Язычество и принятие христианства на Руси - реферат

Кафедра истории

ЯЗЫЧЕСТВО И ПРИНЯТИЕ ХРИСТИАНСТВА
НА РУСИ

Реферат

по Отечественной истории

Санкт-Петербург

2008

СОДЕРЖАНИЕ

Введение………………………………………………………………….…3

1. Обстановка в Киевской Руси накануне принятия христианства……..6

2. Принятие христианства…………………………………………….…..12

3. Историческое значение принятия христианства……………………..19

Заключение…………………………………………………………….…..21

Список использованной литературы………………………………….…23

ВВЕДЕНИЕ

Принятие христианства на Руси – историческое событие не только отечественного, но и общеевропейского значения. Оно – итог долгих и сложных экономических, социально-политических и культурных процессов, в которых Древняя Русь выступает в ее широких международных связях. Крещение Руси как научная проблема чрезвычайно сложна, и ее всесторонняя разработка требует объединенных усилий историков, религиоведов, философов, литературоведов, этнографов и искусствоведов: неоднозначен взгляд исследователей, как на сам акт крещения, так и на его долговременные духовные, общественно-политические и культурные последствия.

Христианство возникло как мировая религия, поскольку обращалась ко всем людям безотносительно к их принадлежности, к каждому отдельному человеку, не спрашивая, какого он «рода и племени», во что верует, свободный он или подневольный, то есть, к человеку, как таковому, на равных основаниях. Христианство предложило новую систему духовных ценностей и ориентаций, потеснившую идолов ради идеалов, утверждающую связь между Богом и человеком, вверявшую духовному миру человека свободу – прогресс, который был внесен христианством в духовную историю человечества. Культурное наследие (письменность, литература, изобразительные и прикладные искусства, зодчество и т. д.) – все это было тесно связано с духовным возрождением и освобождением. Христианство привнесло эпохальную смену ценностных ориентаций – прогресс в сознании свободы, дающий выход положительному выражению индивидуальности человека.

Становление древнерусской духовной культуры отличалось значительным своеобразием. Она формировалась в результате синтеза славянской языческой культуры с культурой, доступ к которой открылся после Крещения Руси. Восприятие этой культуры шло через письменность на славянском языке, понятном населению. Церковная служба в православных славянских государствах совершалась на славянском языке, и литература была славяноязычной. Благодаря этому после принятия христианства на Русь поступило большое количество славяноязычной, главным образом церковной литературы. Через нее, а отчасти и через переводимые на Руси греческие книги, страна приобщалась к культурам: античной, ближневосточной, раннехристианской, византийской, славянской христианской.

В 1988 году прошел тысячелетний юбилей принятия христианства на Руси. Признавая международную значимость этого события в истории, ЮНЕСКО приняла решение широко отметить эту дату. В нашей стране и за рубежом проходили встречи, конференции, выставки.

В XX веке наша страна прошла через множество событий, две мировые войны, революцию с гражданской войной. Как известно, после победы Большевиков, в гражданской войне 1917 г. религия была признана «опиумом для народа». За 70 лет в СССР было выращено два поколения людей, не верящих в Бога, несмотря на это, после развала СССР 26 декабря 1991г в России начинается восстановление православных церквей и храмов. Как показывает история, не одна цивилизация не может существовать без религии.

Современная действительность XXI века, «века тотальной информации», позволяет посмотреть на важное историческое событие, принятие христианства на Руси, с принципиально новых точек зрения, ведь люди нашей страны признают, что все мы, будь то верующие или неверующие, -соотечественники и все одинаково заинтересованы в благополучии и лучшем будущем нашей Родины.

Я выбрала тему «Язычество и принятие христианства на Руси», чтобы выяснить: что способствовало принятию христианства; была ли в этом необходимость; почему именно это религиозное течение прижилось на Руси; и наконец, насколько важным было это историческое событие.

ОБСТАНОВКА В КИЕВСКОЙ РУСИ
НАКАНУНЕ ПРИНЯТИЯ ХРИСТИАНСТВА

В Х веке продолжалось постепенное формирование русской государственности. С одной стороны необходимо было решать вопросы, связанные с расширением влияния киевских князей «внутри» Руси, приводя к покорности еще разрозненные славянские племена, с другой стороны перманентная внешняя угроза требовала большого напряжения только начавшего складываться молодого феодального государства.

