Учебное пособие: Учебно-методическое пособие по исторической грамматике рус ского языка рассчитано на то, чтобы помочь студентам-заочникам са

Учебно-методическое пособие по исторической грамматике рус-

ского языка рассчитано на то, чтобы помочь студентам-заочникам са-

мостоятельно овладеть предметом в межсессионный период.

Теоретическая часть представляет собой краткое изложение

основных вопросов, рассматриваемых в курсе исторической грам-

матики русского языка (более подробное освещение того или иного

вопроса см. в рекомендуемой учебной литературе). Изложение тео-

ретического материала сопровождается примерами и таблицами.

В пособии имеются проверочные тестовые задания по фоне-

тике и морфологии; ключи к тестовым заданиям позволят студен-

там-заочникам оценить, насколько полно и точно усвоен теорети-

ческий материал. В конце каждого раздела указаны упражнения,

которые помогут студентам подготовиться к зачету и экзамену.

В пособии приводится план морфологического разбора раз-

ных частей речи и порядок анализа текста, а также имеется образец

анализа древнерусского текста, что дает возможность студентам пра-

вильно выполнить одно из заданий домашней контрольной работы

и подготовиться к экзамену.

Предмет и задачи курса исторической

грамматики русского языка

Язык находится в постоянном движении, развитии. В связи с этим

знание внутренних законов развития языка дает возможность понять

закономерности развития современной системы как в литературной, так

и в диалектной формах существования языка. Как студенту-филологу,

так и учителю русского языка и литературы необходимо знать историю

развития родного языка, т. к. объяснение многих явлений в области фо-

нетики, морфологии, синтаксиса, лексики, морфемики и словообразова-

ния не может быть дано только на основе современного состояния язы-

ка. В подобных случаях необходим исторический комментарий, объяс-

нение языковых фактов с учетом исторических процессов в развитии

русского языка.

Название курса «Историческая грамматика русского языка»

носит условный характер, т. к. эта научная и учебная дисциплина

рассматривает не только историю частей речи, развитие граммати-

ческих категорий, но и эволюцию фонетической и фонологической

систем.

Историческая грамматика русского языка – это наука о раз-

витии фонетической, морфологической и синтаксической систем

русского языка по их внутренним законам.

Курс «Историческая грамматика русского языка» тесно свя-

зан с другими лингвистическими дисциплинами – старославянским

языком, русской диалектологией, историей русского литературно-

го языка, современным русским литературным языком. Историчес-

кая грамматика русского языка изучает постепенное становление и

развитие русского языка (начальный рубеж – X – XI вв.: время появ-

ления первых письменных памятников восточных славян). В отли-

чие от истории русского литературного языка историческая грам-

матика изучает не литературно-языковые традиции и смену норм в

хронологической последовательности, а развитие фонетической

системы и грамматической структуры данного языка в его диалект-

ной форме.

Основные задачи данного курса - выявить и объяснить дей-

ствующие в русском языке закономерности как результат длитель-

ного исторического развития языка, как отражение фонетических,

морфологических, синтаксических, лексических изменений, проис-

ходивших в разные периоды существования языка. Так, грамматика

современного русского языка только констатирует, но не объясняет че-

редование гласных [‘а] // [у] в суффиксах действительных причастий

настоящего времени (ср. держ а щий – нес у щий ). Только зная истори-

ческую грамматику русского языка, можно выяснить, что на месте этих

звуков до X в. находились носовые звуки – [ е ] и [ о ].

Зная основные закономерности развития фонетической, мор-

фологической, синтаксической систем русского языка, можно объяс-

нить многие сложные явления и факты современного русского языка.

Основные источники изучения

истории русского языка

Основными источниками при изучении истории русского язы-

ка являются письменные памятники восточных славян и говоры.

Письменные памятники древнерусского языка не всегда по-

зволяют использовать их в достаточной степени для изучения жи-

вого русского языка. Так, памятники церковного, богослужебного

характера в меньшей степени могут быть использованы для восста-

новления истории русского языка, т.к. сильные традиции церков-

ной письменности мешали проникновению в эти памятники живых

русских особенностей. К письменным памятникам относятся 1) над-

писи (например, надпись на Тьмутараканском камне (1068 г)) и граф-

фити (надписи, сохранившиеся на стенах соборов, на колоколах,

крестах, печатях, монетах, украшениях (например, надписи XI – XIV

вв. на стенах соборов Киева, Новгорода, Смоленска; на монетах

эпохи великого князя Владимира Святославовича и т.д.); 2) матери-

алы частной переписки (например, новгородские берестяные гра-

моты XI в., частные письма на бумаге, сохранившиеся в большом

количестве начиная с XVII в.), которые дают богатейший материал

для изучения живой народной речи, т. к. писались обычными людь-

ми, а не писцами; 3) деловые памятники – официальные документы

(дарственная великого князя Мстислава новгородскому Юрьеву

монастырю (ок. 1130 г.), «Русская правда» – свод законов Древней

Руси (XIII в.)), которые тоже отражают особенности живой речи; 4)

рукописные книги (большинство древнерусских рукописных книг –

это церковные произведения, списки текстов старославянского про-

исхождения: евангелия, Псалтырь (сборник духовных стихов), ми-

неи (сборники церковных чтений), кондакари (сборники церковных пес-

нопений), поучения отцов церкви и жития святых; 5) оригинальные сочи-

нения светского характера, в том числе и созданные не позднее XI в.,

сохранились в списках более позднего времени – не ранее конца XIII –

XIV вв. (например,Синодальный список I Новгородской летописи XIII –

XIV вв., “Повесть временных лет” по Лаврентьевскому списку 1377г.,

сочинения Владимира Мономаха по тому же списку, сочинения киевского

митрополита XI в. Илариона, сохранившиеся в списке XV в., “Слово о

полку Игореве” XII в., ставшее известным по списку XVI в.); 6) с XVI в.

появляются печатные книги, которые представляют в основном богослу-

жебную литературу.

Письменные памятники отражают в написании, с одной стороны,

уже отжившие элементы фонетической и грамматической системы, зву-

ки и формы, исчезнувшие в языке, но продолжающие сохраняться в пись-

менности по традиции, с другой – звуки и формы живой речи.

Современные говоры являются одним из важнейших источ-

ников. Изучение современных говоров позволяет выявить и объяс-

нить многие закономерности развития языка. Так, в современном

русском литературном языке произношение [о] на месте [е] наблю-

дается лишь в ударном слоге, однако в эпоху изменения [е] в [‘о] дан-

ный процесс осуществлялся после мягких согласных перед тверды-

ми согласными независимо от ударности слога, о чем свидетельству-

ют современные северновеликорусские ёкающие говоры с произно-

шением типа [н’осу], [в’осна], [б’ору], [в’озу].

Кроме этого, при изучении истории русского языка исполь-

зуются записи иностранцев, которые записывали живую речь латин-

скими буквами («Парижский словарь московитов» (1586), «Русско-

английский словарь-дневник» Ричарда Джеймса (1618 – 1619) с за-

писями образцов холмогорского (архангельского) говора, опубли-

кованный Б.А. Лариным, Русско-немецкий разговорник Т. Фенне

(1607), содержащий запись псковской живой речи); свидетельства

иностранцев (Сочинение византийского императора Константина

Багрянородного).

Источниками изучения истории русского языка являются так-

же современный русский язык (ср. вариантные формы в лесе – в лесу,

цехи – цеха ); ономастика (названия водоемов, исторических облас-

тей, городов и т.п., имена людей, названия племен и народов и т.д.);

7

древнерусские заимствования в других языках для истории языка инте-

ресны прежде всего тем, что они могут отражать тот облик заимство-

ванных слов, который был им свойствен в эпоху заимствования (напри-

мер, заимствованные из восточнославянсого языка финские слова

kuontalo ‘кудель‘ и suntia ‘судья’ свидетельствуют о том, что в период

распространения славянской речи на восточноевропейском Севере но-

сители местных говоров еще сохраняли носовые гласные); заимствова-

ния в русский язык из других языков (так, заимствованное собственное

имя одного из франкских королей – Karl изменилось у восточных славян

в король ).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы :

Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая и др.: № 12 – 16.

Русский яык и его место среди славянских языков

Русский язык принадлежит к славянским языкам.

Все славянские языки на основании определенных черт сход-

ства или отличия подразделяются на три большие группы: восточ-

нославянские (русский, украинский, белорусский языки), южносла-

вянские (болгарский, сербский, хорватский, македонский, словенский,

старославянский /мертвый/), западнославянские (польский, чешский,

словацкий, кашубский, верхнелужицкий и нижнелужицкий) языки.

Все славянские языки настолько близки в словарном составе,

в грамматических закономерностях, синтаксическом строе, что нет

ни малейшего сомнения в их общем происхождении из одного язы-

ка-основы: общие языковые элементы во всех славянских языках

возникли в период общеславянского единства, в период существо-

вания праславянского языка.

Временные рамки существования праславянского языка: нача-

ло III тысячелетия до нашей эры – середина I тысячелетия нашей эры.

Основные периоды развития древнерусского языка:

VI - IX вв . – восточнославянские племенные диалекты,

IX - XIV вв . – язык древнерусской народности

а) IX – первая половина XII века – единство древнерусского

языка и наличие диалектов,

б) вторая половина XII в. – XIV в. – выделение в древнерус-

ском языке диалектов,

XIV – XVII вв . – распад древнерусского языка и образование

русского языка наряду с белорусским и украинским языками,

середина XVII в. – XVIII в. – начальный период формирова-

ния национального русского языка,

XIX – XX вв . – период развития национального русского языка.

Древнерусский язык – это язык восточнославянского населе-

ния Древней Руси; он имеет сходства и различия с другими славянс-

кими языками.

Можно выделить признаки восточнославянских языков в от-

личие от других славянских языков на различных языковых уровнях.

В области фонетики:

1. Полногласные сочетания *-oro-, *-ere-, *-оlо-,* еlо- при неполног-

ласных сочетаниях *-rа-, -*re-, *-la-, *-le- в южнославянских и *-ro-,

*-re-, *-lo-, *-le- в западнославянских языках на месте общеиндо-

европейских сочетаний *-tort-, *-tolt-, *-tert-, *-telt- внутри слов

между согласными (русск. берег, болг. бряг , польск. brzeg );

2. наличие начального [о] в ряде слов, имеющих в южнославянских

и западнославянских языках сочетание [je] в начале слова (русск.

осень , болг. есен , чешск. jesen );

3. наличие гласных [o] и [e] на месте редуцированных [ъ] и [ь] в силь-

ной позиции при произношении иных гласных в других славянс-

ких языках (русск. сон , сербск. сан , чешск. sen );

4. сочетания *-ro-, *-lo-, *-re-, *-le- на месте общеславянских сочета-

ний *-trъt-, *-tlъt-, *-trьt-, *-tlьt- в положении внутри слов между

согласными (общеславянск. *blъcha , русск. блоха , болг. болха ,

чешск. blecha );

5. сочетания *-оr-, *-еr-, *-оl- на месте общеславянских сочетаний

*-tъrt-, *-tьrt-, *-tъlt-, *-tьlt- в положении внутри слова между соглас-

ными (общеславянск. *tъrgъ , русск. торг , болг. търг , польск. targ );

6. произношение [ж] на месте общеславянского сочетания *dj, тогда

как в других славянских языках находим иные чередования (об-

щеславянск. *nudja , русск. нужа (утратилось в языке), болг. нуж-

да , польск. nudza );

7. произношение [ч’] на месте общеславянских сочетаний *tj, *kt и

9

*gt перед гласными переднего ряда, тогда как в других славянских

языках находим другие звуки (общеславянск. *swetja , русск. свеча ,

болг. свещ, свещица , польск. њwieca ; общеславянск. * mogti , русск.

мочь , болг. сушествительное мощ , чешск. moсэ );

8. все восточнославянские языки на месте общеславянских сочета-

ний гласных с носовыми согласными, которые позднее перешли

в о и е, имеют соответственно звуки [у] и [‘a]. В остальных сла-

вянских языках имеются другие замены носовых гласных, а в

польском языке до настоящего времени сохраняются носовые

гласные (в чешском языке наблюдается та же замена, что и в вос-

точнославянских языках).

В области морфологии:

1. Употребление общей формы для м., ж. и ср. родов в Им. – В. пад.

мн. ч. у прилагательных и местоимений при полном или частич-

ном сохранении родовых различий в других славянских языках

(русск. м., ж. и ср. род молодые, эти ; чешск. м. р. mladi, ti , ж. р.

mlade, ty , ср. р. mlada, ta );

2. употребление форм с окончаниями –ам, -ами, -ах в дательном,

творительном и предложных падежах мн. ч. всех типов склоне-

ния существительных (ср. Д. пад. мн. ч. - столам, степям, теля-

там вместо столомъ, степьмъ, телятьмъ и т.д.) при полном или

частичном сохранении старых различий этих форм в других сла-

вянских языках;

3. отсутствие кратких форм личных и возвратного местоимений,

известных в некоторых падежах в других славянских языках (ср.

чешск. me (В. пад.), mi (Д. пад.));

4. употребление древнего причастия на –л без вспомогательного

глагола-связки в качестве формы прошедшего времени при со-

хранении старой формы перфекта (иногда в несколько изменен-

ном виде) в иных славянских языках (русск. плел , чешск. pletl jsem,

pletl jsi и т. д.);

5. в отличие от западнославянских и южнославянских языков вос-

точнославянские языки утратили изменение по лицам в сослага-

тельном наклонении (русск. дал бы, дали бы , болг. бих дал, би дал,

би дал, бихме дали, бихте дали, биха дали , чешск. dal bych, dal bys,

dal by, dali bychom, dali byste, dali by ).

1 0

6. наличие окончания [т] или [т’] в 3-м лице глаголов настоящего и про-

стого будущего времени при отсутствии этих звуков в других славян-

ских языках (русск. носит , сербск. носи );

Однако есть особенности, которые сближают восточнославян-

ские языки с южнославянскими или западнославянскими.

I. Особенности, сближающие восточнославянские языки с

южнославянскими, в отличие от западнославянских языков:

1. Произношение сочетаний [цв] и [зв] в начале корней цвет- и звезд -

у восточных и южных славян при сохранении более древних со-

четаний [*kv] и [*gv] у западных славян (русск. цвет, звезда , болг.

цвете, звезда , польск. kwiat, gwiazda );

2. утрата [t] и [d] в древних сочетаниях [*tl], [*dl] у восточных и юж-

ных славян при сохранении их у западных (русск. сало , болг. сало ,

чешск. sadlo );

3. употребление l – epentheticum на месте сочетаний губных соглас-

ных с *[j] у восточных и южных славян при отсутствии этого яв-

ления не в начале слова у западных (русск. земля , сербск. земльа ,

польск. ziemia ).

II. Особенности, сближающие восточнославянские языки с

западнославянскими, в отличие от южнославянских:

1. Начальное сочетание *rо-, *lо- у восточных и западных славян

при соответствующих сочетаниях *rа-, *lа- у южных славян (русск.

лодка , польск. lodka , болг. ладия );

2. в восточнославянских и западнославянских языках имелось окон-

чание h в ряде падежных форм существительных м. и ж. родов,

соответствующее звуку к в языке южных славян (древнерусск.

земл h, кон h (В. пад. мн. ч.), польск. ziemie, konie , старослав. зем-

ла, кона);

3. в древнерусском и западнославянских языках в форме Д. и М.

пад. ед. ч. в местоимениях тоб h, соб h в основе был [o], а в южно-

славянских языках - [e] (древнерусск. тоб h,

соб h, чешск. tobe,

sobe , старослав. теб h, себ h).

1 1

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка /Е. Н. Иваниц-

кая и др.: № 21;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского язы-

ка:Сб. упражнений: №34, № 46.

ФОНЕТИКА

Звуковая система древнерусского языка к моменту

появления письменности (конец X в. – начало XI в.)

Характерной особенностью звуковой системы древнерусско-

го языка являлось то, что в ней продолжали действовать два важ-

нейших общеславянских языковых закона – закон открытого слога

и закон слогового сингармонизма.

