Борьба за власть в России в 1917 году - реферат

Содержание
1 Зима 1916/1917 годов. Предпосылки Февральской революции
2 Февральская революция
3 Первые шаги новой власти
3.1 Формирование Временного правительства
3.2 Отмена монархической символики
3.3 Слабость Временного правительства

4 Март 1917 года. Формирование Советов и режима «двоевластия»
4.1 Формирование Петросовета
4.2 Начало формирования «советской легальности»
4.3 Конфликты между Советом и Временным правительством

5 Разгром правых монархических движений
6 Весна 1917 года. Соотношение сил среди основных политических партий
6.1 Большевики в начале 1917 года
6.2 Партия эсеров в 1917 году
6.3 Меньшевики в 1917 году
6.4 Большевики в 1917 году
6.5 Анализ состава партий
6.5.1 «Демократический централизм»
6.5.2 «Авангард рабочего класса» и «привнесение сознания»


7 Апрель
7.1 Прибытие Ленина из эмиграции
7.2 Борьба вокруг «Апрельских тезисов» Ленина
7.3 Апрельский правительственный кризис

8 Май. Прибытие Троцкого из эмиграции
9 Март-июль. «Демократизация армии»
9.1 Солдатские комитеты
9.2 Рост дезертирства
9.3 Исчерпание мобилизационных ресурсов
9.4 Самосуды над офицерами
9.5 Ударные части
9.6 Офицерские организации
9.7 Национальные части

10 Март — август. Царь после ареста
11 Апрель-июль. Пик популярности Керенского
12 Июнь-июль
12.1 Деградация экономики к лету 1917 года
12.2 Попытка наступления на фронте
12.3 Конфликт из-за дачи Дурново
12.4 I Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов
12.5 Июльское выступление большевиков
12.6 Июльское выступление большевиков в советской историографии
12.7 Июльский правительственный кризис

13 Август
13.1 Активизация правых сил
13.2 Корниловское выступление
13.3 Августовский правительственный кризис
13.4 Открытие Поместного собора Русской православной церкви

14 Сентябрь-октябрь
14.1 Радикализация общественного мнения
14.2 Демарш большевиков в Предпарламенте
14.3 Большевизация Советов
14.4 Состав ЦК РСДРП(б), принявший решение о восстании

15 Апрель-ноябрь. Земельный вопрос
16 Ноябрь
16.1 Вооружённое восстание большевиков
16.1.1 Подготовка к восстанию, образование ВРК
16.1.2 «Наступление» Керенского
16.1.3 «Контрнаступление» ВРК

16.2 II Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов
16.3 II Съезд Советов крестьянских депутатов
16.4 Первый состав Совнаркома
16.4.1 Социальный состав
16.4.2 Национальный состав

16.5 Демарш Петроградской городской думы
16.6 Выступление Керенского-Краснова
16.7 Восстание в Москве
16.8 Ликвидация Ставки Верховного Главнокомандующего
16.9 Разгон милиции Временного правительства
16.10 Интронизация патриарха Тихона

17 Октябрь-ноябрь. Выборы в Учредительное собрание
18 Ноябрь-декабрь
18.1 Коалиция с левыми эсерами. Однородное социалистическое правительство
18.2 Госслужащие бойкотируют новую власть
18.3 Конфликты ВЦИК и Совнаркома
18.4 Декрет о печати
18.5 Окончание «демократизации армии»
18.6 Дипломатическая изоляция большевистского правительства
18.7 Провал большевизации Киева
18.8 Провал большевизации Дона
18.9 Первые конфликты большевиков с РПЦ

19 Январь-июль 1918 года. Формирование однопартийной системы
19.1 Январь 1918
19.1.1 Разгон Учредительного собрания
19.1.2 III Съезд Советов
19.1.3 Январское восстание в Киеве
19.1.4 Отмена юлианского календаря
19.1.5 Отделение церкви от государства
19.1.6 Обострение конфликтов с РПЦ

19.2 Октябрь 1917 — август 1918. Обострение конфликта с правыми эсерами
19.3 Февраль 1918
19.3.1 Аннулирование царских займов
19.3.2 Финальная фаза мирных переговоров

19.4 Март 1918
19.4.1 Подписание Брестского мира
19.4.2 «Войска завесы»
19.4.3 Переименование большевистской партии в «коммунистическую»
19.4.4 Перенос столицы в Москву
19.4.5 IV Всероссийский съезд Советов

19.5 Август 1917 — апрель 1918. Ссылка царя в Тобольске
19.6 Апрель 1918
19.6.1 Разгром большевиками анархистов в Москве
19.6.2 Перемещение отрекшегося царя из Тобольска в Екатеринбург
19.6.3 Формирование антибольшевистского очага в Забайкалье

19.7 Май-июль 1918. Разгром движения фабричных уполномоченных
19.8 Июль 1918
19.8.1 Мятеж левых эсеров.
19.8.2 Принятие Конституции



Список литературы
Борьба за власть в России в 1917 году
style="page-break-before:always">1. Зима 1916/1917 годов. Предпосылки Февральской революции

К началу 1917 года затянувшаяся Первая мировая война сильно накалила обстановку в Петрограде. Военная гиперинфляция привела к тому, что производители начали в массовом порядке придерживать хлеб, надеясь на ещё большее увеличение цен. Как указывает исследователь Нефёдов С. А., к концу 1916 года традиционная рыночная система снабжения городов начала разваливаться, царское правительство начало предпринимать первые попытки организовать продразвёрстку. 8 сентября 1916 года Николай II утвердил положение Совета министров об уголовной ответственности торговцев и промышленников «за возвышение или понижение цен на предметы продовольствия или необходимой потребности».[3]

Историк-исследователь Февраля 1917 года, современник событий С. П. Мельгунов в своем исследовании утверждает, что постулат о голоде как причине революции предположительно является нежизненным и несостоятельным[5]. С другой стороны, исследователь Нефёдов С. А. утверждает противоположное, и проводит подробный экономический анализ механизма возникновения перебоев в снабжении[6] вследствие военной гиперинфляции.

Сами же власти Петрограда, в лице генерала Хабалова С. С. и градоначальника Балка А. П., оценивали запасы хлеба в Петрограде на момент начала революции, как достаточные. Исследователь Ричард Пайпс присоединяется к этой оценке, однако также указывает на военную гиперинфляцию, и перебои в снабжении Петрограда топливом.

Председатель Госдумы Родзянко М. В. за три месяца до революции приводит следующее свидетельство:

С продовольствием стало совсем плохо, города голодали, в деревнях сидели без сапог и при этом все чувствовали, что в России всего вдоволь, но что нельзя ничего достать из-за полного развала тыла. Москва и Петроград сидели без мяса, а в то же время в газетах писали, что в Сибири на станциях лежат битые туши и что весь этот запас в полмиллиона пудов сгниет при первой же оттепели. Все попытки земских организаций и отдельных лиц разбивались о преступное равнодушие или полное неумение что-нибудь сделать со стороны властей. Каждый министр и каждый начальник сваливал на кого-нибудь другого, и виноватых никогда нельзя было найти. Ничего, кроме временной остановки пассажирского движения для улучшения продовольствия, правительство не могло придумать. Но и тут получился скандал. Во время одной из таких остановок паровозы оказались испорченными: из них забыли выпустить воду, ударили морозы, трубы полопались, и вместо улучшения только ухудшили движение. На попытки земских и торговых организаций устроить съезды для обсуждения продовольственных вопросов правительство отвечало отказом, и съезды не разрешались. Приезжавшие с мест заведовавшие продовольствием, толкавшиеся без результата из министерства в министерство, несли свое горе председателю Государственной думы, который в отсутствие Думы изображал своей персоной народное представительство [7].

К 1917 году потери Российской империи в Первой мировой войне дошли до 2,5 млн погибших солдат (убитых в бою, пропавших без вести, умерших от ран и болезней, умершие в плену) и до 1 млн мирных жителей (см. Потери в Первой мировой войне ). Война сильно обесценила человеческую жизнь, сделав привычной гибель миллионов людей. За всю историю России впервые была набрана по мобилизации огромная армия, через которую прошли до 15 миллионов человек из 175 миллионного населения. 80-90 % мобилизованных солдат составили крестьяне, в том числе пришедшие в армию со своими представлениями о «земле и воле». Часть армии составили кадровые заводские рабочие, мобилизованные в 1914—1916 годах, и заменённые на заводах выходцами из деревень.

В октябре 1916 года директор Департамента полиции министерства внутренних дел Васильев А. Т. представил доклад о настроениях населения на местах, указывающий, что «основной причиной озлобления называется чудовищно растущая дороговизна», в обеих столицах «оппозиционность настроений» намного превосходит уровень 1905 года, что может привести к вспышке в столицах «крупных беспорядков чисто стихийного характера». В то же время начальник Кронштадтского гарнизона докладывает, что в случае беспорядков на войска рассчитывать нельзя вследствие их ненадёжности[6].

Ричард Пайпс указывает, что

Солдаты подвергались ряду унизительных ограничений: им разрешалось передвигаться в трамваях только на подножках, в театрах не разрешалось сидеть рядом с офицерами. С 1915 года в армии восстановлены телесные наказания[8] в виде порки розгами, среди офицеров было распространено обращение на «ты» к солдатам и рукоприкладство.

Генерал Дубенский Д. Н., в феврале 1917 года находившийся в царской свите в качестве официального историографа, отмечал, что «были такие батальоны, которые имели по 12 — 15 тысяч. Все это помещалось в скученном виде в казармах, где люди располагались для спанья в два-три и четыре яруса. Наблюдать за такими частями становилось трудно, не хватало офицеров, и возможность пропаганды существовала полная. В сущности эти запасные батальоны вовсе не были преображенцы, семеновцы, егеря и т. д. Никто из молодых солдат не был ещё в полках, а только обучался, чтобы потом попасть в ряды того или другого гвардейского полка и получить дух, физиономию части и впитать её традиции. Многие из солдат запасных батальонов не были даже приведены к присяге. Вот почему этот молодой контингент так называемых гвардейских солдат не мог быть стоек и, выйдя 24, 25 и 26 февраля на усмирение беспорядков, зашатался и затем начался бессмысленный и беспощадный солдатский бунт»[9].

Кроме того, часть солдат и матросов составляли мобилизованные рабочие, в том числе ранее участвовавшие в революционной деятельности; в первую очередь это относилось к Кронштадтской военно-морской базе, а также к военно-морской базе в Гельсингфорсе. Условия военной службы в Кронштадте были тяжёлыми, и сопровождались рядом унизительных ограничений для нижних чинов, например, матросам запрещалось ходить по восточной стороне главной улицы, у входа на Екатеринский бульвар помещалась надпись, запрещающая вход «собакам, солдатам и матросам»[10]

Волнения в войсках и на флоте начинаются задолго до 1917 года: так, 19 октября 1915 года взбунтовался стоявший на гельсингфорсском рейде линкор «Гангут», 2 мая 1916 года отмечен первый случай отказа казаков разгонять толпу. Как отмечает исследователь Нефёдов С. А., в октябре 1916 года происходят бунты солдат на распределительных пунктах в Гомеле и Кременчуге, 17 октября солдаты 181го полка присоединяются к толпе рабочих Выборгского района Петрограда, 29 октября 1916 года вызванные для разгона забастовки солдаты вместо рабочих открывают огонь по полиции. Французский посол в Петрограде Морис Палеолог в своём рапорте французскому внешнеполитическому ведомству отмечает этот инцидент, как «очень показательный», и заявляет, что «…в случае восстания нельзя рассчитывать на армию…мы должны уже теперь предвидеть банкротство нашей союзницы [России] и сделать из этого все необходимые выводы».

Последней каплей стало закрытие 21-22 февраля властями крупнейшего в Петрограде Путиловского завода — рабочие попытались поднять забастовку, несмотря на то, что завод с началом войны был национализирован, а забастовки на казённых военных заводах запрещались. Этот шаг выбросил на улицы 36 тыс. озлобленных рабочих. Настроение петроградских рабочих было самым взрывоопасным; так, 8 февраля путиловские рабочие забросали полицию железными обломками и кусками шлака.

.

В конце февраля перебои с поставками продовольствия в Петроград вынудили городские власти принять решение о введении карточек на хлеб с нормой один фунт на человека в день. Это решение вызвало панику, и стремление запастись хлебом, произошло несколько погромов булочных. По мере нарастания кризиса снабжения в Петрограде учащаются забастовки. Бастующие рабочие часто «снимают» соседние заводы, силой вынуждая их присоединяться к забастовке. С началом восстания Петроградского гарнизона тот же метод начинают широко применять восставшие солдаты.

Исследователь Нефёдов С. А. отмечает, что царское правительство в полной мере осознавало приближение революции, в январе 1917 года начав подготовку к её подавлению. Слабость этих планов заключалась в том, что они, как отмечает Спиридович А. И., не предусматривали восстания запасных батальонов в Петрограде. Вместе с тем предполагалось опереться не на всех мобилизованных солдат, а в первую очередь — на учебные команды. Однако и эти расчёты оказались неверными — учебные команды первыми присоединились к революции. Единственной лояльной царю силой оказались полицейские, которых в Петрограде насчитывалось всего около 3,5 тыс. Надежды на лояльность гвардейских частей также оказались сильно преувеличены; все гвардейские части, во время революции находившиеся в Петрограде, присоединились к восстанию, включая одну сотню Собственного Его Императорского Величества Конвоя. К тому же к 1917 году уже до 70 % довоенного состава гвардии успели погибнуть на фронте, и были (иногда и не один раз) заменены мобилизованными.

Ричард Пайпс комментирует положение царского правительства в последние дни его существования следующим образом:

Последний царский министр внутренних дел Протопопов А. Д. увлекался мистикой[11][12], и некоторые современники высказывали сомнения в его психической нормальности[13][14]. После революции Протопопов был арестован, и какое-то время содержался под охраной в психбольнице.

Сам царь на первые панические телеграммы председателя Госдумы, камергера Родзянко М. В. о начале революции царь ответил «опять этот толстяк Родзянко мне пишет всякий вздор», царица сообщает, что «мальчишки и девчонки бегают и кричат, что нет хлеба». С другой стороны, обязанности Николая II, как Верховного Главнокомандующего требовали его нахождения в Ставке; за несколько дней до отбытия с просьбой приехать в Ставку к нему обращались генералы Алексеев и Гурко, а также великий князь Михаил Александрович.[15]. По воспоминаниям британского посла Дж. Бьюкенена, «император, над которым как бы тяготел рок, проведя январь и февраль в Царском и сознавая невозможность дальнейшего отсутствия в ставке, в четверг 8 марта возвратился в Могилев»[16].

Ричард Пайпс оценивает положение Николая II на конец 1916 года следующим образом:

Во время революции Николая II отказываются поддержать даже его ближайшие родственники — великие князья. На февраль 1917 года в России насчитывалось 15 великих князей[17]. Из них фактически никто не поддержал царя. По крайней мере, трое великих князей, Николай Михайлович, Николай Николаевич и Георгий Михайлович, в конце 1916 года безуспешно пытаются склонить к царя к введению «ответственного министерства » (то есть фактически, к введению конституционной монархии). Наиболее влиятельный из них, великий князь Николай Николаевич, во время событий агитирует Николая II за отречение, наиболее вероятный преемник, Михаил Александрович, отказывается принять власть. Великий князь Кирилл Владимирович 1 марта переходит на сторону революции. Кроме того, несколько великих князей — Павел Александрович, Кирилл Владимирович и Дмитрий Константинович во время революции составляют собственный проект манифеста об отречении («великокняжеский манифест»).

