Политическая борьба в России весной-осенью 1917 - реферат

Введение.

Установление советской власти осенью 1917 – весной 1918 г. сопровождалось множеством антибольшевистских выступлений в разных районах России, но все они были разрозненными и имели локальный характер. Крупномасштабная борьба, в которую с обеих сторон влились огромные массы из самых разных социальных слоев, ознаменовала развертывание гражданской войны – общесоциального вооруженного противостояния. Началом гражданской войны одни историки считают октябрь 1917 г., другие – весну 1918 г., когда сложились сильные политические и хорошо организованные антисоветские очаги и началась иностранная интервенция.

В феврале 1917 года самодержавие пришло к своему логическому завершению. От него страна унаследовала огромное число проблем: долго длившуюся и непопулярную войну, подорванную экономику, нерешенный национальные и социальные проблемы. Партии и общественные организации росли, как грибы после дождя, каждая из них претендовала на роль выразителя народных интересов. Большевики, меньшевики, эсеры, энесы пропагандировали идеи социализма, первые, как показало время, готовились к их осуществлению. Котел политических страстей кипел, кадетская партия, еще недавно оппозиционная царизму, оказалась практически единственной несоциалистической партией страны и передвинулась на крайний правый фланг. В течение нескольких дней революции Россия стала наиболее свободной страной мира, но при этом не умела пользоваться этим благом. В бурном потоке общественной жизни следовало искать ориентиры, способные вывести обновленный российский государственный корабль из штормящего моря. Одним из них могла стать реализация идеи Учредительного Собрания.

Политическая борьба - это неотъемлемое свойство политики. Чем сложнее структура отношений политической власти, тем разнообразнее формы политической борьбы, в которую вовлекаются не отдельные политические ли, а партии, организации, социальные группы. Причина этого заключается в том, что цели политической борьбы практически невозможно реализовать в одиночку, требуется поддержка масс или организаций.

1
Советы и Учредительное Собрание: проблемы политического выбора

Впервые в России о возможности созыва Учредительного Собрания во второй половине XIX в. заговорил теоретик анархизма М. Бакунин, исключительными правами оно наделялось в программах народовольцев. В 1903 г. на II съезде РСДРП идея созыва Учредительного Собрания была внесена в партийную программу-минимум; в следующем году — в проект эсеровской программы. После февральской революции лозунг о созыве Учредительного Собрания был одобрен в политических кругах общества. Он содержался в манифестах и декларациях всех политических партий. Образованное 2 марта правительство России назвало себя временным по той лишь причине, что видело свою задачу в том, чтобы довести страну до созыва Учредительного Собрания. Во всяком случае, так оно заявило.

На первый взгляд могло показаться, что обществом овладела единая надпартийная идея, гарантировавшая гражданский мир и решение основных государственных проблем. На практике все оказалось иначе. Каждая из политических партий и общественных организаций в лозунг созыва Учредительного Собрания вкладывала содержание, следовавшее из собственных тактических задач. Их больше всего беспокоили не результаты деятельности Учредительного Собрания, а реальные политические дивиденды, которые можно было извлечь из популярного лозунга.

Уже в конце июня, воспользовавшись стихийно возникшим недовольством рабочих Петрограда, большевики попытались ликвидировать власть Временного правительства, но оступились. Через месяц с небольшим такую же попытку предприняли крайние правые силы, но и мятеж Корнилова потерпел неудачу.

Вместе с тем и коалиционные силы (кадеты, эсеры, энесы и меньшевики) во главе с Временным правительством не смогли извлечь из достигнутых побед дополнительный политический капитал. Скорее наоборот, по пути от Февраля к Октябрю они его катастрофически быстро теряли. Их союз оказался шатким, один правительственный кризис сменялся другим, третьим, правительство либералов и демократов оказалось неспособным к проведению результативной и целостной политики, его действия под давлением и справа, и слева напоминали топтание на месте, нерешительные метания из стороны в сторону.

Прямое подтверждение высказанным мыслям находим в воспоминаниях В.Набокова: "Если бы Временное Правительство чувствовало подлинную, реальную силу, оно могло сразу объявить, что созыв Учредительного Собрания произойдет по окончании войны, — и это, конечно, по существу было бы единственно правильным решением вопроса. Но Временное Правительство не чувствовало реальной сил.

В ночь на 2 марта в соглашении исполкома Петроградского Совета и членов Временного комитета Государственной Думы вырабатывается. юридический статус Учредительного Собрания, включавший три принципа: всеобщие свободные выборы ("общенародная воля"), решение главных вопросов государственной жизни, включая определение формы правления, есть исключительная прерогатива Учредительного Собрания ("непредрешение"), только само Собрание определит круг и границы своих задач ("хозяин земли Русской"). Отсюда и пределы деятельности Временного правительства: оно не имеет права устанавливать какую-либо постоянную форму правления, создает условия для созыва Учредительного Собрания. Исходя из этой политической ситуации Временное правительство сформулировало в марте следующие принципы отношения к старому строю и Учредительному Собранию:

1. По возможности сохранить существующие законы и учреждения впредь до издания новых Учредительным Собранием.