В результате действия закона открытого слога все слоги в древ-

нерусском языке были открытыми, т. е. оканчивались на гласный

звук (действие закона открытого слога было прекращено прибли-

зительно к середине XII в. в связи с падением редуцированных). За-

кон открытого слога определил тот факт, что в древнерусском язы-

ке не могло быть согласных звуков на конце слова, т.к. в этом слу-

чае слог оказался бы закрытым. Этот же закон обусловил ограни-

ченность в языке сочетаний согласных: в древнерусском языке выс-

тупали лишь строго ограниченные в своем составе группы соглас-

ных, состоявшие большей частью из двух элементов, первым из ко-

торых был шумный, а вторым – сонорный, хотя могли быть и соче-

тания двух глухих или двух звонких шумных согласных. Реже встре-

чались сочетания из трех согласных, причем в этих сочетаниях пос-

ледним элементом всегда выступал сонорный или [в]. К таким груп-

пам относились [стр], [скр], [смр], [скл], [скв], [ств], [здр]. Если в сере-

дине слова сочеталось несколько согласных, то они отходили к сле-

дуещему слогу (се/стра ).

Отдельно нужно сказать о явлениях начала слова. Еще в прас-

лавянском языке, когда начал действовать закон открытого слога,

перед целым рядом начальных гласных возникают протезы. Так,

перед звуком [е] возникает [j] (ср. формы настоящего времени глаго-

ла быти – есмь, еси, есть, есмъ, есте ). Как правило, нет русских по

происхождению слов, начинающихся со звука [е]: местоимение _____это

1 2

является новообразованием, а что касается междометий типа эх , то

нужно помнить, что они могут содержать в своей фонетической обо-

лочке такие звуки, которые отсутствуют в звуковой системе языка

(междометия находятся на перефирии языка). Слова не могли начи-

наться с [ы] или редуцированного звука – уже в праславянском язы-

ке в таких случаях всегда возникал протетический согласный: перед

редуцированным переднего ряда – [j], а перед редуцированным не-

переднего ряда и [ы] - [v] (ср. *udra и современное выдра ; чередова-

ние в словах учить – наука – навык ). Перед [а] возникал протетичес-

кий согласный [j], за исключением тех слов, которые, как правило,

употреблялись после паузы – союз а , междометия ах, ай , слово авось

(в старославянском языке наблюдаем утрату [j] перед [а], причем

утрачивается не только протеза, но и исконный [j]). Перед звуком [к]

также развивается протетический звук, причем здесь мог быть и [j],

и [v] (ср. этимологически родственные слова узы – вязать ). Иногда

протетический согласный возникал и перед [о], которое у восточ-

ных славян перешло в [у] (ср. ус – гусеница ). Перед [i] также имеется

протетический согласный [j], но он не обозначается на письме. В

основном слова могли начинаться с гласных [о], [у], причем в древ-

нерусском языке увеличилось количество слов с начальным звуком

[у]. Нужно отметить, что при начальном звуке [o] при особой инто-

нации тоже появлялся протетический согласный [v] (ср. отец – вот-

чина , восемь - осьмь ). Уже после выделения из праславянского язы-

ка в восточнославянских языках происходит своего рода межслого-

вая диссимиляция: когда в последующем слоге был гласный пере-

днего ряда [e] или [i], то на восточнославянской почве утрачивается

начальный [j] , а гласный [e] из переднего ряда передвигается в задний

ряд, т. е. [e] >[о] (ср. из общеслав. edin- древнерусск. одинъ ). Это каса-

лось и заимствованных имен (Евдокия – Овдотья, Елена – Олёна ).

Закон открытого слога сыграл огромную роль в формирова-

нии фонетической системы славянских языков.

Закон слогового сингармонизма заключался в том, что в сло-

ге могли сочетаться лишь звуки одной артикуляции: после мягкого

согласного мог находиться только гласный переднего ряда, а после

твердого согласного – непереднего ряда, и, наоборот, перед глас-

ным переднего ряда должен был стоять мягкий согласный, а перед

гласным непереднего ряда – твердый согласный. Так, действием за-

1 3

кона слогового сингармонизма вызвано изменение заднеязычных соглас-

ных перед гласными переднего ряда в шипящие (по первой палатализа-

ции) и свистящие (по второй и третьей палатализациям) согласные.

Система гласных фонем древнерусского языка (X-XI вв.)

Система гласных фонем древнерусского языка отличалась от

системы гласных современного русского языка в количественном и

качественном отношении. В развитии русского языка система глас-

ных уменьшилась, а система согласных фонем увеличилась.

Если в современном русском языке насчитывается 6 гласных

фонем (по Ленинградской фонологической школе), то в X-XI вв. в

древнерусском языке было 10 гласных фонем: 5 переднего и 5 непе-

реднего ряда. Кроме присущих в современном языке гласных зву-

ков переднего ряда [е] и [и], а также непереднего ряда [ы], [у], [о], [а],

существовали гласные переднего ряда [м], [д] и редуцированный пе-

реднего ряда [ь], редуцированный непереднего ряда [ъ].

Для древнерусского языка была очень важна такая характе-

ристика гласных, как передний и непередний ряд (по зоне образова-

ния), т. к. продолжал действовать закон слогового сингармонизма

(в одном слоге могли сочетаться твердый согласный с гласным не-

переднего ряда, а мягкий согласный с гласным переднего ряда). Так-

же в отличие от современного русского языка система гласных древ-

нерусского языка характеризовалась противопоставленностью глас-

ных полного и неполного образования (редуцированные гласные).

Звук [м] отличался в древнерусском и старославянском языках.

Так, у восточных славян это был звук узкий, закрытый, средне-вер-

хнего подъема, а в старославянском – широкий, открытый, средне-

нижнего подъема. О судьбе звука [м_____], можно узнать 1) по рефлексам

этого звука: позднее данный звук совпал в русском языке с [е] (нет

перехода е > ‘о в положении после мягкого согласного перед твер-

дым под ударением в современном русском языке), а в украинском –

с [и]; на территории современных болгарского и македонского язы-

ков перед твердым согласным на месте данного звука находим [‘a]

(ср. русск. хлеб и болг. хляб ); 2) по данным памятникам – по ошиб-

кам, которые совершали писцы: в древнерусских письменных па-

мятниках наблюдаем смешение буквы h ( “ять”) с буквой “е” или в

более поздний период – с “и”, а в древней глаголической азбуке (старо-

славянский язык) находим смешение с буквой “а ётованное”.

Редуцированные звуки утратились приблизительно во второй

половине XII в. (подробнее см. с.20 - 39).

Уже к середине X в. у восточных славян произошла утрата

носовых гласных: в позиции перед согласным (*menta > мята,

*zvonkъ > звукъ ) или в конце слова (*vermen > время ) дифтонгичес-

кие сочетания монофтонгизировались, затем звук [о] совпал по зву-

чанию с [у], т. е. *on > *[o] > [у], а [е] дал [д] (в современном языке

[‘a]), т. е. *en > *[к] > [д] > [’а]. Таким образом, носовые звуки обра-

зовывались из сочетаний «гласный и носовой согласный» в положе-

нии перед согласным и на конце слова, т.е. в положении закрытого

слога; в положении же перед гласным эти сочетания сохранялись

без изменения, т.к. гласный из этого сочетания отходил к предше-

ствующему, а согласный – к последующему слогу, в результате чего

все слоги оставались открытыми (*zvo|nъ|kъ > звонокъ ).

Доказательством тому, что носовые звуки были утрачены уже

в X в. в восточнославянских языках, служит, например, сочинение

византийского императора Константина Багрянородного “О наро-

дах”, в котором приведены некоторые восточнославянские назва-

ния днепровских порогов, записанные Багрянородным так, как он

их слышал. В написании названий порогов Verutzi и Neasit нет пе-

редачи носовых звуков (ср. старослав. вьр щи ‘кипящий’ и не сыть

‘пеликан’). Смешение букв “юс большой” и “юс малый” с буквами

“ук” и “а ётованное” уже в самых ранних письменных памятниках

(ср. Остромирово евангелие) также свидетельствует об утрате носо-

вых звуков в X в.

То, что носовые звуки были известны восточнославянским язы-

кам, доказывается, во-первых, наличием чередований (древнерусск.

пожимати – пожьму – пожати (в современном русском языке – по-

жимать – пожму – пожать); тугыи – тяга (в современном русском

языке – тугой- тяга) : их объяснение см. с.17-18 ), во-вторых, в очень

ранних заимствованиях из древнерусского языка в финский язык, в

котором никогда не было носовых, сохранились носовые гласные (в

соответствующих словах в русском языке носовых гласных не наблю-

даем: ср. финское слово kuontalo ‘пакля’ и русское кудель 67>5.9<); в-третьих,

с помощью соответствий с другими языками (др-р. роука , лит. ranka ).

В славянских языках носовые звуки сохранились лишь в польском язы-

1 5

ке и некоторых говорах Македонии.

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 44;

2. Сборник упражнений по истории русского языка /Е. Н. Ива-

ницкая и др.: №55, 58.

Происхождение гласных звуков

[а] < 1) *а и *о

2) на месте *е находим не [м], а звук [а] после мягкого

согласного в глаголах 4-го класса (кричать );

[о] < 1) *а и *o

2) в XII в. в результате падения редуцированных

перешел в [о] в сильной позиции редуцированный непереднего ряда

из *u;

[ы] < *u;

[у] < 1) дифтонга *ou (сухой ),

2) дифтонга *eu (плюну )

3) о (буду, дубъ ) – у восточных славян с середины X в.;

[и] < 1) *i (иго ),

2) *jь после гласных,

3) дифтонгов *ei, *oi (например, в Им. п. мн. ч. суще-

ствительных с основой на *o, в повелительном наклонении глаго-

лов I-II классов);

[е] < 1) *e (медовый ),

2) в XII в. в результате падения редуцированных пере-

шел в [е] в сильной позиции редуцированный переднего ряда < *i (день ),

3) позднее с [е] совпал также звук [м] < *е (м hлъ > мел ),

дифтонгов *oi (семя ) и *ei (грех ).

Остановимся на истории дифтонгических сочетаний: в поло-

жении перед гласным они сохранялись, т.к. это не противоречило

закону открытого слога, а в положении перед согласным и в конце

слова в результате действия закона открытого слога происходила

монофтонгизация дифтонгов (*oi > [*i], [*е]; *ei > [*i]; *ou > [*u]; *eu >

1 6

[*’u]).

Происхождение того или иного звука в большинстве случаев мож-

но выяснить с помощью чередований в современном русском языке.

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 71;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: №104 – 110.

Чередования в области гласных

1. Сухой – сохнуть – засыхать

В современном русском языке в корне находим чередование [у]

// [о] // [ы], но в древнерусском языке такого чередования не было (су-

хыи – съхнути – засыхати) ; [у] из дифтонга *ou, который мог чередо-

ваться со своим неслоговым элементом как долгим, так и кратким

*ou // [ *u] // [*u]

*ou в положении перед согласным монофтонгизировался в

[у], *u дало [ы], а *u – редуцированный непереднего ряда, который

позднее в сильной позиции перешел в [о]. Можно показать данное

чередование для разных периодов языка: инд.-евр. - *ou // [*u] // [*u];

др.-русск. – [у] // [ы] // [ъ]; совр. русск. яз. – [у] // [ы] // [о].

2. Посылать – посол – послать

В древнерусском языке в словах посылати – посълъ – посълати

было иное чередование [ы] // [ъ] (в сильной позиции) // [ъ] (в слабой

позиции): [ы] восходит к [*u], а редуцированный непереднего ряда

- к [*u], т. е. перед нами количественное чередование, которое в свя-

зи с падением редуцированных преобразовалось в трехчленное че-

редование [ы] // [о] // [o].

3. Рот – рта

В современном русском языке находим чередование [о] // [о];

следовательно, в древнерусском было чередование [ъ] // [ъ] (ъ < [*u]):

в сильной позиции редуцированный непереднего ряда перешел в [о],

а в слабой утратился (рътъ – ръта) .

4. Конь – коня

1 7

Если в современном языке не наблюдаем чередования [е] или [о] /

/ [o];следовательно, [о] восходит к *o (cр. древнерусск. конь – кон а).

5. Волк – волка

В современном языке не наблюдаем беглости гласных, но при

анализе подобных примеров необходимо помнить, что в древнерус-

ском языке для редуцированных в корне слова между согласными в

сочетании редуцированного с плавным была абсолютно сильная

позиция (вълкъ – вълка ). Следовательно, после падения редуциро-

ванных чередования [е] или [о] // [o] не возникало. В данном случае

[o] восходит к редуцированному непереднего ряда в сильной пози-

ции ([ъ] < [*u]).

6.День – дня

В современном языке находим чередование [е] // [о]; следова-

тельно, в древнерусском языке (дьнь – дьна) ему соответствовало

чередование [ь] // [ь] ([ь] < [*i]): в сильной позиции редуцированный

переднего ряда перешел в [е], а в слабой утратился.

7. Леса – лес

В современном русском языке не наблюдаем чередования [е] /

/ [о]; следовательно, [е] не из редуцированного переднего ряда в силь-

ной позиции; нет перехода [е] > [‘о] после мягкого согласного перед

твердым под ударением, следовательно, [е] не из [*e]. В данном слу-

чае [е] восходит к звуку [м], который совпал с [е], когда действие пе-

рехода [е] >[‘о] закончилось (лhса – лhсъ).

8.Медовый – мёд

В современном русском языке есть переход [е] > [‘o] после мяг-

кого согласного перед твердым под ударением, но нет чередования

с нулем звука; следовательно, [е] из [*e] (древнерусск. медовыи – медъ ).

9.Тугой – растягивать

В современном русском языке чередование [у] // [’а] объясня-

ется тем, что оба звука восходят к дифтонгическим сочетаниям глас-

ных с носовыми согласными: [у] < [*о] < *on, а [‘а] < [д]< [*к] < *en (в

свою очередь чередование *en // *on восходит к древнейшему индоев-

1 8

ропейскому качественному чередованию [е] // [о]).

10. Пожимать – жму – жать

В современном русском языке чередование им // м // ‘а является

результатом измененного в следствие падения редуцированных чере-

дования [им] // [ьм] // [д] (пожимати – жьму – жати) . Данное чередо-

вание связано с историей носовых гласных. Перед гласным сочета-

ние гласного с носовым согласным сохранялось, т. к. слогораздел

делил это сочетание пополам, и ничто не противоречило закону от-

крытого слога (в слове жьму редуцированный находился в слабой

позиции, и поэтому утратился; [ь] // [и] на ступени удлинения редук-

ции: это количественное чередование [*i] // [*i]). Перед согласным же

происходилo изменение сочетания гласного с носовым согласным в

результате действия открытого слога: *im < [*к] < [д] < [’а].

11. Нужно различать 1) качественные чередования – чередова-

ния гласных, разных по артикуляции (например, [*e] // [*o]) и 2) коли-

чественные чередования – чередования по долготе и краткости глас-

ных одной артикуляции ([*e] // [*м]). Количественные чередования име-

ли ступень редукции, т. е. ослабленную ступень чередующихся глас-

ных: ступень краткости ([е] // [о]) — ступень долготы ([м] // [а]) — сту-

пень редукции ([ь] // [ъ]) — ступень удлинения редукции([и] // [ы]).

Поэтому чередования в древнерусском языке типа беру – бьра-

ти – отъборъ – собирати объясняются следующим образом: [е] // [о]

– кaчественное чередование на ступени краткости (беру - отъборъ ),

[е] // [ь] – чередование на ступени редукции (беру - бьрати ), ь // и –

чередование на ступени удлинения редукции (бьрати - собирати ).

Подобные чередования можно показать для разных периодов

языка: инд.-евр. – [*e] // [*o ] // [*е] // [*о] // [*i] // [*u] // [*i] // [*u];

древнерусск. – [е] // [о] // [м] // [а] // [ь] // [ъ] // [и] // [ы]; совр. русск. яз. –

[е] // [о] // [а] // [и] // [ы].

Примечание. Присутствие всех ступеней чередования необя-

зательно.

На славянской почве индоевропейское чередование [е] // [о]

может выступать в виде качественно-количественного чередования

[м] // [a] (древнерусск. л hзу – лазити ). Звуки [e] и [o] могли входить в

состав дифтонгов [*i] < *ei || *oi > [м] и [и] (ср. венец – вити, облей -

1 9

облить ) или в составе дифтонгов *ju < *eu || * ou > [у]

( чудо – кудесник , где бывшее чередование гласных преврати-

лось на славянской почве в чередование согласных).

12. Вейте – вить

В современном языке находим чередование ей // и: в положе-

нии перед гласным дифтонг *ei сохранялся, а перед согласным в ре-

зультате действия закона открытого слога происходила монофтон-

гизация дифтонга.

