занятых ими городах и селах был установлен жесткий оккупационный режим. Области стали называться губерниями, были учреждены уезды и волости, произведена регистрация населения. Наряду с немецкими военными и административными органами власти существовали учреждения местного самоуправления с полицией. Во главе городов, уездов назначались бургомистры, волостные управления возглавляли волостные старшины, в селениях назначались старосты. Для разбора уголовных и гражданских дел, не затрагивавших интересы германской армии, действовали мировые суды. Деятельность местных учреждений была направлена на исполнение приказов и распоряжений немецкого командования, осуществление политики и планов Гитлера в отношении оккупированного населения.

Всё трудоспособное население обязывалось работать на предприятиях, открытых немцами, на строительстве укреплений для немецкой армии, на ремонте шоссейных и железных дорог, их очистке от снега и завалов, в сельском хозяйстве и т. п. В соответствии с «новым порядком землепользования» колхозы были ликвидированы и образованы общинные хозяйства, вместо совхозов образованы «госхозы» — государственные хозяйства немецкой власти. Населению предписывалось беспрекословно выполнять установленные немцами грабительские нормы поставок мяса, молока, зерна, фуража и т. п. для германской армии. Немецкие солдаты грабили и уничтожали государственное и общественное имущество, выгоняли мирных жителей из их домов. Люди были вынуждены проживать в неприспособленных помещениях, землянках, у них отбирали тёплые вещи, продукты, скот.

Немцами были организованы политические школы — специальное учреждение по пропаганде и агитации. Публичные лекции на политические темы проводились в обязательном порядке на предприятиях и в организациях города и в сельской местности. Читались лекции и доклады через местное радиовещание.

Немцы открыли церкви, школы и другие культурно-просветительные учреждения. Репертуар театров также определялся немецкими пропагандистами, в кинотеатрах демонстрировались в подавляющем большинстве только немецкие фильмы с русским переводом.

Было введено обязательное школьное обучение с использованием советских учебников, из которых удалялось всё, что не соответствовало нацистской идеологии. Родителей, не посылавших своих детей в школы, принуждали к этому наложением штрафов. С учителями проводились собеседования в гестапо и организовывались двухнедельные политические курсы. С апреля 1943 года преподавание истории было запрещено и введены так называемые «уроки текущих событий», для которых требовалось использовать немецкие газеты и специальные немецкие политические брошюры.

За отказ и уклонение от работы, невыполнение приказов, малейшее неповиновение, сопротивление грабежу и насилию, помощь партизанам, членство в коммунистической партии и комсомоле, принадлежность к еврейской национальности и просто без причины следовали расстрелы, казни через повешение, избиения и пытки со смертельным исходом. Применялись штрафы, заключение в концлагеря, реквизиция скота и прочее. Репрессиям со стороны фашистских захватчиков подверглись в первую очередь славяне, евреи и цыгане, а также все остальные, по мнению фашистов, «недочеловеки».

Но угроза физической расправы не останавливала советских людей в борьбе с врагом как на фронте, так и в тылу.

Футбол в годы войны

Несмотря на колоссальные трудности, и в годы войны продолжали проводиться соревнования по футболу, ставшие настоящей отдушиной для измученного лишениями народа.

Последний предвоенный чемпионат Советского Союза стартовал 27 апреля 1941 года матчами в Тбилиси, Харькове, Одессе, Минске и Сталинграде (теперь – Волгоград). Участниками турнира стали 15 команд, две из которых представляли собой сборные команды профсоюзов. Когда 22 июня фашистская Германия напала на СССР, в первенстве был сыгран 71 матч. Затем, уже 24 июня, состоялись ещё два поединка – в Сталино (сейчас – Донецк) и Тбилиси. На этом проведение чемпионата страны по футболу решено было прекратить, поскольку несколько городов, представленных в аналоге современной Премьер-Лиги (тогда она называлась группа "А"), оказались под ударами врага. В первую очередь, это касалось Украины и Белоруссии, подвергавшихся серьёзным бомбардировкам с воздуха. Лидировали на момент приостановки чемпионата СССР 1941 года московское и тбилисское "Динамо", набравшие по 15 очков в десяти матчах.