В этой связи вся стремительная деятельность Великого Князя Святослава (отца Владимира) по отношению к Руси не была невниманием к ее интересам, или неосознанным стремлением пренебречь ею (как об этом говорится в некоторых местах летописи). Наоборот – все было рассчитано на решение больших государственных задач. Важнейшая из них, состоявшая в обеспечении безопасности со стороны Хазарского каганата, была решена вполне успешно (перестал существовать после волжско-хазарского похода). Вторая задача – создание мирного торгового плацдарма на западном побережье Русского (Черного) моря в сотрудничестве с Болгарией – выполнена не была, так как здесь Руси противостояли две значительные силы: Византия и печенеги.

Борьба с печенегами стала в Х веке насущной проблемой для Руси. Вся плодородная лесостепь, густо покрытая русскими деревнями и городами, была обращена к степям, что делало ее открытой внезапным набегам кочевников, раскинувшихся по русской равнине на «месяц конного пути» от Дуная до Жигулей.

Каждый набег приводил к сожжению сел, уничтожению полей, угону населения в рабство. Поэтому оборона от печенегов была не только государственным, но и общенародным делом, понятным близким всем слоям общества. И естественно, что князь, сумевший возглавить эту оборону, должен был стать народным героем, действия которого воспевались в былинах. Таким князем оказался сын Святослава – Владимир.

В городе Любече, охранявшем подступы к Киевской земле с севера, жил в середине Х века некий Малко Любечанин. Дочь его Малуша была ключницей княгини Ольги (матери Святослава), а сын Добрыня, очевидно, служил князю.

Малуша Любечанка стала одной из наложниц Святослава, и у нее родился сын Владимир (год рождения неизвестен), которого долго потом корили его происхождением, называя «робичичем» и «холопищем». Воспитателем при нем и стал родной дядя Добрыня.

Неизвестно, как сложилась бы дальнейшая судьба Владимира, но перед очередным и как потом оказалось трагическим походом 970 г., Святослав решил посадить своих малолетних детей на княжение. Ярополку был оставлен Киев, а Олегу – Древлянская земля. В то же время новгородцы, недовольные властью княжеских наместников, прислали сказать Святославу, чтобы он дал им сына своего в правители. Ни Ярополк, ни Олег не согласились княжить в Новгороде. Тогда Добрыня предложил новгородцам просить в князья Владимира. Так юный «робичич» стал князем – наместником в Новгороде.[1]

Через несколько лет после трагической гибели Святослава между братьями началась усобица, подогреваемая боярским окружением. В результате Олег Древлянский был убит, а Владимир, сбежав из Новгорода и три года пробыв за морем, привел с собой наемную варяжскую дружину и в 980 г. двинулся на Киев. Но, кроме того, что он шел войной на Ярополка, он еще решил отбить у него невесту. Дело в том, что, будучи женат на гречанке – красавице, которую привез ему из похода отец, Ярополк сватался и к Рогнеде. Владимир также посватался к Рогнеде. Летописец говорит, что в таких затруднительных обстоятельствах Рогволод отдал дело на решение дочери. Но Рогнеда обидно отказала Владимиру, сказав, что не хочет идти за сына рабыни. Дружина захватила Полоцк. Князь Рогволод с двумя сыновьями был убит, а Рогнеда взята Владимиром в жены.[2]

Из Полоцка Владимир двинулся уже непосредственно на Киев. Не без предательства людей из собственного окружения Ярополк был убит двумя варягами при попытке помириться с братом. Таким образом, Владимир сел на Киевский престол и стал единовластно княжить во всей Руси. Первым его делом была женитьба на вдове убитого брата – гречанке (поскольку многоженство в язычестве не возбранялось).[3]

Как пишет Карамзин: «Владимир с помощью злодеяний и храбрых Варягов овладел государством, но скоро доказал, что он родился быть государем великим».[4] Варяги считали себя завоевателями Киева и требовали дань с каждого жителя по две гривны. Протянув время обещаниями, Владимир укрепил и умножил русскую дружину, после чего изгнал из Киева ненужных уже варягов – наемников.