2. Из существующих учреждений и законов отменить только те, оставление которых при новом строе безусловно невозможно". Отсюда и"качели" поведения Временного правительства. Когда оно издавало законы в пользу собственников, оно выступало как полновластное законодательное, учредительное. Когда речь шла о выполнении народных требований, правительство заявляло о неправомочности предвосхищения им воли Учредительного Собрания. Позиция "непредрешенства" оказалась роковой для страны, ждущей реформ от властей. Каждый просроченный день реформ подрывал шансы остановить сползание России к гражданской войне. Правительство действительно не чувствовало в себе сил отложить Учредительное Собрание до окончания войны, оно избрало тактику оттягивания. Сначала было обещано, что Учредительное Собрание соберется в возможно кратчайший срок. 11 марта глава правительства Г.Львов сообщил, что это может произойти не раньше, чем через 3 — 6 месяцев. 13 марта правительство известило о решении создать

Особое совещание для изготовления проекта Положения о выборах в Учредительное Собрание, однако первое заседание совещание провело в конце мая, а закончило работу в начале сентября.

Июльский кризис, рост популярности лозунга "Вся власть Советам!" и нескрываемые амбиции большевиков вынудили Временное правительство огласить сроки выборов (17 сентября) и созыва (30 сентября) Учредительного Собрания. Справившись с выступлением большевиков, правительство вновь стало медлить. Воспользовавшись формальным предлогом о необходимости завершить выборы в местные органы самоуправления, оно "отодвинуло выборы в Собрание на 12 ноября, а начало созыва — на 28 ноября.

Ленин никогда не придавал первостепенного значения созыву Конституанты, не видел в ней конечной цели политической борьбы. Принципы и институты чистой демократии вызывали в нем злую и нескрываемую иронию. И все же лозунг "учредилки" большевики не отбрасывали, хорошо понимая, что он имеет в массах немало сторонников. Характерно в этом отношении их поведение в момент взятия власти. В документах II Всероссийского съезда советов немало места отводилось Учредительному Собранию- В написанном Лениным и утвержденном съездом обращении "Рабочим, солдатам и крестьянам" говорилось, что советская власть "обеспечит своевременный созыв Учредительного Собрания". В постановлении съезда об образовании рабочего и крестьянского правительства подчеркивалось, что это правительство (Совет Народных Комиссаров) будет управлять страной вплоть до созыва Учредительного Собрания, на котором, по обещанию Ленина, и должен будет окончательно решиться вопрос о мире. Декрет о земле был объявлен временным законом, который должен действовать до Учредительного Собрания. В выступлении Ленина по поводу последнего декрета есть один весьма интересный фрагмент. "И если даже крестьяне пойдут и дальше за социалистами-революционерами и если они даже этой партии дадут на Учредительном Собрании большинство, то и тут мы скажем: пусть так, — уверяет Ленин. — Жизнь — лучший учитель, а она укажет, кто прав, и пусть крестьяне с одного конца, а мы с другого конца будем разрешать этот вопрос. Жизнь заставит нас сблизиться в общем потоке революционного творчества, в выработке новых государственных форм. Мы должны следовать за жизнью, мы должны предоставить полную свободу творчества народным массам". Сколько же было обещано в первые дни!

Думается, что подобная тактика в отношении Учредительного Собрания преследовала две цели. С одной стороны, Ленин не исключал реальности созыва собрания и поэтому загодя пытался оказать на него давление, поставить в будущем перед необходимостью законодательно утвердить советскую власть, ибо этого никак не мог сделать съезд советов, по существу, общественная организация. Власть же была захвачена явочным путем. В случае, если бы члены Учредительного Собрания отказались это сделать (как оно и случилось), их можно было легко обвинить в контрреволюционности (что также имело место). Вторая цель была не менее важна. Затевая государственный переворот в Петрограде, большевики не были уверены в окончательной победе. В критический момент взятия власти следовало придать перевороту некую видимость законности, приглушить политические страсти апелляцией к будущему Учредительному собранию. И здесь Ленин не жалел сил на обещания и посулы, проявляя чудеса политического лицемерия.

Победу одержала партия эсеров, за ее списки высказались 40% участвовавших в выборах. большевикам удалось собрать только 23,9% голосов, кадетам — 4,7%, меньшевикам и того меньше — 2,3%. Таким образом, к будущем Учредительном Собрании эсеры получили 370 мест, большевики — 175, левые эсеры"—40, меньшевики — 15, кадеты — 17, энесы — 2, а 86 мест досталось представителям национальных партий.