В течение нескольких дней после начала войны футболисты ждали хотя бы какого-нибудь решения Всесоюзного комитета по физкультуре и спорту, а затем, не дождавшись, вместе с остальными советскими гражданами встали на защиту своей Родины. Так, команда ленинградского "Спартака" в полном составе добровольно записалась в ряды Красной Армии. В обороне Ленинграда принимали участие их земляки из "Динамо". Большинство же футболистов московских клубов были призваны в армию или работали в оборонной промышленности.

Проводились в годы войны и отдельные футбольные матчи – в том числе на оккупированной гитлеровцами территории. Команды формировались из спортсменов по тем или иным причинам оказавшимся в тылу врага. В Киеве, например, имелось сразу несколько таких команд, игравших со сборными немецких военных частей и их союзников – в основном Венгрии, Румынии и Словакии. А игры с участием одной из них, носившей название "Старт", оказались мощным оружием в руках советской пропаганды.

Особняком же среди матчей военных лет стоит товарищеский поединок, состоявшийся в блокированном гитлеровцами Ленинграде 31 мая 1942 года. В нём встречались местное "Динамо" и сборная Ленинградского металлического завода. Репортаж об этом матче транслировался прямо на передовую, и немцы были шокированы тем, что голодающие жители осаждённого города могли играть в футбол. Ну а нашим бойцам это известие прибавило силы духа.

Стоит так же отметить товарищеские поединки между советскими и английскими командами, представляющими различные воинские части или города. Вообще, как утверждают футболофилы, международных игр в годы войны было даже больше, чем в мирное время. Разумеется, результаты многих из них нигде не публиковались и навсегда утеряны для истории. Но то, что они проводились в приличном количестве – факт неоспоримый.

«Матч смерти» - легенда

Рожденные делать сказку былью преуспели в обратном - быль превратили в сказку. Одна из множества под воздействием прочитанного и увиденного на киноэкранах передавалась из уст в уста, обрастая все новыми, порой противоречивыми, подробностями. Легенда о «матче смерти» гласит:

В 1942 году игроки футбольной команды «Динамо» не успели покинуть город до оккупации. Сначала они «сидели тихо, устраивались на работу кто куда, встречались». А потом начали собираться и играть на пустыре. Их заметили немцы и предложили тренироваться на стадионе. Футболисты согласились. Через некоторое время немцы вызвали футболистов и сказали: «Мирная жизнь в Киеве налаживается … и мы предлагаем вам встречу со сборной вооружённых сил Германии». Динамовцы попросили время подумать. Одни были против, другие, наоборот, хотели выиграть немцев и поднять дух у киевлян. Решили играть.

На улицах города появились афиши. Стадион был полон. Половину трибун занимали немцы, на самых худших местах сидели украинцы. Игра началась. Немецкие футболисты играли жёстко, а судья ничего не замечал. И вот в ворота «Динамо» забивают первый гол. Немцы ликуют, вторая половина трибун молчит. А динамовцев охватила ярость. Неизвестно откуда пришли силы. И не долго думая, киевские футболисты забивают ответный гол в немецкие ворота. Теперь молчали немецкие трибуны, а остальные ликовали. Затем последовал второй гол в ворота немцев. Кончился первый тайм, команды ушли на отдых.

В перерыве в раздевалку динамовцев зашёл немецкий офицер и предупредил: «Выиграть должны немцы. Иначе – расстрел». Динамовцы молча выслушали его и пошли на поле. В начале второго тайма в ворота немцев были забиты ещё два гола. Жандармы оцепили поле. Игра шла на смерть. Но динамовцы не пали духом и забили ещё один гол. Трибуны покидают все немецкие офицеры. Судья не стал дожидаться окончания тайма и подал финальный свисток. Жандармы хватают футболистов, садят их в фургон и увозят на расстрел.

