Троянская война 3 - реферат

ТРОЯНСКАЯ ВОЙНА

Троянская война, по мнению древних греков, была одним из самых значительных событий их истории. Античные историки считали, что она произошла примерно на рубеже XIII—XII вв. до н. э., и начинали с неё новую — «троянскую» эру: восхождение населявших Балканскую Грецию пле­мён к более высокому уровню культуры, связан­ному с жизнью в городах. О походе греков-ахейцев против города Трои, расположенного в северо-за­падной части полуострова Малая Азия — Троаде, рассказывали многочисленные греческие мифы, объединённые позднее в цикл преданий — киклические поэмы. Самой же авторитетной для эллинов была эпическая поэма «Илиада», приписываемая великому греческому поэту Гомеру, жившему в VIII в. до н. э. В ней рассказывается об одном из эпизодов заключительного, десятого года осады Трои-Илиона — так назван в поэме этот малоазийский город.

Что же рассказывают старинные предания о Тро­янской войне? Началась она по воле и вине богов. На свадьбу фессалийского героя Пелея и морской богини Фетиды были приглашены все боги, кроме Эриды, богини раздора. Разгневанная богиня реши­ла отомстить и подбросила пирующим богам золо­тое яблоко с надписью «Прекраснейшей». Три олимпийские богини, Гера, Афина и Афродита, за­спорили, кому из них оно предназначено. Рассудить богинь Зевс повелел юному Парису, сыну троян­ского царя Приама. Богини явились Парису на горе Иде, близ Трои, где царевич пас стада, и каждая старалась прельстить его дарами. Парис предпочёл предложенную ему Афродитой любовь Елены, пре­краснейшей из смертных женщин, и вручил золо­тое яблоко богине любви. Елена, дочь Зевса и Леды, была женой спартанского царя Менелая. Парис, явившийся гостем в дом Менелая, воспользовался его отсутствием и с помощью Афродиты убедил Еле­ну покинуть мужа и уехать с ним в Трою. Беглецы прихватили с собой рабов и сокровища царского до­ма. О том, как добрались Парис и Елена до Трои, мифы рассказывают по-разному. По одной версии, они через три дня благополучно прибыли в родной город Париса. По другой, богиня Гера, враждебная Парису, подняла на море бурю, его корабль занесло к берегам Финикии, и лишь долгое время спустя беглецы прибыли наконец в Трою. Есть и ещё один вариант: Зевс (или Гера) подменили Елену призра­ком, который и увёз Парис. Сама же Елена во время троянской войны находилась в Египте под защитой мудрого старца Протея. Но это — поздний вариант мифа, гомеровский эпос его не знает.

Троянский царевич совершил тяжкое преступ­ление — нарушил закон гостеприимства и тем на­влёк на родной город страшное бедствие. Оскорблённый Менелай с помощью своего брата, могу­щественного царя Микен Агамемнона, собрал боль­шое войско, чтобы вернуть неверную жену и похи­щенные сокровища. На призыв братьев явились все женихи, сватавшиеся когда-то к Елене и давшие клятву защищать её честь. Знатнейшие ахейские герои и цари: Одиссей, Диомед, Протесилай, Аякс Теламонид и Аякс Оилид, Филоктет, мудрый ста­рец Нестор и многие другие привели свои дружины. Принял участие в походе и Ахилл, сын Пелея и Фетиды, самый отважный и могучий из героев. По предсказанию богов, греки не могли завоевать Трою без его помощи. Одиссей, как самый умный и хит­рый, сумел уговорить Ахилла принять участие в походе, хотя тому и было предсказано, что он по­гибнет под стенами Трои. Предводителем всего вой­ска был избран Агамемнон, как правитель самого могущественного из ахейских государств.

Греческий флот, насчитывавший тысячу кораб­лей, собрался в Авлиде, гавани в Беотии. Чтобы обеспечить флоту благополучное плавание к бере­гам Малой Азии, Агамемнон принёс в жертву бо­гине Артемиде свою дочь Ифигению. Достигнув Троады, греки попытались вернуть Елену и сокро­вища мирным путём. Посланцами в Трою отправи­лись испытанный дипломат Одиссей и оскорблён­ный супруг Менелай. Троянцы им отказали, и на­чалась долгая и трагичная для обеих сторон война. В ней приняли участие и боги. Гера и Афина помо­гали ахейцам, Афродита и Аполлон — троянцам.