Выборы закончились, а политическая борьба вокруг Учредительного Собрания приобрела новую остроту. Временное правительство, о низложении которого 25 октября сообщил Ленин, еще в течение трех недель продолжало нелегально проводить свои заседания, считая себя единственной законной властью в стране. 16 ноября члены правительства составили обращение к гражданам России, которое на следующий день опубликовали либеральные и демократические газеты. 18 ноября все эти газеты были закрыты, но текст обращения стал известен жителям Петрограда и Москвы. В обращении говорилось, что действия большевиков являются мятежом, смертельно опасным для страны и ее целостности. Временное правительство призывало сплотиться вокруг Учредительного собрания, считало, что таким образом "усилиями народа будет положен конец господству насильников в самом близком будущем".

Со своей стороны, большевики сделали все, чтобы не допустить открытия Собрания 28 ноября. 23 ноября были арестованы члены Всевыборов, их обвинили в саботаже пролетарской власти. К 27 ноября в Петроград были стянуты 10 — 12 тыс. вооруженных матросов. Рано утром 28 ноября большевики провели аресты членов ЦК партии кадетов.

Но наиболее замечательное событие произошло 26 ноября, когда Ленин подписал декрет "К открытию Учредительного Собрания". Воспользовавшись предлогом: кворум Учредительного Собрания в законодательных актах Временного правительства не был установлен, большевики постановили, что Учредительное Собрание может открыться лицом, уполномоченным СНК при наличии не менее 400 его членов. Могло показаться, что это чисто процедурный момент, но посвященные в ход подготовки Собрания знали, что такое количество депутатов удастся собрать в Петрограде не скоро. Таким образом была достигнута очередная отсрочка.

В декабре большевики затратили немало энергии для того, чтобы убедить общественность в том, что выборы были проведены формально и не отражают истинной расстановки политических сил. Опираясь на декрет о праве избирателей отзывать депутатов, не оправдавших доверия, большевики пытались организовать новые выборы в отдельных округах, но из этого ничего не получилось. В ленинских "Тезисах об Учредительном собрании" говориться, что интересы революции стоят выше формальных прав Учредительного Собрания. Единственным шансом последнего Ленин считал "безоговорочное заявление… о признании советской власти, советской революции, ее политики… решительное присоединение Учредительного Собрания к стану противников кадетско-калединской контрреволюции". Вне этих условии, подчеркивал Ленин, кризис в связи с проведением Учредительного Собрания может быть решен только революционным путем, т.е. дал недвусмысленно понять, что в случае выступления Учредительного Собрания против советской власти оно будет разогнано.

Декабрь, как и ноябрь, прошел в острой политической борьбе. Тем временем оттягивать дальше открытие Собрания под предлогом отсутствия кворума большевики не могли, поэтому СНК решился назвать точную дату — 5 января 1918г. Все говорило о том, что Учредительное Собрание не сможет стать местом укрощения политических амбиций, источником общественного примирения и национального согласия. Эти опасения подтвердились утром 5 января, когда демонстрацию под лозунгами защиты Учредительного Собрания большевики разогнали силой оружия. Были и жертвы — 8 убитых. Расстрел донельзя накалил обстановку. Открытие Собрания в полдень не состоялось, и только в 16 часов более 400 делегатов вошли в Белый зал Таврического дворца. Стенограмма убеждает, что с момента открытия Учредительного Собрания его работа напоминала острое политическое сражение.

Выборы председателя показали примерное соотношение сил. За лидера эсеров В.Чернова голосовало 244 делегата, за кандидата блока большевиков и левых эсеров М.Спиридонову — 153. Пожалуй, только в речи В.Чернова была попытка поиска путей сближения позиций политических противников. Не вступая в открытую полемику с большевиками, уходя от конкретной оценки октябрьских событий, обвиняя мировой империализм в разжигании войны, он попытался раскрыть свое видение перспектив российской революции и определить задачи Учредительного собрания. Его тревожило торжество "тенденции к распаду и развалу демократии, разобщению междоусобице народов". Учредительное Собрание, как единственная верховная власть российского государства, считал Чернов, должно сосредоточить внимание на прекращении продолжавшегося кровопролития, вместо деморализованной старой армии создать на национально-территориальных основах новую "добровольческую армию, которая под красными знаменами социализма сумеет обеспечить народам России возможность заниматься делом внутреннего переустройства".

В области социальной политики Чернов предложил от слов и деклараций перейти к делу. Для России главное — решить земельный вопрос, провести аграрную реформу так, чтобы она стала надежным фундаментом для строительства всего народного хозяйства. Как политический деятель, посвятивший много лет изучению крестьянской проблемы, бывший министр земледелия во Временном правительстве, Чернов хорошо понимал сложность и противоречивость предстоящей задачи. Он возражает против популизма ленинского декрета о земле. Чернов прорицает, что путь, предложенный в декрете, ведет к слепому разгулу стихии, беспорядочному расхищению общего достояния. Экспроприация не может быть положена ни в основу земледелия, ни в основу организации промышленного производства, считает оратор. Социализм предполагает значительный рост производительных сил и "не есть скороспелое приближение к равенству в нищете, не есть азартные и рискованные опыты на почве общего упадка".