«Матч смерти» в периодических изданиях

Впервые о расстрелянных киевских динамовцах сообщили «Известия» 16 ноября 1943 года, уже на десятый день после освобождения украинской столицы. Военный корреспондент газеты Евгений Кригер в статье «Так было в Киеве…» описал жизнь киевлян при немцах со слов очевидца Дмитрия Орлова. Расстрелу футболистов уделено несколько строк: «Дмитрий Орлов привел нас к другой улице, Короленко, к дому №31 или 33, где помещалось гестапо и рядом гараж. Гараж под немецким конвоем строили юноши, в которых влюблена была вся молодежь Украины. Этих юношей знали в Москве, во всех городах, где устраивались спортивные состязания, во Франции, где юношей встречали овациями, В них видели молодость и силу Советской страны. Это были игроки футбольной команды киевского "Динамо". Долгое время они скрывались от немцев. Надо было жить, спасаться от голода. Они устроились работать на 1-й киевский хлебозавод. Их обнаружили немцы, загнали в подвалы гестапо. Орлов видел, как они строили под стражей гараж, потом их заставляли асфальтировать улицу перед домом гестапо. Когда работа была закончена, всех юношей расстреляли. В Киеве рассказывают, что известный всей стране вратарь Украины Трусевич перед смертью поднялся навстречу немецким пулям и крикнул: «Красный спорт победит! Да здравствует Сталин!».

На повисшие в воздухе вопросы ответила на следующий день, 17 ноября «Киевская правда». Бежавшие из Сырецкого лагеря узники рассказали журналисту печальную историю, умышленно или по незнанию скрытую военкором "Известий". По словам очевидцев, арестовали и уничтожили команду после выигранного матча у немцев. "Футболисты явились на матч, как на боевое испытание, - писала газета. - Они решили: раз не удается пока разбить немцев на поле боя, мы побьем их на футбольном поле.

С этой мыслью вышли на матч наши спортсмены... Это был больше, чем матч, это была схватка между самовлюбленными, напыщенными насильниками и плененными, но не покоренными советскими людьми. Динамовцы вдребезги разбили отборную немецкую команду. Десятки тысяч людей были свидетелями позора немцев и торжества наших спортсменов...

Этот матч стал последним в жизни динамовцев. Их сразу арестовали, а 24 февраля 1943 года на глазах всего лагеря во время очередного массового расстрела 42 человек убили и прославленных футболистов".

Вопросы остались. За что расстреляли? Если за победу, знала команда о последствиях? И еще один, имеющий значение разве что для всеядных любителей, - с каким счетом закончилась игра? Ответила через девять дней, 26 ноября, «Советская Украина». Петр Северов в статье «Последний тайм» передает читателям «установку» на игру сделанную начальником концлагеря Паулем Радомским, киевской команде: «Вы будете биты, конечно... Жестоко биты... Чем энергичнее вы будете сражаться, тем лучше. Матч должен быть интересным. Наши победят. Помните чувство меры Я повторяю: немцы должны победить».

В словах коменданта - прозрачная, не оставляющая сомнений угроза. Киевляне, игнорируя ее, разгромили врага - 5:0. Описан первый гол: «Сильным косым ударом Кузьменко бьет по воротам. Хваленый вратарь в отчаянии опускает руки». Сразу после игры динамовцев отвезли в концлагерь и выстроили в шеренгу.

...Грянул первый выстрел, второй, третий...»

Сколько было выстрелов, автор умалчивает. Заключительный направлен в Николая Трусевича. Последние слова вратаря, по версии Северова, не имеют ничего общего с опубликованными десятью днями ранее в «Известиях»: «И все-таки победа будет за нами. Вы не убьете ее, собаки, мы победим!». Имя вождя упомянуть он не успел.

Завершалась статья пророческими словами: "Когда отгрохочет война, мы еще увидим их на киевском стадионе. В бронзе и мраморе они будут стоять живыми среди живых".

В этом же году Лев Кассиль впервые написал об этой игре как о «матче смерти».

Через 15 лет в «Вечернем Киеве» от 21 ноября 1958 года появилась статья Петра Северова «Последний поединок».

4 апреля 1985 года в «Комсомольской правде» была напечатана статья Николая Долгополова «Цена победы — жизнь». Статья была написана со слов участников тех злосчастных событий: «Эти матчи видятся мне глазами двух людей. Жив и по-прежнему трудится тренером неутомимо-энергичнейший Макар Михайлович Гончаренко… Оправился от болезни Владимир Николаевич Балакин, 1913 года рождения. С ним, заслуженным тренером Украинской ССР, воспитателем Лобановского и Базилевича, мы тоже долго беседовали в его аскетической квартирке».