2. Февральская революция

Спиридович А. И. так описывает атмосферу в предреволюционном Петрограде, 20 февраля 1917 года:

Повидав кое-кого из Охранного Отделения понял, что они смотрели на положение дел — безнадежно. Надвигается катастрофа, а министр видимо не понимает обстановки и должные меры не принимаются. Будет беда. Убийство Распутина положило начало какому-то хаосу, какой-то анархии. Все ждут какого-то переворота. Кто его сделает, где, как, когда — никто ничего не знает. А все говорят и все ждут. Попав же на квартиру одного приятеля, серьезного информатора, знающего всё и вся, соприкасающегося и с политическими общественными кругами, и с прессой и миром охраны, получил как бы синтез об общем натиске на правительство, на Верховную Власть. Царицу ненавидят, Государя больше не хотят. За пять месяцев моего отсутствия как бы всё переродилось. Об уходе Государя говорили как бы о смене неугодного министра. О том, что скоро убьют Царицу и Вырубову говорили так же просто, как о какой-то госпитальной операции. Называли офицеров, которые, якобы, готовы на выступление, называли некоторые полки, говорили о заговоре Великих Князей, чуть не все называли В. К. Михаила Александровича будущим Регентом.

23 февраля (8 марта) 1917 года, в «Международный женский рабочий день», в Петрограде начинаются демонстрации женщин-работниц Невской ниточной мануфактуры, требовавших устранить перебои в снабжении Петрограда хлебом, и вернуть с фронта мужей. Судя по всему, забастовка возникла стихийно; большевик Каюров В. Н., непосредственно курировавший эту мануфактуру, в своих воспоминаниях сообщает, что 22 февраля «посоветовал» воздержаться от забастовки, так как для неё «не было повода»[19]. К демонстрациям присоединяются рабочие Путиловского завода, 22 февраля все поголовно в составе 36 тыс. чел. уволенные за забастовку. Толпа заполняет Сампсониевский проспект. Благодаря «снятию» соседних фабрик и заводов забастовка разрастается[19], к 24 февраля до 170 тыс. рабочих, к 28 февраля до 240 тыс.[20].

24 февраля командующий Петроградским военным округом генерал Хабалов С. С. заявляет, что «За последние дни отпуск муки в пекарни для выпечки хлеба в Петрограде производится в том же объёме, что и прежде. Недостатка хлеба в продаже не должно быть. Если же в некоторых лавках хлеба иным не хватило, то потому, что многие, опасаясь недостатка хлеба, покупали его в запас на сухари. Ржаная мука имеется в Петрограде в достаточном количестве. Подвоз этой муки идёт непрерывно». Однако после этого демонстрации на убыль не пошли: на Невском проспекте, Литейном проспекте, Садовой улице и Знаменской площади появляются огромные толпы, в 12 часов дня петроградский градоначальник Балк сообщает генералу Хабалову, что полиция «не в состоянии остановить движение и скопление народа».

По всей видимости, первой жертвой революции становится пристав Крылов, убитый казаком[21] 25 февраля в три часа дня при попытке разогнать революционную толпу, собравшуюся на Знаменской площади на большой митинг у памятника Александру III. Исследователь Г. Катков указывает, что пристав Крылов пытался протолкаться сквозь толпу, чтобы сорвать красный флаг, однако казак нанёс ему несколько сабельных ударов, а демонстранты добили Крылова лопатой. Катков также указывает, что в Крылова стреляли из казачьей винтовки, однако при вскрытии огнестрельных ранений не обнаружено.

На Выборгской стороне появляются баррикады из телеграфных столбов и трамвайных вагонов. В тот же день генерал Хабалов получает приказ царя «незамедлительно прекратить беспорядки, недопустимые в тяжёлое время войны с Германией и Австрией». Руководствуясь этим приказом, генерал Хабалов требует от рабочих в срок до 28 февраля окончить забастовки, угрожая в противном случае отправкой их на фронт. В ночь с 25 на 26 февраля полиция проводит массовые аресты социалистов, до ста человек, но на события это никак не повлияло.

25 февраля в 2200 генерал Хабалов отдаёт приказ:

Господа! Государь приказал завтра же прекратить беспорядки. Вот последнее средство, оно должно быть применено… Поэтому, если толпа малая, если она не агрессивная, не с флагами, то вам в каждом участке дан кавалерийский отряд, — пользуйтесь кава­лерией и разгоняйте толпу. Раз толпа агрессивная, с флагами, то действуйте по уставу, то есть предупреждайте троекратным сигналом, а после троекратного сигнала — открывайте огонь.

26 февраля взбунтовалась 4-я рота запасного батальона лейб-гвардии Павловского полка, участвовавшего в разгонах демонстраций. Произошла перестрелка солдат Павловского полка с полицией, и с собственными офицерами.[22] Бунт был подавлен силами Преображенского полка. Комендант Петропавловской крепости отказывается принять всех участвовавших в мятеже солдат, заявив, что у него недостаточно места. Арестованы только 19 зачинщиков. Из числа солдат полка 21 человек дезертировали с оружием в руках.

В тот же день, 26 февраля, царское правительство собирается на заседание, на котором обсуждает сложившуюся в столице ситуацию, и постановляет ввести в Петрограде осадное положение. Однако властям не удалось даже расклеить в городе уведомления об осадном положении, так как они немедленно срывались революционерами. Вечером 26 февраля председатель Госдумы Родзянко М. В. получает царский указ о роспуске Госдумы с 26 февраля; указ официально опубликовывается 27 февраля.

27 февраля взбунтовалась также участвовавшая в разгонах учебная команда запасного батальона лейб-гвардии Волынского полка. Во время разгонов демонстраций эта команда находилась под мощным давлением рабочих, в том числе женщин, уговаривавших «не стрелять в своих». Основным «зачинщиком» бунта фактически стал унтер-офицер (сержант), старший фельдфебель Кирпичников Т. И., отозванный в Петроград с фронта после ранения[23]. По словам самого Кирпичникова, «Публика окружила нас сзади, идущие на нас кричат: „Солдатики, не стреляйте“….Я в то время, что называется, обалдел. Думаю: стрелять — погиб, не стрелять — погиб». Взбунтовавшаяся учебная команда убивает своего командира, капитана Лашкевича; бунт распространяется на весь полк, восставшие солдаты по образцу бастующих рабочих начинают «снимать» соседние части, вынуждая их также присоединиться к восстанию: Преображенский полк, Литовский полк, Сапёрный батальон и др. Толпа революционных солдат Волынского, Преображенского и Литовского полков продвигается по Кирочной улице, разгромив казармы жандармского дивизиона и школу прапорщиков инженерных войск.

Популярная легенда утверждает, что фельдфебель Кирпичников предположительно лично убил собственного командира, штабс-капитана Лашкевича. Сам же Кирпичников в своих воспоминаниях утверждал, что Лашкевич был убит выстрелом неизвестного солдата с чердака. Как указывает исследователь Г. Катков, «командир внезапно широко раскинул руки и упал лицом в снег во дворе казармы. Он был убит метко пущенной случайной пулей!»[19].

Происходят перестрелки в расположении Московского полка. К полудню восставшие подавляют сопротивление 4-й роты этого полка, пытавшейся блокировать пулемётами Литейный мост. Революционная толпа громит полицейские участки, берёт штурмом тюрьму «Кресты», и освобождает арестованных. Подожжено здание Окружного суда на Литейном проспекте. Прибывшие на тушение пожарники заблокированы толпой.

Как указывает исследователь Г. Катков, сопротивление революционерам также попытался оказать Самокатный батальон, располагавшийся на Сампсониевском проспекте. Командир батальона полковник Балкашин прекратил сопротивление утром 28 февраля под угрозой разрушения своих казарм артиллерией и попытался обратиться к революционной толпе, но был убит.

27 февраля премьер-министр князь Голицын Н. Д. обращается к царю с прошением об отставке, роспуске правительства и назначении «ответственного министерства » однако она царём не принимается со словами «относительно перемены в личном составе при данных обстоятельствах считаю их недопустимыми». Правительство отправляет в отставку министра внутренних дел Протопопова, как вызывавшего особое раздражение восставших. Военный министр генерал Беляев М. А. обнаруживает, что командующий войсковой охраной и гвардейскими запасными частями Петрограда генерал Чебыкин с января находится в отпуске по болезни, а заменивший его полковник Павленков также заболел. Генерал Беляев заменяет полковника Павленкова на полковника Михайличенко, кроме того, собирается заменить генерала Хабалова, как «проявившего растерянность», на генерала Занкевича.

По оценке Спиридовича А. И.,

В течение нескольких дней мятеж распространяется практически на весь Петроградский гарнизон. Толпа солдат и рабочих осаждает, с выражением поддержки, Государственную думу IV созыва, продолжавшую заседать, несмотря на то, что 26 февраля император объявил её распущенной. Правомонархический депутат Шульгин В. В. иронически замечает, что революционные солдаты украли из буфета Таврического дворца все серебряные ложки: «Это было начало: так революционный народ ознаменовал зарю своего освобождения… Пулеметов — вот чего мне хотелось. Ибо я чувствовал, что только язык пулеметов доступен этой уличной толпе и что только он, свинец, может загнать обратно в его берлогу вырвавшегося на свободу страшного зверя… Увы, этот зверь был — его величество русский народ».

Попытка подавить восстание 27 февраля силами отряда полковника Кутепова А. П. в составе до 1 тыс. чел. при 15 пулемётах проваливается; по оценке Спиридовича А. И., отряд Кутепова «рассосался» среди огромной толпы революционных солдат и рабочих. Сам полковник Кутепов сообщил генералу Хабалову, что блокирован на Кирочной и Спасской улицах. Остатки лояльных царю сил численностью до 2 тыс. чел. группируются в Адмиралтействе, откуда впоследствии вынуждены отступить под угрозой обстрела артиллерией Петропавловской крепости. Начинается массовое избиение полицейских, армейские офицеры частью присоединяются к революции, частью разбегаются. По свидетельству очевидца событий, председателя Госдумы Родзянко М. В., «Вспыхнул неожиданно для всех нас такой солдатский бунт, которому подобных я еще не видел и которые, конечно, не солдаты, а просто взятые от сохи мужики и которые все свои мужицкие требования нашли полезным теперь же заявить. Только слышно было в толпе: „Земли и воли“, „Долой династию“, „Долой Романовых“, „Долой офицеров“, и началось во многих частях избиение офицеров. К этому присоединились рабочие, и анархия дошла до своего апогея».

С 27 февраля начинает отмечаться участие в событиях радикальных партий: большевиков, анархистов и радикальной социал-демократической фракции межрайонцев. Однако лидер межрайонцев Троцкий Л. Д. в это время находился в эмиграции, и вместо него фактическим главой фракции был Юренев К. К.. Восставшие по образцу революции 1905 года образуют Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов. Впервые с такой идеей выступает 25 февраля меньшевик-«оборонец» (сторонник продолжения войны) Череванин Ф. А., однако все участники совещания были арестованы полицией.

Совет впоследствии выпускает Приказ № 1. Большинство в первом составе Петросовете принадлежит партиям эсеров и меньшевиков.

С 27 февраля восстание начинает перекидываться на пригороды Петрограда. 27 февраля восстал Первый пулемётный запасной полк в Ораниенбауме, и, убив 12 своих офицеров, выдвинулся в Петроград через Мартышкино, Петергоф и Стрельну, присоединив к себе по дороге ряд частей: батарея тяжёлой артиллерии, школы прапорщиков и т. д.[24] 28 февраля начинается восстание части Царскосельского гарнизона.

1 марта, по ряду свидетельств, на сторону революции переходит двоюродный брат Николая II, великий князь Кирилл Владимирович, с красным бантом на груди приведший к Государственной думе Гвардейский экипаж. Ричард Пайпс сообщает, что к Госдуме явилась даже жандармская рота, прошествовавшая с красными флагами под звуки «Марсельезы», и указывает, что

Сама Госдума с началом событий оказывается в сложной ситуации; многие думские лидеры, включая и её председателя Родзянко М. В. оказываются застигнуты врасплох революцией, и, на первых порах, опасаются предполагаемой «карательной экспедиции» лояльных царю войск в столицу. С другой стороны, Таврический дворец оказывается осаждён революционной толпой, пришедшей к Думе как к центру оппозиции. В итоге Дума принимает решение, формально подчинившись царскому указу о собственном роспуске, собираться лишь «в порядке частных совещаний», и образовать с 27 февраля Временный комитет «для водворения порядка в столице и для сношений с общественными организациями и учреждениями».

Также 1 марта взбунтовалась Кронштадтская военно-морская база, 3 марта военно-морская база в Гельсингфорсе, начинается массовое истребление морских офицеров. Убиты командующий Балтийским флотом адмирал Непенин А. И., военный губернатор Кронштадта адмирал Вирен Р. Н. и начальник его штаба адмирал Бутаков А. Г.. Ряд исследователей указывают, что львиную долю погибших составили офицеры, убитые «за шпионаж» только из-за немецкого звучания своих фамилий.

2 марта Николай II отрекается от престола в пользу своего младшего брата, великого князя Михаила Александровича. Отречение происходит под давлением генералитета, в первую очередь начальника штаба Ставки генерала Алексеева и командующих фронтами, единогласно ответивших согласием на телеграммы Алексеева о желательности отречения. Троцкий Л. Д. впоследствии ехидно комментирует их действия так: «генералы почтительно приставили семь револьверных дул к вискам обожаемого монарха». Действия высшего генералитета впоследствии становятся поводом для обвинения ряда царских генералов в «масонском заговоре» так называемой «Великой ложи». В любом случае, если такой заговор действительно существовал (что до сих пор является дискуссионным вопросом), мотивы предполагаемых заговорщиков очевидны — спасение монархии через замену императора по образцу дворцовых переворотов XVIII века.

Однако 3 марта отрекается и великий князь Михаил Александрович: представители Госдумы Родзянко, Шульгин, и Керенский заявляют ему, что «не гарантируют безопасность», так что ему в случае принятия престола следует опасаться самосуда со стороны восставших. Присутствовавший при этой беседе депутат Милюков возражает против отказа Михаила Александровича от власти, Керенский «умоляет» великого князя «принести жертву во имя России», и заявляет, что «сейчас резкое недовольство направлено именно против монархии… именно этот вопрос будет причиной кровавого разлада». После откровенного разговора великого князя с председателем Госдумы Родзянко М. В. наедине Родзянко прямо заявляет, что Госдума не может гарантировать Михаилу Александровичу безопасность, и великий князь передаёт вопрос о государственном устройстве России на рассмотрение будущего Учредительного собрания.

3. Первые шаги новой власти

3.1. Формирование Временного правительства

В этих условиях единственной властью остаётся Государственная Дума IV созыва. В ходе революции Николай II распускает Госдуму 25 февраля 1917 года, однако она отказывается распускаться, собираясь в частном порядке. 27 февраля представители Госдумы формируют Временный комитет Государственной думы, фактически ставший новой властью. После того, как 2 марта стало известно об отречении царя, Временный комитет до предполагаемого созыва Учредительного собрания формирует Временное правительство России во главе с князем Львовым Г. Е.. В новом правительстве доминирует центристская партия кадетов, по составу представлявшую собой главным образом интеллигенцию. Идеалом кадетов являлось установление в стране конституционной монархии по образцу Великобритании.