13.Стеречь – сторожить – стража

Чередвание ере // оро // ра возникло в результате действия за-

кона открытого слога из сочетаний *tert, *telt, *tort, *tolt, причем в

разных славянских языках слог открывался по-разному: в старосла-

вянском языке происходило перестановка гласного и плавного и

удлинение гласного звука (*ra – неполногласное сочетание), в за-

паднославянских языках также происходила перестановка гласно-

го с плавным, но не наблюдалось удлинения гласного (*ro), а в вос-

точнославянских языках гласный перед плавным сохранялся, и от-

крытие слога шло путем развития после плавного вторичного глас-

ного такой же артикуляции (*оrо – полногласное сочетание). Чере-

дование оро // ере восходит к древнейшему индоевропейскому каче-

ственному чередованию [е] // [о].

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 78;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 41.

3. Дементьев А. А. Сборник задач и упражнений поистори-

ческой грамматике русского языка: № 5 (а, б), 6.

История редуцированных звуков

2 0

Определение позиций редуцированных

В XII в. произошел процесс падения редуцированных, кото-

рый заключался в утрате редуцированных в слабой позиции и изме-

нение их в [о] и [е] в сильной позиции. Нужно иметь в виду, что реду-

цированные произносились неодинаково в сильной и слабой пози-

циях: ко времени их утраты в слабой позиции эти звуки произноси-

лись очень кратко, а в сильной, наоборот, стали приближаться к

гласным полного образования [o] и [e], что и определило их даль-

нейшую судьбу.

Умение правильно определять позиции редуцированных – не-

обходимое условие правильного чтения и понимания текста.

Слабые (начинать говорить о позициях лучше со слабых, т. к.

сильная позиция обусловлена наличием слабых) позиции:

1. конец неодносложного слова (домъ, конь );

2. перед слогом с гласным полного образования (пьня, съна );

3. перед слогом с редуцированным в сильной позиции

(пъпьрьць, жьньць, съмьрть ).

Примечание. Существует такое понятие, как абсолютно сла-

бая позиция (ср. в словах кънязь, мъного , когда нет однокоренных

слов, в которых редуцированный стоял бы в сильной позиции). В

подобном положении происходила очень ранняя утрата редуциро-

ванных. Уже в ранних письменных памятниках встречаем написа-

ние данных слов без редуцированного. Так, в надписи на Тьмутара-

канском камне (1068 г.) слово князь написано без редуцированного.

Сильные позиции:

1. перед слогом, в котором редуцированный находится в слабой

позиции (жьньць, вьсь );

2. в начальном первом слоге под ударением, причем приставка час-

то не влияет, т. к. важен корневой слог (мьсти – существительное

в Р. пад. ед. ч.);

3. в односложных словах, исключая предлоги (например, местоиме-

ния тъ, сь, союз нъ ) – данную позицию можно считать разновид-

ностью предшествующей;

4. в сочетании редуцированного с плавным между согласными в

корне слова независимо от других условий (търгъ, вълкъ, зьрно ).

2 1

Такой разновидности сильной позиции не было в старославянском

языке.

Часто формы одного и того же слова имели исходно разные

основы (И.п. ед. ч. – пъпьрьць[попрец] , а Р.п. ед.ч. – пъпьрьца[пперца

> перца] ) – происходило выравнивание основ (в данном случае – по

косвенным падежам) в результате действия грамматической анало-

гии. В некоторых случаях можно наблюдать более сложный про-

цесс – двойную аналогию (правьдьнъ – правьдьна) , где наблюдается,

во-первых, влияние основы косвенных падежей этого слова, во-вто-

рых, влияние одноструктурных слов – наличие в мужском роде крат-

ких прилагательных беглого [е]).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Иваниц-

кая: № 83;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка: Сб.

упражнений: № 48.

3. Дементьев А. А. Сборник задач и упражнений по исторической

грамматике русского языка: № 102 (а).

История напряженных редуцированных

Возникновение напряженных редуцированных:

1. из редуцированных переднего [ь] и непереднего [ъ] ряда в положе-

нии перед [j] (ср. полная форма прилагательного худыи образова-

лась от краткой худъ с помощью прибавления местоимения и= [jь] ).

2. из гласных полного образования [и], [ы] в полoжении перед [j]

(ср. в глаголах III класса, где перед окончанием должен быть [j]):

корневой гласный оказывался перед [j] и становился звуком бо-

лее узким, закрытым - редуцированным напряженным звуком. На-

пряженный редуцированный мог быть а) в сильной позиции

(крыю: крыj-у – сильная позиция, т. к. напряженный редуциро-

ванный находится под ударением в первом корневом слоге), б) в

слабой позиции (лию: лиj-у – слабая позиция, т. к. напряженный

редуцированный находится перед слогом с гласным полного об-

разования и не под ударением);

Результаты изменений напряженных редуцированных в трех вос-

2 2

точнославянских языках были различными: в сильной позиции в русском

языке напряженные редуцированные прояснились в гласные полного

образования [о] и [е] (лей, брей ), а в белорусском (лi, брый ) и украинс-

ком ( лий, брий ) языках в [ы] и [и] (такой же результат и в старославян-

ском языке); в слабой позиции во всех языках напряженные редуциро-

ванные утратились.

Однако в современном русском языке можно встретить и не-

закономерный результат изменений напряженных редуцированных.

Так, в безударном положении вместо закономерного окончания -ой

находим окончание -ый (ср. золотой , но красный ), что объясняется

влиянием церковнославянского языка.

При чтении текста слова с напряженными редуцированными

принято читать условно, как после падения редуцированных: рыю

читаем как рою (сильная позиция), а пию - как пью (слабая

позиция).

Одним из важнейших следствий падения напряженных реду-

цированных считается образование новых групп согласных – соглас-

ный с йотом (веселье [лj], воробьи [бj]), что до падения редуцирован-

ных было невозможным, т. к. согласный под воздействием йота из-

менялся (ср. любить – люблю , светить – свечу и т. п.). В белорусском

и украинском языках новая группа согласных претерпела дальней-

шие изменения: [j] ассимилировался с согласным, а согласный при-

обретал долготу (укр. [суд’а ], белорусск. [суд’з’а ]).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 49 – 50, 87.

Судьба сочетаний редуцированного с плавным

В отличие от праславянского в древнерусском языке было

лишь три сочетания редуцированного с плавным tъrt, tъlt, tьrt, т. к.

под воздействием твердого [l] редуцированный переднего ряда пе-

редвинулся в задний ряд. По закону слогового сингармонизма пос-

ле шипящих согласных появляется редуцированный переднего ряда

(ср. желток : звук [ж’] – исконно мягкий согласный и по закону сло-

гового сингармонизма он мог сочетаться в пределах слога только с

гласными переднего ряда).

В старославянском языке древнерусским сочетаниям типа *tъrt

2 3

соответствовали сочетания *trъt. Старославянское написание редуциро-

ванного после плавного передает слоговость плавного звука.

В сочетаниях типа *tъrt редуцированный находился всегда в

сильной позиции, во всех восточнославянских языках [ъ] изменился

в [о], [ь] – в [е]. Однако наряду с общерусскими явлениями в области

развития сочетаний типа *tъrt , в письменных памятниках наблю-

дается так называемое “второе полногласие” (термин А. А. Потеб-

ни), т.е. появление на месте этих сочетаний полногласных сочета-

ний –оро-, -оло-, -ере-.

В сочетаниях типа *tъrt слогораздел мог проходить или перед

плавным, или после плавного. В том случае, когда слогораздел про-

ходил перед плавным, звуки [r] и [l], оказавшись перед согласным,

развивали слоговость, в результате чего в подобного типа сочета-

ниях появлялось не два, а три слога (данный процесс начинается

одновременно с падением редуцированных): тър/гъ > тъ/р/гъ . Судь-

ба подобных сочетаний зависела от следующего слога. Если сочета-

ние редуцированного с плавным находилось перед слогом со сла-

бым редуцированным, то происходило второе полногласие (слого-

вой плавный, в силу краткости последующего слога с редуцирован-

ным, был, вероятно, долгим, и поэтому в эпоху падения редуциро-

ванных за счет утраты слоговости происходило прояснение [ъ] в [о]

и [ь] в [е], а за счет утраты долготы – развитие второго гласного этой

же артикуляции после плавного согласного): Им.п. търгъ > торогъ;

если же такое сочетание находилось перед слогом с гласным полно-

го образования, то происходило лишь прояснение редуцированно-

го в гласный полного образования за счет утраты слоговости плав-

ного звука:Р.п.тър/га > тъ/р (слоговый)/га . Результатом этого было

появление разных основ одного и того же слова (стълбъ > столобъ ,

но стълба > столба – затем происходит выравнивание основ).

Слова со вторым полногласием можно встретить как в совре-

менном русском литературном языке (остолоп, бестолочь, полон

(краткое прилагательное), веревка ), так и в говорах (ср. в псковских

говорах сереп ‘серп’, верех ‘верх’, молонья ‘молния’, скатеретка ‘ска-

терть’).

Вопрос о времени появления второго полногласия решался в

лингвистике неоднозначно. Так, уже в древнейшем письменном па-

мятнике – “Остромировом евангелии” – находим сочетания tъrt (древ-

2 4

нерусское написание), trъt (старославянское написание), tъrъt (двуеро-

вое написание). Академик А. И. Соболевский считал двуеровые напи-

сания отражением живых процессов в языке, т. е. рассматривал как от-

ражение второго полногласия. А. А. Шахматов объясняет подобное на-

писание совмещением двух графических систем: писец пишет в соот-

ветствии с произношением tъrt… , а потом, сверяясь с текстом, дописы-

вает –tъrъt . В последнее время считается, что второе полногласие на-

чинает появляться до падения редуцированных, а завершается с паде-

нием редуцированных.

Важно уметь различать первое и второе полногласия: если есть

параллель с неполногласием (золото – злато, борода – брадобрей ),

то это первое полногласие; если же полногласное сочетание череду-

ется с –ол-, -ор-, -ер- (полон – полный ), то это второе полногласие.

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 94;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 66.

Судьба сочетаний плавного с редуцированным

В древнерусском языке было 4 сочетания плавного с редуци-

рованным trъt, trьt, tlъt, tlьt; данные сочетания в древнерусском и

старославянском языках совпадали. Нужно помнить, что позиции

редуцированных в таких сочетаниях определялись по общему ос-

нованию. В сильной позиции во всех трех восточнославянских язы-

ках результат изменений сочетаний плавного с редуцированным

совпадал: редуцированный переднего ряда прояснялся в гласный

полного образования [е], а редуцированный непереднего – в [о].

Разные результаты были в слабой позиции: в русском языке про-

исходила утрата редуцированного ( кръвь > кров’ в Им. п. и въ кръви

> во крви в М.п.; затем происходит выравнивание основ по грам-

матической аналогии), а в белорусском и украинском плавный ста-

новился слоговым, и, чтобы устранить слоговость, вставлялся глас-

ный [ы] или [и] перед плавным или после плавного (укр. кирвавый ,

белор. крывавый ).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

2 5

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Иваниц-

кая: № 93;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 67.

Следствия падения редуцированных

В результате падения редуцированных (прояснение в сильной

позиции в гласные полного образования: [ъ] > [о], [ь] > [е] и исчезно-

вение в слабой позиции, т.е. ъ и ь как самостоятельные фонемы в

системе русского языка перестали существовать) произошла корен-

ная перестройка всей фонетической системы русского языка.

В ряде случаев фонетический процесс падения редуцирован-

ных сыграл роль и в истории морфологической системы русского

языка (например, в изменении фонетико-морфологического строе-

ния слова), и в истории лексического состава языка (затемнение эти-

мологической структуры слова, разрыв связей исконно родствен-

ных слов).

I.Изменение слоговой структуры древнерусского языка и свя-

занные с этим явления.

1. Утратил свою актуальность закон открытого слога (ср. до паде-

ния редуцированных в слове домъ было два открытых слога, после

падения редуцированных данное слово стало односложным, при-

чем слог стал закрытым).

2. Появилось большое количество односложных слов (сон < сънъ,

мир < миръ ).

3. Потерял актуальность закон слогового сингармонизма: в одном

слоге стали возможны звуки разной зоны (в слове лес после утра-

ты конечного редуцированного в одном слоге оказались вторич-

но смягченный согласный, гласный переднего ряда и твердый

согласный, что было несвойственно древнерусскому языку).

4. Появление новых грамматических форм и новых морфем – воз-

никновение морфем без гласных звуков (корневые морфемы, при-

ставки и суффиксы, нулевые окончания). Причем появление та-

кой морфемы, как нулевого окончания, стало признаком опреде-

ленных грамматических форм; оно выступает в современном рус-

ском языке в словах женского и мужского рода 2-ого и 3-его типов

2 6

склонения, независимо от времени появления этих слов в языке (ср.

не только день , но и комсомолец ).

II.Образование беглых [о] и [е].

В зависимости от фонетического положения редуцированных

возникло чередование [о] и [е] с [o]. Однако уже в древнерусском языке

данное чередование можно встретить и в словах, где редуцирован-

ных не было (так, в словах ров – рва, лед – льда объясняется действи-

ем аналогии: беглые звуки появились на месте [о] и [е]) по аналогии

со словами типа сънъ - съна, дьнь - дьня . В дальнейшем в современ-

ном русском языке данное чередование из фонетического явления

превратилось в морфологическое – в средство образования форм

слов (флажок – флажка, комсомолец – комсомольца ).

III. Возникновение новых групп согласных и их изменения.

1. Образование новых групп согласных, ранее отделенных друг от

друга редуцированным в слабой позиции (ср. палъка > палка ), т.е.

появились разнообразные группы согласных, ранее ограничен-

ных в своей сочетаемости.

2. Ассимиляция звуков по глухости (ло[шк]а < ложька, пчела < бче-

ла < бъчела) – звонкости (изба < истба < истъба ; в некоторых

случаях результаты ассимиляции отражены в современной орфог-

рафии: трижды < тришды < тришьды и др.), по твердости – мяг-

кости (красный < крас’ный < красьныи ), по месту и способу обра-

зования, т. е. полное уподобление ([ж]еною < [жж]еною <

[зж]еною < [сж]еною < [съ ж]еною )

3. Диссимиляция представлена в русском языке в меньшей степени,

чем ассимиляция. В основном она коснулась групп согласных

“взрывной + взрывной” и “аффриката + носовой” (къто > кто >

[хто] – исходно оба согласных взрывные, глухие; вместо взрыв-

ного появляется такой же глухой , заднеязычный, но отличаю-

щийся по способу образования). Под влиянием орфографии ре-

зультаты диссимиляции в целом утрачены (ср. лишь в произно-

шении прилагательных мягкий [м’ахк’ий], лёгкий [л’охк’ий] ).

4. Оглушение звонких согласных в абсолютном конце слова (кръвь

> [кроф’]).

5. Возникновение в результате падения напряженных редуцированных

2 7

новых сочетаний согласных с [j] ([друз’jа], [колос’jа]).

6. Появление новых сочетаний [тл] и [дл] вследствие утраты редуци-

рованного между этими согласными (ме[тл]а из ме[тьл]а ).

7. Упрощение групп согласных, возникших после падения редуци-

рованных, путем выпадения одного из этих согласных (се[рц]е <

се[рдц]е < сь[рдьц]е ).

Другим путем освобождения от труднопроизносимых групп

согласных было развитие слоговости сонорными с последующим

ным, что вызвало появление еще одной категории слов с беглыми

гласными (в словах огнь и угль , где после утраты редуцированного в

конце слова возникли труднопроизносимое сочетание согласных;

сонорные становились слоговыми, дальнейшее изменение привело

к возникновению гласного [о]: огонь, уголь . Подобный процесс раз-

вития слоговости широко известен и в формах Р.п. мн.ч. существи-

тельных с бывшими основами на *a и *o (ср. современное чередова-

ние земля – земель, стекло – стекол ).

8. В определенных грамматических формах на конце слова отмеча-

ется отвердение губного cогласного [м’] > [м] (в форме 1-ого лица

ед. ч. настоящего или простого будущего времени глаголов – емь

> ем, дамь > дам ; в Т. пад. ед. ч. существительных м. и ср. р.,

прилагательных и неличных местоимений – новымь > новым, темь

> тем ; в М. пад. ед. ч. м. и ср. р. прилагательных и местоимений

– новомь > новом, томь > том ). Но данный процесс не охватывал

все грамматические формы: ср. семь, восемь (в данном случае

можно предположить, что мягкость конечного губного поддер-

живается формами косвенных падежей).