«Матч смерти» в художественных произведениях литературы

До окончания войны темы киевских футбольных матчей не касались. Разве что капитан киевского «Динамо» Николай Махиня, отвечая на вопрос корреспондента «Труда» об изменениях в команде, буднично, одной фразой, словно перешли в другую команду, сообщил о смерти своих товарищей: «Гитлеровцы расстреляли вратаря Трусевича, защитников Кузьменко и Клименко» («Труд», 6 апреля 1944 года). Николая Коротких капитан не назвал. Продолжение последовало в середине 40-х.

В 1946 году в украинской молодежной газете "Сталинское племя" публиковалась киноповесть Александра Борщаговского "Матч смерти". Краткое ее содержание.

Летом 1942 года в Киев прибыла немецкая профессиональная команда «Кондор», представленная автором как лучшая в Европе. Для встречи с ней из лагерей и тюрем собрали одиннадцать киевских футболистов. Измученные, истощенные, нетренированные, они дали бой профессионалам и выиграли первый тайм - 2:1. Сидевшие на трибуне высокие чины в шоке. Генерал делает в перерыве соответствующее внушение судье, после чего обращается к подчиненным:

- Предупредите русских, если они выиграют матч, мы расстреляем их всех до единого.

- Поражение или смерть! - передают волю генерала футболистам.

Зная о последствиях, они не собираются сдаваться. Ни бесстыдное судейство, ни жестокость немцев, изувечивших нескольких игроков, не останавливают идущих на смерть киевлян. Счет увеличивается - 4:2.

- Прекратите это безобразие! - кричит взбешенный генерал. Судья тут же прерывает игру. Радостные ребятишки выбегают на поле. Немцы открывают по ним огонь.

Всю команду автоматчики препроводили в концлагерь и в ту же ночь при ярком свете луны расстреляли на краю обрыва.

В 1957 году в издательстве "Физкультура и спорт" вышла повесть Петра Северова в соавторстве с Наумом Халемским «Последний поединок». С предисловием братьев Балакиных - Николая, судьи всесоюзной категории, и Владимира - участника матча с немцами. Оба в прошлом игроки киевского "Динамо". Несколько из него строк: "Фашистские оккупанты не могли простить нашим футболистам победы над командой «Люфтваффе». Этому «матчу смерти», как справедливо назвали советские люди встречу киевских спортсменов с «Люфтваффе», и посвящена повесть «Последний поединок»...

Мы, старые футболисты, а один из нас является участником этого трагического матча, снова пережили события того сурового времени, когда наши спортсмены продемонстрировали высокий советский патриотизм и несокрушимую волю к победе".

Балакины, зная истину, не могли ее огласить. К этому времени власть наконец определилась в политической оценке так называемого "матча смерти" и официально возвела распространенный миф в ранг истины. Нет смысла распространяться о степени недостоверности событий, изложенных в повести, высосанных из пальца эпизодах. И все же сквозь них пробился росточек правды: уничтожили не всю команду. В числе расстрелянных - Русевич, Кузенко и Климко. Фамилии легко угадывались - Трусевич, Кузьменко, Клименко. И вновь не упомянут Коротких.

Особняком стоит документальный роман Анатолия Кузнецова «Бабий яр». Опубликован в 1966 году в журнале "Юность". Небольшая глава («футболисты «Динамо». Легенда и быль») посвящена матчам с немцами. Изложив вкратце легенду, писатель привел достоверные факты, опровергающие ее. Сделал то, что не осмелились, будучи в курсе, мифологи. Автор помимо всего прочего осмелился не единожды цитировать (а цензура закрыла на это глаза) легализованную фашистским режимом газету «Новое украинское слово».

Понимал Кузнецов, что творение его подрывает фундамент созданной годами легенды? Возможно. Рисковал? Безусловно. Истине, однако, не изменил. Куда больше рисковали цензоры, проявившие необъяснимую беспечность. Может, мужество? Роман «Бабий яр» слегка поколебал основы. Воздвигнутый монумент устоял. Пока. В 69-м Кузнецов, купив билет в один конец, отправился в творческую командировку в Англию и стал невозвращенцем. На писателя вылили потоки помоев, имя его предали анафеме, произведения запретили.