9 марта Керенский А. Ф. и князь Львов Г. Е. ведут переговоры с британским правительством о предоставлении свергнутому царю с семьёй политического убежища. Однако эти переговоры стали известны Исполкому Петросовета, который постановил арестовать Николая, и занять революционными войсками Царское Село, станции Тосно и Званка.

Великий князь Николай Николаевич во время отречения Николая II был им назначен на должность Верховного Главнокомандующего, однако уже 9 марта Временное правительство под давлением Совета отправляет его в отставку, приказ войскам о вступлении в должность так опубликован и не был, также как и прощальный приказ войскам Николая II. Глава Временного правительства, князь Львов заявляет великому князю: «народное мнение решительно и настойчиво высказывается против занятия членами дома Романовых каких-либо государственных должностей. Временное правительство не считает себя вправе оставаться безучастным к голосу народа, пренебрежение которым могло бы привести к самым серьезным осложнениям. Временное правительство убеждено, что Вы, во имя блага родины, пойдете навстречу требованиям положения и сложите с себя еще до приезда Вашего в Ставку звание Верховного главнокомандующего»[25].

Новая власть отменяет смертную казнь (12 марта), освобождает политических заключённых; в рамках амнистии, объявленной 6 марта, освобождено 10 тыс. чел. 18 марта объявлена амнистия уголовникам, освобождено до 15 тыс. чел., многие из которых вскоре снова оказались в тюрьме. В общей сложности амнистируется до 90 тыс. чел. Правительство отменяет цензуру, проводит реформы рабочего законодательства, отменяет монархические символы и знаки отличия. В числе прочих мер проходит предоставление женщинам полных политических прав, и отмена «черты еврейской оседлости» в рамках мер по отмене всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений. К августу 1917 года отменяется обер-прокурорский надзор за Священным Синодом. Распускается полиция, заменяемая «народной милицией». В ходе революции многие полицейские были арестованы. Затем они были освобождены Временным правительством, и отправлены на фронт[18]. Заменившая их «народная милиция» была, в отличие от полиции, децентрализована, и подчинялась органам местного самоуправления[26], начальник милиции назначался и увольнялся властью городской или уездной земской управы, и отчитывался перед городской думой или уездным собранием[27].

Распускаются ряд непопулярных органов старой власти: полиция, жандармерия и Управление по печати. Учреждаются новые министерства: Министерство труда, Министерство продовольствия, Министерство государственного призрения. Фактически конфискованы у бывшей императорской фамилии кабинетские (см. Кабинет Его Императорского Величества ) и удельные земли, объявленные государственной собственностью. В связи с фактическим уничтожением монархии распускается Министерство Императорского Двора; с образованием Временного правительства назначения соответствующих министров прекратились, однако формального распоряжения о ликвидации ведомства так и не последовало[28].

Временное правительство отказывается ввести восьмичасовой рабочий день, но он вводится революционными рабочими явочным порядком. 10 марта заключено соглашение между Петроградским обществом фабрикантов и Петроградским советом о введении 8-часового рабочего дня[29].

Одним из первых шагов новой власти стало также образование Чрезвычайной следственной комиссии для расследования деятельности ряда высших чиновников и генералов до революции. 1 марта 1917 года арестован бывший военный министр Сухомлинов В. А. вызывавший сильное раздражение общества провалами на фронте в 1914—1915 годах. 20 сентября 1917 года приговорён к каторге.

4 марта 1917 года председатель Временного правительства князь Львов отправляет в отставку всех губернаторов, их обязанности начинают исполнять председатели губернских земских управ, получивших наименование «комиссаров Временного правительства». Одной из слабостей Временного правительства стала неспособность контролировать власть на местах. Назначаемые им комиссары Временного правительства на местах зачастую фактически не смогли получить контроль над местными органами МВД, и находились под постоянным давлением местных Советов, по своему усмотрению снимавших их с должностей.

На Марсовом поле проводятся торжественные похороны жертв революции. Последний начальник Петроградского охранного отделения Глобачёв К. И. ехидно комментирует их следующим образом:

Во внешней политике Временное правительство придерживается курса на продолжение «войны до победного конца».

3.2. Отмена монархической символики

Как отмечает исследователь Шепелев Л. Е. в своей фундаментальной работе «Титулы, мундиры, ордена в Российской империи», в марте-апреле 1917 года происходит массовый отказ от монархической символики: 21 марта роспуск царской военной свиты с уничтожением «военно-придворных» (свитских) званий[28], 16 апреля уничтожение погон, императорских вензелей и корон[28]. Привилегированный Пажеский корпус переименовывается в Петроградский кадетский корпус, Российская Императорская академия наук постановлением Временного правительства от 15 марта переименовывается в Российскую Академию наук. Российская Императорская Лейб-гвардия — в Российскую Гвардию. 4 марта генерал Алексеев М. А. переименовывает Собственный Его Императорского Величества Конвой — в Конвой Верховного Главнокомандующего. К лету 1917 года Конвой начинает вызывать всё большую неприязнь солдат армейских частей, и распускается.

Слово «императорский» («императорская») убирается также из названия Публичной библиотеки (ставшей «Национальной публичной библиотекой»), Петроградской Императорской Духовной академии, и множества других. Массовое переименование затронуло не только учреждения, но также названия городов (так, город Романов-на-Мурмане 3 апреля 1917 года переименован в Мурманск, город Алексеевск, названный в честь наследника престола цесаревича Алексея, переинменован в Свободный), улиц и военных кораблей (например, госпитальное судно «Император Николай II» переименовано в «Товарищ»[32]).

В марте-апреле 1917 года вводятся изменения в государственную символику: из государственного герба, изображавшего двуглавого орла, устраняются монархические символы: короны, скипетр, держава, орден св. Андрея Первозванного, изображение св. Георгия Победоносца и гербы областей России. Существовавшие в армии обращения «благородие», «высокоблагородие», «превосходительство», «высокопревосходительство» заменяются на обращения по званию «господин поручик», «господин полковник»[28].

К осени 1917 года Временное правительство начинает задумываться об отмене Табели о рангах и об уничтожении сословий. В августе 1917 года Министерство юстиции подготавливает законопроект «Об отмене гражданских чинов, орденов и других знаков отличия»[28], но окончательно подобная отмена происходит только после прихода к власти большевиков.

3.3. Слабость Временного правительства

Нарастание в Петрограде хаоса начинается уже с февраля 1917 года. В ходе революции из тюрем выпускается 10 тыс. чел., причём вместе с политическими заключёнными выпущен и ряд уголовников. Многие революционные солдаты Петроградского гарнизона и кронштадтские матросы выходят из под контроля, и начинают грабежи населения. В ходе революции непопулярная полиция распускается, однако заменившая её «народная милиция» оказывается неспособной эффективно выполнять полицейские функции. Согласно закону о народной милиции, в неё могли набираться даже лица, имевшие судимости и поражённые в правах, в результате чего начальниками милиции на местах иногда становились уголовные преступники, только что бежавшие с каторги. По воспоминаниям исполняющего должность начальника контрразведки Петроградского военного округа капитана Никитина Б. В., «[агенты контрразведки] часто возвращаются с пустыми руками и в недоумении докладывают, что в участках милиции сразу же наталкиваются на бежавших арестантов, исполняющих там должностные обязанности. Нередко старшие чины контрразведки в милиционерах, стоящих на улицах, тоже узнают своих старых клиентов»[33]. Генерал Деникин А. И. называет народную милицию Временного правительства «даже не суррогатом полиции, а её карикатурой»[34]. Вместе с тем, милиционером не могли стать лица, состоящие под следствием и судом по обвинению в преступлении, несостоятельные должники, состоящие под опекой за расточительство, содержатели домов терпимости[27].

Параллельно возникают ряд вооружённых отрядов, неконтролируемых центральным руководством — «рабочая милиция», «Красная гвардия». Французский посол в Петрограде Морис Палеолог характеризует Красную гвардию, как «сборище деклассированных и апашей [хулиганов, сродни современному „гопник“[35]]».

В ходе революции Временное правительство отправляет в отставку всех губернаторов. Однако, когда князя Львова, возглавившего первый состав правительства, попросили назначить новых губернаторов, он заявил, что «Это -вопрос старой психологии. Временное Правительство сместило старых губернаторов и назначать никого не будет. На местах выберут. Такие вопросы должны разрешаться не из центра, а самим населением… Мы все бесконечно счастливы, что нам удалось дожить до этого великого момента, что мы можем творить новую жизнь народа — не для народа, а вместе с народом… Будущее принадлежит народу, выявившему в эти исторические дни свой гений. Какое великое счастье жить в эти великие дни!..»[36]

Ряд современников описывают первого премьер-министра Временного правительства князя Львова, как слабого и нерешительного политика. По выражению Милюкова П. Н., «Нам нужна была, во что бы то ни стало, сильная власть. Этой власти князь Львов с собой не принес»[37], а Керенский А. Ф. замечает о князе Львове: «приказам он предпочитал убеждение и на заседаниях кабинета всегда стремился побудить нас к общему согласию». Кадет Гессен И. В. так описывает заседания первых двух составов Временного правительства: «За …столом …сидело несколько министров…в центре кн. Львов, точно всеми брошенный и озиравшийся по сторонам, не оторвется ли кто-нибудь от бумаг, чтобы придти ему на помощь.»[38]

Ричард Пайпс характеризует князя Львова, как «спокойного и безвредного», и описывает его назначение следующим образом:

4. Март 1917 года. Формирование Советов и режима «двоевластия»

4.1. Формирование Петросовета

В ходе Февральской революции параллельно с Временным правительством возникают Советы рабочих и солдатских депутатов (одновременно в деревнях — Советы крестьянских депутатов), создаваемые по образцу Советов, возникавших во время революции 1905 года. В течение марта 1917 года в стране формируется до 600 советов разных уровней, во главе с Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов. К октябрю 1917 года количество Советов в стране доходит до 1429, формируются областные объединения Советов. В Советах преобладают социалисты, на начало 1917 — в основном меньшевики и эсеры. В то же время во Временном правительстве доминируют кадеты.

Основным отличием Советов 1917 года от Советов 1905 года было то, что в новой системе были представлены и солдаты.

Ядром Петросовета стала меньшевистская Рабочая группа, созданная в 1915 году при Центральном военно-промышленном комитете. 27 января 1917 года Рабочая группа арестована последним царским министром внутренних дел Протопоповым по подозрению в организации революции, которая, по мнению Протопопова А. Д., должна была случиться 14 февраля, в день открытия Госдумы.

В ходе Февральской революции Рабочая группа 27 февраля была освобождена революционными солдатами. В тот же день формируется Петросовет и Исполком Петросовета в составе 15 человек во главе с меньшевиком Чхеидзе Н. С.. 28 февраля начат выпуск официального органа Петросовета, газеты «Известия» («Извѣстія Петроградскаго Совѣта Рабочихъ Депутатовъ »).

1 марта Петросоветом принимается Приказ № 1, основным автором которого обычно считается социал-демократ Соколов Н. Д., колебавшийся между меньшевиками и большевиками. 2 марта он был опубликован в «Известиях» с уведомлением, что приказ предназначен только для солдат Петроградского гарнизона. Однако в течение нескольких дней текст приказа распространяется по всем фронтам и флотам, начав процесс разложения действующей армии. В течение 3-5 марта Временное правительство и Петросовет безуспешно пытаются минимизировать последствия.

В марте 1917 года оформляется режим «двоевластия» : с одной стороны, власть Госдумы и Временного правительства, с другой — власть Петросовета. В армии и на флоте Временное правительство опирается на традиционное командование, Петросовет — на солдатские и матросские комитеты. Власть Госдумы на местах опирается на традиционные земства и городские думы, Петросовета — на Советы на местах. Реальная власть Петросовета фактически сосредотачивается в руках его Исполкома, невыборного органа, поголовно состоявшего из радикальной интеллигенции, представлявшей различные социалистические партии. По воспоминаниям трудовика Станкевича Б. В., «вопросы приходилось разрешать под напором чрезвычайной массы делегатов и ходоков как из петроградского гарнизона, так и с фронтов и из глубины России, причем все делегаты добивались во что бы то ни стало быть выслушанными в пленарном заседании Комитета, не довольствуясь ни отдельными членами его, ни комиссиями. … Усталость физическая была всеобщей. Недоспанные ночи. Бесконечные заседания. Отсутствие правильной еды — питались хлебом и чаем и лишь иногда получали солдатский обед в мисках, без вилок и ножей». Ричард Пайпс характеризует Петросовет, как «слоистую структуру»: «сверху — выступающий от имени Совета орган, состоящий из социалистов-интеллигентов, оформленный в Исполнительный комитет, снизу — неуправляемый сельский сход».

В течение марта Исполком Петросовета образует ряд комиссий, параллельных соответствующим министерствам Временного правительства, и фактически превращается в теневое правительство. Образованы комиссии по железным дорогам, почте и телеграфу, продовольствию, финансам, назначены комиссары в штаб Верховного Главнокомандующего и штабы Командующих фронтами и флотами. Также Исполком по своему усмотрению занимается и законодательной деятельностью, в частности, выпустив декрет о восьмичасовом рабочем дне.

Основным механизмом режима «двоевластия» стала Контактная Комиссия исполкома Петросовета, образованная 8(21) марта 1917 года[39], и фактически осуществлявшая контроль Советов над Временным правительством «в целях осведомления Совета о намерениях и действиях Временного правительства, осведомления последнего о требованиях революционного народа, воздействия на правительство для удовлетворения этих требований и непрерывного контроля над их осуществлением». В состав Контактной комиссии входили Чхеидзе Н. С., Скобелев М. И., Стеклов Ю. М., Суханов Н. Н., и Филлипповский В. Н.

4.2. Начало формирования «советской легальности»

Весной 1917 года начата подготовка к созыву высшего органа власти Советов — непостоянного Съезда Советов. В течение 1917 года таких съездов собирается два, в их отсутствие высшим органом считается ВЦИК в составе 320 человек. В период между Февральской революцией и I Съездом Советов, сформировавшим первый состав ЦИК летом 1917 года, высшей властью фактически являлся Исполком Петросовета.

К маю 1917 года формируется до 50 тыс. солдатских и матросских комитетов разных уровней, в которых состояло до 300 тыс. человек. Значительной революционной силой становится Центральный комитет Балтийского флота (Центробалт) во главе с Дыбенко П. Е..

В российской промышленности идёт стихийное формирование фабрично-заводских комитетов, выдвинувшие лозунг рабочего контроля над производством. К июню 1917 года формируется Центральный совет фабрично-заводских комитетов, к октябрю 1917 такие комитеты формируются в 50 основных промышленных центрах. Параллельно резко растёт число профсоюзов, объединявшихся вокруг Советов профсоюзов.

В условиях России с её многовековыми сословными традициями Советы разделяются на рабочие и солдатские секции, вплоть до 1918 года Съезды крестьянских депутатов проходят отдельно от Съездов рабочих и солдатских депутатов. Нормы представительства были не равными; так, при выборах первого в 1917 году состава Петросовета были приняты нормы: один делегат от тысячи рабочих, и один от роты солдат (то есть примерно от ста человек).

На выборах I Съезда Советов крестьянских депутатов Организационным комитетом по созыву съезда была установлена норма: один делегат от 150 тыс. крестьян, в то же время на I Съезде Советов рабочих и солдатских депутатов норма составляла — один делегат от 25 тыс. человек. Фактически, представительство было перекошено, в первую очередь, в пользу солдат, во вторую — в пользу рабочих. Отличались также нормы представительства рабочих крупных (один делегат от тысячи рабочих) и мелких предприятий (один делегат от каждого предприятия), в результате в первых составах Петросовета в 1917 году рабочие крупных заводов, составлявшие 87 % всех рабочих, направили столько же делегатов, сколько и рабочие мелких заводов[40].