Греки не смогли сразу взять Трою, окружённую мощными крепостными сооружениями. Они по­строили на берегу моря возле своих кораблей ук­реплённый лагерь, стали разорять окрестности го­рода и нападать на союзников троянцев. На десятом году осады произошло драматическое событие, по­влёкшее за собой серьёзные неудачи ахейцев в сра­жениях с защитниками Трои. Агамемнон оскорбил Ахилла, отобрав у него пленницу Брисеиду, и тот, разгневанный, отказался выходить на поле боя. Ни­какие уговоры не могли убедить Ахилла оставить гнев и взяться за оружие. Троянцы воспользова­лись бездействием самого смелого и сильного из своих врагов и перешли в наступление, возглавляе­мые старшим сыном царя Приама Гектором. Сам царь был стар и не мог принимать участие в войне. Помогала троянцам и общая усталость ахейского войска, уже десять лет безуспешно осаждавшего Трою. Когда Агамемнон, проверяя боевой дух вои­нов, притворно предложил прекратить войну и вер­нуться домой, ахейцы встретили предложение с восторгом и устремились к своим кораблям. И толь­ко решительные действия Одиссея остановили вои­нов и спасли положение.

Троянцы прорвались в лагерь ахейцев и чуть было не сожгли их корабли. Ближайший друг Ахилла, Патрокл, упросил героя дать ему свои доспехи и колесницу и устремился на помощь греческому вой­ску. Патрокл остановил натиск троянцев, но сам погиб от руки Гектора. Смерть друга заставляет Ахилла забыть об обиде. Жажда мести воодушев­ляет его. В поединке с Ахиллом гибнет троянский герой Гектор. На помощь троянцам приходят ама­зонки. Ахилл убивает их предводительницу Пенфесилею, но вскоре погибает сам, как и было предска­зано, от стрелы Париса, направленной богом Апол­лоном. Мать Ахилла Фетида, стремясь сделать сына неуязвимым, окунула его в воды подземной реки Стикс. Она держала Ахилла за пятку, которая и осталась един­ственным уязвимым на его теле местом. Бог Аполлон знал, куда направить стрелу Париса. Этому эпизоду поэмы человечество и обязано выражением «ахиллесо­ва пята».

После смерти Ахилла среди ахейцев начинается спор за обла­дание его доспехами. Они доста­ются Одиссею, и, оскорблённый таким исходом, Аякс Теламонид кончает жизнь самоубийством.

Решительный перелом в войне происходит после прибытия в ла­герь ахейцев героя Филоктета с острова Лемнос и сына Ахилла Неоптолема. Филоктет убивает Париса, а Неоптолем — союзника троянцев мисийца Эвринила. Ос­тавшись без предводителей, тро­янцы больше не решаются выхо­дить на битву в открытое поле. Но мощные стены Трои надёжно охраняют её жителей. Тогда по предложению Одиссея ахейцы решили взять город хитростью. Был построен огромный де­ревянный конь, внутри которого спрятался отбор­ный отряд воинов. Остальное же войско, чтобы убе­дить троянцев, будто ахейцы отправляются домой, сжигает свой лагерь и отплывает на кораблях от побережья Троады. На самом же деле ахейские ко­рабли укрылись недалеко от берега, возле острова Тенедос.

Удивлённые оставленным деревянным чуди­щем, троянцы собрались вокруг него. Некоторые стали предлагать ввезти коня в город. Жрец Лаокоон, предупреждая о коварстве врага, воскликнул: «Бойтесь данайцев (греков), дары приносящих!» (Эта фраза со временем тоже стала крылатой.) Но речь жреца не убедила соотечественников, и они ввезли деревянного коня в город как дар богине Афине. Ночью спрятавшиеся в чреве коня воины выходят наружу и открывают ворота. Тайно вер­нувшиеся ахейцы врываются в город, и начинается избиение застигнутых врасплох жителей. Менелай с мечом в руках ищет неверную жену, но, увидев прекрасную Елену, оказывается не в силах убить её. Всё мужское население Трои погибает, за исключением Энея, сына Анхиза и Афроди­ты, получившего от богов повеление бе­жать из захваченного города и возро­дить его славу в другом месте (см. ст. «Древний Рим»). Женщин Трои ждала не менее горест­ная участь: все они стали пленницами и рабынями победителей. Город погиб в огне пожара.