Церетели страстно и точно рисовал картину зарождавшегося большевистского режима: "Учредительное Собрание собирается, когда вся страна охвачена пожаром гражданской войны, когда подавлены все демократические свободы, не существует ни неприкосновенности личности, ни жилища, ни свободы слова, собраний, ни союзов, ни даже свободы стачек, когда тюрьмы переполнены заключенными, испытанными революционерами

и социалистами, даже членами самого Учредительного Собрания, когда нет правосудия и все

худшие формы произвола и бесправия, казалось, навеки похороненные славной февральской революцией, снова получают права гражданства…"

В выборах в Учредительное Собрание приняли участие только 40 млн, менее половины всех имевших избирательные права. После разгона Собрания у него не нашлось активных защитников. До лета 1918 г., пока большевики не бросили в деревню продовольственные отряды, лозунги Учредительного Собрания не были слышны.

Людям надоела Идея Учредительного Собрания по-разному воспринималась в разных социальных и культурных слоях. Для средних слоев общества главным было создание правового государства мирным реформистским путем преодоления кризиса в России. Рабочих и крестьян Учредительное Собрание привлекало как средство решения непосредственных социальных нужд на основе уравнительного перераспределения жизненных благ. Поэтому митинговые резолюции типа "Вся власть Учредительному Собранию", принимаемые единогласно, чаще звучали как заклинание, отражая религиозную подоснову массового сознания, наивную веру в возможность одним махом решить все проблемы бесконечная политическая говорильня. Бездействовать, как это делало Временное правительство, откладывая главные решения до УС, в условиях, когда 47,4% взрослых мужчин в Европейской части России были в армии или в плену, когда стоимость жизни в городе выросла в 1914-1917г. г. вчетверо, а крестьяне требовали "черного передела", было опасно. Опасно это было и потому, что в стране не было традиций массового правового сознания, народ вооруженным путем сверг монархию и в условиях войны /15 миллионов в армии / выработал устойчивый стереотип насильственного решения проблем. В центре политической жизни 1917 г. стоял "человек с ружьем", желавший прекращения бессмысленной мировой бойни.

Лозунг Учредительного Собрания, ставший в 1917 году "идеей фикс" русского образованного общества, практически исключил поиск вариантов становления государственного строя. И именно это "отсутствие выбора привело к тому, что государственная власть установилась помимо УС. Неспособность временного правительства и Петросовета принимать на себя политическую ответственность и начать хоть какие-то преобразования в стране до УС привели к обвальной радикализации общественной жизни.

Такой народ не составляло труда поднять на разгром помещичьих имений, захват фабрик и даже власти. Так в 1917 году установилась большевистская диктатура.

Идейно-политическая борьба по вопросу заключения Брестского мирного договора

В советской внешней политике, вероятно, не было соглашения более хрупкого, чем Брест-Литовский мирный договор, подписанный советским правительством 3 марта 1918 г.; просуществовав чуть более 9 месяцев, он был разорван германским и советским правительствами, а позже, при капитуляции Германии в первой мировой войне, отменен еще и 116‑й статьей Версальского договора. С легкой руки Ленина названный передышкой договор вызвал критику и сопротивление подавляющей части революционеров, с одной стороны, и патриотов России-с другой. Первые утверждали, что Брестский мир - это удар в спину германской революции. Вторые - что это предательство России и ее союзников. И те и другие, каждый по своему, были правы. Однако на Брестском мире по непонятным никому причинам настаивал Ленин, добившийся, в конце концов, его подписания.

Вопрос об эволюции взглядов Ленина после его прихода к власти в октябре 1917г. и о тех целях, которые Ленин ставил перед собой до и после переворота, является основным при изучении истории Брестского договора и связанного с ним более общего вопроса о мировой революции. Было бы ошибочным считать, что Ленин менял свои взгляды в зависимости от обстоятельств.

Однако в 1918г. ответ на этот вопрос был не столь очевиден, как могло бы показаться сегодня. Общее мнение социалистических лидеров Европы сводилось к тому, что в отсталой России нельзя будет без помощи европейских социалистических революций ни построить социализма, ни удержать власть на какой-либо продолжительный срок, хотя бы уже потому, что (как считали коммунисты) "капиталистическое окружение"поставит своей непременной целью свержение социалистического правительства в России. Таким образом, революция в Германии виделась единственной гарантией удержания власти советским правительством еще и в России.