В целом система Советов в 1917 году отличалась значительным хаосом: кроме Советов рабочих и солдатских депутатов и Советов крестьянских депутатов, на местах могли также существовать Советы военных депутатов, Советы матросских и офицерских депутатов, Советы безземельных крестьян, Советы казачьих депутатов, Советы рабочих старост, Советы депутатов трудовой интеллигенции и т. д. По некоторым источникам, предпринимались даже безуспешные попытки организовать «Совет дворянских депутатов». Нормы представительства при выборах на местах советов уровня волости также назначались хаотично: в Роминской волости избиралось по 3-10 депутатов от селения, в Подбужской — 3 депутата от 1000 избирателей, в Будской — 1 от 200, в Яровщинской — по 5 от селения, Пупповской — по 1 депутату от 10 дворов[41]; как видно, не были унифицированы не только нормы представительства, но даже единицы измерения — в одних случаях это был двор, в других определённое количество жителей, в третьих — деревни в целом. Нормы представительства были унифицированы только большевистской конституцией 1918 года. При всей хаотичности власти Советов общим местом было то, что в Советах не были представлены имущие классы («цензовые элементы», «цензовая буржуазия»), составлявшие большинство в Госдуме III созыва (см. Избирательная система 1907 года ). Следствием этого стало резкое преобладание в Советах представителей социалистов и анархистов.

4.3. Конфликты между Советом и Временным правительством

Государственная Дума много лет безуспешно добивалась от царя введения «ответственного министерства » (правительства, назначаемого Думой, и ответственного перед Думой), но с появлением Советов этот лозунг начал быстро превращаться в политический анахронизм, окончательно вымерший с приходом к власти большевиков.

Отношения Временного правительства и Совета зачастую могли выглядеть, как диктат Совета: так, Ричард Пайпс указывает, что

Монархический думский депутат Шульгин В. В. ехидно прокомментировал сложившееся положение словами: «старое правительство сидит в Петропавловской крепости, а новое — под домашним арестом». Последняя российская императрица Александра Фёдоровна в письме своему мужу от 2 марта 1917 года отмечает, что «два течения — Дума и революционеры — две змеи, которые, как я надеюсь, отгрызут друг другу головы — и так спасут положение? Я чувствую, что Бог что-нибудь сделает!».

Своеобразная ситуация складывается в Кронштадте: сформированный 4 марта, в ходе Февральской революции, Кронштадтский совет, уже 16 мая объявляет себя единственной властью в городе, и требует удаления комиссара Временного правительства Пепеляева В. Н.. Кроме того, Совет продолжает по собственной воле удерживать ряд офицеров, арестованных восставшими матросами во время Февральской революции. Своеобразное установление таким образом в Кронштадте советской власти вызывает обвинения в «сепаратизме», «отделении от России», и создании «Кронштадтской республики».

5. Разгром правых монархических движений

Правые партии подверглись преследованиям практически немедленно после Февральской революции. Уже 5 марта 1917 года Исполком Петросовета запрещает издание черносотенных газет, в том числе «Русское знамя» и «Новое время». Также 5 марта Временное правительство учреждает Чрезвычайную следственную комиссию, перед которой предстали, помимо высших царских чиновников и генералов, также лидеры правых партий.

Основная черносотенная организация, «Союз русского народа», уже с 1907—1910 года находилась в затяжном кризисе, расколовшись на несколько частей. После Февральской революции организация свернула свою деятельность, распустив свои отделы и уничтожив архивы. Один из лидеров организации, Дубровин А. И., во время революции был арестован. По некоторым источникам, Главный совет организации в Петрограде был в ходе событий разгромлен.

Также прекратили свою деятельность организации «Русский народный союз имени Михаила Архангела» и «Русское собрание». Старейшая черносотенная организация, «Союз русских людей» фактически прекратила свою деятельность уже в 1910—1911 годах. Запрещена Русская монархическая партия, её руководитель Кельцев на несколько месяцев заключён под домашний арест.

Сословная дворянская организация «Объединённое дворянство», ещё в январе 1917 года заявлявшая о «незыблемости основ самодержавия, и готовности служить ему верой и правдой», после Февральской революции резко меняет свою риторику. Постоянный Совет организации направляет на места телеграммы с призывом к «спокойной работе и поддержанию порядка», 9 марта 1917 года принимает резолюцию: «дворянство должно направить все силы для содействия единой ныне законной власти»[42]. Аналогичные резолюции принимают собрания предводителей и депутатов дворянства Самарской губернии 5 марта, Московской губернии 13 марта.

Однако дальнейшая политическая деятельность дворянских организаций уже начинает вызывать сильное отторжение новой власти. Особенно сильную враждебность вызывали попытки дворян внедриться в различные комитеты в деревнях, что вызывало неприязнь крестьян-общинников. В августе 1917 года Министерство финансов делает в Министерство юстиции запрос о прекращении деятельности дворянских сословных учреждений в связи с невозможностью их финансировать. В сентябре Министерство юстиции заявляет о предполагаемой отмене всех сословий вообще, и дворянского в частности, губернским предводителям дворянства предложено «заблаговременно сдать дела в архив».

Временное правительство признают даже ряд великих князей. 9, 11 и 12 марта на имя премьер-министра князя Львова поступают соответствующие телеграммы от великих князей Николая Николаевича, Александра Михайловича, Бориса Владимировича, Сергея Михайловича, Георгия Михайловича и принца Александра Ольденбургского[43].

Воззвание Святейшего Правительствующего Синода 9 марта 1917 «К верным чадам Русской Православной Церкви по поводу переживаемых ныне событий»

Святейший правительствующий Синод верным чадам Православной Российской Церкви.
Благодать вам и мир да умножится (2 Пет. 1: 2).
Свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ее новом пути.
Возлюбленные чада святой Православной Церкви!
Временное правительство вступило в управление страной в тяжкую историческую минуту. Враг еще стоит на нашей земле, и славной нашей армии предстоят в ближайшем будущем великие усилия. В такое время все верные сыны Родины должны проникнуться общим воодушевлением.
Ради миллионов лучших жизней, сложенных на поле брани, ради бесчисленных денежных средств, затраченных Россиею на защиту от врага, ради многих жертв, принесенных для завоевания гражданской свободы, ради спасения ваших собственных семейств, ради счастья Родины оставьте в это великое историческое время всякие распри и несогласия, объединитесь в братской любви на благо Родины, доверьтесь Временному правительству; все вместе и каждый в отдельности приложите все усилия, чтобы трудами и подвигами, молитвою и повиновением облегчить ему великое дело водворения новых начал государственной жизни и общим разумом вывести Россию на путь истинной свободы, счастья и славы.
Святейший Синод усердно молит Всемилостивого Господа, да благословит Он труды и начинания Временного правительства, да даёт ему силу, крепость и мудрость, а подчиненных ему сынов великой Российской державы да управит на путь братской любви, славной защиты Родины от врага и безмятежного мирного устроения.

Смиренный Владимир, митрополит Киевский
Смиренный Макарий, митрополит Московский
Смиренный Сергий, архиепископ Финляндский
Смиренный Тихон, архиепископ Литовский
Смиренный Арсений, архиепископ Новгородский
Смиренный Михаил, архиепископ Гродненский
Смиренный Иоаким, архиепископ Нижегородский
Смиренный Василий, архиепископ Черниговский
Протопресвитер Александр Дернов
[44][45]

Реакция Русской православной церкви на революцию была сложной. Последние годы существования монархии настроили высших иерархов Церкви негативно по отношению к личности Распутина Г. Е.. Епископ Таврический и Симферопольский Феофан и митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний отрицательно высказываются о Распутине. Схиархимандрит Гавриил (Зырянов), старец Седьмиезерной пустыни даже высказался о Распутине так: «убить его, что паука — сорок грехов простится»[46].

Распутин, начиная с 1912 года, активно вмешивался в деятельность Священного Синода, и в процесс назначения епископов, в частности, удалив своего бывшего сторонника епископа Саратовского и Царицынского Гермогена (по некоторым источникам, конфликт даже дошёл до драки[47]) и, наоборот, приблизив митрополита Московского Макария, митрополита Петроградского и Ладожского Питирима, архиепископа Тобольского и Сибирского Варнаву. После отставки в 1915 году обер-прокурора Синода Саблера В. К. новый обер-прокурор Самарин А. Д. вскоре также увольняется из-за конфликта с Распутиным.

Митрополит Питирим, как имевший репутацию «распутинца», был арестован уже во время Февральской революции, и лишён своей кафедры, митрополиты Макарий и Варнава постановлением Синода уволены.

7 марта 1917 года были внесены изменения в текст государственной присяги для лиц христианских исповеданий; в присягу было включено обязательство «служить Временному правительству»[48]. 9 марта из традиционной формулы «За веру, царя и отечество» было убрано упоминание царя.

9 марта Синод выпустил послание «К верным чадам Православной Российской Церкви по поводу переживаемых ныне событий», также признавшее Временное правительство. Генерал Деникин А. И. в своих воспоминаниях охарактеризовал это послание, как «санкционировавшее совершившийся переворот». В целом, Церковь приходит к точке зрения, что, раз уж Николай II отрёкся от престола, а великий князь Михаил Александрович признал Временное правительство, то и Церкви стоит тоже его признать. В десятых числах марта духовенство РПЦ само принесло присягу на верность Временному правительству, и в дальнейшем участвовало в таком же присягании чинов армии и флота.

11 марта 1917 года духовенство РПЦ устанавливает форму присяги для членов Временного правительства, которые и приводятся к такой присяге 15 марта. Формула торжественного обещания включала в себя клятву «…пред Всемогущим Богом и своею совестью служить верою и правдою народу Державы Российской … всеми предоставленными мне мерами подавлять всякие попытки, прямо или косвенно направленные к восстановлению старого строя…принять все меры для созыва в возможно кратчайший срок…Учредительного Собрания, передать в руки его полноту власти».

Однако, с другой стороны, подобное «переприсягание» сбило с толку как часть паствы, так и определённую часть духовенства, рассматривавшую ситуацию в стране, как «междуцарствие». Исследователь Михаил Бабкин приводит, как характерное, письмо в Святой Синод группы лиц, подписавшихся, как «православные христиане», и просивших разъяснить им, «как быть со старой присягой и с той, которую принимать заставят? Какая присяга должна быть милее Богу, первая, аль вторая?». В целом позиция Церкви в какой-то мере выбила почву из под ног монархических движений, лишив их идеологической поддержки.

14 апреля 1917 года Временное правительство распускает старый состав Синода, стремясь очистить его от «распутинцев». Из старого состава остался только архиепископ Финляндский и Выборгский Сергий. Церковь видит в падении монархии повод перейти от синодального устройства к патриаршему. С апреля РПЦ начинает готовиться к проведению Поместного Собора, начавшего свою работу в августе 1917 года, в августе упраздняется пост обер-прокурора Синода. В феврале 1918 года синодальное устройство ликвидировано окончательно. В целом, современники воспринимали Поместный собор, как церковный аналог Учредительного собрания.

Впервые Церковь поставила вопрос о созыве Поместного собора во время революции 1905 года. Николай II согласился на созыв Собора, и санкционировал образование Предсоборного присутствия, работавшего в январе — декабре 1906 года. Однако в 1907 году решение о созыве Собора было «отложено»[49]. В 1912 году Синод вновь созвал Предсоборное совещание, но созыв Собора царём санкционирован не был.

6. Весна 1917 года. Соотношение сил среди основных политических партий

6.1. Большевики в начале 1917 года

Февральская революция 1917 года застаёт врасплох большевистскую партию. Как указывают исследователи Ричард Пайпс и Восленский М. С., Ленин ещё в январе 1917 года, в эмиграции, выступая перед молодыми швейцарскими социалистами, заявляет: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь… будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции». Находившийся перед революцией непосредственно в Петрограде руководитель Русского бюро ЦК РСДРП(б) Шляпников А. Г. отмечал, что «все политические группы и организации подполья были против выступления в ближайшие месяцы 1917 года»[50].

В таком же духе выражается и лидер кадетов Милюков П. Н., отметивший, что «январь и февраль [перед революцией] 1917 года прошли как-то бесцветно». Эсеровский боевик Мстиславский С. Д. отметил, что революция застала революционеров спящими, «как евангельских неразумных дев». По выражению Шульгина В. В., «революционеры ещё не готовы, но революция готова»[50].

Партия большевиков была запрещена в 1914 году, большевистская фракция Госдумы арестована. Во время Февральской революции в Петрограде не было ни одного из членов ЦК РСДРП(б) — все они находились в ссылке либо эмиграции.

Полицейским удалось внедрить в ряды большевиков ряд провокаторов. Провокатору Малиновскому Р. В. даже удалось стать членом ЦК, и в 1913 году председателем большевистской фракции в Госдуме, в 1914 году был разоблачён и бежал из России[51]. Одним из последних разоблачённых провокаторов был член Петроградского комитета РСДРП(б) Шурканов[52], во время Февральской революции призывавший большевиков к активным действиям. Ричард Пайпс также указывает, что полиции удалось внедрить своих агентов даже в газету «Правда»; все статьи Ленина в «Правде» вплоть до июля 1914 года перед своим опубликованием просматривались полицией.

Руководство партией (Заграничное бюро ЦК) находилось в эмиграции, в России нелегально действовало Русское бюро ЦК, состав которого постоянно менялся вследствие арестов[53].

Во время событий последний царский министр внутренних дел Протопопов А. Д. арестовал находившихся в Петрограде членов Петроградского комитета РСДРП(б), в связи с чем роль большевиков в произошедшем восстании была незначительной, а их влияние во вновь образованном Петросовете — минимальным.

Сразу после Февральской революции большевики являлись третьей по влиятельности партией среди социалистов, насчитывая всего лишь около 24 тыс. членов (в Петрограде — только 2 тыс.) и составляли меньшинство в Советах. Многие социалисты считали раскол РСДРП на фракции большевиков и меньшевиков временным явлением. Социал-демократическая фракция «межрайонцев» отстаивала восстановление единой РСДРП; в 54 из 68 губернских городов России на март-апрель 1917 существовали совместные большевистско-меньшевистские организации РСДРП. До 1913 года большевики и меньшевики были представлены в Госдуме одной социал-демократической фракцией.

Буквально за несколько дней до прибытия Ленина из эмиграции, Всероссийское совещание большевиков 28 марта в Петрограде обсуждает возможность воссоединения с меньшевиками в единую партию, причём Сталин замечает, что «объединение возможно по линии Циммервальда-Кинталя».

На I Съезде Советов (июнь 1917) большевики получают всего 12 % мандатов. Однако уже на этом съезде в ответ на заявления меньшевика Церетели о том, что «В настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займём ваше место», Ленин с места заявляет: «Есть такая партия!».

Император отметил, что Совет подвергается атаке «ещё каких-то организаций гораздо левее »[54]. Троцкий Л. Д. в своей работе «История русской революции» отмечает, что в начале 1917 года «большевики были мало известны».