IV. Одним из важнейших следствий падения редуцированных

является количественное изменение звуковой системы, причем ко-

личество гласных звуков уменьшилось, а количество согласных уве-

личилось – добавились мягкие переднеязычные [т’], [д’] и 6 губных

[п’], [б’], [м’], [в’], [ф’], [ф].

После падения редуцированных на восточнославянской почве

развился звук [ф], исконно чуждый славянским языкам. Звук [в] губ-

но-зубной, попадая в фонетическое положение конца слова, стано-

вится глухим: при образовании этого звука теряется голос и преоблада-

2 8

ние получает шум, что изменяет его в глухой [ф]. В такое положение

звук [в] мог попасть только после падения редуцированных, т.к. до этого

[в] не могло быть в абсолютном конце слова.

V. Оформление категории соотносительности согласных по

глухости – звонкости.

Падение редуцированных вызвало совершенно новое для древ-

нерусского языка явление – наличие шумного согласного в абсо-

лютном конце слова. В такой позиции произошло оглушение звон-

ких шумных. Все это обусловило то, что в определенных фонети-

ческих положениях глухость – звонкость перестала играть фонема-

тическую роль, т.к. слова, различающиеся глухими и звонкими со-

гласными, в таких положениях перестают быть противопоставлен-

ными друг другу (ср. древнерусские слова [прудъ ] и [прутъ ] в совре-

менном языке совпадают в одном звуковом комплексе [прут ]).

VI. Полное освобождение твердости – мягкости согласных от

позиционных условий.

Утрата слабых редуцированных вызвала процессы ассимиляции

согласных по признаку твердости – мягкости (ть[мьн]ыи > те[м’н]ый

> [т’омный ]). После падения редуцированных на конце слов оказыва-

лись как твердые, так и мягкие согласные, причем в русском языке в

определенной степени здесь развивался процесс отвердения мягких губ-

ных согласных звуков (в основном это касается одного губного соглас-

ного – [м]: ср. в форме 1-го лица ед.ч. настоящего времени от глагола

дати вместо [дамь ] возникло [дам ‘], а затем [дам ] и т. д.).

Итак, в русском языке твердость – мягкость согласных приоб-

рела полную независимость от позиционных условий: в результате

падения редуцированных твердые и мягкие согласные перестали быть

неразрывно связаны с качеством последующего гласного, освободив-

шись от этой зависимости в положении конца слова и перед соглас-

ными, возникла противопоставленность твердых и мягких согласных.

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 118;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка: Сб.

2 9

упражнений: № 78, 80.

3. Дементьев А. А. Сборник задач и упражнений по истори-

ческой грамматике русского языка: № 84, 92, 95.

Фонетические процессы в области гласных, развившиеся

в русском языке после падения редуцированных

Переход е>’о

Изменение [е] в [‘о] было свойственно большинству русских го-

воров. Переход [е] в [‘о] происходил в положении после мягких соглас-

ных перед твердыми (мягкость предшествующего согласного при этом

сохранялась). Если в современном русском литературном языке пере-ход [е] в [‘o] наблюдается только в ударном слоге, то исконно такое

изменение [е] в [‘о], как предполагается, не было связано с положением

[е] под ударением (ср. в современных северновеликорусских ёкающих

говорах произношение типа [н’осу ], [в’озу] и т. п. – в данном случае

сохранение наиболее ранних явлений в изменении [е] в [‘о]).

Временные границы действия данного процесса можно опреде-

лить и доказать. Начало изменения [е] в [‘о] может быть отнесено 1)не

ранее чем к XII в., т.к. такой процесс не мог развиться раньше, чем

произошло вторичное смягчение согласных, иначе в современном

русском языке не сохранялась бы мягкость предшествующего соглас-

ного перед новым [о] из [е], т.к. мягкость согласного была полностью

обусловлена следующим за согласным гласным переднего ряда: из

[везъ] с полумягким [в] возникло бы [воз ], а не [в’оз ]; 2) к периоду пос-

ле падения редуцированных, т.к. такому изменению подвергся и [е],

развившийся из редуцированного переднего ряда в сильной позиции

вXII в. В определенный период развития русского языка переход [е] в

[‘о] перестал быть живым процессом. Время прекращения действия

этого процесса – XIV-XVI вв.: важно обратить внимание на судьбу

[е] перед [ш], [ж] и [ц].Переход [е] в [‘о] наблюдается перед [ж] и [ш],

которые отвердели к XIV в. (ср. ёж, идёшь ), но отсутствует прерд [ц’],

который отвердел лишь к XVI в. (ср. отец, молодец ).

В современном русском языке встречаются три случая:

1. Есть условия для перехода, и есть фонетически закономерный переход [е] в [‘о] (нёс, сёла );

2. Условия для перехода есть, а переход отсутствует, что может объяс-

3 0

няться следующими причинами:

а) в словах типа отец, купец нет перехода, т.к. [ц] отвердел,

когда действие перехода е > ‘o завершилось;

б) в словах типа аптека, газета нет перехода, т.к. это более

поздние заимствования;

в) в словах типа небо, перст, надежда нет перехода, т.к. эти слова

заимствованы из старoславянского языка через посредство церковнос-

лавянского языка, которым никогда не было известно изменение [е] в

[‘о] (ср. древнерусские слова нёбо, напёрсток , в говорах – надёжа );

г) в словах типа лето, лес нет перехода, т.к. [е] из [м], который к

этому периоду еще не совпал с [е];

д) в словах типа женский, деревенский нет перехода, т.к. [н]

долго сохранял мягкость перед суффиксом –ьск-,

е) в словах типа первый, верх нет перехода, т.к. позднее отвер-

дение [r’]: в группе * tьrt [r’] был не только плавный, но и мягкий под

влиянием последующего редуцированного переднего ряда (мягкость

[r’] утратилась раньше перед переднеязычными согласными (мёрт-

вый ) и позднее перед заднеязычными согласными);

ж) в словах типа ненависть, нехотя, недруг нет перехода, т.к. в

приставках может быть обобщение с другими корнями, которые

начинаются с мягкого согласного.

3. Условий для перехода нет, а переход есть: это объясняется дей-

ствием грамматической аналогии:

а) в словах типа щёки (после мягкого перед мягким) – по ана-

логии с весна-вёсны, село-сёла;

б) в словах типа звёзды , гнёзд а ([е] из [м]) – по аналогии с теми

же словами весна-вёсны, село-сёла;

в) в словах типа землёю, свечою (перед мягким согласным) по

аналогии со словами твердого варианта – водою, женою;

г) в словах типа лицо, кольцо (в абсолютном конце слова) по

аналогии с твердым вариантом – бревно, село;

д) в словах типа моё, твоё (в абсолютном конце слова) по ана-

логии с твердым вариантом – оно, то ;

е) в словах типа (на) берёзе, переплёте (перед мягким соглас-

ным) по аналогии с другими формами этих слов – берёза, переплёт;

ж) в словах типа несёте, идёте (перед мягким согласным) по

3 1

аналогии с другими формами этих слов – несём (конечный губной рано

отвердел), несёшь, идём, идёшь .

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 174,178;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 92, 95.

3. Дементьев А. А. Сборник задач и упражнений по истори-

ческой грамматике русского языка: № 110 –114, 121, 122, 124.

История звука [м]

В древний период истории языка существовал особый звук –

[м], который различался по произношению в древнерусском и ста-

рославянском языках. В старославянском языке это был звук ши-

рокий, открытый, нижнего подъема, а в древнерусском языке - уз-

кий, закрытый, средне-верхнего подъема, произносившийся прибли-

зительно как дифтонг [ие] или закрытый гласный [е].

Звук [м] различался по происхождению (по времени и источ-

нику возникновения): первоначально [м] образовался из индоевро-

пейского * е (монофтонга), а позднее – на месте дифтонгов *oi, *ai.

На протяжении истории развития русского языка данная фоне-

ма в большинстве говоров была утрачена, совпав с [е] (многие южные

великорусские диалекты, средневеликорусские говоры, ряд севернове-

ликорусских говоров) или [и] (некоторые вологодско-кировские, оло-

нецкие, новгородские говоры), но в некоторых диалектах она сохра-

нилась (некоторые вологодские и новгородские северновеликорусские

и некоторые воронежские и рязанские южновеликорусские говоры).

Изменение [м] = [ие] могло происходить двумя путями:

1) усиление первого компонента дифтонга и совпадение с [и] (ср. в

новгородских, олонецких говорах),

2) усиление второго компонента и совпадение с [е] (ср. в русском

литературном языке).

Различными были результаты в трех восточнославянских язы-

ках: в русском и белорусском языках развился [е], а в украинском -

[и] (русск. дед , укр. дiд , белор. дзед ).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

3 2

Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Иваниц-

кая: № 197 – 199.

Система согласных фонем древнерусского

языка к началу письменности (X – XI вв.)

Из индоевропейского языка праславянский язык унаследовал

систему согласных фонем, но первоначально не было согласного

[х],который возник из *s по «правилу руки», т. е. после согласных *r,

*k и гласных *u, *i, если дальше не следовал один из взрывных со-

гласных *p, *k, *t: *s > *сh, но сохранялся в сочетаниях [ск], [ст], [сп].

Система согласных древнерусского языка X – XI вв. во мно-

гом отличалась от системы согласных древнерусского языка более

позднего периода и современного языка. Отличие наблюдается как в

составе и количестве согласных, так и в соотношении между соглас-

ными. Система согласных фонем древнерусского языка X – XI вв.

была представлена следующими согласными:

В составе согласных отсутствовал [ф], хотя в древне- русских

текстах мы и находим буквы “ферт” и “фита”, обозначавшие дан-

ный звук, но слова с этим звуком являются заимствованными из гре-

ческого языка. Звук [ф] в живой разговорной речи заменялся звука-

ми [п] или [х], а также сочетанием [хв]: Осип вместо Иосиф , Хома

вместо Фома, Хведор вместо Федор .

Другим было соотношение твердых и мягких согласных. Так,

если в современном русском языке большая часть согласных обра-

зует пары по твердости-мягкости, то в древнерусском языке данно-

го периода большинство согласных было либо твердыми [п], [б], [м],

[в], [т], [д], [г], [к], [х], либо мягкими [ж’], [ш’], [ч’], [ц’], [j]. Имелось

лишь пять пар согласных по твердости и мягкости [с] – [с’], [з] – [з’],

[р] – [р’], [л] –[л’], [н] – [н’]. Перед гласными переднего ряда твердые

согласные, кроме заднеязычных, становились не мягкими, а полу-

мягкими. Процесс смягчения полумягких согласных (вторичное

смягчение) осуществлялся позже – приблизительно во второй поло-

вине XI в. – и заключался в изменении полумягких согласных перед

гласными переднего ряда в мягкие. Результаты вторичного смягче-

ния были значительны не только для состава согласных звуков, но

и для структуры слога, и для фонологической системы древнерус-

ского языка. Слог стал характеризоваться еще большим сближени-

ем тембра согласных и гласных. Подобная слоговая структура сло-

ва стала основой для выдвижения гипотезы о силлабеме как новой

фонологической единице, которая характеризовала фонологичес-

кую систему древнерусского языка после вторичного смягчения со-

гласных до падения редуцированных (основные положения гипоте-

зы о силлабеме выдвинуты и разработаны Р. И. Аванесовым).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

Дементьев А. А. Сборник задач и упражнений по историчес-

кой грамматике русского языка: № 36 - 38.

История исконно мягких согласных

Древнерусская фонетическая система конца X в. – начала XI

в. знала твердые согласные звуки [п], [б], [в], [м], [т], [д], [с], [з], [н], [р],

[л], [к], [г], [х] и мягкие согласные звуки [ш’], [ж’], [ц’], [ч’], [с’], [з’], [н’],

[р’], [л’], [j], а также слитные [ш’ч’] и [ж’_uj@_д’] . Все перечисленные мяг-

3 4

кие согласные называются исконно мягкими, т.к. они были такими с момента

их возникновения в праславянском языке в результате различных изменений

твердых соглаcных в определенных фонетических условиях.

В праславянский период мягкие согласные возникали двумя

путями:

1. в результате смягчения согласных под воздействием [j];

2. в результате изменения заднеязычных согласных перед гласны-

ми переднего ряда или после гласных переднего ряда.

Палатализация заднеязычных

Процесс смягчения заднеязычных согласных *[k], *[g], *[ch] пе-

ред гласными переднего ряда или после них называется палатализа-

цией заднеязычных. В зависимости от конечного результата смяг-

чения, а также от условий и времени осуществления различаются

несколько типов палатализаций.

В результате первой палатализаци заднеязычные согласные

под воздействием последующих гласных переднего ряда [e] (< *e),

[i], [ь], [м] (< [*е]), [ж] в праславянском языке изменились в мягкие

шипящие: *[k] > [и’], *[g] > [ћ’] (через ступень [d’ћ’]), [ch] > [љ’] (ср.

древнерусские слова дроугъ – дроужина, слоухъ – слышьно, роука –

пороучити ). При этом гласные звуки, изменяя качество заднеязыч-

ных согласных, сами сохранялись без изменения (кроме гласного

переднего ряда [м], перед которым заднеязычные изменялись в мяг-

кие шипящие, после этих новых согласных не сохранялся, а изме-

нялся в звук [а]: данное изменение гласного можно наблюдать в та-

ких словах, как бежать, кричать, слушать, жарить и т.п.).

В связи с разными условиями, в которых происходило измене-

ние заднеязычных согласных в свистящие, некоторые ученые разли-

чают вторую и третью палатализации.

В результате второй палатализации заднеязычные согласные

изменялись в мягкие свистящие в положении перед гласными [i] и

[м], возникшими из дифтонгов *[oi], *[ai]: [k] > [c’], [g] > [z’] (через

ступень [d’z’]), [ch] > [s’] (ср. древнерусские слова Им.п. ед.ч. вълкъ –

Им.п. мн.ч. вълци , Им.п. ед.ч. нога – М.п. ед.ч. на нозЬ , однокорен-

ное к слову слухъ – послоуси ).

Такой же результат изменения заднеязычных согласных в мяг-

кие свистящие был и после гласных переднего ряда [i], [ь], [к] (так

3 5

называемая третья палатализация): ср. древнерусские слова овьца (<

*ovьc’a < *ovika), отьць(< *otьcь’ < *otьkъ), вьсь (< *vьsь’ < *vьchъ) .

Однако после гласных переднего ряда изменение заднеязычных в свис-

тящие осуществлялось непоследовательно (ср. древнерусское лице , но

ликъ и т.д.).

С действием второй палатализации связано изменение прасла-

вянских сочетаний [*kvм] < [*kvoi], [*gvм] < [*gvoi] в *[c’vм], *[z’vм] (через

ступень [d’z’vм]) в восточнославянских и южнославянских языках *kvoitъ

> *kvмtъ >* c’vмtъ и древнерусское цвЬтъ , *gvoizda > *gvмzda > *d’z’vмzda

>* z’vмzda и древнерусское звЬзда. В западнославянских языках эти со-

четания не пережили изменения (ср. чешск. kvмt ).

Итак, в результате изменения заднеязычных согласных в прас-

лавянском языке образовались мягкие шипящие и мягкие свистя-

щие. Эти мягкие согласные были унаследованы древнерусским язы-

ком, в котором они сохраняли мягкость долгое время; лишь позже

некоторые из них подверглись отвердению (ср. в современном рус-

ском литературном языке [ж], [ш], [ц]).

Смягчение согласных в результате воздействия *[j]

Воздействие среднеязычного мягкого согласного *[j] на пред-

шествующие согласные в праславянский период было очень сильным:

*[j] не только смягчал предшествующий согласный, но и изменял его

качество. Воздействию со стороны *[j] подвергались различные со-

гласные, но смягчение тех или иных звуков давало иногда одинако-

вые, а иногда разные результаты в диалектах праславянского языка,

что и отразилось в истории отдельных славянских языков.

Одинаковыми во всех славянских языках были результаты из-

менения сочетаний заднеязычных и свистящих согласных с *[j]: [*kj]

> [и’], [*gj] > [ћ’], [*chj] > [љ’] и [*sj] > [љ’], [*zj] > [ћ’] (ср. плакати – плачь,

лъжа (< *lъgja), доухъ – доуша, писати – пишеть, кожа (<*kozja) ),

где в результате смягчающего воздействия *[j] заднеязычные и свис-

тящие изменялись в мягкие шипящие, а сам *[j] исчез.

Сочетания же переднеязычных с *[j] дали различные результа-

ты в диалектах праславянского языка: в восточнославянских язы-

ках [*tj] > [и’], [*dj] > [ћ’] (через ступень [d’z’]), а в южнославянских

языках [*tj] > [s’t’], [*dj] > [z’d’] (ср. современные чередования свет –

свеча –освещение, огород – горожу – ограждение ).