Будучи ярым язычником, Владимир стал сильно теснить христиан, которых в Киеве к тому времени было уже достаточно много, причем еще со времен Игоря они имели свой соборный храм – Святого Ильи. «Владимир был еще ребенком, когда умерла Ольга, и меньше других братьев подпал под ее влияние; потом он, тоже еще в детстве, увезен был в Новгород, где христианство было менее известно, чем в Киеве, и вырос там под влиянием старой веры».[5] По княжескому приказу был изготовлен новый истукан Перуна – бога грозы и войны – с серебряной головой и золотыми усами, и поставлен близ теремного двора на священном холме, вместе с другими истуканами. Там, говорит летописец, стекался народ ослепленный и земля осквернялась кровью жертв. Добрыня, посланный племянником управлять Новгородом, также поставил на берегу Волхова богатый кумир Перунов.[6] (Тут надо учитывать, что летописец христианин и соответственно его отношение к язычникам).

«Но сия Владимирова набожность, – пишет Карамзин, – не препятствовала ему утопать в наслаждениях чувственных. Первою его супругою была Рогнеда, мать Изяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода и двух дочерей; умертвив брата, он взял в наложницы свою беременную невестку, родившую Святополка (окаянного). От другой законной супруги, Чехини или Богемки, имел сына Вышеслава; от третьей Святослава и Мстислава; от четвертой, родом из Болгарии, Бориса и Глеба (по другому источнику их мать была греческая царевна Анна). Сверх того, ежели верить летописи, было у него 300 наложниц в Вышегороде, 300 в Белгороде, и 200 в селе Берестове. Всякая прелестная жена и девица страшилась его любострастного взора, он презирал святость брачных союзов и невинность. Одним словом современники называли его Соломоном в женолюбии».[7]

Став великим князем, Владимир значительно расширил и упрочил Русь как государство всех восточных славян. К его княжению относится окончательное подчинение русскому князю племен, живших на восток от великого водного пути. В 981 –982 гг. были предприняты им походы на вятичей, которые были побеждены и обложены данью, какую прежде платили Святославу. Та же участь постигла и радимичей в 986 г. Первый поход Владимира на болгар состоялся в 987 г. В летописи под 994 и 997 гг. также упоминаются удачные походы на волжских болгар. В 1006 г. с ними был заключен договор, по которому им было позволено торговать по Оке и Волге.[8]

Ко времени княжения Владимира относятся первые столкновения Руси с западными государствами, В 981 г. вследствие войны с Польшей к Руси были присоединены Перемышль, Червен и другие города Червонной Руси. Но завоеванием червенских городов дело не кончилось: в летописи под 992 г. упоминается еще поход Владимира на хорватов, а по некоторым спискам Владимир в это же время воевал с Мечиславом (польским королем) «за многие провинности его» и одержал победу за Вислой. При сыне Мечислава Болеславе Храбром был заключен мир, скрепленный дополнительно родственным союзом: дочь Болеслава выдана замуж за Святополка.[9]

Довольно аморфное раннефеодальное государство – Киевскую Русь – правительство Владимира стремилось охватить новой административной системой, построенной, впрочем, на типичном слиянии государственного начала с личным: на место прежних «светлых князей», стоявших во главе союза племен, Владимир сажает своих сыновей. В Новгород – Ярослава; Полоцк – Изяслава; Туров – Святополка; Ростов – Бориса; Муром – Глеба; Древлянская земля – Святополка; Волынь – Всеволода; Тмутаракань – Мстислава. От Киева к этим отдаленным городам прокладываются «дороги прямоезженные», нашедшие отражение в былинах, связывающие их с именем Ильи Муромца.

Но, по прежнему, оставалась не решенной главная задача внешней политики Руси – оборона от печенежских племен, наступавших на русские земли по всему лесостепному пограничью.

Летопись вкладывает в уста князя Владимира следующие слова: « И рече Володимер: “Се не добро, еже мало город около Киева” - и нача ставити городы по Десне и по Остру, и по Трубежу, и по Суле, и по Стугне. И нача нарубати муже лучшее от Словен и от Кривич, и от Чуди, и от Вятичь, и от сих насели грады. Бе бо рать от печенег и бе воюяся с ними и одалял им».[10]

Эти слова летописи содержат исключительно интересное сообщение об организации государственной обороны. Владимир сумел сделать борьбу с печенегами делом всей Руси, почти всех входивших в ее состав народов. Ведь гарнизоны для южных крепостей набирались в далеком Новгороде, в Эстонии (Чудь), в Смоленске и в бассейне Москвы- реки, в землях, куда ни один печенег не добирался. Заслуга Владимира в том и состоит, что он весь лесной север заставил защищать южные границы. Из самых близких к Киеву русских городов были построены Васильев на Стугне и Белгород на Днепре. Города Треполь, Тумащ и Васильев соединяли валы. Постройка нескольких рубежей с продуманной системой крепостей, валов, сигнальных вышек сделала невозможным внезапное вторжение печенегов и помогла Руси перейти в наступление. Тысячи русских сел и городов были избавлены от ужасов набегов.