Февральская революция резко активизирует политическую жизнь в России, образуется множество партий, партийных фракций и объединений, общее число которых к ноябрю 1917 года доходит до 50. Появляются ряд мелких фракций, не сыгравших в событиях значимой роли: меньшевики-интернационалисты (левые меньшевики), эсеры-максималисты, Российская социалистическая рабочая партия интернационалистов, социал-демократическая фракция «Единство» во главе с Плехановым и др. Из значимых изменений партийной системы в 1917 году происходят следующие:

· Раскол РСДРП на меньшевистскую и большевистскую фракции к ноябрю 1917 становится окончательным ввиду резких идейных противоречий.

· Социал-демократическая фракция «межрайонцев», настаивавшая на преодолении этого раскола, в августе 1917 входит в состав большевиков.

· К осени 1917 произошёл раскол в партии эсеров на левых, центристов и правых.

6.2. Партия эсеров в 1917 году

На весну 1917 года наиболее влиятельной социалистической партией являлись эсеры, до 1917 года занимавшиеся активной террористической деятельностью против самодержавия. Эта партия придерживалась теории «крестьянского социализма», считавшей, что в России, как в аграрной стране, «социализм» должен произрастать в первую очередь из деревни с её общинными традициями. Эсеровский лозунг «социализации земледелия» соответствовал чаяниям основной массы крестьянства, ждавшей «чёрного передела» помещичьей земли.

В период 1909—1916 партия эсеров приходит в упадок вследствие её разгрома царской полицией. Одним из особенно сильных ударов по партии стала деятельность разоблачённого в 1908 году полицейского провокатора Азефа, который смог стать даже руководителем эсеровской Боевой организации, и одним из организаторов такого громкого теракта, как ликвидация великого князя Сергея Александровича. Однако Февральская революция превращает эсеров в одну из основных политических партий в стране. Эсеровская газета «Дело народа» издаётся тиражом 300 тыс. экз. Всего в 1917 году издаётся до сотни эсеровских изданий.

К началу лета 1917 года численность эсеров доходит до 800 тыс. чел., к концу — до 1 млн чел. Формируются 436 организаций на местах, располагавшихся в 62 губерниях, а также на фронтах и флотах. Однако за всю историю партии проводится всего четыре её съезда, на 1917 год партия так и не приняла постоянного устава; с 1906 года продолжает действовать Временный организационный устав с поправками. В 1909 году партия приняла решение о введении обязательной уплаты членских взносов, но это решение так и не стало общепринятым.

Быстрый рост партии в сочетании с рыхлой её структурой приводит к сильному разброду в её социальном составе и политических убеждениях. В эсеровскую партию иногда вступают целыми деревнями, полками и фабриками люди самого разного положения, зачастую имевшие слабое представление о самой партии, и об её идеологии[55]. Уже к лету 1917 года руководство партии эсеров начинает отмечать массовое вступление карьеристов в ставшую влиятельной с февраля 1917 года партию, и высказывает сомнения в качестве «мартовских» эсеров. После прихода большевиков к власти 25 октября 1917 года «мартовские» эсеры, вступившие в партию в карьеристских целях, неожиданно для себя оказываются в оппозиции. Начинается лавинообразный исход из этой партии, который заканчивается в начале 1918 года[56].

К осени 1917 года эсеры фактически распадаются на три партии (левые, центристы и правые), образовавшие параллельные партийные структуры. Умеренным течением стали правые эсеры (Керенский А. Ф., Савинков Б. В., Авксентьев Н. Д., Брешко-Брешковская Е. К.), близкие по взглядам к «трудовикам». Они полагали лозунг Ленина о социалистической революции преждевременным, и принимали широкое участие в деятельности Временного правительства. Из эсеров-центристов, доминировавших в партии вплоть до её распада, можно выделить Маслова С. Л. и основного эсеровского идеолога Чернова В. М.

В то же время в партии выделяется и радикальное течение (Спиридонова М. А., Камков Б. Д., Саблин Ю. В.). На III Съезде партии с.-р. в конце мая — начале июня 1917 года левое крыло образует свою фракцию и обвиняет ЦК в «перемещении центра опоры партии на слои населения, по классовому характеру своему или уровню сознательности не могущие быть действительной поддержкой политики истинного революционного социализма», требуют отказа от подготовки июньского наступления 1917 года, передачи земли крестьянам, передачи власти Советам. ЦК запрещает им выступать от имени партии с критикой решений её III Съезда. К сентябрю левые эсеры начинают доминировать в партийных организациях Петрограда, Гельсингфорса и Воронежа, причём в петроградской организации они составляют до 40 тыс. чел. из 45 тыс. В октябре 1917 года выделение левых эсеров в отдельную партию окончательно оформляется после резких конфликтов с центристским ЦК: левые эсеры поддерживают большевиков в Предпарламенте, на Северном областном Съезде Советов, входят в фактически руководивший восстанием ВРК Петросовета, поддерживают большевиков на историческом II Всероссийском Съезде Советов рабочих и солдатских депутатов.

Раскол эсеров становится необратимым после Октябрьского вооружённого восстания в Петрограде 25 октября 1917 года: 29 октября ЦК с.-р. исключает из партии своё левое крыло, 30 октября распускает петроградскую, гельсингфорсскую и воронежскую партийные организации. В ответ на это левые эсеры немедленно начали формировать собственные партийные структуры, назначив на 17 ноября отдельный от центристов съезд.

6.3. Меньшевики в 1917 году

Меньшевики являлись сторонниками марксизма и социалистической революции, однако отвергали курс Ленина на немедленное построение социализма, считая, что Россия, как аграрная страна не готова к этому. Недостатком меньшевиков в политической конкурентной борьбе была нерешительность и аморфная организационная структура; большевики противопоставляли ей жёсткую централизованную организацию во главе с харизматичным лидером.

Основы раскола социал-демократов на большевистскую и меньшевистскую фракции закладываются ещё на II съезде РСДРП 1903 года из-за разных формулировок об организации партии: большевики во главе с Лениным требовали от членов партии «личного участия», а меньшевики — «личного содействия». Разница в формулировках обозначила разные подходы к партстроительству: если последователи Ленина настаивали на формировании жёсткой централизованной организации, организации «профессиональных революционеров», то меньшевики — на свободной ассоциации.

В августе 1917 года меньшевики собирают так называемый Объединительный съезд РСДРП, на котором принимают решение о переименовании своей партии на РСДРП (объединённая). На деле воссоединения большевиков и меньшевиков в единую партию не произошло, вместо этого сами меньшевики раскололись на четыре фракции, «крайних оборонцев», «революционных оборонцев», интернационалистов-мартовцев и интернационалистов-«новожизненцев» (от названия газеты «Новая жизнь»). Последняя фракция в сентябре 1917 выделилась в самостоятельную партию РСДРП (интернационалистов). Кроме того, отделилась фракция «Единство» во главе с Плехановым.

Основным поводом для внутри-меньшевистских расколов стал вопрос о мире, разделивший партию на «оборонцев», отстаивавших идею т. н. «революционного оборончества» («война до победного конца»), и «интернационалистов», склонявшихся к позиции большевиков.

6.4. Большевики в 1917 году

Численность большевиков возрастает от 24 тыс. в феврале 1917 до 240 тыс. в июне, 350 тыс. к октябрю. Восленский М. С. обращает внимание, что, в противовес эсерам, ориентировавшимся на крестьянское большинство, большевики объявили своей главной опорой заводских рабочих, не таких многочисленных, но лучше организованных и более дисциплинированных: «опыт „Земли и Воли“ показал, что надежда на крестьянство как на главную революционную силу себя не оправдала. Горстка революционной интеллигенции была слишком малочисленна, чтобы без опоры на какой-то крупный класс перевернуть махину царского государства…Таким крупным классом в России в тех условиях мог быть только пролетариат, численно быстро возраставший на рубеже XIX и XX веков. … Попытка народников опереться на большинство населения — крестьянство — провалилась, поэтому ленинцы ориентируются на меньшинство, но зато организованное и дисциплинированное, — на рабочий класс, чтобы его руками захватить себе власть»[57]. В начале 1917 года большевики не являлись сторонниками «социализации земли» (то есть раздачи всей земли непосредственно крестьянским общинам), отстаивая принцип «национализации земли» (то есть передачи всей земли в собственность государства)[58].

Большевики выдвигают ряд популистских лозунгов, среди которых ключевым стало требование немедленного сепаратного мира с Германией («демократический мир без аннексий и контрибуций»), привлекший на их сторону колеблющиеся массы солдат и матросов. Симпатии рабочих были привлечены поддержкой «рабочего контроля» над производством и фабрично-заводских комитетов. К осени 1917 года большевики также фактически отказываются от лозунга «национализации земли», и «перехватывают» эсеровский лозунг её «социализации» (то есть раздачи крестьянам). Большевистский Декрет о земле, принятый одним из первых после прихода к власти, на деле осуществлял эсеровскую программу[59]. По словам Ленина, большевики приняли «постановления народных низов, хотя мы с ними были не согласны». Особенно сильно повлияла на Ленина публикация эсерами на I Всероссийском Съезде Советов крестьянских депутатов в августе 1917 года сводного крестьянского наказа, обобщённого из 242 наказов. Сводный наказ прямо требовал «уравнительно-трудового» распределения между крестьянами помещичьей земли, за исключением лишь нескольких «высококультурных бывших помещичьих хозяйств».

Фактически крестьяне уже приступили к массовым самозахватам земли с апреля 1917 года; Временное правительство было неспособно остановить этот процесс. При этом взятый большевиками курс на немедленное построение «социализма» в целом в 1917 году был непонятен «массам».

К ноябрю 1917 года более энергичные и лучше организованные большевики оттесняют другие социалистические партии. Влияние большевиков становится преобладающим в Советах больших промышленных городов, на фронтах и флотах (первую очередь, на Северном и Западном фронтах, и на Балтийском флоте). В Петросовете большевики занимают в сентябре-октябре 1917 года до 90 % мест. В то же время популярность большевиков в маленьких городах остаётся незначительной, а в деревнях доминируют эсеры.

К октябрю 1917 года численность партии большевиков доходит до 350 тыс., меньшевиков — до 200 тыс.

Структура большевистской партии в 1917 году отличалась значительной гибкостью. После возвращения Ленина из эмиграции в апреле 1917 года были упразднены Заграничное бюро и Русское бюро ЦК, ставшие бессмысленными в связи с легализацией партии, образованы Военная организация ЦК и Секретариат ЦК, а также Бюро печати.

В августе в структуре партии появились национальные секции, в первую очередь, литовские и еврейские, образована группа для руководства профсоюзным движением, муниципальная группа при ЦК. В августе образовано Политбюро, однако основным центром принятия решений в октябре-декабре 1917 года оставалось ЦК. Состав ЦК РСДРП(б), принявший решение о вооружённом восстании, был избран в составе 21 человека на VI Съезде РСДРП(б) 26 июля — 3 августа 1917 года.

После прихода большевиков к власти структура их партии продолжала изменяться; число разнообразных национальных секций в марте 1918 года дошло до девяти, включая секции чехословацкую и англо-американскую. Образованы такие организации, как Бюро работниц, Оргбюро.

6.5. Анализ состава партий

Журавлёв В. В. обращает внимание на сравнение состава таких партий, как большевики и кадеты[60]:

· Большевики :

· Возрастной состав: около половины от 26 до 35 лет, каждый пятнадцатый моложе 26 лет. По состоянию на 1907 средний возраст большевиков был даже менее 30 лет[61].

· Социальный состав: каждый третий из низов города и деревни, каждый второй — из средних слоёв провинциальных городов, каждый четвёртый — из нестоличной элиты. Около 36 % — рабочие.

· Национальный состав (по состоянию на 1917 год): около половины русские («великороссы»), каждый пятый — еврей, каждый пятнадцатый — кавказец либо прибалт, также широко представлены поляки, татары, обрусевшие немцы. По состоянию на 1907 год:[62] 78 % русских, 11 % евреев.

· Кадеты :

· Возрастной состав: каждый пятнадцатый в возрасте 31-35 лет, основная масса гораздо старше. Каждый третий — более 52 лет.

· Социальный состав: в основном элита крупных городов.

· Национальный состав: русские («великороссы») — 88 %, евреи — 6 %.

· Меньшевики :[62]

· Социальный состав: радикальная интеллигенция, «рабочая аристократия».

· Национальный состав (данные на 1907 год): 34 % русских, 29 % грузин, 23 % евреев. Среди меньшевиков отмечается необычно высокий процент грузин, из значимых меньшевиков можно выделить Чхеидзе Н. С., председателя исполкома Петросовета в его первом составе, и Церетели И. Г., члена первого состава исполкома Петросовета и министра почт и телеграфов во втором составе Временного правительства.

На 1914 год 27 из 32 членов ЦК партии кадетов были потомственными дворянами (в том числе 2 — титулованными), 1 — личным дворянином, 2 — потомственными почетными гражданами, 1 — мещанином, 1 — «инородцем» (иудеем). 13 членов ЦК были землевладельцами, 6 имели свое предприятие или состояли членами правлений и советов различных экономических обществ. По профессиональной принадлежности 19 членов ЦК были земскими деятелями, 11 обладали учеными степенями, 6 являлись адвокатами, 1 — инженером.[63] К числу постоянных деятелей кадетской партии относились Милюков П. Н., относившиеся к роду Рюриковичей князья Долгоруков Пётр и Долгоруков Павел, князь Шаховской Д. И., князь Оболенский В. А., академик Вернадский В. И., профессора Муромцев С. А., В. М. Гессен, Л. И. Петражицкий, С. А. Котляровский.

ЦК партии кадетов, избранный в мае 1917 года, состоял из 66 человек, в том числе 5 князей, один барон, одна графиня, несколько крупных банкиров и промышленников, около 20 профессоров и т. д. По воспоминаниям Тырковой А. В., «Молодежи у нас почти не было…Многие кадетские профессора пользовались исключительной популярностью, но студенты в профессорскую партию не шли. Только в немногих высших школах были студенческие кадетские группы. Студенту надо было иметь и мужества, чтобы в студенческой среде проповедовать кадетизм. Для молодежи мы были слишком умеренны.»[64]

По данным, которые приводит Ричард Пайпс, на 1907 год 38 % большевиков и 26 % меньшевиков составляли крестьяне, причём живущие не в деревнях, а деклассированные элементы, подавшиеся в город. Основную поддержку Ленин получал от губерний Центральной России, в то время как меньшевики были наиболее популярны в Грузии.

Другими особенностями партии большевиков являлись низкий уровень образования (только каждый пятый — высшее и каждый четвёртый — неполное высшее), среди большевистских верхов отмечается необычно большая доля воспитывавшихся в детстве без отцов (37 %).

Исследователь Вадим Кожинов, проанализировав национальный состав ЦК большевистской партии в период 1917—1922, насчитывает в нём 27 русских, 10 евреев и 11 лиц прочих национальностей (латыши, поляки, грузины, армяне и др.).

Другим способом сравнить состав партий является анализ возрастного, образовательного и национального состава депутатов Учредительного собрания по фракциям. Такой анализ показывает, что средний возраст фракции большевиков был наименьшим, и составлял 34 года. В то же время средний возраст фракции эсеров составлял 37 лет, меньшевиков — 42, а кадетов — 48 лет.[65] Уровень образования также сильно отличается по фракциям: наибольшим он был у кадетов (до 100 % с высшим образованием). Среди эсеровских депутатов Учредительного собрания высшее и незаконченное высшее образование имели 66 % человек, у большевиков — 54 % (32 % высшее, 22 % — незаконченное высшее).

По национальному составу Учредительного собрания самой разнородной являлась фракция большевиков, в которой 54 % составили русские, 23 % евреи, по 6,5 % поляки и прибалты. В эсеровской фракции русские составляли 72 %, евреи — 14 %.