«Матч смерти» в реальности

После оккупации Киева футболисты «Динамо» устроились работать на хлебозавод. Иван Кузьменко с Владимиром Балакиным слесарили в гараже, остальные составили футбольную команду грузчиков. В начале лета 1942 года донеслись до динамовцев слухи, что немцы хотели бы сыграть с ними пару-тройку матчей. Собрали команду.

Футбольные матчи в Киеве проводились регулярно, преимущественно по выходным дням. «Старт» (так стала называться команда хлебозавода) после нескольких тренировок разнес в пух и прах венгерских воинов. Всего в течение лета 1942 года «Старт» провел семь международных матчей: три с венграми, четыре с немцами:

1. 21.06. «Старт» - сборная венгерского гарнизона - 7:1.

2. 28.06. «Старт» - сборная артиллерийской части (Германия) - 7:1.

3. 17.07. «Старт» - RSG (Германия) - 6:0.

4. 19.07. «Старт» - MSC WAL (Венгрия) - 5:1.

5. 26.07. «Старт» - GK Szero (Венгрия) - 3:2.

6. 06.08. «Старт» - Flakelf (Германия) - 5:1.

7. 09.08. «Старт» - Flakelf (Германия) - 5:3.

Кроме того, в промежутке одержали две убедительные победы над украинскими командами - "Спорт" (05.07 - 8:2) и "Рухом" (16.08 - 8:0).

Все игры "Старт" проводил на стадионе "Зенит", что на улице Керосинной, 24.

Перечень семи матчей появился в наших СМИ только в 90-е годы, хотя знали о них, в этом трудно усомниться, и раньше, включая мифотворцев. В Киеве оставались очевидцы, у кого-то наверняка сохранились разрешенные немцами газеты с отчетами, может, и афиши. Однако пишущие о "матче смерти" проявили благоразумие. Нарушать границы дозволенного не посмели.

Исключение - Анатолий Кузнецов. В документальном повествовании «Бабий Яр» футболу посвящена небольшая глава. Кузнецов первый прилюдно заявил: киевляне провели с оккупантами не один, а несколько матчей, причем с Flakelf (но не с "Люфтваффе") встречались дважды. Соперников назвал своими именами, счет указал правильный. Ссылался при этом на профашистскую газету «Нове украiнське слово» и обильно ее цитировал. Невероятно! Как удалось ему преодолеть мощные цензурные бастионы, остается загадкой.

Автор зародил в миллионах читателей серьезные сомнения: значит, не было "матча смерти", того единственного с фатальным исходом? Тогда отчего, проигрывая часто и крупно, немцы раньше не истребили команду?

Окончательно разрушили миф в постсоветскую эпоху. Рухнула десятилетиями сооружаемая пирамида, распалась на мелкие кусочки.

Под «матчем смерти» подразумевался один-единственный, тот, что имел для наших ребят трагические последствия, «Динамо» Киев – «Люфтваффе». В действительности – «Старт» - «Флакельф». В «Старте» - киевские футболисты, динамовцев из основного состава 1941 года всего трое: Трусевич, Клименко и Комаров. В дублерах - Гундарев и Мельник. Шесть человек - бывшие динамовцы. Гончаренко перед войной играл за одесский «Спартак», кое-кто - за клубную команду «Динамо», «Рот Фронт», Путистин занимался тренерской работой. Остальные - игроки киевского «Локомотива» и менее заметных команд.

Распространенное в советское время убеждение, будто гитлеровцы вынудили киевлян под угрозой смерти игру сдать, подтверждения не получило. Постсоветский Гончаренко рассказывал Кузьмину: "Никто из официальной администрации перед матчем не заставлял нас играть в поддавки. Правда, отдельные люди, то ли провокаторы из "Руха", то ли сочувствующие нам простые смертные уговаривали проиграть, чтобы не дразнить гусей".

Арест произошёл не сразу после окончания игры 9 августа, как внушали писатели читателям, не наутро, как утверждал Гончаренко в 84-м. Через восемь лет он показания свои изменил: "Никто нас потом не арестовывал. Мы спокойно покинули стадион".