Князь Владимир испытывал большую нужду в крупных военных силах, охотно брал в свою дружину выходцев из народа, прославившихся богатырскими делами. Он приглашал и изгоев, людей, вышедших поневоле из родовых общин и не всегда умевших завести самостоятельное хозяйство, этим князь содействовал дальнейшему распаду родовых отношений в деревне. Изгойство переставало быть страшной карой – изгой мог найти место в княжеской дружине.

ПРИНЯТИЕ ХРИСТИАНСТВА

Как уже говорилось выше, вокняжившись в Киеве, Владимир произвел своего рода языческую реформу, стремясь, очевидно, поднять древние народные верования до уровня государственной религии. Но попытка превращения язычества в государственную религию с культом Перуна во главе, судя по всему, не удовлетворила Владимира, хотя киевляне охотно поддерживали самые крайние проявления кровавого культа воинственного бога.

По преданию, первым проповедником христианства в наших краях был Андрей Первозванный – один из двенадцати апостолов, брат апостола Петра, первым призванный Иисусом Христом. Он проповедовал христианство балканским и причерноморским народам и был распят по распоряжению римского магистрата на кресте, имевшем форму буквы «Х» (Андреевский крест). Уже в «Повести временных лет» рассказано, что Андрей Первозванный из Корсуни дошел в своей миссионерской деятельности до мест, где в будущем предстояло возникнуть Киеву и Новгороду и благословил эти места. В последствии Киевская Русь превратила Андрея Первозванного покровителя русской государственности.[11]

В Киеве христианство было известно уже давно также, как и его основные догмы, очень хорошо приспособленные к нуждам феодального государства. Первые сведения о христианстве у руссов относятся к 860 – 870 годам, но к середине Х века уже ощущается постепенное утверждение христианства в государственной системе. Если при заключении договора с греками в 911 г. русские послы клянутся только языческим Перуном, то договор 944 г. скрепляется двоякой клятвой как Перуну, так и христианскому богу.[12] Уже упомянутая выше церковь Святого Ильи в летописи названа «соборной», то есть главной, что предполагает наличие и других христианских храмов. Христианство представляло в то время значительную политическую культурную силу в Европе и на Ближнем Востоке. Принадлежность к христианской религии облегчала торговые связи с Византией, приобщала к письменности и обширной литературе. Для Руси наибольшее значение имела христианизация Болгарии (864 г.) и изобретение славянской письменности Кириллом и Мефодием (сер. IX в.). К середине Х века в Болгарии создалась уже значительная религиозная литература, что облегчало проникновение христианства на Русь. Князь Игорь был язычником: он и клятву давал не в Ильинской церкви, а «приде на хълм, къде стояше Перун и покладоша оружие свое и щиты и злато», и похоронен он был Ольгой по языческому обряду под огромным курганом. Но среди боярства, его послов к императорам Византии была уже какая-то часть христиан.[13]

Вдова Игоря, княгиня Ольга в 955 г. приняла христианство, совершив путешествие в Царьград. Возможно, она предполагала сделать христианство государственной религией, но здесь сразу резко обозначилось противоречие, порожденное византийской церковно-политической концепцией: цесарь империи был в глазах православных греков наместником бога и главой как государства так и церкви. Из этого делался очень выгодный для Византии вывод – любой народ, принявший христианство из рук греков, становился политически зависимым народом или государством. Киевская Русь, спокойно смотревшая на христианство, предпочитала такие равноправные отношения с Византией, которые определялись бы взаимовыгодой, равновесием сил и не налагали бы на Русь никаких дополнительных обязательств, связанных с неубедительной для нее божественностью императора. Во всяком случае Константин Багрянородный – восприемник Ольги при крещении – «нарек ее дщерью», то есть подчиненной ему, а не равноправной «сестрой».[14]

До официального принятия христианства Киевской Русью оставалось еще более 50 лет.