Эпитафии на мемориале на Марсовом поле в Санкт-Петербурге

По воле тиранов друг друга терзали народы,
Ты встал, трудовой Петербург,
И первый начал войну всех угнетенных
Против всех угнетателей,
Чтобы тем убить самое семя войны

Не жертвы - герои лежат под этой могилой
Не горе а зависть рождает судьба ваша в сердцах
Всех благодарных потомков в красные страшные дни
Славно вы жили и умирали прекрасно[66].

Владимиру Ленину в 1917 году было 47 лет, как видно из приведённых данных, он был заметно старше основной массы большевиков. В этой среде неудивительно появление одного из псевдонимов Ленина — «Старик», которым он, впрочем, начинает пользоваться ещё с 1901—1909 годов.[67][68] Некоторые исследователи упоминают также псевдоним Ленина — «Борода».

«Демократический централизм»

Одной из особенностей большевиков стала жёсткая организация, основанная на принципе демократического централизма, предложенного Лениным в теоретической работе 1902 года «Что делать?». Разработанные Лениным принципы построения большевистской партии означали строгую дисциплину, подчинённость низших высшим и обязательность выполнения принятых решений, что описывалось, как «партия нового типа».

Роза Люксембург в своей статье в газете «Искра» от 10 июля 1904 года описывает ленинский подход следующим образом: «точка зрения Ленина — есть точка зрения беспощадного централизма… По этому взгляду, ЦК, например, имеет право организовывать все местные комитеты партии и, следовательно, определять личный состав каждой отдельной местной организации, давать им готовый устав, безапелляционно распускать их и вновь создавать и в результате, таким образом, косвенно влиять на состав самой высшей партийной инстанции — съезда. Таким образом, ЦК является единственным, действительно активным ядром партии, все же остальные организации — только его исполнительными органами».[69]

По заявлению Троцкого в августе 1904 года, «Во внутренней партийной политике эти методы Ленина приводят к тому что… Цека замещает партийную организацию и, наконец, диктатор заменяет собой Цека». Один из основателей российского марксизма, меньшевик Аксельрод П. Б., выразился ещё грубее, назвав ленинскую организацию «упрощённой копией … бюрократическо-самодержавной системы … министра внутренних дел». Исследователь Восленский М. С. называет подобную организацию «революционной „мафией“», «военной организацией агентов», «где демократизм считался ненужной игрой, а все было основано на конспирации и круговой поруке».

Подобная иерархическая централизованная организация была создана Лениным в том числе под влиянием «Народной воли», в которой состоял старший брат Ленина, Ульянов А. И., повешенный в 1887 году за попытку покушения на Александра III. Насколько удалось узнать самому Ленину из первых рук, «Народная воля», в отличие от «Земли и воли», имела иерархическую командную структуру полувоенного типа, во главе с Исполнительным комитетом. При этом Исполнительный комитет принимал все решения не по приказу «диктатора», а только коллегиально. По данным, которые приводит Ричард Пайпс, Ленин в период 1887—1891 по своим взглядам фактически стал сторонником «Народной воли», по собственной инициативе отыскивая старейших членов движения в Казани и Самаре, и опрашивая их об истории движения и о его практической организации. Сам же Ленин в 1904 году описывает принцип «демократического централизма» следующим образом: «организационный принцип революционной социал-демократии… стремится исходить сверху, отстаивая расширение прав и полномочий центра по отношению к части». Отдельно Ленин подчёркивает необходимость своевременного и регулярного избавления партии от неэффективных её членов: «для избавления от негодного члена, организация настоящих революционеров не остановится ни пред какими средствами».

Доклад царского департамента полиции "о современном положении Российской Социал-Демократической Рабочей Партии", 1913 год

Необходимо отметить, что за последние 10 лет элементом наиболее энергичным, бодрым, способным к неутомимой борьбе, сопротивлению и постоянной организации является тот элемент, те организации и те лица, которые концентрируются вокруг Ленина. .... Несомненно, что постоянной организаторской душой всех мало-мальски серьезных партийных начинаний является Ленин. Кроме того, он по существу своему единственный практически-революционный вожак, поэтому и примыкают к нему только элементы беззаветно ему преданные и революционно настроенные. Это обстоятельство и является причиной, почему фракция ленинцев всегда лучше других сорганизована, крепче своим единодушием, изобретательнее по части проведения своих идей в рабочую среду и применения к политической обстановке.

Принцип централизованного, но коллегиального руководства, характерный для «Народной воли», соблюдался и в большевистской партии по крайней мере до второй половины 1918 года. Ленин всегда пользовался среди большевиков огромным авторитетом, как основатель партии, харизматичный лидер, и главный партийный идеолог, однако его власть не была абсолютной. Ряд ключевых решений были приняты большинством голосов ЦК вразрез ясно выраженной воле Ленина. Так, в ноябре 1917 года ЦК отказался исключать из партии Зиновьева и Каменева, ограничившись запретом «выступать с заявлениями, идущими вразрез с линией партии», и Ленин смирился с этим решением. При подготовке к вооружённому восстанию большинство ЦК отвергло требование Ленина начинать восстание немедленно, и отложило его до созыва II Всероссийского Съезда Советов, в соответствии с предложением Троцкого. Это обстоятельство вызывало у Ленина крайнее беспокойство, и он неоднократно «давил» на своих соратников, требуя ускорить подготовку к восстанию.

Также Ленину стоило больших усилий «продавить» решение о заключении Брестского мирного договора на германских условиях. Большинство ЦК поддерживает формулу Троцкого «ни мира, ни войны», а после окончательного краха этой формулы решение о мире принимается ЦК только после угрозы Ленина подать в отставку, что грозило большевикам расколом и серьёзным политическим кризисом с непредсказуемыми последствиями.

Ричард Пайпс в своих исследованиях утверждает, что власть Ленина стала абсолютной только к концу 1918 года, после того, как он выздоровел после покушения 30 августа 1918 года; стремительное выздоровление после казавшегося смертельным ранения наложилось на традиционные для России представления о сакральности царя. Бонч-Бруевич В. Д. в первой редакции своих воспоминаний утверждал, что вид раненного Ленина напомнил ему «снятие с креста Христа, распятого священниками, епископами и богачами». Общее мнение большевистских верхов выразил ранее неоднократно споривший с Лениным Каменев, заявивший, что «…чем дальше, тем больше убеждаюсь, что Ильич никогда не ошибается. В конце концов он всегда прав… Сколько раз казалось, что он сорвался — в прогнозе или в политическом курсе, и всегда в конечном счете оправдывались и его прогноз, и курс».

«Авангард рабочего класса» и «привнесение сознания»

Ещё одним идеологическим нововведением, сформулированным Лениным в его работе «Что делать?», стали термины «привнесение сознания» и «авангард рабочего класса»; Ленин предполагал, что заводские рабочие сами по себе, могут не проявлять «сознательности», предъявляя не политические, а только экономические требования («тред-юнионизм»), «классовое политическое сознание может быть принесено рабочему только извне … собственными силами рабочий класс в состоянии выработать лишь сознание тред-юнионистское»[70]. Заниматься этим «привнесением сознания» и должна была «партия нового типа», выступающая здесь в качестве «авангарда» («авангард рабочего класса»). Как указывает Ричард Пайпс, Ленин пришёл к подобным взглядом на основе личного общения с рабочими в 1890-е годы, «единственный период его жизни, когда он имел непосредственные контакты с так называемым пролетариатом».

По замыслу Ленина, большевистская партия была построена, как «организация профессиональных революционеров», так как предполагалось, что ядро партии будет профессионально заниматься только «революционной деятельностью», получая своё содержание за счёт партии («Сколько-нибудь талантливый и „подающий надежды“ агитатор из рабочих не должен работать на фабрике по 11 часов. Мы должны позаботиться о том, чтобы он жил на средства партии»). У конкурирующих с Лениным социалистов отсутствовала подобная организация. Отсутствие у других партий «профессиональных революционеров» Ленин называл «кустарничеством»[70].

Попытка реализовать на практике такие принципы приводит к тому, что на II Съезде РСДРП (1903 год) Ленин приходит к личной ссоре с лидером меньшевизма Мартовым Ю. О., а РСДРП — к расколу на большевистскую и меньшевистскую фракции. Так как преобразовать всю социал-демократическую партию на своих принципах Ленину не удалось, он берёт курс на оформление своей фракции в отдельную партию, образовывая параллельные партийные структуры; так, в конце 1904 года его сторонники формируют Бюро комитетов большинства, фактически параллельный ЦК пока ещё единой РСДРП. На IV Съезде РСДРП (1906) в Стокгольме большевики, несмотря на своё название, оказываются в меньшинстве. V съезд РСДРП (1907) в Лондоне сопровождался ожесточённой борьбой между двумя фракциями.

Многолетняя (1903—1917) фракционная борьба с меньшевиками позволила Ленину накопить значительный политический опыт. Ричард Пайпс в своей работе «Русская революция. Книга 2. Большевики в борьбе за власть 1917—1918» обращает внимание, что Ленин активно использовал в 1917—1918 годах метод, впервые опробованный им во время раскола РСДРП в 1903 году. В случае невозможности захватить какой-либо орган большевики образовывали другой, параллельный орган из своих сторонников, носивший то же название. Так, в ноябре 1917 года большевики раскололи проэсеровский II Съезд Советов крестьянских депутатов, образовав параллельный Съезд из своих сторонников, а в январе 1918 года нейтрализовали железнодорожный исполком Викжель, образовав параллельный исполком Викжедор.

Исследователь Восленский М. С. в своей фундаментальной работе «Номенклатура» комментирует ленинские принципы «привнесения сознания» и «авангарда рабочего класса» следующим образом:

…вдруг к рабочему являются интеллигенты…и заявляют: «Твоя точка зрения — вовсе не твоего класса. Мы, интеллигенты, научим тебя твоему классовому интересу». Не странно ли? Не только странно, но подозрительно. И чем дальше вслушиваешься в рассуждения шустрых интеллигентов, тем подозрительнее становится. В самом деле: какая точка зрения у рабочего? Он хочет повысить свой заработок и улучшить условия труда. За это он готов вести борьбу, объединившись с другими рабочими. Так чем это не классовый интерес рабочего? «Это тред-юнионизм, — стращают непонятным, но, видимо ругательным словом интеллигенты. — Это предательство интересов рабочего класса!»

В чем же эти интересы, по словам явившихся интеллигентов? Оказывается, в том, чтобы к власти в государстве пришла руководимая ими, интеллигентами, партия. Позвольте, чей же классовый — или групповой — интерес эти интеллигенты стараются «привнести» в сознание рабочего: его или свой собственный? Конечно, интеллигенты-партийцы обещают рабочему, что с их приходом к власти сами они будут прозябать на гроши и работать денно и нощно во имя его интересов, для него же польются молочные реки в кисельных берегах. Но будь рабочий умен, он сообразит, что реки, если и польются, то не для него, и работать вряд ли станут ретивые интеллигентики на него, а как бы не он на них.

Значит, интеллигенты его обманывают? Безусловно. Значит, для них действительно польются молочные реки? Несчастные, они еще не подозревают, что после их победы польются реки их крови!

7. Апрель

7.1. Прибытие Ленина из эмиграции

Во время Февральской революции Ленин находится в эмиграции в Цюрихе. Узнав о произошедших событиях, он немедленно начинает энергичные попытки попасть в Россию, что становится крайне сложной задачей, так как на пути находилась враждебная России Германия. Попытки выехать через владения Великобритании оказывается безуспешной; британские власти отказываются пропустить Ленина, как известного сторонника прекращения войны. По данным Ричарда Пайпса, Ленин рассматривал даже совсем фантастический вариант въезда в Россию через Стокгольм по подложному шведскому паспорту, и поручил своему уполномоченному в этом городе Ганецкому подобрать человека, похожего на Ленина внешне. Кроме того, чтобы замаскировать незнание Лениным шведского языка, этот человек должен был являться глухонемым.

Стремясь любой ценой попасть в Россию, Ленин соглашается на проезд через Германию в «пломбированном вагоне». Условия этого проезда исключали любые контакты находившихся в поезде политэмигрантов с внешним миром во время нахождения на германской территории. Ленин рассчитывал, что такая изоляция поезда отведёт от него обвинения в сотрудничестве с немцами, но эти надежды не оправдались. По выражению великого князя Андрея Владимировича, «если бы приезд Ленина с товарищами был невыгодным для Вильгельма и Гинденбурга, то ему не предоставили бы посольского вагона. Поэтому двух мнений быть не может. Когда немецкие военные власти предоставляли салон в распоряжение Ленина, то они руководились не антимилитаристическими и не социал-демократическими соображениями, а исключительно только пользами и нуждами Германии, как они, Гинденбурги, эти пользы и нужды понимают»[43].

Как указывает Ричард Пайпс, сами германские власти даже не удосужились изучить политическую программу Ленина; им было достаточно того, что Ленин считается противником войны. По выражению Суханова Н. Н., «своих „друзей“ и „агентов“ германское правительство опасалось вполне основательно: оно отлично знало, что эти люди ему такие же „друзья“, как и русскому империализму, которому их старались „подсунуть“ немецкие власти, держа их на почтительном расстоянии от своих собственных верноподданных.» Дальнейшие события показывают, что после прихода к власти большевики активно занялись революционной пропагандой уже в самой Германии, а в ноябре 1918 года немедленно после окончания войны разорвали Брестский мир.

Всеобщая шпиономания распространилась по России задолго до весны 1917 года; в 1916 году в российском обществе широко распространились слухи, что германским агентом якобы являлась даже последняя российская императрица Александра Фёдоровна, этническая немка. В сотрудничестве с Германией обвинялся также один из последних царских премьер-министров, Штюрмер Б. В., происходивший из обрусевших немцев.

После Февральской революции в сотрудничестве с Германией начали обвинять практически всех противников продолжения войны, независимо от того, прибыли ли они в Россию через немецкую территорию или нет; так, в шпионаже обвиняли Троцкого Л. Д., который прибыл в Россию через Канаду, эсера Чернова В. М., прибывшего из Франции через Англию, и меньшевика Суханова Н. Н., который вообще из России не уезжал. Также малоизвестно, что, кроме Ленина, в пломбированном вагоне находилось ещё несколько десятков политиков, а кроме большевиков в точно таких же пломбированных вагонах прибыло в Россию через Германию до 159 эсеров, меньшевиков, представителей национальных партий: финские националисты, бунд, литовские социал-демократы и т. д.

3 апреля 1917 года, в последний день Всероссийской большевистской конференции в Петроград из эмиграции возвращается Ленин. Не доезжая до Петрограда, на станции Белоостров (в 1917 году — пограничной с Финляндией) его встречает группа большевистских лидеров: Сталин И. В., Ульянова М. И., Коллонтай А. М., и другие.