Иначе считал Ленин. В октябре 1917г.,прорвавшись из швейцарского небытия и молниеносно захватив власть в России, он показал своим многочисленным противникам (сторонников у него и не было почти),как недооценивали они этого уникального человека —лидера немногочисленной экстремистской фракции в РСДРП.

Большевизм не только захватил власть в России, но реальный и единственный плацдарм для наступления мировой

революции, для организации коммунистического переворота в той самой Германии, от которой, как всеми социал-демократами предполагалось, будет зависеть конечная победа социализма. Теперь Ленин стал отводить себе в мировом коммунистическом движении совсем иную роль. Ему важно было совершить мировую революцию под своим непосредственным руководством и сохранить за собою лидерство в Интернационале. Германская революция отходила для Ленина на второй план перед победившей революцией в России.

В свете изменившихся взглядов Ленина на революцию в Германии и необходимо рассматривать всю историю Брест-Литовских переговоров декабря 1917 —марта 1918 г.г., закончившуюся подписанием мира с Германией и другими странами Четвертного союза. Позиция Ленина на этих переговорах-отстаивание им "тильзитского мира" ради "передышки"в войне с Гарманией- кажется настолько естественной, что только и не перестаешь удивляться авантюризму, наивному и беспечному идеализму всех его противников —от левых коммунистов, возглавляемых Бухариным, до Троцкого с его формулой "ни война, ни мир". Правда, позиция Ленина кажется разумной прежде всего потому, что апеллирует к привычным для большинства людей понятиям: слабая армия не может воевать против сильной! Но это была психология обывателя, но не революционера! С такой психологией нельзя было захватить власть в октябре 1917г. и удержать ее против блока социалистических партий, как удержал Ленин в ноябрьские дни с помощью Троцкого. С такой психологией вообще нельзя было быть революционером. По каким-то причин, кроме Ленина, весь актив партии был против подписания Брестского мира, причем большая часть партийных функционеров поддерживала "демагогическую"формулу Троцкого. И никто не смотрел на состояние дел столь пессимистично, как Ленин .

С точки зрения абсолютных коммунистических интересов, Брестский мир был катастрофой. Он, несомненно, убивал все имеющиеся шансы, сколько бы их не было, на немедленную революцию в Германии, а значит и на революцию в Европе. Заключенный вопреки воле большинства рев-партии Брестский мир стал первым оппортунистическим шагом советского руководства. По иронии судьбы получалось, что для победы революции в России нужно было принести в жертву возможную революцию в Германии, а для успеха революции в Германии, может быть, пришлось бы пожертвовать советской властью в России.

Именно эту альтернативу заключало в себе для советского правительства Брестское соглашение. Мирный договор с Германией давал ее правительству известную передышку, улучшал общее положение страны. Как писали тогда левые эсеры,"хлеб из оккупированных Германией областей примирял голодных германских рабочих и солдат с германским правительством". Наоборот, отказ советского правительства подписать мир в военном и общеполитическом отношении был для Германии крайне не выгоден и значительно увеличивал шансы на возгорание и победу германской коммунистической революции (так считали сами немцы). Поэтому немецкие левые уже в декабре 1917г. распространили заявление о том, что переговоры о мире окажут разрушительное воздействие на вероятную германскую революцию и поэтому должны быть отменены.

Первоначально считалось, что переговоры с германским правительством большевики затевают исключительно из пропагандистских соображений и для оттяжки времени, а не ради подписания договора. Либкнехт при этом указывал, что если переговоры "не приведут к миру в социалистическом духе",необходимо "оборвать переговоры, даже если бы пришлось пасть их {Ленина и Троцкого} правительству". Ленин же на переговорах декабря 1917‑марта 1918 стремился к союзу, хотя бы временному, между советским и имперским германским правительствами, видя в этом единственный способ сохранить власть в своих руках и расколоть единый капиталистический мир, т.е. блокироваться с Германией против Англии и Франции. Либкнехт видел залог победы в германской революции. Ленин‑в игре на противоречиях между Четверным союзом и Антантой. Либкхнет был заинтересован в том, чтобы Германия как можно скорее проиграла войну. Ленин, подписывая сепаратный мир, был заинтересован в том, чтобы Германия не проигрывала войны как можно дольше. Он боялся, что советская власть будет свергнута объединенными усилиями Германии и Антанты как только на Западном фронте будет подписан мир. Но заключая Брестский мир и оттягивая германское поражение, Ленин делал именно то, в чем фактически обвинял его Либкнехт: саботировал германскую революцию. Неудивительно, что заключение Брестского мира привело к расколу в партии большевиков и советском правительстве и к образованию левой оппозиции, причем в первый и последний раз оппозиция эта открыто и официально действовала внутри партии большевиков как автономная организация и даже имела свой печатный орган. После подписания мирного соглашения военные действия не прекращались ни на день на большей части территории бывшей Российской империи.