Христианство, если можно так выразиться, было следующим после язычества этапом развития религии. Оно отличалось от язычества не столько своей религиозной сущностью, сколько той классовой идеологией, которая наслоилась за тысячу лет на примитивные верования, уходящие корнями в такую же первобытность, как и верования древних славян. Христианские миссионеры не приносили с собой ничего принципиально нового; они несли лишь новые имена для старых богов, несколько иную обрядность и значительно более отточенную идею происхождения власти и необходимости покорности ее представителям.

Цепь событий, непосредственно предшествующих принятию христианства на Руси и сопровождавших его, остается для нас невыясненной. Летописные легенды, записанные значительно позднее, рассказывают нам о том, что князем Владимиром был произведен сравнительный анализ предлагавшихся вариантов. «Первые послы были от волжских Болгар. Описание Магометова рая и цветущих Гурий пленило воображение сластолюбивого князя, но обрезание казалось ему ненавистным обрядом и запрещение пить вино уставом безрассудным. Вино, сказал он, есть веселие для русских, не можем быть без него. – Послы немецких политиков говорили ему о величии невидимого Вседержителя и ничтожности идолов. Князь ответил им: «Идите обратно, отцы наши не принимали веры от Папы». Выслушав иудеев, он спросил их, где их отечество. «В Иерусалиме, – ответствовали проповедники, – но бог во гневе своем расточил нас по землям чужим». «И вы, наказываемые богом, дерзаете учить других? – Сказал Владимир. – Мы не хотим подобно вам лишиться своего отечества.» – Наконец безымянный греческий философ, опровергнув в немногих словах другие веры, рассказал Владимиру все содержание Библии и в заключение показал Владимиру картину Страшного Суда, с изображением праведных идущих в рай, и грешных, осужденных на вечные муки. Пораженный Владимир вздохнул и сказал: «Благо добродетельным и горе злым». «Крестись, – ответствовал философ, – и будешь в раю с первыми».[15]

После сбора дополнительных сведений и совета с боярами Великий Князь решился принять православие. Но при тогдашних богословско-юридических воззрениях византийцев (как указывалось выше) принятие христианства из их рук означало переход новообращенного народа в вассальную зависимость от Византии.

Владимир вторгся в византийские владения в Крыму, взял Корсунь (Херсонес) и отсюда уже диктовал свои условия императорам (Василию и Константину). Он хотел породниться с императорским домом, жениться на царевне Анне и принять христианство. Ни о каком вассалитете не могло быть и речи. В 988 г. Владимир крестился сам, крестил своих детей, бояр и под страхом наказания заставил креститься киевлян и всех русских вообще. В Новгороде тот же Добрыня, который учреждал культ Перуна, теперь крестил новгородцев: «Путята крестил мечем, а Добрыня огнем» ; то есть не так это все было легко и просто. Капища древних богов были разрушены. На их месте, как правило, строили церкви. Идолов рубили и жгли, а киевского Перуна скинули в Днепр и проводили, отталкивая от берега, до самих порогов. На месте киевского капища была построена церковь святого Василия, именем которого был крещен Владимир. Вместе с Владимиром в Киев прибыли священники Корсунские и митрополит Михаил, назначенный Константинополем управлять новой русской церковью. Есть известия, что митрополит с епископами и Аностасом-Корсуняниным, который помог Владимир, упри осаде и взятии Корсуни, сопровождаемые дядей Владимира Добрыней, ходили на север крестить народ. Из Новгорода они направились к Ростову, где и кончилась деятельность первого митрополита Михаила (умер в 991 г.). Новый митрополит, назначенный Константинополем – Леон, с помощью поставленного им в Новгороде епископа Иоакима Корсунянина, окончательно сокрушил там язычество.[16] В результате христианство при Владимире было распространено преимущественно по узкой полосе, прилегавшей к великому водному пути из Новгорода в Киев.

Митрополит и епископы для управления церковными делами были присланы из Византии. Но по мере распространения христианства стало необходимо резко увеличить число священнослужителей.

Было открыто большое количество школ, в которых готовили главным образом священников и прочих церковников, необходимых для «совершения треб и для научного просвещения паствы».[17] Конечно эти школы в значительной степени содействовали общему делу просвещения.