3 6

Группы согласных [*kt] и [*gt] перед гласными переднего ряда изме-

нились у восточных славян в [и’], у южных славян в [s’t’], а у западных

славян в [c’](ср. *mogti > *mokti([g] >[k] в результате ассимиляции по

глухости), древнерусск. мочи , старослав. мошти , чешск. moci ).

Различную судьбу имели и сочетания губных согласных с *[j]

– [*pj], [*bj], [*mj], [*vj]. Если эти сочетания находились в начале сло-

ва, то во всех славянских языках они изменились в сочетания [pl’],

[bl’], [ml’],[vl’], т. е. в результате воздействия и ассимиляции рядом с

губным развивался [l’] вторичный (l-epentheticum): плюю, блюдо и т.

д. Если же эти сочетания находились не в начале слова, то [l’] на-

блюдается сейчас только в восточнославянских и южнославянских

(кроме болгарского, где l-epentheticum был утрачен позже) языках,

но отсутствует в западнославянских языках: ср. древнерусск. и ста-

рослав. земля и чешск. zeme .

Одинаковым для всех славянских языков был результат изме-

нения сочетаний сонорных с последующим *[j]: *[j], смягчив пред-

шествующий согласный, исчезал, а сами сонорные, получив смягче-

ние, не изменили своего качества. Так, из сочетания [*rj] возникло

[r’], из [*lj] – [l’], из [*nj] – [n’], что отражается в таких словах, как

буря, воля, конь.

Звук *[j] мог воздействовать и на группу согласных. Так, из

сочетаний [*skj] и [*stj] у восточных и западных славян возник слит-

ный согласный [љ’и’], а в старославянском языке [љ’t’] (старослав.

тьшта , древнерусск. тьшча ). Из сочетаний [*zgj], [*zdj] возник слит-

ный согласный [ћ’d’], который в основном передавался в памятни-

ках написанием жд.

Для различения результатов первой палатализации и воздей-

ствия *[j] можно рассуждать следующим образом:

а) eсли шипящий согласный находится перед гласным пере-

днего ряда на месте исконного заднеязычного согласного, то он

возник по первой палатализации (однако в существительных с ос-

новой на *o мягкого варианта шипящий, хотя и находится перед

гласным переднего ряда, но возник в результате воздействия *j; а

также в страдательных причастиях на –енъ и существительных на –

ение, образованных от глагола на –ити, шипящий возник в резуль-

тате воздействия *[j]; в некоторых случаях в современных словах мы

не находим гласного переднего ряда или находим гласный непереднего

ряда, то в таких случаях нужно записать слово по-древнерусски (ср.

смешной < смьшьныи, пушок < пушькъ );

б) если же шипящий находится перед гласным непереднего

ряда, то он возник в результате воздействия йота на согласный (од-

нако в глаголах на –жати, -чати, -шати и существительных типа

жаръ , часъ шипящий возник из заднеязычного согласного в резуль-

тате первой палатализации).

Для выполнения заданий по происхождению исконно мягких

согласных звуков полезно представить данные теоретические све-

дения в виде таблицы:

Чтобы правильно определить происхождение исконно мягкого со-

гласного всегда нужно подобрать параллель с исконным немягким со-

гласным и выяснить, под воздействием какого звука (гласного передне-

го ряда или *[j]) произошло изменение звука или группы согласных.

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 98 - 104;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 114.

История шипящих и [ц]

В словах славянского происхождения, не заимствованных из

других языков, шипящие согласные и [ц] являются звуками вторич-

ного происхождения, т.к. они возникли из иных звуков в результате

смягчения перед гласными переднего ряда или воздействия *[j]. Дан-

ные звуки были исконно мягкими.

История [ж’], [ш’] и [ц’] в древнерусском языке заключается в их от-

вердении. Вопрос о времени отвердения решается по данным письменных

памятников на основе написания соответствующих букв, обозначающих

шипящие звуки и [ц] с последующими буквами, обозначающими гласные

звуки. Несомненно на отвердение шипящих и [ц] указывает написание жы,

шы, цы, т. к. подобное написание до определенного периода не было ха-

рактерно ни старославянской, ни древнерусской орфографии.

Приблизительно к XIV в. шипящие отвердели, т.к. перед эти-

ми звуками уже осуществляется переход е>’o (ср. ёжик ). Звук [ц]

отвердел приблизительно к XVI в., т.к. перед этим звуком перехода

e>’o не наблюдается (ср. отец ).

Мягкий звук [ц’] в современных говорах встречается чаще (на-

пример, [ц’] распрастранен в значительной части северновеликорус-

ских диалектах), чем [ж’] и [ш’] ( данные звуки известны в Кировс-

кой, Ивановской и некоторых других областях).

Звук [ч’] сохранил свою мягкость в русском литературном язы-

ке, но в восточнославянских языках есть и твердый [ч] – в белорус-

ском языке и частично в украинском языке. Твердый [ч] встречается

также в западнорусских и северновеликорусских говорах.

Слитные [ш’ч’], [ж’д’] образовались из * stj, *skj, *sk (у восточ-

3 9

ных и западных славян - [љ’и’], а у южных славян - [љ’t’]) и соответ-

ственно из *zdj, *zgj, ([z’d’] – передается написанием жд ). Их исто-

рия заключается в утрате взрывного элемента и превращении их в

долгие шипящие [ш‘] и [ж‘] (ср. произношение слов щука, вожжи,

дождик , дрожжи и т.п.).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 204, 208;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 100, 102.

Судьба сочетаний [кы], [гы], [хы]

В древнерусском языке были сочетания кы, гы, хы (Кыевъ, гы-

бель, хытрый, рукы, ногы, сохы) и не было сочетаний [ки], [ги], [хи]: т

[к], [г], [х] перед [и] не могли сохраняться еще с праславянской эпохи,

т.к. в соседстве с гласными переднего ряда они изменялись в мягкие

шипящие или свистящие. Возможность появления [к’], [г’], [х’] воз-

никла еще до XII – XIII вв. в результате обобщения основ. При сло-

воизменении (прежде всего при склонении имен) заднеязычные со-

гласные могли оказываться в положении перед [и] и [м] дифтонги-

ческого происхождения и в результате действия второй палатали-

зации изменялись в мягкие свистящие. Следовательно, в древнерус-

ском языке возникали соотношения: роука – роуц h, дорога – дороз h,

монахъ – монаси. Обобщение основ по Им. пад. ед. ч. приводило к

появлению форм типа роук h, дорог h, монахи. Кроме того, в заим-

ствованных словах (гигантъ, хитонъ и т.п.), которые рано попали в

древнерусский язык из других языков, вероятно, [к], [г], [х] произно-

сились как звуки, уже передвинутые в более переднюю зону. Все это

могло облегчить процесс изменения [кы], [гы], [хы] в [ки], [ги], [хи].

Однако лишь в XII – XIII вв. оформилось противопоставление [к] –

[к’], [г] – [г’], [х] – [х’], т.е. твердые и мягкие заднеязычные согласные

смогли выступать в одной и той же фонетической позиции, перед

одним и тем же гласным. В данный период в сочетаниях [кы], [гы],

[хы] (в связи с процессом функционального сближения [и] и [ы]) на-

чинает изменяться и гласный, и согласный звук: первый передвига-

ется в передний ряд, а второй смягчается. В русском языке стали пос-

4 0

ледовательно разграничиваться позиции [и] и [ы] ([и] после мягкого, а

[ы] после твердого согласного), в положении после заднеязычных же в

этой позиции мог укрепиться или [и], или [ы]. В русском языке внутри

морфем укрепились сочетания [ки], [ги], [хи], а на стыке морфем – [кы],

[гы], [хы] (исключение – междометие кыш ).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 188, 189.

Хронология важнейших фонетических

изменений в языке:

До X в. – завершение разных типов палатализаций,

ле и под воздействием [j].

К середине X в . – утрата носовых гласных.

XI в . – вторичное смягчение согласных.

Приблизительно середина XII в . – падение редуцированных.

XII – XV вв . – переход е > ‘o.

XII – XV вв . – смягчение заднеязычных согласных.

С XIII в . – оглушение конечных звонких согласных и ассими-

лятивно-диссимилятивные процессы в области согласных в резуль-

тате падения редуцированных.

XIII в . – второе полногласие.

XIII – XVII вв . – утрата звука [м].

XIV в. – аканье.

XIV в. – отвердение [ш] и [ж].

XVI в . – отвердение [ц].

МОРФОЛОГИЯ

4 1

История существительных

В древнерусском языке к эпохе начала письменности существо-

вала многотипность склонения, что выражалось в том, что одни и

те же падежи у существительных разного типа склонения имели раз-

ные окончания. В ранний период праславянского языка каждый тип

склонения характеризовался последним звуком основы, в зависи-

мости от того, на какой гласный или согласный оканчивалась осно-

ва (в дальнейшем конечный звук отошел к окончанию, т.е. произош-

ло переразложение морфем в пользу окончания).

1. Слова с основой на *o имели твердую и мягкую (*jo и слова

типа отьць , где не было *j, а исконно мягкий согласный возник из

заднеязычного согласного после гласного переднего ряда по тре-

тьей палатализации) разновидности склонения. К этому типу скло-

нения относились слова мужского и среднего рода, имеющие в Им.

п. соответственно окончания -ъ, -о после твердого согласного –

столъ, село и -ь, -е после мягкого согласного – конь, поле , а также

слова мужского рода – типа краи, разбои .

Единственное число

Им. вълкъ конь л hто море

Р. вълка кона л hта мора

Д. вълкоу коню л hтоу морю

В. вълкъ конь л hто море

Т. вълкъмь коньмь л hтъмь морьмь

М. вълц h кони л hт h мори

Зв. вълче коню л hто море

Множественное число

Им. вълци кони л hта мора

Р. вълкъ конь л hтъ морь

Д. вълкомъ конемъ л hтомъ моремъ

В. вълкы кон h л hта мора

Т. вълкы кони л hты мори

М. вълц hхъ конихъ л hт hхъ морихъ

Двойственное число

4 2

Им.-В. вълка кона л hт h мори

Р.-М. вълкоу коню л hтоу морю

Д.-Т. вълкома конема л hтома морема

2. Слова с основой на *а имели твердую и мягкую (*jа и слова

типа девица , где не было *j, а исконно мягкий согласный возник из

заднеязычного поле гласного переднего ряда в результате третьей

палатализации) разновидности склонения. К этому типу склонения

относились а) существительные женского рода, имеющие в Им. п.

окончания -а, -‘а (вода, земля ), б) некоторые существительные муж-

ского рода на –а, -‘а (слуга, воевода, юноша ), в) существительные

мужского рода на –ии (судии, кормчии _______), г) существительные женско-

го рода на –ыни (кънягыни, рабыни ).

Единственное число

Им. сестра роука вола доуша д hвица

Р. сестры роукы вол h доуш h д hвиц h

Д. сестр h роуц h воли доуши д hвици

В. сестроу роукоу волю доушю д hвицю

Т. сестрою роукою волею доушею д hвицею

М. сестр h роуц h воли доуши д hвици

Зв. сестро роуко воле доуше д hвице

Множественное число

Им. сестры роукы вол h доуш h д hвиц h

Р. сестръ роукъ воль доушь д hвиць

Д. сестрамъ роукамъ воламъ доушамъ д hвицамъ

В. сестры роукы вол h доуш h д hвиц h

Т. сестрами роуками волами доушами д hвицами

М. сестрахъ роукахъ волахъ доушахъ д hвицахъ

Двойственное число

Им.-В. сестр h роуц h воли доуши д hвици

Р.-М. сестроу роукоу волю доушоу д hвицю

Д.-Т. сестрама роукама волама доушама д hвицама

3. К словам с основой на *i относились слова мужского и женского

4 3

рода, имеющие в Им. п. окончание –ь. У существительных женского

рода на конце основы мог быть как полумягкий согласный (кость ), так и

исконно мягкий (ночь ), а у существительных мужского рода перед окон-

чанием мог быть только полумягкий согласный, а не исконно мягкий

согласный. Именно полумягкий согласный в Им. и В. падежах и позво-

ляет отличать слова мужского рода с основами на *o и *i: ср. слово

путь , где основа оканчивается на полумягкий согласный (если бы здесь

присутствовал *j, то *tj дало бы [ч’] в древнерусском языке); ср. также

голубь , где на конце основы полумягкий согласный (если бы здесь был

*j, то *bj дало бы [бл’]), следовательно, это слова с основой на *i.

Единственное число

Им. огнь ночь

Р. огни ночи

Д. огни ночи

В. огнь ночь

Т. огньмь ночию (-ью)

М. огни ночи

Зв. огни ночи

Множественное число

Им. огние (-ье) ночи

Р. огнии (-ьи) ночии (-ьи)

Д. огньмъ ночьмъ

В. огни ночи

Т. огньми ночьми

М. огньхъ ночьхъ

Двойственное число

Им.-В. огни ночи

Р.-М. огнию (-ью) ночию (-ью)

Д.-Т. огньма ночьма

4. К словам с основой на *u относились несколько существи-

тельных мужского рода с окончанием -ъ в Им. п. после твердого

согласного: сынъ, домъ, вьрхъ, волъ, полъ ‘половина’, ледъ, медъ, воз-

можно, также слова рядъ, даръ, чинъ, пиръ и некоторые другие.

4 4

Единственное число Множественное число

Им. медъ вьрхъ медове вьрхове

Р. медоу вьрхоу медовъ вьрховъ

Д. медови вьрхови медъмъ вьрхъмъ

В. медъ вьрхъ меды вьрхы

Т. медъмь вьрхъмь медъми вьрхъми

М. медоу вьрхоу медъхъ вьръхъ

Зв. медоу вьрхоу

Двойственное число

Им.-В. меды вьрхы

Р.-М. медовоу вьрховоу

Д.-Т. медъма вьрхъма

5. К существительным с основой на *u относилось несколько слов

женского рода с окончанием -ы в Им. п.: свекры, цьркы, любы и т. п.

Единственное число Множественное число

Им. боукы свекры боукъви свекръви

Р. боукве свекръве боукъвъ свекръвъ

Д. боукви свекръви боукъвамъ свекръвамъ

В. боукъвь свекръвь боукъви свекръви

Т. боукъвию(-ью) свекръвию(-ью) боуквами свекръвами

М. боукъве свекръве боукъвахъ свекръвахъ

Зв. боукы свекры

Двойственное число

Им.-В. боукъви свекръви

Р.-М. боукъвоу свекръвоу (-ию)

Д.-Т. боукъвама свекръвам 7а

6. Существительные с основой на согласный подразделяются

на несколько групп в зависимости от согласного основы, который

проявляется в косвенных падежах или однокоренных словах: а) с

основой на *n (м. р.) – дьнь и корень ; б) с основой на *n (ср. р.) – им.,

с hм. (ср. имени, семени ); в) с основой на *s (ср. р.) – чудо , небо (ср.

чудеса, небесный ); *n (м. р.) – камы, ремы (ср. камень, ремень ), г) с

основой на *r (ж. р.) – мати, дъчи (ср. матери, дочери ); д) с основой

на *t (ср. р.) – тел., козьл. (ср. в пословице “Нашему теляти да волка

поймати” ).

Единственное число

Им. камы с hм. коло осьл дъчи

Р. камене с hмене колесе осьл.те дъчере

Д. камени с hмени колеси осьл.ти дъчери

В. камень с hм. коло осьл. дъчерь

И . каменьмь с hменьмь колесьмь осьл.тьмь дъчерьмь

М. камене с hмене колесе осьл.те дъчере

Множественное число

Им. камене с hмена колеса осьл.та дъчери

Р. каменъ с hменъ колесъ осьл.тъ дъчеръ

Д. каменьмъ с hменьмъ колесьмъо сьл.тьмъ дъчерьмъ

В. камени с hмена колеса осьл.та дъчери

Т. каменьми с hменьми колесьми осьл.тьми дъчерьми

М. каменьхъ с hменьхъ колесьхъо сьл.тьхъ дъчерьхъ

Двойственное число

И.-В. камени с hмени колеси осьл.ти дъчери

Р.-М. каменоу с hменоу колесоу осьл.тоу дъчероу(ию)

Д.-Т. каменьма с hменьма колесьма осьл.тьма дъчерьма

История существительных заключается в том, что вместо шес-

ти типов склонения установились три типа склонения(основой тако-

го объединения стали продуктивные склонения). Если первоначаль-

но деление слов по типам склонения складывалось на основе семан-

тического признака, то начало изменению типов склонения было

положено влиянием родовой дифференциации слов. В древнерусском

языке первоначально слова разных родов входили во многие типы

склонений. Это можно представить в виде следующей схемы:

Слова женского рода

* а — продуктивное

*i — продуктивное

*u — непродуктивное

4 6

на согласный *r — непродуктивное.