О том, что произошло сразу после игры, поведал сын Михаила Путистина Владлен (он за воротами Трусевича стоял, мячи подавал) в интервью корреспонденту киевской газеты «Бульвар» в августе 2002 года: «После игры 9 августа наши футболисты победу отметили: выпили в закусочной и закусили. Самогон кто-то из болельщиков принес... Долго сидели, разговаривали. Возвращались через рынок «Евбаз»... Денег ни у кого ни копейки. Паша Комаров зубы торговкам заговаривал и меня дармовыми пирожками угощал. У одной возьмет, у другой: «В долг», - успокаивал их.

Помню, около кинотеатра «Ударник» Алексей Клименко сцепился с полицейским. Немец его за сорочку схватил, хотел отвести в гестапо, но не удержался, упал. Стрелять из автомата не решился - людно было на улице. Так Клименко и утек. Отец на следующий день зашел к нему узнать, как и что. Тогда пронесло...».

Матч 9 августа стал последним в серии международных: «Штадткомиссар города Киева Бернадт вообще запретил встречи немецких команд с украинскими» (из протокола допроса Швецова). Пришлось в следующее воскресенье, 16 августа, играть с «Рухом». Размазали его по всему полю - 8:0. В киевском дерби кости трещали, искры из глаз разлетались. Только 18-го, через девять дней после «матча смерти», начались аресты. К хлебозаводу подкатила гестаповская машина, куда погрузили Трусевича, Кузьменко, Клименко, Свиридовского, Комарова, Путистина и Балакина. Об аресте Гончаренко и Тютчева рассказал на допросе 13 января 1944 года Тимофеев. На работу в тот день они не вышли. Немцы вызвали их по повестке. На пятый день оба явились, тогда и взяли.

Николая Коротких арестовали позже, 6 октября. Гончаренко, ссылаясь на жену Коротких Гану, рассказывал, что выдала его родная сестра, опасаясь, как бы немцы сами не узнали о его прошлом. Николай вроде бы в 1932 - 1934 годы работал в НКВД города Иванова.

Немцы, безусловно, болезненно реагировали на проигрыши своих футболистов. Но они-то видели разницу в классе, понимали - их шансы на успех равны нулю. И если уж намеревались наказывать, могли сделать это намного раньше. Поводов хоть отбавляй.

Есть ещё одна причина, по которой могли арестовать наших футболистов. Была в Киеве помимо «Старта» футбольная команда «Рух». По некоторым источникам, основал команду Георгий Швецов, известный в Киеве в 20-е годы футболист. Швецов терпеливо дожидался прихода немцев. Как только пришли, засвидетельствовал им свое почтение. Заручившись поддержкой новой власти, развил бурную деятельность.

Последний матч команды «Старт» произошёл 16 августа именно с командой «Рух». Футболисты Швецова тогда проиграли. Гончаренко (из интервью в 92-м): «Всыпали мы «Руху» от души, на полную катушку - 8:0. Было это 16 августа. И тут Жорка Шевцов пожаловался, что мы режим нарушаем, ведем вольготную жизнь, пропагандируем спорт Советов. Настучал, короче. Проверили по довоенным афишам, кто играл за киевское «Динамо», и отправили в лагерь». Владлен Путистин, ссылаясь на отца, тоже назвал Шевцова. Он объяснил немцам, что «Динамо» - структура НКВД, а футболистов оставили в городе по спецзаданию, для подпольной работы. Подозревал его и полицай Гундарев. Свои сомнения высказал следователю во время допроса.

Сам Швецов свою причастность к аресту футболистов, понятное дело, отрицал: «Я знал об аресте девяти членов спортивной команды хлебозавода, но я никакого отношения к нему не имею». Более того, изобразил из себя благодетеля: «Я понимаю, что изменил своей Родине, но я это сделал для того, чтобы сохранить физкультурные кадры Киева».