Во главе русской церкви стоял митрополит, назначаемый Константинополем. В крупных городах находились епископы, ведавшие всеми церковными делами большой округи – епархии. С обособлением отдельных княжеств каждый князь стремился к тому, чтобы его столица имела своего епископа. Митрополиты и епископы владели землями, селами и городами : у них были свои слуги, холопы, изгои и даже свои полки. Князь на содержание церкви давал десятину. Одной из важнейших церковных организаций стали монастыри, строй жизни, в которых и идеология были целиком перенесены из Византии.[18]

Большинство монастырей и церквей на Руси строились князьями или боярами в качестве официальных государственных храмов, или в качестве фамильных усыпальниц, или для обслуживания культов излюбленных святых. Конечно, основатели церкви брали их на свое содержание. Так Владимир после крещения в Киеве поставил церковь Богородицы, на содержание которой отдал десятую часть своих доходов и обязал своих приемников под угрозой проклятия соблюдать это обязательство. Новый христианский бог мыслился князьям, как их специальный княжеский бог, заменивший собой прежнего Перуна. Он верховный повелитель князей, дающий им власть венчающий их на княжение, помогающий им в походах, принимающий их души в свои чертоги. Духовенство, осуществлявшее связь светской власти с богом, это скорее слуги князей, чем слуги бога. Часто княжеская власть, не стесняясь, показывала свою силу: князья не раз сгоняли с кафедры неугодных им епископов. Это преобладание светской власти над церковной во многом определило особенность развития Руси, где церковь никогда не стояла выше государства.[19]

Для русского народа, сравнительно недавно вступившего на путь исторического развития, принятие христианства означало приобщение к многовековой культуре Византии, но мы должны четко отделять культуру (сложившуюся еще в языческий период) от религиозной идеологии. Византия не тем превосходила древних славян, что была христианской страной, а тем, что являлась наследницей античной Греции, сохраняя значительную часть ее культурного богатства. В этом смысле христианство нельзя противопоставлять язычеству, так как это только две формы, два различных по внешности проявления одной и той же идеологии. Формально Русь стала христианской. Погасли погребальные костры, угасли огни Перуна, требовавшего себе жертв, но долго еще насыпались языческие курганы, тайно молились Перуну и огню-Сварожичу, справляли буйные праздники родной старины. Автор начальной летописи вынужден сознаться, что люди только «словом нарицающиеся христиане», а на деле – «поганьске живущее», на игрищах людей «многое множество», а церкви во время службы их обретается мало. В конце 11 века киевский митрополит Иоанн жаловался, что церковный обряд венчания соблюдается только боярами да князьями, а простые люди заключают браки свои по прежнему обычаю – «поимают жены своя с плясанием и гудением и плесканием» и некоторые «без срама» имеют две жены. Не будучи в силах достичь действительного и быстрого превращения новообращенных в христиан, греческие священники пошли на уступки прежней вере: они признавали реальность существования всех славянских богов, приравняв их к бесам, признали святость традиционных мест и сроков старого культа, выстраивая храмы на местах прежних кумиров и капищ и назначая христианские праздники приблизительно на те же дни, к которым приурочивались ранее языческие. Язычество сливалось с христианством.[20]

Новая русская церковь стала новым и обильным источником доходов для ее духовной матери – константинопольской церкви и новым орудием эксплуатации в руках верхов киевского общества. За эти материальные выгоды можно было заплатить приспособлением христианской идеологии к язычеству славян.

ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПРИНЯТИЯ ХРИСТИАНСТВА

Принятие христианства – событие эпохальное. Оно оказало влияние на историю Руси, во многом предопределив ее последующее развитие.

Христианство позволили во многом преодолеть то противоречие между духовно-нравственной и социально-политической сферами жизни государства и общества, которое образовалось в Х веке. Это способствовало, с одной стороны, стабилизации новых отношений и институтов, с другой – создавало условия для их дальнейшего развития. Христианство стало той духовной и нравственной силой, которая объединила различные племена и народы, жившие на территории Восточной Европы. Люди стали ощущать себя принадлежащими к одному этносу, одной религии и одному государству. В итоге формировалась новая общность со своими самобытными и неповторимыми чертами и укладом – древнерусская народность.

Христианство существенно меняло уклад жизни общества. Церковь осудила многоженство и привнесла совершенно новое понятие семьи как пожизненного союза мужа и жены, скрепленного и освещенного церковным венчанием. Роль семьи возрастает, она становится основой общества.