Германия предъявляла все новые и новые ультиматумы, занимала целые районы и города, находящиеся восточнее установленной договором границы.

Брестский мир оказался бумажным именно потому, что советское и германское правительства не смотрели на договор серьезно, не считали его окончательным, и, главное,- подписывали соглашение не ради желания получить мир, а лишь для того, чтобы продолжать войну, но в более выгодных для себя условиях.

Германское правительство поддерживало русских революционеров, т.к. не без оснований считало, что революция приведет к распаду Российской империи, выходу ее из войны и заключению сепаратного мира, который обещали дать революционеры после прихода к власти. Германии же этот мир был необходим уже потому, что в 1917г. она не обладала нужными силами для ведения войны на 2 фронта. Сделав ставку на революцию в России, Германия в критические для временного правительства недели поддержала ленинскую группу, помогла ей и другим "пораженцам"проехать через Германию в Швецию, получила согласие шведов на проезд эмигрантов к финской границе. Оттуда оставалось совсем уж близко до Петрограда. Неудивительно, что происшедший в октябре 1917г. переворот не был для нее неожиданностью; справедливо или нет, германское правительство смотрело на происшедшее как на дело своих рук. Как и германское правительство ленинская группа была заинтересована в поражении России. Как и германское правительство большевики желали распада Российской империи. Немцы хотели этого ради общего ослабления послевоенной России. Революционеры, среди которых многие требовали отделения от Российской империи окраин еще и по национальным соображениям, смотрели на рост национальных сепаратистских тенденций (национализм малых наций) как на явление, находившееся в прямой связи с революционным движением. Совпадая в одних пунктах, цели Германии и революционеров в войне расходились в других. Германия смотрела на последних как на подрывной элемент и рассчитывала использовать их для вывода России из войны. Удержание социалистов у власти не входило в планы германского правительства. Те же смотрели на помощь, предложенную германским правительством, как на средство для организации революции в России и Европе, прежде всего в Германии. Но революционеры знали о немецких "империалистических"планах. При этом, каждая из сторон надеялась переиграть другую. В конечном итоге, в этой игре победила ленинская группа.

Нужно отдать должное Ленину. Он выполнил данное правительству обещание в первые часы прихода к власти: 26 октября па съезде Советов он зачитал известный декрет о мире. Уже 27 октября (9 ноября) лондонские газеты, да и сами немцы не могли долго хранить молчание, заявляя, что русская революция не случайная удача, а естественный результат германской политики. 9(22) ноября, выполняя еще один пункт соглашения между большевиками и Германией, Троцкий, как нарком иностранных дел, заявил о намерениях советского правительства опубликовать секретные дипломатические документы. Теоретически публикация тайных договоров наносила ущерб как центральным державам, так и Антанте. Но поскольку секретные договоры, имевшие отношение к первой мировой войне, были, естественно, заключены Россией с союзниками Францией и Англией, а не с Центральными державами, последние оставались в выигрыше. 14(27) ноября германское Верховное командование дало свое согласие на ведение официальных переговоров о мире с представителями советской власти. Начало переговоров было назначено на 19 ноября (2 декабря), причем в заявлении от 15(28) ноября советское правительство указало, что в случае отказа Франции, Великобритании, Италии, США, Бельгии, Сербии, Румынии, Японии и Китая присоединиться к переговорам "мы будем вести переговоры с немцами одни",т.е. заявило о подписании сепаратного мира со странами Четверного блока. 20 ноября (3 декабря) русская делегация (28 человек) прибыла в Брест-Литовск, где помещались ставка главнокомандующего германским Восточным фронтом. Как место для ведения переговоров Брест-Литовск был выбран Германией. Очевидно, что ведение переговоров на оккупированной немцами территории устраивало германское и австрийское правительства, поскольку перенесение переговоров в нейтральный город, например в Стокгольм, вылилось бы в межсоциалистическую конференцию, которая могла бы обратиться к народам "через головы правительств" и признать, например, ко всеобщей стачке или гражданской войне. В этом случае инициатива из рук германских и австро-венгерских дипломатов перешла бы к русским и европейским социалистам. С советской стороны делегацию возглавляли три большевика (А.А. Иоффе, Л.Б. Каменев, и Г.Я. Сокольников) и два левых эсера (А.А. Биценко и С.Д.Масловский-Мстиславский). С германской стороны переговоры должна была вести группа военных во главе с генералом Гофманом. Русская делегация настаивала на заключении мира без аннексий и контрибуций. Гофман как бы не возражал, но при условии согласия на эти требования еще и Антанты.

Поскольку, как всем было ясно, советская делегация не уполномочена была Англией, Францией и США вести переговоры с Четверным союзом, вопрос о всеобщем демократическом мире повис в воздухе.