Среди арестованных - исключительно действующие и бывшие динамовцы. Сухарева и Мельника, игроков киевского «Локомотива», не взяли. Балакина, как только узнали о его принадлежности к железнодорожному обществу, через три дня отпустили. Оставшихся в заключении футболистов поместили в разные камеры, продержали примерно три недели, затем перевезли в Сырецкий лагерь. Задержанные футболисты не попадали под категорию лютых врагов фашистского режима и содержались в более или менее сносных условиях. По свидетельству очевидцев и самих заключенных, Трусевича, Кузьменко и Клименко использовали в качестве чернорабочих. Путистин вместе с Тютчевым и Комаровым работал электромонтером. Свиридовский и Гончаренко сапожничали в мастерской на улице Мельникова, ремонтировали обувь охранников-полицаев. Перевели их из лагеря в отдельное здание. Там и жили под присмотром своих клиентов. Всем заключенным разрешали свидания с родственниками. Жена Путистина три раза в неделю носила мужу передачи. Так продолжалось несколько месяцев. А потом...

Четверых уничтожили. Николая Коротких замучили в гестапо осенью 42-го как работника НКВД. Трусевича, Кузьменко и Клименко расстреляли 24 февраля 1943 года. Что касается причин...

Зимой 1943 года немцев «сварили» в сталинградском котле. Это было начало конца. Ломаная линия фронта отодвигалась на Запад. По мере успехов Красной армии гитлеровцы все больше зверели. Убивали за что угодно - по подозрению в связи с партизанами, за малейшее нарушение лагерного режима... Что же до футболистов, их расстреляли вместе с другими узниками. Расследованием обстоятельства гибели футболистов занималась и прокуратура Гамбурга. В 1975 году немецкие юристы обратилась в КГБ Украины с просьбой предоставить имеющиеся по делу материалы. Для дачи показаний был приглашен Макар Гончаренко. Со слов очевидца, Федора Тютчева (умер в 1959 году), он рассказал, как все было: «Подвалы бывшего здания НКВД по улице Владимирской, 33, занятого во время оккупации гестаповцами, были завалены штабелями дров. Немцы, задумав очистить их, создали три бригады из узников Сырецкого лагеря. Одна бригада (в ее составе Трусевич, Тютчев, Клименко и Кузьменко) перебрасывала дрова на хлебозавод, другая - на мясокомбинат, третья складывала во дворе здания гестапо. Между двумя первыми происходил товарообмен: хлеб меняли на колбасу. Продукты прятали между поленьями. Овчарка начальника тюрьмы, учуяв колбасу стащила ее. Один из заключенных, армянин лет 20 - 22, кинулся за собакой. Гестаповец, услышав шум, выбежал во двор и стал жестоко избивать парня. Несколько узников вступились за товарища, успевшего выдрать клок кожаного пальто фашистского офицера. Тот выстрелом в упор убил армянина и вместе с подоспевшим на помощь начальником лагеря Радомским тут же во дворе расправился с заступниками. Остальных увезли в лагерь.

Перед шеренгой из пятидесяти узников гестаповцы объявили: за сопротивление немецкому офицеру и покушение на его жизнь будет расстрелян каждый третий. Судьба среди прочих избрала Трусевича, Кузьменко и Клименко. Стоявшего в строю Тютчева пощадила».

Рассказ Свиридовского, тоже со ссылкой на Тютчева, отличается разве что несущественными деталями. Поведал он и о судьбах остальных футболистов.

«Фронт приближался, и мы стали думать о побеге. Первым бежал из лагеря Тютчев. Группа грузчиков из четырех человек работала на Подоле, и все они бежали. Мы с Гончаренко бежали с улицы Мельникова, 48, в числе 16 человек, т.е. бежали всей бригадой. Нам помогли полицаи из бывших футболистов. Они сделали вид, что не видят, как мы убегаем, отвернувшись в сторону. Было это 19 сентября».

Михаил Путистин вырвался из плена 5 октября 43-го и встретил наши войска в районе села Пославичи.

Павел Комаров покинул Киев с немцами. Поговаривали, что мотала его судьба по разным странам и континентам, пока не нашел пристанище в Канаде. Слухи о сотрудничестве его в лагере с фашистами документального подтверждения не нашли.

Из тех, кто выступал за «Старт», в немецкой полиции служили Георгий Тимофеев и Лев Гундарев. Обоих вскоре после взятия Киева разоблачили органы. Первого отправили в лагеря на десять лет, второго - на пять. Получил свое и руховец - Георгий Швецов.