Слова мужского рода

*o — продуктивное

*a — непродуктивное

*u — непродуктивное

*i — непродуктивное

на согласный *n — непродуктивное.

Слова среднего рода

*o — продуктивное

на согласный *n, *s, *t — непродуктивное

В современном русском литературном языке существует три

продуктивных склонения – первое, второе, третье, которые объеди-

нили следующие бывшие типы склонений:

В I склонение входят слова с бывшей основой на *a (вода, де-

вица Tc) и *u (буква ); во II склонение – с бывшей основой на *o (волк,

отец, окно, море ), *u (сын ), *i (гость ) и на согласный *n (камень ), *s

(чудо ), *t (теленок ); в III склонение – с бывшей основой на *i (ночь ),

*u (церковь ), *r (дочь ).

В отдельных случаях слова не сразу переходили из непродук-

тивного в продуктивное склонение, а имели промежуточную сту-

пень в своей истории. Так, слово день первоначально находилось в

склонении на согласный * n. Это единственное существительное

мужского рода, в словоформах которого не только в литературном

языке, но и в диалектной речи долго удерживались старые оконча-

ния (ср. Р.–М. пад. дьне ). Данное слово очень рано приобретает фор-

му на –ень и совпадает по фонетическому облику и морфологичес-

кой структуре со словами мужского рода с бывшей основой на *i, а

потом вместе с этими словами перешло в основу на *o.

Давая характеристику того или иного существительного, для

каждой словоформы нужно указывать, исконная ли она или новая.

В исконных формах сохраняется окончание, бывшее в древнерус-

ском языке изначально или пережившее фонетическое изменение

(например, звук [м] совпал с [e]). Новыми называются формы, пережив-

шие грамматические изменения.

4 7

История форм Им. пад. множественного числа мужского рода

1. Формы типа столы, столбы, сады являются для русского языка

новыми, т.к. в древнерусском языке первоначально была форма сто-

ли, столби, сади . Данное грамматическое изменение можно объяснить

взаимодействием Им. и В. падежей. Если в современном русском языке

выбор окончания –и или -ы зависит от конечного согласного осно-

вы, то в древнерусском языке в твердом варианте : Им. пад. –и, В.

пад. –ы, а в мягком варианте: Им. пад. –и, а В. пад. –h . В результате

общей тенденции к сближению и унификации происходит утрата

различий между формами Им. и В. падежей. В твердом варианте

победила форма В. пад., а в мягком – форма Им. пад. Только два

слова твердого варианта (соседи, черти ) сохранили исконную фор-

му Им. пад.

2. Формы бока, глаза, берега также являются новыми (вернее –

переосмысленными): в древнерусском u1103 языке от названий парных

предметов употреблялись преимущественно формы двойственного

числа (ср. Им. пад. мн. ч. – боци , а Им. пад. дв. ч. – бока ). В литера-

турном языке сохранилась бывшая форма дв. числа, но в некото-

рых говорах (ср. говоры, смежные с белорусским языком) могут

употребляться закономерные формы – например,

3. Такие формы, как острова, снега, леса , голоса, учителя явля-

ются новыми, т.к. претерпели грамматические изменения. В подоб-

ных случаях возникновение новой формы объясняется нескольки-

ми причинами: а) влияние существительных мужского рода, обо-

значающих парные предметы (см. бока ); б) существительные мужс-

кого рода входят в тот же тип склонения, что и существительные

среднего рода, где окончание –а было исконным (моря, села ); в) во

множественном числе в XVII – XVIII вв. в Д., Т., М. пад. побеждают

унифицированные формы с окончаниями –ам, -ами, -ах (из склоне-

ния с основой на *a), т. е. [а] выступает как показатель формы мно-

жественного числа, что влияет и на закрепление а в Им. пад. мн. ч.

4. Особого внимания требуют слова господа, сторожа . Пер-

воначально слова господин и господа являются разными словами.

Слово господа ранее относилось к склонению с основой на *a и обо-

значало совокупность множества (ср. в псковских и новгородских пись-

менных памятниках это слово употреблялось для обозначения лиц, уп-

4 8

равляющих государством). У данного слова имелась синтаксическая

особенность: сказуемое при нем стояло во мн. числе, что привело к тому,

что слово господа стало восприниматься как мн. число от господин .

5. Собирательные существительные, обозначающие совокупность

животных, растений, предметов, образовались с помощью суффикса –j-

: лист – листие, стул – стулие . Собирательные существительные грам-

матически отличались от современных собирательных существитель-

ных, т.к. могли изменяться по числам: листие ‘совокупность листьев

одного растения’, а листия ‘ о нескольких листах’. Таким образом, фор-

ма листия – закономерная форма собирательных существительных мн.

ч. ср. рода (ср. у конкретных существительных м. р. Им. пад. мн. ч.:

листы < листи ).

6. Формы горожане, римляне являются исконными. Подобные

слова в единственном числе склонялись по склонению с основой на

*o, а во множественном числе – по склонению с основой на соглас-

ный *n. Затем во множественном числе они утратили показатель

единичности –ин.

История форм Р. пад. множественного ____числа

пад.

склонения с основой на *u.

В склонении на *a в большинстве случаев новые формы появ-

ляются в результате взаимодействия твердого и мягкого вариантов:

Р. пад. единственного числа

Форма (нет) земли является новой, она возникла параллель-

но форме (нет) жены твердого варианта в результате воздействия

твердого варианта на мягкий.

Т. пад. единственного числа

Свечою – новая форма, т.к. исконно - свечею ; здесь также ска-

зывается воздействие твердого варианта на мягкий: незакономер-

ный переход е>’о в результате грамматической аналогии.

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 289, 290, 291, 349, 351;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 185.

История местоимений

В древнерусском языке местоимения делились на две большие

группы – личные и неличные.

5 1

К личным относились местоимения первого (язъ, мы ), второго (ты,

вы ) лица, а также к ним примыкало возвратное местоимение себя .

Неличные местоимения включали несколько разрядов, мно-

гие из которых еще окончательно не оформились.

История личных и возвратного местоимений

Склонение личных местоимений в древнерусском языке:

Единственное число Множественное число

1-е лицо 2-е лицо 1-е лицо 2-е лицо

Им. азъ ты мы вы

Р. мене тебе насъ васъ

Д. мън h, ми тоб h, ти намъ, ны вамъ, вы

В. мене, м. теб h, т. насъ, ны васъ, вы

Т. мъною тобою нами вами

М. мън h тоб h насъ васъ

Двойственное число

1-е лицо 2-е лицо

Им. в h ва

В. на ва

Р.-М. наю ваю

Д.-Т. нама вама

Им. пад. ед. ч. местоимения 1-го лица

Существует несколько точек зрения, объясняюших появление

формы Им. пад. ед. ч. местоимения 1-го лица – я . Традиционная точка

зрения: до падения редуцированных в древнерусском языке исполь-

зовалась двусложная форма язъ (ср. старославянский вариант – азъ ),

но так как остальные формы Им. пад. были односложными (ты, вы,

мы ), то по аналогии с ними слово язъ утрачивает второй слог (я\зъ >

я ). Однако Г. А. Хабургаев считает, что форма язъ не была харак-

терна для живой речи, видит контаминацию старославянской фор-

мы азъ и древнерусской формы я . По мнению Г. А. Хабургаева, фор-

ма я не произошла от язъ ; образование я рассматривается как очень

древняя диалектная праславянская особенность, которая закрепилась в

восточнославянских и западнославянских говорах.

5 2

В письменных памятниках (ср. «Разговорник Т. Фенне», в котором

отражена живая народная речь) зафиксированы обе формы – язъ и я .

Следовательно, можно предположить, что формы язъ и я сосущество-

вали в живой речи восточных славян.

Р.–В. пад. ед. ч. местоимений 1-го и 2-го лица,

а также возвратного местоимения себя

В данных формах комментария требуют как основы, так и флек-

сии слов. В XII – XIV вв. были формы с основами теб-, себ- (*teb,

*seb ). С конца XIV – начала XV в. начинают употребляться формы с

основами тоб-, соб- (тобе, собе ), и в XV –XVI вв. формы местоиме-

ний с данными основами становятся преобладающими, однако в XVII

в. побеждает старая форма (в современном русском литературном

языке мы находим в Р.–В. пад. ед. ч. формы тебя, себя).

О происхождении окончания –а (исконно окончание –е, кото-

рое сохраняется, например, в южнорусских говорах) существует не-

сколько гипотез. А. И. Соболевский видел влияние форм Р. пад. ед.

ч. существительных склонения на *o (ср. коня, стола ). И. В. Ягич

предполагал, что форма может возникать под воздействием энкли-

тических форм этих местоимений – мя, тя, ся (ср. мене > меня, мя ).

А. А. Шахматов считает, что окончание –а является результатом

фонетических изменений: после мягкого согласного [‘e > ’а].

Д.–М. пад. ед. ч. местоимения 2-го лица

и возвратного местоимения себя

В древнерусском языке были формы тоб h, соб h. В современ-

ных среднерусских говорах в основе этих местоимений обычно встре-

чается [е], в украинском и белорусском языках последовательно упот-

ребляются формы с [о] в основах.

М. А. Гадолина вслед за С. П. Обнорским считает, что исход-

ными формами были формы *tobe, *sobe ([o] – исходный гласный

основы). На рубеже XIV - XV вв. в древнерусский язык проникают

формы с [е] в основе и становятся широко употребительными, а с

XVII в. формы тебе, себе стали единственными.

Можно назвать еще несколько причин, которые могли повлиять на

закрепление форм тебе, себе в языке: 1) данные формы могли быть

заимствованными из старославянского языка (или поддерживаемыми

старославянскими формами); 2) некоторые русские диалекты имели и

сохраняли праславянскую форму теб h, себ h на всем протяжении своей

истории; 3) изменения в основе некоторые ученые объясняют как ре-

зультат фонетических преобразований: [o > ‘e] в силу действия межсло-

говой диссимиляции.

История кратких форм

В Д. и В.пад. местоимения имели краткие (энклитические) фор-

мы: в Д. пад. – ми, ти, си , в В. пад. – мя, тя, ся . В древнерусском

языке краткие формы Д. пад. использовались в безударном положе-

нии, а полные формы – под ударением. Изменения начались с XV в.:

считается, что форма 2-го лица исчезает в XV в., а форма 1-го лица

– в XVI в. Однако в памятниках можно обнаружить эти формы и в

более поздний период. Использование кратких форм можно объяс-

нить только традицией, т.к. в живой речи они не употреблялись. В

некоторых говорах встречаются формы те, се , которые образова-

лись в результате быстрой, часто экспрессивной речи: тебе > тее

(выпадение согласного) > те (стяжение гласных). Таким образом,

краткие формы полностью исчезли из языка.

Особого внимания требует энклитическая форма В. пад. По

мнению М. А. Гадолиной, исконными были формы мя, тя, ся, т.е.

их образование первично. Данные формы использовались как под

ударением, так и в безударном положении. В дописьменную эпоху в

В. пад. начинают проникать формы Р. пад. мене, тебе, себе . Внача-

ле двусложные формы употребляются под ударением, а краткие – в

безударном положении. Процесс утраты энклитических форм был

единым для всех славянских языков, однако в части южнославянс-

ких и западнославянских говорах до сих пор сохраняются краткие

формы В. пад.

Энклитическая форма В. пад. возвратного местоимения пре-

вратилась в частицу, а затем и в постфикс – ся , указывающий на

возвратность глагольных форм.

История неличных местоимений

1. Указательные местоимения отражали три ступени удаленности

предмета от говорящего. Местоимения сь, си , се указывали на пред-

5 4

мет, близкий к говорящему; тъ, та , то – на предмет, удаленный от го-

ворящего, но близкий к собеседнику; онъ, она, оно указывали на пред-

мет, далекий и от говорящего, и от собеседника. Местоимения и, я, е

отсылали к ранее указанному лицу или предмету и не входили в трех-

членную систему. Особого внимания требует история местоимений тъ,

та, то . Форма Им. пад. ед. ч. м. р. местоимения тъ оказалась невыра-

зительной в силу своей краткости и очень рано стала выступать в удво-

енном виде тътъ>тот . В Р. пад. в форме того произошло ослабление

взрывного [г] и превращение его во фрикативный [г], который затем ис-

чез, и появилась форма [тоо ], но так как для русского языка не свой-

ственно зияние гласных, то между двумя гласными звуками развивает-

ся звук [в], вследствие чего появляется новая форма [тово ]. Единая

для всех трех родов форма мн. ч. (те ) возникла в результате влияния

основ косвенных падежей, где гласный [м] присутствовал во всех па-

дежных формах, за исключением В. пад. В процессе развития языка

утратились местоимения сь, си, се и онъ, она, оно . Но развитие языка

привело к тому, что местоимения тот, та, то стали указывать на отда-

ленный предмет, а роль указателя на близкий к говорящему предмет

стало играть местоимение этот, эта, это , возникшее путем сложения

форм тот, та, то с частицей э (<he). Итак, из праславянского языка

была унаследована трехчленная система, которая с развитием мышле-

ния распадается, т.к. возникает необходимость указания на ближний

(этот ) и отдаленный (тот ) предметы. История местоимения и, я, е

требует более детального комментария (см. историю личных место-

имений).

Склонение указательных местоимений:

Единственное число

м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.

Им. тъ то та онъ оно она сь с си

Р. того то h оного оно h сего се h

Д. томоу тои ономоу онои семоу сеи

В. тъ то тоу онъ оно оноу сь с. сю

Т. т hмь тою он hмь оною симь сею

М. томь тои ономь онои семь сеи

Множественное число

5 5

Им. ти та ты они она оны сии си си h

Р. т hхъ он hхъ сихъ

Д. т hмъ он hмъ симъ

В. ты та ты оны она оны си h си си h

Т. т hми он hми сими

М. т hхъ он hхъ сихъ

Двойственное число

Им.-В. та т h т h она он h он h сиа сии сии

Р.-М. тою оною сею

Д.-Т. т hма он hма сима

2. Разряд притяжательных местоимений еще окончательно не сфор-

мировался, внутри разряда можно выделить несколько групп: лично-

притяжательные (мой, твой ), вопросительно-притяжательные (чей ), от-

рицательно-притяжательные (ничей ), неопределенно-притяжательные

(чей-то ). Притяжательные местоимения не пережили особых изменений

в истории русского языка. Местоимения мой, твой, свой, наш, ваш скло-

нялись по мягкому варианту местоименного склонения (как сь, си, се) .

Склонение притяжательных местоимений:

Единственное число

м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.

Им. мои мо. моа нашь наше наша

Р. мо го мо. h нашего наше h

Д. мо.моу мо.и нашемоу нашеи

В. мои мо. мою нашь наше нашоу

Т. моимь мо.ю нашимь нашею

М. мо.мь мо.и нашемь нашеи

Множественное число

Им. мои моа мо h наши наша наш h

Р. моихъ нашихъ

Д. моимъ нашимъ

В. мо h моа мо h наш h наша наш h

Т. моими нашими

М. моихъ нашихъ

5 6

Двойственное число

Им.-В. моа мои мои наша наши наши

Р.-М. моею нашею

Д.-Т. моима нашима

3. Неопределенные местоимения сформировались поздно. Пер-

воначально неопределенность выражалась такими же формами, как

и в вопросительных местоимениях (ср. в «Грамоте Мстислава»:

«…даже къто запъртить ту дань …», где местоимение кто упот-

реблено в значении ‘кто-нибудь’).

4. К определительным относились местоимения каждый, вся-

кий, сам, самый, весь и т.п. Интересна история местоимения каж-

дый : данное местоимение образовалось от основы къ- и частицы

жьдо (Им. пад. къжьдо , Р. пад. когожьдо , Д. пад. комужьдо и т.д.),

т.е. слово имело разорванную основу, что было неудобно для язы-

ка. Основа в дальнейшем подверглась опрощению и стала воспри-

ниматься как непроизводная основа; все падежные формы вырав-

ниваются, и слово начинает склоняться по адъективному типу скло-

нения (каждый по аналогии с какой ). Местоимения вьсь, вься, вьсе

очень рано попали под влияние твердого варианта местоименного

склонения, в дальнейшем пережили те же изменения, что и другие

неличные местоимения. Ср. склонение этого местоимения в древне-

русском языке:

Единственное число Множественное число

м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.