К тому же делегация центральных держав настаивала на том, уполномочена подписывать лишь военное перемирие, а не политическое соглашение. И при внешней вежливости обеих сторон общий язык найден не был. 28 декабря пленум Московского областного бюро принял резолюцию с требованием прекратить мирные переговоры с Германией и разорвать дипломатические отношения со всеми капиталистическими государствами. В тот же день против германских условий высказалось большинство Петроградского комитета РСДРП(б). Обе столичные организации потребовали созыва партийной конференции для обсуждения линии ЦК в вопросе о мирных переговорах. Поскольку делегации на такую конференцию формировали бы сами комитеты, а не местные организации РСДРП(б), левым коммунистам на конференции было бы обеспечено большинство. И Ленин, во избежание поражения, стал всячески оттягивать созыв конференции. На партийном совещании 8(21) января, посвященном проблеме мира с Германией, Ленин вновь потерпел поражение: тезисы его не были одобрены, их даже запретили печатать. Троцкий впервые предложил в тот день не подписывать формального мира и во всеуслышание заявить, что Россия не будет вести войну и демобилизует армию.

Известная как формула "ни война, ни мир", установка Троцкого вызвала с тех пор много споров и нареканий. Между тем, эта формула имела вполне конкретный практический смысл. Она, с одной стороны, исходила из того, что Германия не в состоянии вести крупные наступательные действия на русском фронте(иначе бы немцы не сели за стол переговоров), а с другой —имела то преимущество, что большевики "в моральном смысле"оставались "чисты перед рабочим классом всех стран". Кроме того, важно было опровергнуть всеобщее убеждение, что большевики просто подкуплены немцами и все происходящее в Брест-Литовске —не более как хорошо разыгранная комедия, в которой уже давно распределены роли. Ленин упрямо настаивал на сепаратном соглашении на германских условиях, но на заседании ЦК 11(24) января, где он выступил с тезисами о заключении мира, Ленин снова потерпел поражение. Формула Троцкого была принята 9 голосами против 7.

Вместе с тем 12 голосами против 1 было принято внесенное Лениным (для спасения своего лица) предложение "всячески затягивать подписание мира":Ленин предлагал проголосовать за очевидную для всех истину, чтобы формально именно его,Ленина, резолюция получило большинство голосов. Вопрос о подписании мира в тот день Ленин не осмелился поставить на голосование. С другой стороны,11 голосами против 2 при 1 воздержавшемся была отклонена резолюция левых коммунистов, призывавшая к революционной войне. Общепринято мнение, что, возвращаясь в Брест для возобновления переговоров в конце января по н. ст., Троцкий имел директиву советского правительства подписать мир. Поскольку никаких официальных партийных документов о договоренности Ленина с Троцким не существовало, оставалось предполагать, что они договорились о чем-то за спиною ЦК в личном порядке, и Троцкий, не подписав германский ультиматум, нарушил данное Ленину слово.

Заседание политической комиссии в Брест-Литовске закончилось 28 января (10 февраля) в 6,50 вечера. Вскоре после этого, еще до формального ответа Четверного союза на заявление советской делегации, т.е. не зная, принята ли формула "ни мира, ни войны", Троцкий телеграфировал Ленину о том, что переговоры завершены. 11 февраля в 17 часов во все штабы фронтов русской армии была переслана пространная телеграмма за подписью Крыленко о прекращении войны, демобилизации и "уводе войск с передовой линии".

По возвращении в Петроград Троцкий выступил на заседании Петроградского совета. Он указал, что Германия скорее всего не сумеет "выслать войска против советской республики". Петросовет поддержал решение советской делегации в Бресте большинством голосов. Днем раньше Исполком петроградского комитета партии также высказался за разрыв переговоров с немцами, против политики "похабного мира". 30 января по ст.ст. за это выступил Моссовет. 23 февраля состоялось очередное заседание ЦК РСДРП(б), на котором обсуждался переданный советскому правительству в 10,30 утра немецкий ультиматум. Срок ультиматума истекал через 48 часов. Ультиматум огласил Свердлов. Советское правительство должно было согласиться на независимость Курляндии, Лифляндии, Эстляндии, Финляндии и Украины (с которой обязано было заключить мир); способствовать передаче Турции анатолийских провинций; признать невыгодный для России русско-германский договор 1904г.,дать Германии право наибольшего благоприятствования в торговле до 1925г., предоставить право свободного и беспошлинного вызова в Германию руды и другого сырья; отказаться от всякой агитации и пропаганды против держав

Четверного союза и на оккупированных ими территориях. Договор должен был быть ратифицирован в течении двух недель. Как писал Гофман, ультиматум содержал все требования, какие только можно было выставить.