С принятием христианства началось интенсивное приобщение восточнославянского мира к христианским ценностям и традициям. Получает развитие церковное искусство с его специфическими жанрами и формами. Вместе с христианством пришло и христианское просвещение, письменная культура, школа. Русь начинает воспринимать огромные пласты Греко-византийской культуры, сначала заимствуя и копируя их, затем переосмысливая и создавая в рамках религиозного искусства совершенно новое и самобытное древнерусское искусство.

С христианством связано и появление на Руси славянской письменности. Существенно изменилось международное положение древнерусского государства. Русь языческую сменила Русь христианская, которая со временем на равных вошла в систему европейских христианских государств.

Существовавшие во времена крещения Руси противоречия между восточным и западным христианством со временем еще более углубились. Это способствовало политическому и культурному отчуждению Восточной и Западной Европы, вело к двум различным вариантам развития.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На тему «Язычество и принятие христианства на Руси» можно рассуждать очень долго, рассматривая ее и с бытовой, и с социокультурной, и с чисто религиозной точек зрения. Но в рамках данной работы ставилась цель – рассмотреть причины, процесс и исторические последствия принятия христианства в православной форме. Данная цель, как мне кажется, достигнута.

Подводя итог о русском православии, нельзя не отметить, что за столетия своего существования оно впитало в себя столько национального, народного, что, по сути дела, превратилось в «национальную религию». Эта связь с историческими и культурными корнями народа неизбежно привела к тому, что на определенном этапе Русское Православие оторвалось от своего фундамента и стало неотъемлемой частью социального процесса в обществе. Преемственность сама в язычестве являлась объектом и формой культа. Все время так или иначе участвовало в сохранении преданий, песен, традиций. Но все это передавалось лишь людьми. Книги же могут пережить и людей, и общества, и государства. Проникновение на Русь христианства разными каналами способствовало обогащению культуры за счет достижений разных народов.

Прогрессивность перехода к христианству состояла прежде всего в том, что Русь усваивала наиболее демократические его формы, сами по себе предполагавшие широкую веротерпимость, а следовательно, способность сохранять культурное наследие языческого прошлого и обогащать его за счет связей как с Западом, так и с Востоком.

Когда Византия как государство прекращает существовать, Русь становится как бы законной ее наследницей («Москва – третий Рим»). Но и в это время будет сохраняться собственно «русская» традиция, выражающаяся в относительно широком допуске различных толкований канонических положений, терпимости к бытовым пережиткам язычества.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бурин С. Н. Крещение Руси. Вопросы истории и культуры. М., Наука и жизнь, 1988. –№11, с. 23.

2. Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 1994 г.

3. Нечволодов А. Сказания о Русской земле. М., 1991 г.

4. Никольский Н. М. История русской церкви. М., 1983 г.

5. Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества. М., 1993 г.

6. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1987.

7. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1962 г.

8. Скрынников Р. Г. История Российская 10 – 17 вв. М., 1993 г.

«Очерки по истории русской церкви» - издательство «Терра», М., 1997.

[1] С. М. Соловьев. История России с древнейших времен. М., 1962 г.

[2] А. Нечволодов. Сказания о Русской земле. М., 1991 г.

[3] Там же

[4] Н. М. Карамзин. История государства Российского. М., 1994 г.

[5] «Очерки по истории русской церкви» - издательство «Терра», М., 1997

[6] А. Нечволодов. Сказания о Русской земле. М., 1991 г.

[7] Н. М. Карамзин. История государства Российского. М., 1994 г.

[8] С. М. Соловьев. История России с древнейших времен. М., 1962 г.

[9] А. Нечволодов. Сказания о Русской земле. М., 1991 г.

[10] Б. А. Рыбаков. Киевская Русь и русские княжества. М., 1993 г.

[11] А. Нечволодов. Сказания о Русской земле. М., 1991 г.

[12] Там же.

[13] Р. Г. Скрынников. История Российская 10 – 17 вв. М., 1993 г.

[14] С. Н. Бурин. Крещение Руси. Вопросы истории и культуры. – М., Наука и жизнь, 1988–№11, с. 23.

[15] Р. Г. Скрынников. История Российская 10 – 17 вв. М., 1993 г.

[16] Н. М. Никольский. История русской церкви. М., 1983 г.

[17] Там же.

[18] Н. М. Никольский. История русской церкви. М., 1983 г.

[19] С. М. Соловьев. История России с древнейших времен. М., 1962 г.

[20] Б. А. Рыбаков. Язычество Древней Руси.. М., 1987.