Им. вьсь вьсе вьса вьси вьса вьс h

Р. вьсего вьсе h вьс hхъ

Д. вьсемоу вьсеи вьс hхъ

В. вьсь вьсе вьсю вьс h вьса вьс h

Т. вьс hмь вьсею вьс hми

М. вьсемь вьсеи вьс hхъ

5. Отрицательные местоимения формируются довольно поздно

(подробнее см. рекомендуемую литературу).

6. Вопросительные местоимения кои, коя, кое и чеи, чья, чье воз-

5 7

никли путем сложения основ къ - и чь - с указательным местоимением и, я,

е и изменялись по мягкому варианту местоименного склонения прилага-

тельных. Местоимения кто и что возникли в результате сложения основ

къ - и чь - с частицей то (форма чь представляет собой результат изменения

*kь (<*ki )). Склонение данных местоимений в древнерусском языке отли-

чалось от современного в Р. пад. (формы кого, чего стали произноситься

как [каво ], [чево ], что объясняется точно так же, как изменение того в

[таво ]), а также в Тв. пад. выступали формы цЬмь, чимь и в М. пад. комь,

чемь . Изменение форм М. пад. связано с фонетическими процессами паде-

ния редуцированных и последующим отвердением [м’], что в свою очередь

вызвало переход е>’ о (чомь ). Форма Тв. пад. ц hмь оказалась изолирован-

ной в парадигме склонения (в других формах в основе был [к]), что и вызва-

ло грамматическую аналогию с другими падежными формами. Появление

формы чем в Тв. пад. определяется, кроме воздействия фонетических фак-

торов, аналогическим влиянием со стороны формы кем , а также, возможно,

и тем.

Им. къто чьто

Р кого чего

Д. комоу чемоу

В. кого чьто

Т. ц hмь чимь

М. комь чемь

7. К относительным местоимениям относились иже, къто,

чьто и др.

История местоимения 3-го лица

Первоначально местоимение 3-го лица отсутствовало в язы-

ке. Как уже говорилось выше, местоимение и, я, е входило в разряд

указательных и отсылало к ранее названному предмету или лицу. В

исходной системе древнерусского языка местоимение и, я, е

склоня-

лось и изменялось по числам:

Единственное число Множественное число

м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.

Им. и е я и я h

Р. его е h ихъ

5 8

Д. емоу еи имъ

В. и е ю h а h

Т. имь ею ими

М. емь еи ихъ

Двойственное число

м. р. ср. р. ж. р.

Им.-В. а и и

Р.-М. hю

Д.-Т. има

Очень рано из употребления выходят формы Им. пад., т.к. в

языке существовало много омонимичных ей форм (ср. форма я мог-

ла быть формой Им. пад. ед. ч. ж. р.; Им. и В. пад. мн. ч. ср. р.; Им.

и В. пад. дв. ч. м. р.; часто употреблялись формы, заимствованные

из церковнославянского языка – Им. пад. мн. ч. ж. р.; В. пад. мн. ч.

м. и ср. р.; также сюда относится и односложная форма местоиме-

ния 1-го лица). Формы Им. пад. заменяются формами других указа-

тельных местоимений (сь, си, се; тъ, та, то ), однако чаще всего ис-

пользовались формы онъ, она, оно (с изменением ударения). Следо-

вательно, супплетивизм в парадигме местоимения 3-го лица новый

(ср. супплетивизм местоимений 1-го и 2-го лица унаследован из прас-

лавянского языка). В говорах, пограничных с белорусским языком,

наблюдается стремление преодолеть супплетивизм: [j] из основы

косвенных падежей проникает в форму Им. пад. – ён, ена, яна .

Во мн. ч. в литературном русском языке установилась единая

форма они, являющаяся по происхождению формой мн. ч. м. р. В

ряде говоров можно встретить форму оны (бывшая форма мн. ч. ж.

р.) и оне (форма возникла под влиянием формы те).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Дементьев А. А. Сборник задач и упражнений по истори-

ческой грамматике русского языка: № 241;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 198.

История имени прилагательного

Имена прилагательные в древнерусском языке делились на две

большие группы - именные и местоименные (членные) прилагатель-

5 9

ные. Именные прилагательные имели именные (краткие) формы и скло-

нялись по склонению существительных с основами на *o (для прилага-

тельных м. и ср. р.) и *а (для прилагательных ж. р.) твердого и мягкого

вариантов. Местоименные (членные) прилагательные образованы от

именных (кратких) с помощью указательного местоимения и, я, е , кото-

рое выполняло роль артикля, члена, указывающего на известный пред-

мет, признак.

В древнерусском языке именные прилагательные могли быть

и именной частью составного именного сказуемого (“Новгородьци

прави, а Ярославъ виноватъ” Новг. I лет.), и определением (“А за зиму

не бысть сн hга велика, ни ясна дни” Новг. I лет.), причем, употребля-

ясь в функции определений, они согласовывались с существитель-

ным в роде, числе, падеже. Однако в истории языка такие прилага-

тельные потеряли способность определять существительное, а сле-

довательно, перестали и склоняться. Старые формы косвенных па-

дежей кратких прилагательных встречаются либо в устойчивых

выражениях (ср. на босу ногу, мал мала меньше, от мала до велика ),

либо в составе современного наречия, где бывшее падежное окон-

чание воспринимается как суффикс, а предлог – как приставка (ср.

свысока < съ высока, издавна < изъ давьна ).

Если в современном русском языке краткие формы прилага-

тельных имеют только качественные прилагательные, то в древне-

русском языке и относительные прилагательные имели краткую и

полную формы. Утрата относительными прилагательными краткой

формы объясняется семантическими и синтаксическими особеннос-

тями данного лексико-грамматического разряда прилагательных.

Так, относительные прилагательные в отличие от качественных обо-

значают постоянный признак, который не может проявляться в пред-

мете в большей или меньшей степени, в связи с этим у данного раз-

ряда прилагательных отсутствуют степени сравнения и в меньшей

мере присутствовала соотносительность с глаголом, а следователь-

но, нет и особой связи со сказуемым, предикатом. Все это и привело

к утрате краткой формы относительными прилагательными.

В современном русском языке краткая форма прилагательного

образуется от полной, а в истории полные прилагательные еще в прасла-

вянскую эпоху образовались от кратких путем присоединения к после-

дним указательного местоимения и, я, е ; первоначально в прилагатель-

6 0

ном было две части: собственно прилагательное и местоимение, кото-

рое ставилось при прилагательном, но относилось к существительному

как определенный член при нем, т. е. предполагалось указание на опре-

деленный предмет. Но уже в древнейшую эпоху такое распределение

обозначения определенности и неопределенности между именными и

членными прилагательными стало нарушаться, что было вызвано ря-

дом причин. Отсутствие указательного местоимения при именном при-

лагательном не обязательно указывало на неопределенность определя-

емого существительного, ибо определенность могла быть заключена уже

в лексическом значении существительного (ср. имена собственные –

Ярославъ , названия общеизвестных городов – Новъгородъ , церковных

праздников – великъ дьнь ‘пасха’ и т. п.). Кроме того, постановка указа-

тельного местоимения не была необходима при некоторых прилагатель-

ных, т. к. они и без оформления местоимением характеризовали пред-

мет как вполне определенный (ср. притяжательные прилагательные

– cынъ Володимирь : это вполне определенный сын определенного

Владимира). Важно и то, что указательные местоимения употреб-

лялись при кратких прилагательных лишь тогда, когда последние

выступали в функции определения. Потеря функции определения

вызвала и утрату именными прилагательными склонения.

Притяжательные прилагательные в древнерусском языке

полные формы, которые представляют собой субстантивы женско-

го рода (ср. всеволжия жена ), склоняющиеся как членные прилага-

тельные.

Склонение кратких прилагательных:

Единственное число

м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.

Им. добръ добро добра синь сине сина

Р. добра добры сина син h

Д. доброу добр h синю сини

В. добръ добро доброу синь сине синю

Т. добръмъ доброю синьмь синею

М. добр h добр h сини сини

Множественное число

6 1

Им. добри добра добры сини сина син h

Р. добръ добръ синь синь

Д. добромъ добрамъ синемъ синамь

В. добры добра добры син h сина син h

Т. добры добрами сини синами

М. добр hхъ добрахъ синихъ синахъ

Двойственное число

Им.-В. добра добр h добр h сина сини сини

Р.-М. доброу доброу синю синю

Д.-Т. доброма добрама синема синама

Притяжательные прилагательные образовывались не только

с помощью суффиксов –овъ, -евъ и –инъ (ср. братовъ, отцевъ, сес-

теринъ ), но и с помощью суффикса –*j (ср. княжь, соудъ ярославль ),

следы таких притяжательных прилагательных сохранились, напри-

мер, в названии таких городов, как Ярославль (город Ярослава), Пе-

ремышль (город Перемысла ). Притяжательные прилагательные в

склонении испытали влияние склонения относительных и качествен-

ных прилагательных: хотя в некоторых падежах сохраняются ис-

конные окончания (ср. Им.–В. пад. м. и ср. р.; В. пад. ж. р.; Р. и Д.

пад. м. и ср. р. – отцов дом, отцово ружье, отцову книгу, отцова

дома, отцову дому ), однако эти формы часто заменяются формами,

образованными по типу полных прилагательных (маминого плат-

ка, к маминому платку ).

Утрата склонения именными прилагательными происходила

постепенно. Раньше всего (приблизительно к XIII – XIV в.) были

утрачены формы Т. пад. ед. ч. м. и ср. р., Д.–Т. пад. дв. ч., Д. и М.

пад. мн. ч., Т. пад. мн. ч. ж. р., т.к. этому содействовал звуковой

состав форм именного и местоименного склонения: формы имели

равносложные окончания. Безразличие в их синтаксическом упот-

реблении привело первоначально к смешению этих форм, а затем и

к вытеснению именных форм местоименными. Вместе с указанными

формами по аналогии была утрачена и форма Р. пад. мн. ч. именных

прилагательных, а затем и формы Р., Д., М. пад. ед. ч. ж. р., и, наконец,

еще позже были утрачены все остальные формы косвенных падежей

именных прилагательных. Во мн. ч. у кратких прилагательных произош-

6 2

ла утрата родовых различий в Им. пад.: в твердом варианте закрепи-

лась единая форма с окончанием –ы (из формы мн. ч. ж. р.; но в говорах

может быть окончание –и (ради )), а в мягком варианте – формы с окон-

чанием –и (возникли параллельно формам на –ы).

Склонение полных прилагательных:

Единственное число

м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.

Им. добрыи добро. добраа синии сине. синаа

Р. доброго добры h(-о h) синего син hh(-е h)

Д. добромоу доброи синемоу синеи

В. добрыи добро. доброую синии сине. синюю

Т. добрымь доброи синемь синеи

М. добромь доброи синемь синеи

Множественное число

Им. добрии добраа добры h синии синаа син hh

Р. добрыхъ синихъ

Д. добрымъ синимъ

В. добры h добраа добры h син hh синаа син hh

Т. добрыми синими

М. добрыхъ синихъ

Двойственное число

Им.-В. добраа добр hи добрЬи синаа синии синии

Р.-М. доброую(-ою) синюю

Д.-Т. добрыма синима

Членные прилагательные преретерпели такие изменения, как

уподобление и стяжение гласных основы и окончания (добраего >

добрааго > добраго ). Произошла замена в формах Т. пад. ед. ч. м. и

ср. р., Д., Т., М. мн. ч. и Д.,Т. П. дв. ч. звуков [о], [а], [е] звуком [ы]

(отсюда добрыимь, добрыимъ, добрыими, добрыихъ , добрыима ). В

древнерусском языке в этих формах произошло стяжение (ср. добрымь,

добрыми, добрыхъ ). В древнерусcком языке процесс преобразования

форм членных прилагательных пошел еще дальше, что было связа-

но с влиянием указательных местоимений тъ, та, то на местоимен-

6 3

ное склонение прилагательных: формы Р., Д., М. пад. всех родов получи-

ли иные окончания, чем если бы они развивались только по фонетичес-

ким законам . В Им. пад. мн. ч., как и в ед. ч., произошла утрата родо-

вых различий: в твердом варианте укрепилась форма с окончанием –ые

(из Им. пад. мн. ч. ж. р.), а в мягком развилась форма с –ие (параллель-

но твердому варианту).

Нужно различать стяженные и усеченные формы прилагатель-

ных. Стяженные формы характерны для говоров, в стяженных и

полных формах ударение не совпадает, стяженные формы являются

именной частью составного именного сказуемого (ср. полное при-

лагательное тёмный и его стяженные формы темна, темну: “Ночь

темна” ) . Усеченные формы встречаются в поэтическом языке XVIII

– XIX вв., в усеченных и полных формах ударение совпадает, усе-

ченная форма выполняет функцию определения (ср. у Пушкина: «Уж

тёмна ночь на небеса всходила »).

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Дементьев А. А. Сборник задач и упражнений по истори-

ческой грамматике русского языка: № 245

2. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

ницкая: № 499, 510,542;

3. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 210.

История имени числительного

В древнерусском языке первоначально отсутствовала такая

часть речи, как числительное. Для обозначения количества исполь-

зовались прилагательные и существительные, часто восходящие к

названиям частей тела человека: локоть, пять < пясть . Счетные сло-

ва в древнерусском языке характеризовались морфологическими

категориями и синтаксическими особенностями прилагательных и

существительных. Выделение числительного как части речи начинает-

ся с XIV в., в XVII в. такая часть речи уже бесспорно есть, но не со

всеми современными особенностями, а вот с XVIII в. числительное окон-

чательно оформляется как часть речи.

В древнерусском языке первоначально было всего 12 слов,

обозначающих количество: одинъ, два, три, четыре, пять, шесть,

6 4

семь, осемь, девять, десять, съто, тысяча , с XIII в. появляется слово

сорок . Все остальные счетные слова образовались из комбинации

приведенных выше слов. Большое количество обозначалось с по-

мощью слов тьма, легионъ, воронъ, колода, леодръ.

Счетные слова в древнерусском языке относились или к при-

лагательным, или к существительным. Так, слова одинъ – четыре

были прилагательными, а остальные счетные слова по происхожде-

нию являются существительными (имели категории рода, числа,

могли иметь при себе определения).

Счетное слово одинъ изменялось по родам (м. р. – одинъ , ж. р.

– одьна / одина , ср. р. – одьно / одино ), склонялось по местоименному

склонению твердого варианта – как местоимение тъ (ср. Т. пад.

одн hмь , как т hмь , а в современном русском языке – одним по ана-

логии с твердым вариантом: если в твердом варианте –ым, то в мяг-

ком –им)), употреблялось с существительными, стоящими в ед. ч. (в

форме мн. ч. данное слово сочеталось только с существительными,

не имеющими ед. ч.). В XIX в. можно встретить форму ж. р. мн. ч.

одне , которая развивается под влиянием те (сама форма те возник-

ла из окончаний косвенных падежей – ср. т hхъ , т hми ).

Счетное слово дъва по происхождению – прилагательное. Оно

сочеталось с существительными, которые стояли в двойственном

числе. Само слово дъва также употреблялось только в двойствен-

ном числе и имело окончания двойственного числа местоименного

склонения твердого варианта:

Им.–В. дъва (м. р.), дъв h (ж. и ср. р.)

Р.–М. дъвою

Д.–Т. дъв hма

Ср.: И.-В. дъва брата дъв h сестр h

Р.-М. дъвою брату дъвою сестру

Д.-Т. дъв hма братома дъв hма сестрама

Рано основа дъву- стала восприниматься как общая основа (ср.

двужильный ). Следы старой формы сохранились, например, в словах

двоюродный, обоюдный, обоюдоострый . Двойственное число утра-

тилось приблизительно к XIV – XV вв. и заменилось множественным

числом. Следовательно, и у счетного слова дъва появляются окончания

мн. ч. местоименного склонения, которые добавляются к основе дъву- :

Р. пад. дву-хъ , Д. пад. дву-мъ , М. пад. двухъ . В Т. пад. наблюдается к

тому же влияние склонения слов три, четыре: двумя < контаминация

дву-ма + трьм’и , четырьм’и.

Счетные слова три и четыре являлись прилагательными, но

склонялись по именному склонению: три склонялось как существи-

тельное с основой на *i, а четыр е – как существительное с основой

на согласный.