Ленин потребовал немедленного согласия на германские условия и заявил, что в противном случае уйдет в отставку. Слово затем взял Троцкий, сказав, что, имея Ленина в оппозиции, не возьмется голосовать против подписания мира. Его поддержали левые коммунисты Дзержинский и Иоффе. Но Бухарин и Ломов —против. Сталин —сторонник Ленина —первоначально был против:"Можно не подписывать, но начать переговоры." Но Ленин победил: 7 голосами против 4 при 4 воздержавшихся германский ультиматум был принят. Вместе с тем ЦК единогласно принял решение "готовить немедленную революционную войну". Это была очередная уступка Ленина. Однако, победа ленинского меньшинства при голосовании по столь важному вопросу повергла ЦК в еще большее смятение, началась паника. Некоторые решили подать в отставку. Троцкий сказал, что он голосовал бы иначе, если бы знал, что его воздержание поведет к уходу товарищей. Ленин соглашался теперь на "немую или открытую агитацию против подписания"только чтоб не уходили с постов и пока что подписали мир. Но уговоры были бесполезны. Левые коммунисты ушли.

Совместное заседание ЦК РСДРП(б) и ЦК ПЛСР было назначено на вечер 23 февраля. Протокол числится в ненайденных, и о том, как проходило заседание, ничего не известно. В 5,25 утра 24‑го числа заседание закрылось. Через полтора часа в Берлин, Вену, Софию и Константинополь передали сообщение Совнаркома о принятии германских условий и отправке в Брест-Литовск полномочной делегации. 28 февраля делегация прибыла в Брест. К этому времени начали сбываться опасения противников мира о том, что брестский ультиматум —только начало диктата. Немцы теперь требовали передачи Турции, Карса и Батума (хотя в течении войны эти территории ни разу не занимались турецкими войсками). Сокольников, возглавлявший советскую делегацию, пробовал было возражать, но Гофман дал понять, что какие-либо обсуждения ультиматума исключаются. 3 марта, в 5,50 вечера договор был подписан. В эту минуту навсегда была обречена на поражение мировая революция!

Оппозиция сепаратному миру в партии и советском аппарате заставила Ленина изменить тактику. Он постепенно переместил акцент с "мира"на "передышку".

Вместо мирного соглашения с Четверным союзом Ленин ратовал теперь за подписание ни к чему не обязывающего бумажного договора ради короткой, пусть хоть в два дня, паузы, необходимой для подготовки к революционной войне. При такой постановке вопроса Ленин почти стирал грань между собою и левыми коммунистами. Расхождение было теперь в сроках. Бухарин выступал за немедленную войну. Ленин-за войну после короткой передышки. Сепаратный мир исчез из лексикона Ленина.

Но, голосуя за передышку, сторонники Ленина голосовали именно за сепаратный мир, не всегда это понимая. Как и формула Троцкого "ни война, ни мир"ленинская "передышка"была средней линией. Она позволяла, не отказываясь от лозунга революционной войны, оттягивать ее начало сколь угодно долгое время. Оставляя левым коммунистам надежду на скорое объявление войны, передышка в целом удовлетворяла сторонников подписания мира, прежде всего Ленина, т.к. давала возможность ратифицировать подписанный с Германией мир и, связывая мирным соглашением страны Четверного союза, оставляла советской стороне свободными руки для расторжения при первой возможности договора. Что касается Антанты, то с ее точки зрения, намерение большевиков заключить сепаратный мир и разорвать т.о. союз с ней казалось в 1918г. актом беспрецедентного коварства. Не желая иметь дело с правительством "максималистов"в России, не веря в его способность удержаться у власти, Антанта пыталась поддержать контакты с Советской властью хотя бы на неофициальном уровне с целью убедить Советское правительство сначала не подписывать, а после подписания —не ратифицировать мирного договора. 7 марта в 12 часов дня с первым докладом съезду о Брестском мире-выступил Ленин, попытавшийся убедить делегатов в необходимости ратифицировать соглашение. Поистине удивительным можно считать тот факт, что текст договора держался в тайне и делегатам съезда сообщен не был. Между тем за знакомым сегодня каждому Брестским миром стояли условия более тяжкие, чем Версальский договор. В смысле территориальных изменений Брест-Литовское соглашение предусматривало передачу Турции провинций Восточной Анатолии, Ардаганского, Карсского и Батумского округов; признание независимости Украины, отторгаемой от России и передаваемой под контроль Германии. Эстляндия и Лифляндия, Финляндия и Аландские острова освобождались от русских войск и Красной армии и тоже переходили под германский контроль.

Литература.

1. Никулин В.В., Слезин А.А., История России: события и проблемы, Тамбов, ТГТУ, 1997;

2. Исаев И.А., История государства и права России, М., Юрист, 1966;

3. Верстюк В. Всероссийское Учредительное Собрание 1917-1918 Россия

4.http://www.stydy-help.ru/istoria/d27.htm;

Содержание.

Введение……………………………………………………………………………………………1.

Советы и Учредительное Собрание: проблемы политического выбора……………………….2.

Идейно-политическая борьба по вопросу заключения Брестского мирного договора……….9.