Большевики устраивают Ленину пышную встречу на Финляндском вокзале. Во встрече участвует председатель Временного исполкома Петросовета меньшевик Чхеидзе, от лица Исполкома заявивший: «Товарищ Ленин, от имени Петербургского Совета рабочих и солдатских депутатов и всей революции мы приветствуем вас в России… Но мы полагаем, что главной задачей революционной демократии является сейчас защита нашей революции от всяких на нее посягательств как изнутри, так и извне. Мы полагаем, что для этой цели необходимо не разъединение, а сплочение рядов всей демократии. Мы надеемся, что вы вместе с нами будете преследовать эти цели». Однако Ленин поворачивается спиной к представителям меньшевиков, и обращается к толпе революционных солдат, матросов и рабочих, призвав к окончанию «империалистической войны» и провозглашает «всемирную социалистическую революцию»:

Дорогие товарищи, солдаты, матросы и рабочие! Я счастлив приветствовать в вашем лице победившую русскую революцию, приветствовать вас как передовой отряд всемирной пролетарской армии… Грабительская империалистская война есть начало войны гражданской во всей Европе… Недалек час, когда по призыву нашего товарища, Карла Либкнехта, народы обратят оружие против своих эксплуататоров-капиталистов… Заря всемирной социалистической революции уже занялась… В Германии все кипит… Не нынче-завтра, каждый день может разразиться крах всего европейского империализма. Русская революция, совершенная вами, положила ему начало и открыла новую эпоху. Да здравствует всемирная социалистическая революция!

— Цитируется по: Суханов Н. Н. Записки о революции.

Комментируя высказывания только что приехавшего Ленина, Суханов Н. Н. отмечает сдержанную реакцию солдат Петроградского гарнизона на его «пораженческую позицию»: "-- Вот такого бы за это на штыки поднять, — вдруг раздалось из группы «чествователей»-солдат, живо реагировавших на слова с балкона. — А?.. Что говорит!.. Слышь, что говорит! А?.. Кабы тут был, кабы сошёл, надо бы ему показать! Да и показали бы! А?.. Вот за то ему немец-то… Эх, надо бы ему!.. "[71]. Также Суханов Н. Н. отмечает, что уже тогда «Ленин уже давно объявил Учредительное собрание либеральной затеей».

7.2. Борьба вокруг «Апрельских тезисов» Ленина

В марте 1917 года, между Февральской революцией и прибытием Ленина из эмиграции 3 апреля, руководство большевиков в целом стояло на меньшевистских позициях «соглашательства» с Временным правительством, широкой популярностью в большевистских верхах пользовалось «революционное оборончество» («война до победного конца»). Вплоть до приезда Ленина большевистские лидеры в Петрограде фактически были оторваны от его руководства, получив от него лишь одну телеграмму, отправленную 6(19) марта через Стокгольм, и заявлявшую: «наша тактика: полное недоверие, никакой поддержки новому правительству; Керенского особенно подозреваем; вооружение пролетариата — единственная гарантия; немедленные выборы в Петроградскую думу; никакого сближения с другими партиями ». Ричард Пайпс находит двуссмысленной фразу «вооружение пролетариата — единственная гарантия»: по его мнению, Ленин уже в марте 1917 года предположительно задумывался о большевистском вооружённом восстании. С другой стороны, судя по практическим шагам, предпринятым Лениным немедленно после возвращения из эмиграции, речь могла идти об ускорении формирования отрядов Красной гвардии и «рабочей милиции» из числа вооружённых петроградских рабочих.

Также Ричард Пайпс обращает внимание, что указанная телеграма, требовавшая не оказывать «никакой поддержки новому правительству» и «никакого сближения с другими партиями» была отправлена буквально через несколько дней после появления этого нового правительства, когда оно ещё никак не успело себя проявить.

В течение марта в Россию прибывает с Коллонтай А. М. более подробным документом, «Письма издалёка», встреченные большевистской партийной организацией в Петрограде с крайним недоумением. Документ был опубликован в «Правде» в отредактированном виде; из него были удалены выпады против Временного правительства, причём была напечатана только первая часть документа.

В начале марта 1917 в Петроград прибывают Сталин И. В., Каменев Л. Б. и Муранов М. К., находившиеся в ссылке в Туруханском крае. По праву старейших членов партии они берут на себя до прибытия Ленина руководство партией и газетой «Правда». До момента их прибытия в Петрограде находились члены Русского бюро ЦК Шляпников А. Г., Залуцкий П. А., Молотов В. М., но они были на тот момент были гораздо менее влиятельны. Шляпников в своих воспоминаниях пишет, что «прибывшие товарищи были настроены критически и отрицательно к нашей работе».

14 марта под их руководством выходит первый послефевральский номер газеты «Правда», в отсутствие Ленина далёкий от его доктрин. Так, в «Воззвании к народам всего мира» газета встала на позиции «революционного оборончества», заявив, что «пусть не рассчитывают Гогенцоллерны и Габсбурги поживиться за счёт русской революции. Наша революционная армия даст им такой отпор, о каком не могло быть и речи при господстве предательской шайки Николая Последнего». Также «Правда» отметила, что «всякое пораженчество, а вернее то, что неразборчивая печать под охраной царской цензуры клеймила этим именем, умерло в тот момент, когда на улицах Петрограда показался первый революционный полк». 25 марта Сталин публикует в «Правде» свою статью «Об отмене национальных ограничений», в которой заявляет, что «поскольку русская революция победила, она уже создала этим фактические условия для национальной свободы, ниспровергнув феодально-крепостническую власть». В следующем номере «Правды» Каменев в своей статье «Без тайной дипломатии» заявил, что «Война идет, Великая русская революция не прервала ее. И никто не питает надежд, что она кончится завтра или послезавтра».

Меньшевистская газета «День» с одобрением отнеслась к подобным статьям «Правды», отметив, что «вышедший сегодня номер „Правды“ выгодно отличается от всех предыдущих номеров. В нём нет азартной и огульной брани, нет недобросовестных выпадов…», и выразила надежду на «объединение двух течений российской социал-демократии [большевиков и меньшевиков], столь долгое время поедавших друг друга»[72].

После своего прибытия в Петроград в апреле Ленин уже на Финляндском вокзале заявляет Каменеву: «Что у вас пишется в „Правде“? Мы видели несколько номеров и здорово вас ругали».

После возвращения Ленин выступает с неожиданными на тот момент «Апрельскими тезисами». В тезисах изложены отказ от «революционного оборончества», и требование заключение мира, также изложено требование роспуска Временного правительства, и передачи всей власти Советам («никакой поддержки Временному правительству»). По земельному же вопросу Ленин предлагает конфискацию всей помещичьей земли, и её национализацию (передачу в собственность государства) вместо «социализации» (передачи в собственность крестьянских общин[73] и местных органов самоуправления), предлагаемой эсерами.

«Апрельские тезисы» вызывают сильное недоумение у многих эсеров и меньшевиков. Особенное недоумение вызывает выдвинутая Лениным доктрина «перерастания буржуазной революции в социалистическую», вызвавшая резкое отторжение в рядах Петроградского Совета; его Исполком 15(28) апреля 1917 года выносит резолюцию о том, что Тезисы являются «не менее вредными, чем всякая контрреволюционная пропаганда справа». Меньшевик Церетели заявил, что в России, по его мнению, отсутствуют предпосылки для социалистической революции, а председатель Петроградского Совета меньшевик Чхеидзе предвещал вождю большевиков полное одиночество: «Вне революции останется один Ленин, а мы пойдем своим путем». По воспоминаниям современников, даже Зиновьев Г. Е., прибывший вместе с Лениным из эмиграции, во время первого оглашения тезисов решил «тихо отойти от Ленина».

4 апреля большевик Богданов А. А., прокомментировал тезисы выкриком «Ведь это бред, это бред сумасшедшего! Стыдно аплодировать этой галиматье, вы позорите себя! Марксисты!». По выражению меньшевика Церетели, «Ленин ныне выставил свою кандидатуру на один трон в Европе, пустующий вот уже 30 лет: это трон Бакунина! В новых словах Ленина слышится старина: в них слышатся истины изжитого примитивного анархизма». Похожую точку зрения высказал социал-демократ, на апрель 1917 года — член ЦК РСДРП(б), Гольденберг И. П., заявивший, что «то, что мы сейчас выслушали, есть очевидная и недвусмысленная декларация анархизма. Ленин, марксист, вождь… социал-демократической партии, умер. Ленин-анархист родился»[74]

6 апреля ЦК РСДРП(б) выносит по Тезисам отрицательную резолюцию, а редакционный совет «Правды» оказывается печатать статью якобы из-за механической поломки, но под давлением Ленина 7 апреля «Тезисы» всё же появляются. Каменев Л. Б. сопровождает их комментарием: «Что касается общей схемы т. Ленина, то она представляется нам неприемлемой, поскольку она исходит от признания буржуазно-демократической революции законченной и рассчитывает на немедленное перерождение этой революции в революцию социалистическую». 8 апреля Петроградский комитет большевиков голосует против тезисов (два голоса за, тринадцать против, один воздержался). Своё непонимание Тезисов поначалу также высказывают Дзержинский Ф. Э. и Калинин М. И.[75]

Враждебно отнёсся к «Апрельским тезисам» и один из основателей российского марксизма Плеханов Г. В., посвятивший им статью с вызывающим названием «О тезисах Ленина и о том, почему бред бывает подчас интересен», оппоненты Ленина обвиняют его в том, что он «разжигает гражданскую войну в среде революционной демократии». В свою очередь, Ленин отвергает обвинения в «бредовости» своих тезисов, и называет Плеханова «бывшим марксистом». Комментируя возможность построения социализма в стране с аграрной экономикой и крестьянским большинством, Плеханов заявляет, что «русская история ещё не смолола той муки, из которой со временем будет испечён пшеничный пирог социализма».

Суханов Н. Н. в апреле 1917 года считал, что Ленин со временем будет вынужден отказаться от своих «тезисов» под давлением как остальных социалистических партий, так и самих большевиков: «Ленин быстро акклиматизируется, остепенится, станет на реальную почву и выбросит за борт львиную долю своих анархистских „бредней“….Я был убежден, что Ленин в недалеком будущем превратится снова в провозвестника идей революционного марксизма и займет в революции достойное его место авторитетнейшего лидера советской пролетарской левой…». Однако на деле происходит обратное: Ленин очень быстро заставляет свою партию принять свои «тезисы», и затем начинает реализовывать их на практике. По выражению Троцкого Л. Д., «партия оказалась застигнута врасплох Лениным не менее, чем Февральским переворотом…прений не было, все были ошеломлены, никому не хотелось подставлять себя под удары этого неистового вождя». По оценке Шляпникова А. Г., среди большевистских верхов после оглашения Тезисов началась «смута великая».

Благодаря упорному давлению Ленина большевики всё же принимают «Апрельские тезисы»: Сталин высказывается о их поддержке 11 апреля, 14 апреля одобряются Петроградской общегородской конференцией большевиков, 22-29 апреля принимаются Всероссийской конференцией большевиков. Троцкий Л. Д. называет этот процесс «перевооружением партии». Сталин И. В. комментирует собственную позицию во время этого «перевооружения» следующим образом: «Я никогда не отрицал, что у меня в марте месяце 1917 года были некоторые колебания, что эти колебания продолжались у меня всего одну-две недели, что с приездом Ленина в апреле 1917 года колебания эти отпали». С началом в 1920-х годах ожесточённой борьбы за власть внутри ВКП(б) «мартовские» колебания Сталина фактически превращаются в компромат. По оценке Троцкого Л. Д., Сталин изменил свою точку зрения, одним из первых примкнув к Тезисам, исходя не из собственных идеологических убеждений, а из анализа реальной расстановки сил среди социалистов.

Очевидец выступлений Ленина меньшевик Суханов Н. Н. так описывает своё личное впечатление от «Апрельских тезисов»:

Это было в общем довольно однообразно и тягуче. Но по временам проскальзывали очень любопытные для меня характерные штрихи большевистского «быта», специфических приемов большевистской партийной работы. И обнаруживалось с полной наглядностью, что вся большевистская работа держалась железными рамками заграничного духовного центра, без которого партийные работники чувствовали бы себя вполне беспомощными, которым они вместе с тем гордились, которому лучшие из них чувствовали себя преданными слугами, как рыцари — Святому Граалю…И поднялся с ответом сам прославляемый великий магистр ордена. Мне не забыть этой громоподобной речи, потрясшей и изумившей не одного меня, случайно забредшего еретика, но и всех правоверных. Я утверждаю, что никто не ожидал ничего подобного. Казалось, из своих логовищ поднялись все стихии, и дух всесокрушения, не ведая ни преград, ни сомнений, ни людских трудностей, ни людских расчетов, носится по зале Кшесинской над головами зачарованных учеников…
После Ленина, кажется, уже никто не выступал. Во всяком случае, никто не возражал, не оспаривал, и никаких прений по докладу не возникло… Я вышел на улицу. Ощущение было такое, будто бы в эту ночь меня колотили по голове цепами… .

— Суханов Н. Н. Записки о революции.

Доктрина о «перерастании буржуазной революции в социалистическую», выдвинутая Лениным, была крайне сомнительна с точки зрения меньшевистских ортодоксальных марксистов. Вместе с тем он встретила отклик среди радикальной части петроградских рабочих, ненавидевших правительство; по воспоминаниям Троцкого Л. Д., «передовые рабочие изо всех сил стремились сбросить опеку оппортунистических верхов, но не знали, как парировать учёные доводы о буржуазном характере революции». Как указывает исследователь Восленский М. С., «главной практической целью жизни Ленина стало…добиться революции в России, независимо от того, созрели или нет там материальные условия для новых производственных отношений».

7.3. Апрельский правительственный кризис

27 марта Временное правительство обращается к союзникам с нотой о продолжении войны. 20 апреля эта нота попадает в петроградские газеты, что вызывает взрыв возмущения. 20-21 апреля начинаются стихийные демонстрации протеста, которые сталкиваются с контрдемонстрациями, шедшими под лозунгами «Долой Ленина!» и «Да здравствует Временное правительство!». 21 апреля при столкновении этих демонстраций три человека были убиты.

Меньшевистский Исполком Петросовета объявляет большевистских демонстрантов «изменниками делу революции»; 22 апреля беспорядки сходят на нет в Петрограде, 23 апреля в Москве. Уже 22 апреля ЦК РСДРП(б) открещивается от произошедших беспорядков, назвав их «действиями мелкобуржуазных масс, выступивших на стороне капиталистических сил». По заявлению Ленина, сделанному на Апрельской партийной конференции РСДРП(б), «мы желали произвести только мирную разведку сил неприятеля, но не давать сражения».

Восстание вызывает правительственный кризис. Он завершается вхождением во Временное правительство представителей социалистов, контролировавших Петросовет. Из 16 министерских мест 6 получают социалисты («десять министров-капиталистов и шесть министров-социалистов»).

В ходе правительственного кризиса потеряли власть практически все думские лидеры, активно участвовавшие в Февральской революции: первый военный министр Временного правительства «октябрист» Гучков А. И., вместе с депутатом Думы Шульгиным В. В. принявший отречение Николая II, министр иностранных дел и лидер кадетов Милюков П. Н.. Снизилось влияние председателя Госдумы Родзянко, значительно усиливается влияние эсера Керенского А. Ф., получившего в новом правительстве пост военного министра.

В апреле 1917 года Ленин форсирует формирование Красной гвардии и «рабочей милиции» (в июле 1917 объединённой с Красной гвардией), состоявших из рабочих, настроенных в основном пробольшевистски. К октябрю 1917 года численность Красной гвардии доходит до 200 тыс. чел., в том числе в Петрограде — более 30 тыс. чел.

Уже 25 апреля, в ходе правительственного кризиса, Временное правительство признаёт, что «рост новых социальных связей, ее [Россию] скрепляющих, отстает от процесса распада, вызванного крушением старого государственного строя». Лидер партии кадетов Милюков П. Н. также уже в апреле отмечает, что, по его выражению, «революция сошла с рельс».