Память

Только через 23 года после "матча смерти" государство официально признало заслуги киевских футболистов. В 1965 году, в годовщину 20-летия Победы, Указом Президиума Верховного Совета СССР медалью "За отвагу" посмертно наградили Трусевича, Клименко, Кузьменко и Коротких. Шестерых (Балакина, Гончаренко, Мельника, Путистина, Свиридовского, Сухарева) отметили медалью "За боевые заслуги". Не всех удостоили наград, а кое-кого и к ответственности привлекли.

На следующий год начались работы по созданию памятника погибшим. Пятилетний труд группы скульпторов и каменщиков завершился в 1971 году. В мае у входа на стадион "Динамо" состоялось торжественное открытие.

- Они умерли героями, и память о них будет вечно жить в наших сердцах! - воскликнул выступивший на митинге один из старейших игроков киевского "Динамо" Василий Правоверов.

На гранитной плите выбито четверостишие украинского поэта Степана Олейника. В последней строке четверо погибших названы "бесстрашными спортсменами-героями".

Слова "герои", "героизм", "подвиг" не сходили с уст митингующих и описавших это событие журналистов. У советской власти на сей счет имелось иное мнение. Скромные солдатские медали не соответствовали масштабам созданного мифологами героического подвига.

Через десять лет, весной 81-го, при входе на стадион "Старт", где состоялась встреча с немцами, был установлен памятный знак. На цилиндрическом пьедестале - отлитый в бронзу футболист, у его ног - поверженный орел со свастикой.

Множество газетных публикаций в первой половине 80-х продолжали укреплять фундамент заложенного в 40-е годы мифа. Инерция была столь сильна, что не остановила их провозглашенная в стране в перестроечную пору гласность. "Цена победы - жизнь", "Футбольное поле - поле боя" - такими заголовками пестрели статьи в советских газетах в апреле 1985 года. Звучала в них все та же старая песня о главном: играли с командой "Люфтваффе", усиленной профессионалами. Ни наглое, безобразное судейство, ни зверства на поле немецких игроков не смогли сломить киевлян. На следующий день после победного матча - арест, концлагерь, расстрел.

Заключение

Архивные документы, свидетельства очевидцев и самих футболистов сомнений не оставляют: "матча смерти", после которого киевских футболистов расстреляли в тот же день за победу над немцами, не было. При желании фашистское командование расправилось бы за сокрушительные проигрыши со всей командой, а не с отдельными игроками, и сразу, а не спустя полгода после заключительного поединка. Гибель четырех игроков никак с футболом не связана, а стала (в случае с узниками Сырецкого лагеря) стечением трагических обстоятельств. К аналогичному выводу склонилась в результате самостоятельного расследования прокуратура ФРГ.

Проведенная чекистами в очищенном от немцев Киеве кропотливая работа вскрыла факты, сомнению не подлежащие.

В тот тяжелый, отмеченный серьезными неудачами на фронтах год разгромные победы над фашистами, пусть и на футбольном поле, воодушевляли людей, поднимали дух, вселяли надежду. Каждый раз, выходя на матч с немцами, ребята проявляли мужество: какие могли быть гарантии, что обозленные унизительными поражениями под рев, улюлюканье и оскорбительные выкрики киевской части трибун немцы не отомстят простым привычным способом?

Мы должны, обязаны помнить всех, погибших и выживших, и склонить перед ними головы.

Список литературы

1. Е. Кригер «Так было в Киеве…». Известия. 21.11.1943

2. Пётр Северов и Наум Халемский книга «Последний поединок»

3. Повесть Анатолия Кузнецова «Бабий яр»

4. Н. Долгополов «Цена победы – жизнь». Комсомольская правда. 4.04.1985

5. Книга Георгия Кузьмина «Правда о матче смерти»

6. Летопись Акселя Ватаняна «Футбол в годы войны»

7. Виталь Кондратьев «Они ушли непобеждёнными»

8. Н. Долгополов «Сражались футболом». Спорт и личность. 1986 г.

9. Интернет

http://prodynamo.kiev.ua

http://www.road-front.ru

http://www.facts.kiev.ua

http://www.interesniy.kiev.ua

http://www.junik.lv

http://www.terrikon.dn.ua

http://narod.yandex.ru