После гибели Трои в лагере ахейцев начинаются распри. Аякс Оилид навлекает на греческий флот гнев богини Афины, и она насылает страшную бу­рю, во время которой тонут многие корабли. Менелая и Одиссея буря заносит в дальние страны. Странствия Одиссея после окончания Троянской войны воспеты во второй поэме Гомера — «Одиссее». В ней же рассказывается о возвращении Менелая и Елены в Спарту. Эпос благосклонно относится к этой прекрасной женщине, так как всё происходившее с ней было волей богов, которой она не могла про­тивиться. Предводитель ахейцев Агамемнон после возвращения домой был убит вместе со спутни­ками своей женой Клитемнест­рой, не простившей мужу смерти дочери Ифигении. Так, совсем не триумфально, закончился для ахейцев поход на Трою.

Как уже сказано, древние гре­ки не сомневались в исторической реальности Троянской войны. Да­же такой критически мыслящий и ничего не принимающий на ве­ру древнегреческий историк, как Фукидид, был убеждён в том, что описанная в поэме десятилетняя осада Трои — исторический факт, лишь приукра­шенный поэтом. Действительно, в поэме очень мало сказочной фантастики. Если из неё вычленить сце­ны с участием богов, что и делает Фукидид, то рас­сказ будет выглядеть вполне достоверным. Отдель­ные части поэмы, такие, как «каталог кораблей» или перечень ахейского войска под стенами Трои, написаны как настоящая хроника.

Европейская историческая наука Нового време­ни иначе отнеслась к греческим мифам. Она видела в них лишь легенды и сказки, не заключающие в себе реальной информации. Историки XVIII— XIX вв. были убеждены, что никакого похода гре­ков на Трою не было и что герои поэмы — мифиче­ские, а не исторические фигуры. Единственным из европейцев, поверившим эпосу, оказался Генрих Шлиман. Он не был учёным-профессионалом, и для него Ахилл, Агамемнон, Одиссей и прекрасная Еле­на были живыми людьми, а драму, разыгравшуюся под стенами Трои, он переживал как события соб­ственной жизни. Шлиман долгие годы мечтал най­ти легендарный город.

Став очень богатым человеком, в 1871 г. он при­ступает к раскопкам холма Гиссарлык в северо-за­падной части Малой Азии, определив его как местоположение древней Трои. При этом Шлиман ориентировался на описания города Приама, данные в поэме. Его ждала удача: холм скрывал развалины, причём не одного, а целых девяти городских поселений, сме­нявших друг друга на протяжении по меньшей мере двадцати веков — двух-трёх тысячелетий.

Описанную в поэме Трою Шлиман признал в по­селении, расположенном во втором слое снизу. Здесь он нашёл, по его мнению, Скейские ворота, башню, с которой Елена с троянскими старцами наблюдала за ходом сражений, дворец Приама и даже сокровища — «клад Приама»: великолепные золотые и серебряные украшения.

Затем, следуя указаниям поэмы, Генрих Шлиман провёл археологические раскопки в «злато-обильных» Микенах. В одной из обнаруженных там царских могил покоились — для Шлимана в этом не было никакого сомнения — останки Агамемнона и его спутников, усыпанные золотыми украшения­ми; лицо Агамемнона покрывала золотая маска. Среди многочисленных и богатых погребальных приношений было обнаружено великолепное ору­жие, достойное могучих героев.

Открытия Генриха Шлимана потрясли мировую общественность. Не оставалось сомнений в том, что поэма Гомера содержит сведения о действительно происходивших событиях и их реальных героях. Мифы не лгут, в них есть правда о далёком прош­лом. Успех Шлимана воодушевил многих археоло­гов. Англичанин Артур Эванс отправился на остров Крит искать резиденцию мифического царя Миноса и нашёл там прекрасный дворец Минотавра. В 1939 г. американский археолог Карл Блеген отк­рыл «песчаный» Пилос, место обитания мудрого старца Нестора на западном побережье Пелопонне­са. Вновь восторжествовала правильность геогра­фических указаний поэмы. Но странное дело: коли­чество открытий увеличивалось, а ситуация с Тро­янской войной и самой Троей становилась всё не­понятнее. Уже Шлиман во время раскопок начал испытывать некоторое беспокойство. Когда же на Гиссарлыкский холм и в Микены пришли археоло­ги-профессионалы, они установили, что город, при­нятый Шлиманом за Трою, существовал ещё за ты­сячу лет до Троянской войны. Могилы же в Мике­нах хранили останки людей, живших на несколько столетий раньше героев поэмы. После первых вос­торгов и возбуждения пришла очередь нового, ещё большего потрясения. Оказалось, что Шлиман от­крыл новый мир, неизвестную ранее цивилизацию, о которой ничего не знали даже древние греки. Этот мир был совершенно не похож на то, о чём расска­зывали мифы и героический эпос.