Данные счетные слова сочетались с существительными, кото-

рые ставились при них только во мн. ч. Следовательно, сами счет-

ные слова также употреблялись только во мн. ч.: ср.

Им. трие брати три сестры три озера

Р. трии братъ трии сестръ трии озеръ

Т. трьми браты трьми сестрами трьми озеры

Говоря о развитии современных форм слов три и четыре , нуж-

но отметить следующие изменения: 1) Р. пад. и М. пад. данных слов

возник под влиянием склонения местоимений и прилагательных

(трьхъ > трех, как тех, добрых ), 2) в Т. пад. произошло преобразо-

вание м’и > м’а в результате воздействия формы дв hма , 3) рано ут-

ратилось различие по родам.

Счетные слова пять – девять были существительными женс-

кого рода, характеризовались категорией числа, но употреблялись

только в единственном числе и склонялись по типу склонения с ос-

новой на *i. Так как данные слова относились к существительным,

то они управляли Р. пад. существительных, которые, как обычно

при словах со значением количества, употреблялись во мн. ч.:

Им. пять домовъ

Р. пяти домовъ

Т. пятию > пятью домовъ .

Названия чисел десять и сто также относились к существитель-

ным. Десять было существительным мужского рода, изменялось по

числам и падежам, тип склонения – на согласный:

Ед. ч.: Им. = В. десять

Р. = М. десяте

Д. десяти

6 6

Т. десятьмь

Мн. ч. Им. десяте

Р. десятъ и т. д.

Рано, возможно, даже в дописьменную пору, слово десять

включается вместе с другими наименованиями чисел в единый ро-

довой класс, т. е. стало склоняться точно так же, как слова пять –

девять.

Счетное слово съто было существительным среднего рода,

изменялось по склонению с основой на *o твердой разновидности

(ср. село ), изменялось по числам и падежам:

Ед. ч.: Им. съто Мн. ч.: съта

Р. съта сътъ

В. съто съта

Д. съту сътомъ

Т. сътъмь съты

М. сът h сът hхъ

Счетные слова, обозначающие количество от 11 до 19, обра-

зовывались следующим образом: указывались единицы, прибавля-

емые к десятку – одинъ, дъва на десяте , т. е. один, два сверх десятка.

Следовательно, первоначально это было словосочетание, в кото-

ром грамматически господствовало название единиц, оно управля-

ло словом десять в М.пад. с предлогом на. В словосочетании с уп-

равлением должно изменяться главное слово, т.е. название единиц.

При этом слова одинъ – четыре по грамматическому роду и падежу

должны были непосредственно согласовываться с существительным,

как и при самостоятельном употреблении. Существительное долж-

но стоять при 11 в единственном числе, при 12 – в двойственном

числе, при 13, 14 – во множественном числе. Ср.: дъв h на десяте

(дъв h управляет М. пад. с предлогом существительного десять )

озер h (все словосочетание дъв h на десяте согласуется с существи-

тельным озер h, стоящим в двойственном числе), пять на десяте (пять

управляет М. пад. с предлогом существительного десять ) озеръ (су-

ществительное озеръ управляет всем словосочетанием пять на деся-

те ). В дальнейшем происходит унификация падежных флексий и лекси-

кализация данного словосочетания, т.е. трансформация словосочетания

6 7

в слово, что наиболее заметно отразилось на образовании косвенных

падежей, т.к. при склонении словосочетаний изменялось только назва-

ние единиц, а во второй части словосочетания произошло фонетическое

упрощение ( на десяте > надесять > нацать с редукцией [e] после

согласного [д], в результате чего рядом оказались согласные [д] и [с],

изменившиеся в [ц]). Значение множественности стало характеристи-

кой самих этих сочетаний, а не входивших в их состав счетных слов.

История числительных двести, триста, четыреста, пятьсот

– девятьсот до известной степени параллельна истории слов двад-

цать, тридцать, пятьдесят – восемьдесят . Так, например, пятьсот

первоначально представляло собой словосочетание, где пять управ-

ляло словом съто в Р. пад. мн. ч., при склонении изменялось только

название единиц:

Им. пять сътъ птиць

Р. пяти сътъ птиць

Т. пятью сътъ птиць.

Ср. также двести, которое первоначально

представляло собой

словоочетание, где дъва согласовывалось с существительным, ко-

торое стояло в дв. ч.:

Им. дв h сът h птици

Р. дъвою съту птицю

Т. дъв hма сътома птицама .

В качестве названий дробей в древнерусском языке использова-

лись различные существительные: полъ (склонение на *u), треть и

четвьрть или четь (склонение на *i), пятина, осьмина (склонение на *a).

Собирательные числительные склонялись в древнерусском

языке частью по именному (как существительные среднего рода на

*o), частью по местоименному склонению.

Порядковые числительные в древнерусском языке относились к

прилагательным и характеризовались теми же формами, могли быть

именными и членными – пятъ, пятыи . В современном языке сохрани-

лись только полные формы порядковых прилагательных.

Упражнения, рекомендуемые для самостоятельной работы:

1. Сборник упражнений по истории русского языка / Е. Н. Ива-

6 8

ницкая: № 558, 563;

2. Василенко И. А. Историческая грамматика русского языка:

Сб. упражнений: № 222, 225.

История глагола

Система глагольных форм в древнерусском языке

Все глагольные формы в древнерусском языке, как и в совре-

менном русском языке, делились на спрягаемые и неспрягаемые. К

спрягаемым относились формы трех наклонений: а) изъявительное

наклонение, где выделялись формы настоящего, будущего (просто-

го и сложного), прошедшего (две простые формы - аорист и импер-

фект и две сложные – перфект и плюсквамперфект) времени; б) со-

слагательное наклонение; в) повелительное наклонение. К неспря-

гаемым относились такие формы глагола, как а) инфинитив (харак-

теризовался суффиксами –ти, -чи: ср. нести, речи ), который по про-

исхождению является застывшей формой существительного со скло-

нением на *i в Д.–М. пад.; б) супин (характеризовался суффиксом –

тъ , употреблялся после глаголов движения и обозначал цель этого

движения: ср. идоу на вы воеатъ (Лавр. Лет.), тоу же сташа на ночь

опочиватъ собе (Ипат. Лет.) ; после супина прямое дополнение сто-

яло не в В. пад., а в Р. пад., но рано вытесняется инфинитивом), явля-

ющийся также застывшей формой отглагольного имени: по проис-

хождению супин является формой В. пад. ед. ч. склонения на *u; в)

причастие. В древнерусском языке отсутствовала такая неспрягае-

мая форма, как деепричастие (см. историю кратких причастий).

Формообразующие основы глагола

Как и в современном русском языке, в древнерусском языке

все глагольные формы восходили по образованию к двум основам –

основе инфинитива и к основе настоящего – будущего времени (после-

днюю находим по форме 3-го лица мн. ч. настоящего времени: основа –

вся часть слова, кроме личного окончания –ать, -уть ). С основой инфи-

нитива связаны по образованию следующие глагольные формы: инфини-

тив, супин, формы прошедшего времени изъявительного наклонения –

аорист и имперфект, причастие прошедшего времени на –л, действи-

тельное и страдательное причастие прошедшего времени. От основы

6 9

настоящего времени образовались формы настоящего и будущего вре-

мени изъявительного наклонения, повелительное наклонение, формы

действительных и страдательных причастий настоящего времени.

Классы глаголов

По формам настоящего времени все глаголы древнерусского

языка делились на пять классов – четыре тематических и один нете-

матический. Тематическими называются те глаголы, при образова-

нии форм настоящего времени которых личные окончания присое-

динялись к основе не непосредственно, а с помощью так называе-

мого тематического гласного. Нетематические глаголы – глаголы,

в которых личные окончания в формах настоящего времени присо-

единялись непосредственно к корню. Личные окончания тематичес-

ких и нетематических глаголов могли быть различными (см. ниже

парадигмы глагольных форм).

В древнерусском языке тематические гласные не всегда высту-

пают в ярко выраженной форме: в определенных случаях темати-

ческий гласный может быть установлен только для более раннего

периода истории праславянского языка

К I классу относятся глаголы, у которых основа настоящего -

простого будущего времени в формах 1-го лица ед. ч. и 3-го лица

мн. ч. оканчиваются на твердый согласный. В форме 2-го лица ед. ч.

находим в окончании тематический гласный –е после вторично смяг-

ченного согласного: несеши( первоначально [e] относился к основе

глагола и стоял перед окончанием [ши]; затем происходит выравни-

вание основ и тематический гласный отходит к окончанию).

Основа в формах 1-го лица ед. ч. и 3-го лица мн. ч. у глаголов

II класса тоже оканчивались на твердый согласный, однако от гла-

голов I класса их отличает наличие в составе основы суффикса –ну-

(-н-) , поэтому нужно быть очень внимательным к морфемному составу

слова. Так, слово жьнуть относится к первому классу, так как –н- вхо-

дит в состав корня, а глаголы тонути (корень *top -, ср. топити ), ста-

нуть (ср. стати ) относятся ко II классу, т.к. -ну- является суффиксом.

Для глаголов III класса характерно то, что их основа во всех фор-

мах оканчивается на [j] или мягкий согласный, возникший под воздей-

ствием [*j]: вяжуть – глагол III класса, где ж < *zj.

В глаголах IV класса тематический гласный –и не обнаружи-

7 0

вается только в формах 1-го лица ед. ч. и 3-го лица мн. ч. В современ-

ном русском языке такие глаголы относятся ко второму спряжению (хо-

дити) .К нетематическим (V класс) относилось всего пять глаголов:

быти, дати, hсти ‘кушать’, в hд hти ‘знать’ и имати . В 1-ом лице ед. ч.

у этих глаголов было окончание –мь (есмь, дамь, hмь, в hмь, имамь ), во

2-ом лице ед. ч. – окончание –си (еси, даси, hси, в hси , но имаши ); в ос-

тальных лицах окончания были те же, что и у тематических глаголов.

История форм настоящего времени

В формах настоящего – простого будущего времени особого

комментария требуют формы 2-го и 3-го лица ед. ч., остальные фор-

мы в основном пережили лишь фонетические изменения.

Спряжение глаголов в настоящем времени:

I класс II класс III класс IV класс Vкласс

нести стати знати хвалити быти и дати

ед. ч. 1-е л. несоу станоу знаю хвалю .смь дамь

2-е л. несеши станеши зна.ши хвалиши .си даси

3-е л. несеть станеть зна.ть хвалить .сть дасть

мн. ч. 1-е л. несемъ станемъ зна.мъ хвалимъ .смъ дамъ

2-е л. несете станете зна.те хвалите соуть дасте

3-е л. несоуть станоуть знають хвалять соуть дад.ть

дв. ч. 1-е л. несев h станев h зна.в h хвалив h .св h дав h

2-е л. несета станета зна.та хвалита .ста даста

3-е л. несета станета зна.та хвалита .ста даста

Нужно отметить, что в формах 2-го и 3-го лица ед. ч. и в 1-ом лице

мн. ч. произошел переход [е > ‘o] (по аналогии и во 2-ом лице мн. ч.).

В форме 2-го лица ед. ч. в старославянском языке было только

окончание –ши , а в древнерусском языке встречаем как –ши , так и –

шь , последнее и закрепилось в русском языке. Данное окончание

можно рассматривать как результат тенденции к сокращению сло-

гов в окончании, что было возможно, т.к. и после этого морфологи-

ческий облик формы оставался законченным, т.е. форма не была

омонимична какой-либо другой форме.

В форме 3-го лица ед. ч. в древнерусском языке было окоча-

ние –ть (при –тъ в старославянском), но приблизительно с XIII в.

7 1

окончание –тъ появляется и в древнерусском языке. Кроме того, в XII

– XIV вв. зафиксированы и формы 3-го лица ед. и мн. ч. без окончаний,

их можно квалифицировать как диалектные образования. Окончание –

тъ в лингвистике объяснятся по-разному. А. А. Шахматов считает, что

отвердение [т’] произошло после утраты редуцированных, но нужно от-

метить, что не все слова получили отвердение (ср. наречие вспять ). С.

П. Обнорский считает, что [т] является членом указательного место-

имения (тъ придавало значение определенности, а формы без оконча-

ния – неопределенности). П. С. Кузнецов дает объяснение данного яв-

ления, указывая две причины: фонетическую (артикуляция меньшей на-

пряженности) и морфологическую (тъ как подлежащее и укрепилось в

единственном числе).

История настоящего – будущего времени

нетематических глаголов

От глагола быти сохранилась лишь форма 3-го лица ед. ч.

(есть ) и отчасти форма 3-го лица мн. ч. (суть ), которая употребля-

ется только в книжной, письменной речи.

Глагол в hд hти был заменен в истории русского языка одно-

коренным глаголом в hдати , который относился к III классу,

а гла-

гол имaти уже с XI в. обнаруживал переход в III класс, поэтому

можно утверждать, что формы этих глаголов, образованные по об-

разцу нетематического спряжения, полностью утратились.

Внимания заслуживают формы 1-го лица ед. ч. глаголов дати

и ести . Возникновение в этой форме твердого [м] привело к совпа-

дению ее с формой множественного числа, что не могло сохранить-

ся в языке, т.к. возникла нежелательная омонимия форм разных чи-

сел. В качестве первого лица множественного числа стала употреб-

ляться форма повелительного наклонения (hдимъ, дадимъ ). Это об-

стоятельство повлекло за собой использование формы повелительного

наклонения и во 2-ом лице мн. ч., где вместо древнерусских дасте,

hсте появились дадите, hдите.

В форме 2-го лица ед. ч. исконные формы даси, hси начинают

выступать с –ши по образцу тематического спряжения. В дальней-

шей истории закрепились формы дашь, ешь , которые трактуются по-

разному. Одни лингвисты полагают, что эти формы развились, как

и формы 2-го лица единственного числа тематического спряжения,

7 2

в результате редукции [и] до нуля звука, другие же (как, например, А. И.

Соболевский) считают, что и в этой форме, как и в 1-ом – 2-ом лице мн.

ч., наблюдается проникновение бывшей формы повелительного накло-

нения дажь, hжь , изменившейся после утраты [ь] и оглушения [ж] в

дашь, hшь.

Форма 3-го лица ед. ч. дасть, hсть изменилась в даст, hст

под влиянием подобного же изменения в 3-ем лице ед. ч. тематичес-

ких глаголов (см. с.71).

Такое же изменение конечного мягкого согласного в твердый

находим и в форме 3-го лица мн. ч. Форма Ьдять не требует особых

комментариев, появление же вместо дадять современной формы

дадут может быть объяснено различно: 1) влиянием действитель-

ных причастий настоящего времени (ср. дадуча и т.п.), 2) влиянием

формы будуть , 3) формы дадять и дадуть были исконно параллель-

ными образованиями, одно из которых укрепилось, вытеснив дру-

гое из употребления.

История форм прошедшего времени

В исходной системе древнерусского языка были две простые

формы прошедшего времени – аорист и имперфект – и две сложные

– перфект и плюсквамперфект (давнопрошедшее время), причем

каждая из данных форм отличалась от другой не только окончани-

ями, но и по значению.

Аорист в древнерусском языке был только сигматический (ср.

в старославянском языке аорист мог быть трех типов: простой, древ-

ний сигматический и новый сигматический). По своему значению

аорист являлся простым прошедшим временем, обозначавшим еди-

ничное, не повторяющееся действие (как длительное, так и мгновен-

ное), полностью отнесенное в прошлое. Как и имперфект, аорист, поми-

мо временного значения, передавал видовые оттенки, способ действия.

Данная форма прошедшего времени часто употреблялась при описании

смены действий, событий. При переводе аорист заменяется формой

прошедшего времени глагола совершенного вида.

Спряжение древнерусских глаголов в аористе:

I класс II класс III класс IV класс V класс

7 3

ед. ч. 1-е л. несохъ стахъ знахъ хвалихъ быхъ

2-е и 3-е л. несе ста зна хвали бы

мн. ч. 1-е л. несохомъ стахомъ знахомъ хвалихомъ быхомъ

2-е л. несосте стасте знасте хвалисте бысте

3-е л. несоша сташа знаша хвалиша быша

дв. ч. 1-е л. несохов h стахов h знахов h хвалихов h быхов h

2-е и 3-е л. несоста стаста знаста хвалиста быста

Глагол быти мог образовать и другой аорист (имперфектив-

ный аорист) – с основой б h (1-ое лицо ед. ч. – бЬхъ , 2-3 лицо ед. ч. –