Отказавшись от безусловного доверия к мифоло­гической основе, некоторые историки тем не менее продолжают считать, что из неё всё-таки можно из­влечь зёрна истины. Ведь автору поэмы действи­тельно было известно местоположение важнейших политических центров Ахейской Греции II тыс. до н. э. Многие из описанных в поэме бытовых и военных реалий в деталях совпадают с археологическими находками. Например, найденный Шлиманом в Микенах «кубок Нестора»; «шлем из клыков вепря», принадлежавший, как говорится в «Илиа­де», критскому герою Мериону; башнеподобный щит, прикрывавший всё тело героя; наконец, бое­вые колесницы, которых не знала классическая Греция. Значит, в устной традиции народа сохра­нилась память о давно прошедших временах и со­бытиях, и поэмы зафиксировали её. Очевидно, до­стигшие процветания на рубеже XIII—XII вв. до н. э. государства греков-ахейцев стремились объ­единёнными силами совершать большие военные экспедиции в район Малой Азии. Одной из них и была осада Трои. Прочно закрепить своё влияние в районе Троады ахейцы не смогли, даже разрушив Трою. Их собственный мир оказался под угрозой нашествия варваров, и приходилось думать уже о безопасности, а не о завоеваниях.

Но скептики утверждают, что эти примеры ни­чего не доказывают. Реалии микенской культуры, являвшейся частью культуры Ахейской Греции, присутствуют в поэмах как отголоски далёкой и совершенно незнакомой поэту эпохи. Он не пред­ставляет, как действовали боевые колесницы, глав­ная ударная сила в сражениях времён Микенской Греции. Для автора это просто транспортное сред­ство: герой подъезжает на колеснице к месту схват­ки, а затем сражается пешим. Описание царских дворцов в поэме «Одиссея» показывает, что автор ничего не знает ни о водопроводе, ни о фресках, украшавших стены микенских дворцов, ни о пись­менности, исчезнувшей с гибелью ахейской куль­туры. Создание эпических поэм отделено от реаль­ных событий четырьмя-пятью столетиями. До этого времени сказания о Троянской войне передавались певцами-аэдами из поколения в поколение изустно. Каждый сказитель и каждое новое поколение вно­сили в них своё понимание событий и поступков героев. Таким образом, накапливались ошибки, по­являлись новые сюжетные детали, значительно ис­кажающие первоначальный смысл. Одно событие, вбирая в себя другие и обрастая поэтическими «под­робностями», постепенно могло превратиться в грандиозный поход греков-ахейцев против Трои, которого могло не быть никогда. Более того, архео­логические находки, сделанные на холме Гиссарлык, не доказывают, что найденное поселение яв­ляется именно Троей.

Правда, вообще отрицать существование города Трои где-то в северо-западном районе Малой Азии невозможно. Документы из архива хеттских царей свидетельствуют, что хетты знали и город Трою, и город Илион (в хеттском варианте «Труиса» и «Вилуса»), но, судя по всему, как два разных, распо­ложенных по соседству города, а не один под двой­ным названием, как в поэме. Хетты знали также страну Аххиява, могущественное государство, с ко­торым они соперничали за господство над этими городами. Учёные считают, что Аххиява — это страна ахейцев, однако пока не ясно, где она находилась. Может быть, это западная часть Малой Азии, или ближайшие к ней ост­рова, или вся Балканская Греция. Между Хеттской державой и Аххиявой был конф­ликт из-за города Илион, но его уладили мирным путём. Ни о каком крупномасштабном военном столкновении между ахейцами и Троей хеттские до­кументы не рассказывают.

Какой же вывод можно сделать, сопоставляя данные из архива хеттских царей и поэтическое по­вествование о походе против Трои? Какая-то связь между ними прослеживается, но очень неясная, по­скольку точных совпадений нет. Видимо, в устном народном творчестве, лежащем в основе поэмы, спрессовались воедино события разных времён: не­удавшаяся попытка греков-ахейцев подчинить себе район Троады (это прослеживается через трагиче­ские судьбы героев-ахейцев после взятия Трои) и гибель городов Илион и Троя в результате нашест­вия так называемых «народов моря», которое по­трясло весь древний мир Средиземноморья в конце XII в. до н. э.