Французский посол в Петрограде Морис Палеолог 21 апреля записал:

Авторитет Ленина, кажется, наоборот, очень вырос в последнее время. Что не подлежит сомнению, так это — то, что он собрал вокруг себя и под своим начальством всех сумасбродов революции; он уже теперь оказывается опасным вождем…

Родившийся 23 апреля 1870 г. в Симбирске, на Волге, Владимир Ильич Ульянов, называемый Лениным, чистокровный русак. Его отец, мелкий провинциальный дворянин, занимал место по учебному ведомству. В 1887 году его старший брат, замешанный в дело о покушении на Александра III, был присужден к смертной казни и повешен. Эта драма дала направление всей жизни молодого Владимира Ильича, который в это время кончал курс в Казанском университете: он отдался душой и телом революционному движению. Низвержение царизма сделалось с этих пор его навязчивой идеей, а евангелие Карла Маркса — его молитвенником….

Утопист и фанатик, пророк и метафизик, чуждый представлению о невозможном и абсурдном, недоступный никакому чувству справедливости и жалости, жестокий и коварный, безумно гордый, Ленин отдает на службу своим мессианистическим мечтам смелую и холодную волю, неумолимую логику, необыкновенную силу убеждения и уменье повелевать. … Субъект тем более опасен, что говорят, будто он целомудрен, умерен, аскет. В нём есть,-- каким я его себе представляю,-- черты Саванароллы [фанатичный проповедник, своими яркими выступлениями на какое-то время превративший Флоренцию в аскетическую теократию], Марата [ярый проводник якобинского террора], Бланки [один из первых коммунистов] и Бакунина [один из основателей анархизма].

— Морис Палеолог. Царская Россия накануне революции[76]

8. Май. Прибытие Троцкого из эмиграции

На начало Первой мировой войны Троцкий находился в Вене. Опасаясь того, что он, как русский подданный, может быть интернирован (хотя и был лишён гражданских прав судом в 1907 году), Троцкий 3 августа 1914 года выехал в Цюрих. В ноябре 1914 — мае 1915 переезжает в Париж, где работает в социалистической газете «Наше слово». Вытесняет из этой газеты Мартова. 14 сентября 1916 года газета запрещена, Троцкий выслан из Франции, как сторонник мира. Так как Англия, Италия и Швейцария отказались его принять, Троцкий направляется в Испанию.

Через четыре дня после прибытия в Мадрид Троцкий был арестован, и через несколько дней выслан в Кадис, как «опасный анархист». Из Кадиса его собираются выслать в Гавану, но после бурных протестов высылают через Барселону в Нью-Йорк. 25 декабря 1916 года Троцкий под надзором испанской полиции отбыл из Барселоны в Нью-Йорк на пароходе «Монсерат», и прибыл в Нью-Йорк 13 января 1917 года. На тот момент США практически никак не ограничивали приток в свою страну иммигрантов[77][78], не считая китайцев, приток которых был остановлен Актом «Об исключении китайцев» 1882 года. Первое заметное ограничение иммиграции было введено Конгрессом США только 5 февраля 1917 года законом, который вступил в силу только 1 мая 1917 года. В соответствии с ним был запрещён въезд лиц из «Азиатской запретной зоны», для иммигрантов из Европы запрещён въезд лиц, не умевших читать. Квотирование иммиграции в США впервые введено только в 1921—1924 годах[78].

Во время Февральской революции Троцкий находился в Нью-Йорке, и не смог никак непосредственно участвовать в революционных событиях. Так же, как и для Ленина, революция в России стала для Троцкого неожиданностью. Ещё 16 января в интервью Троцкого нью-йоркской газете «Форвертс» корреспондент заявил, что «товарищ Троцкий останется с нами… по крайней мере до конца войны».

В конце марта 1917 года Троцкий направляется в Россию не через германскую территорию, а на норвежском пароходе «Христианиафиорд» через канадский порт Галифакс, контролировавшийся Великобританией.

В Галифаксе его интернируют британские колониальные власти, опасавшиеся возможного негативного влияния Троцкого на стабильность в России. Формально британцы действуют на основании «чёрных списков» неблагонадёжных лиц, составленных ещё царским правительством. Троцкий просидел в британском концлагере (город Амхёрст, Новая Шотландия) для интернированных моряков германского торгового флота около месяца. Вместе с ним были интернированы жена, двое сыновей и ещё пятеро социалистов, имена которых записаны представителями властей, как Никита Мухин, Лейба Фишелев, Константин Романченко, Григорий Чудновский и Гершон Мельничанский. По некоторым источникам, Троцкий пытался вести в канадском концлагере социалистическую агитацию[79][80], после чего интернированные германские офицеры заявили протест британским властям. По заявлению коменданта концлагеря, «этот человек обладает невероятной харизмой. Буквально через несколько дней он стал самым популярным человеком в лагере»[81].

Так как Троцкий отказался сходить с парохода добровольно, британцы вынесли его силой, на руках, а начальник концлагеря полковник Моррис, воевавший в англо-бурскую войну, заявил, что «попались бы вы мне на южноафриканском побережье». Сам Троцкий так описывает своё пребывание в концлагере:

Военный лагерь «Amherst» помещался в старом, до последней степени запущенном здании чугунолитейного завода, отнятого у собственника-немца. Нары для спанья расположены были в три ряда вверх и в два ряда вглубь с каждой стороны помещения. В этих условиях нас жило 800 человек. Не трудно себе представить, какая атмосфера царила в этой спальне по ночам. Люди безнадежно толпились в проходах, толкали друг друга локтями, ложились, вставали, играли в карты или в шахматы. … Из 800 пленных, в обществе которых я провёл почти месяц, было около 500 матросов с затопленных англичанами немецких военных кораблей, около 200 рабочих, которых война застигла в Канаде, и около сотни офицеров и штатских пленных из буржуазных кругов.

— Троцкий Л. Д. Моя жизнь.

По требованию Петроградского совета и министра иностранных дел Временного правительства Милюкова британские власти отпускают Троцкого. 29 апреля он выходит из концлагеря[82], и отправляется в Россию на датском пароходе через Швецию.

Путь Троцкого из Нью-Йорка в Петроград через британскую территорию породил теорию заговора о том, что он якобы являлся британским (или британо-американским) агентом, а в Галифаксе якобы «получил последние инструкции». В июле 1917 года Троцкому пришлось столкнуться с обвинениями в предполагаемом получении в Нью-Йорке десяти тысяч долларов из неизвестного источника, на что он с иронией заметил, что его «дёшево оценили». Эта теория получила гораздо меньшее распространение, чем теория о «немецком золоте Ленина», ввиду своей явной бессмысленности — Британия в 1917 году воевала с Германией, и настаивала на том, чтобы Россия также продолжала войну. Продвигать приход к власти Троцкого было бы бессмысленно. Кроме того, если Германия предоставила Ленину возможность транзита в Россию через свою территорию, Британия Ленину в таком транзите отказала, а Троцкого посадила на месяц в концлагерь. Что касается США, они в 1917 году вообще не участвовали в войне, и придерживались нейтралитета. Существуют также несколько противоречащих друг другу теорий заговора, объявляющих всех поголовно пассажиров парохода «Христианиафорд» социалистическими агитаторами, вооружёнными боевиками и одновременно богатыми финансистами. На самом деле власти интернировали из пассажиров парохода вместе с Троцким всего шестерых человек, не считая его жены и детей.

4 мая 1917 года Троцкий прибывает в Петроград через Канаду и Швецию. Его встречают несколько социалистов, однако встреча не имела ничего общего с той пышностью, с которым встретили Ленина на Финляндском вокзале в апреле. Прямо с вокзала Троцкий отправляется на заседании Петросовета. В знак уважения того, что в революцию 1905 года он был председателем Петросовета, Троцкий получает место в исполкоме с совещательным голосом.

Джон Рид о цирке «Модерн»

Обшарпанный мрачный амфитеатр, освещенный пятью слабо мерцавшими лампочками, свисавшими на тонкой проволоке, был забит снизу доверху, до потолка: солдаты, матросы, рабочие, женщины, и все слушали с таким напряжением, как если бы от этого зависела их жизнь. Говорил солдат от какой-то 548 дивизии:
«Товарищи! – кричал он, и в его истощенном лице и жестах отчаяния чувствовалась самая настоящая мука… Укажите мне, за что я сражаюсь. За Константинополь или свободную Россию? За демократию или за капиталистические захваты? Если мне докажут, что я защищаю революцию, то я пойду и буду драться, и меня не придется подгонять расстрелами»!

После своего возвращения он становится лидером фракции «межрайонцев», требовавших воссоединения большевиков и меньшевиков в РСДРП. Существенных идеологических различий между фракциями межрайонцев и большевиков не было[83]: и те, и другие поддерживали лозунги роспуска Временного правительства («перерастания буржуазной революции в социалистическую») и немедленного мира («демократический мир без аннексий и контрибуций»). В состав «Межрайонки» входил ряд способных агитаторов во главе с Троцким, однако сама по себе эта организация была слишком слаба и малочисленна, чтобы действовать, как независимая партия; к моменту прибытия Троцкого из эмиграции фракция как раз обдумывала своё возможное слияние с большевиками, либо какой-либо другой левой группировкой[84].

Ораторские способности Троцкого обращают на себя внимание Ленина, и в июле фракция межрайонцев в полном составе присоединяется к большевикам; по выражению Луначарского (также бывшего межрайонцем), Троцкий пришёл к большевизму «несколько неожиданно и сразу с блеском»[85]. В числе других значимых деятелей к большевикам присоединяются в составе «Межрайонки» также Антонов-Овсеенко В. А., Урицкий М. С., Володарский В., Иоффе А. А. Первое совещание между Лениным и Троцким, на котором обсуждалось возможное слияние, прошло уже 10 мая[84]. Обе стороны приходят к выводу, что их программы действий, применительно к существовавшей тогда в России ситуации, полностью совпадают. Уже на этом совещании Ленин предлагает Троцкому вступить в ряды большевиков, однако он откладывает принятие решения, ожидая мнения своих соратников — «межрайонцев». Сам же Ленин, комментируя эти переговоры, замечает, что немедленно объединиться с Троцким им обоим мешают «амбиции, амбиции, амбиции».

По воспоминаниям Войтинского В. С., Ленин неоднократно заявлял, что «Партия не пансион для благородных девиц. Нельзя к оценке партийных работников подходить с узенькой меркой мещанской морали. Иной мерзавец может быть для нас именно тем полезен, что он мерзавец…У нас хозяйство большое, а в большом хозяйстве всякая дрянь пригодится».[86] По оценке Молотова В. М., «Ленин…умел всех использовать — и большевика, и полубольшевика, и четвертьбольшевика, но только грамотного». Луначарский отмечает, что «огромная властность и какое-то неумение или нежелание быть сколько-нибудь ласковым и внимательным к людям, отсутствие того очарования, которое всегда окружало Ленина, осуждали Троцкого на некоторое одиночество. Подумать только, даже немногие его личные друзья (я говорю, конечно, о политической сфере) превращались в его заклятых врагов»[85].

В июне 1917 года Троцкий называет сложившуюся систему «двоевластия» — «двоебезвластием», и охарактеризовал «соглашательство» меньшевистско-эсеровских Советов с Временным правительством следующим образом:

VI съезд РСДРП(б) включает «межрайонцев» в состав большевиков, а их лидеров Троцкого и Урицкого избирает в состав ЦК. Вместе с тем предложение Ленина ввести Троцкого в редколлегию «Правды» отклоняется 11 голосами против 10. В июле-сентябре Троцкий благодаря своим способностям оратора играет ключевую роль в «разагитировании» петроградских солдат и кронштадтских матросов, и их переходе на сторону большевиков. Его излюбленной ареной для выступлений становится цирк «Модерн». Этот цирк располагался недалеко от особняка Кшесинской, на углу Кронверкского и Каменноостровского проспектов[88]. К 1917 году здание цирка сильно обветшало, и в январе 1917 года пожарники запретили проводить в нём цирковые представления.

Я застал в Петербурге всех ораторов революции с осипшими голосами или совсем без голоса. Революция 1905 г. научила меня осторожному обращению с собственным горлом. Митинги шли на заводах, в учебных заведениях, в театрах, в цирках, на улицах и на площадях. Я возвращался обессиленный за полночь, открывал в тревожном полусне самые лучшие доводы против политических противников, а часов в семь утра, иногда раньше, меня вырывал из сна ненавистный, невыносимый стук в дверь: меня вызывали на митинг в Петергоф или кронштадтцы посылали за мной катер. Каждый раз казалось, что этого нового митинга мне уже не поднять. Но открывался какой-то нервный резерв, я говорил час, иногда два, а во время речи меня окружало плотное кольцо делегаций с других заводов или районов. Оказывалось, что в трёх или пяти местах ждут тысячи рабочих, ждут час, два, три. Как терпеливо ждала в те дни нового слова пробужденная масса.

В 1911—1912 Троцкий и Ленин находились в состоянии острого конфликта. В 1912 году Ленин назвал Троцкого «Иудушкой» (по популярной легенде, Ленин также якобы назвал Троцкого «политической проституткой») в свой статье с вызывающим названием «О краске стыда у Иудушки Троцкого»[89]. В свою очередь, Троцкий заявил, что «круг Ленина, который хочет поставить себя над партией, скоро окажется за ее пределами», особое его недовольство вызывает раскол социал-демократов на большевистскую и меньшевистскую фракции. В своём письме к Чхеидзе в 1913 году Троцкий высказывает своё раздражение тем, что Ленин выпускает газету «Правда», название которой совпало с газетой самого Троцкого, которую тот выпускал в Вене:

Дорогой Николай Семенович. Во-первых, позволяю выразить вам благодарность за то — не только политическое, но и эстетическое удовольствие, которое получаешь от ваших речей … Да и вообще нужно сказать: душа радуется, когда читаешь выступления наших депутатов, письма рабочих в редакции «Луча» или когда регистрируешь факты рабочего движения. И каким-то бессмысленным наваждением кажется дрянная склока, которую систематически разжигает сих дел мастер Ленин, этот профессиональный эксплуататор всякой отсталости в русском рабочем движении . Ни один умственно неповрежденный европейский социалист не поверит, что возможен раскол из-за тех маргариновых разногласий, которые фабрикуются Лениным в Кракове
. «Успехи» Ленина сами по себе, каким бы тормозом они не являлись, не внушают мне больше опасений. Теперь не 1903 и не 1908 год. На «темные деньги», перехваченные у Каутского и Цеткин Ленин поставил орган; захватил для него фирму популярной газеты и, поставив «единство» и «неофициальность» её знамени, привлек читателей-рабочих, которые в самом появлении ежедневной рабочей газеты естественно видели огромное свое завоевание.

— Письмо Троцкого Чхеидзе, 1913 г.

Далее Троцкий заметил, что «все здание ленинизма в настоящее время построено на лжи и фальсификации и несет в себе ядовитое начало собственного разложения». Кроме того, ещё в 1904 году Троцкий заявляет, что «Для него [Ленина] марксизм не метод научного исследования…половая тряпка, когда нужно затереть свои следы, белый экран, когда нужно демонстрировать свое вели­чие, складной аршин, когда нужно предъявить свою партий­ную совесть!…Диалектике нечего делать с тов. Лениным.»

В свою очередь, Ленин упрекает Троцкого в беспринципности, и «тушинских перелётах» из одной социал-демократической фракции в другую («Троцкий был в 1903 году меньшевиком, отошёл от меньшевиков в 1904 году, вернулся к меньшевикам в 1905 году…в 1906 году опять отошёл…»). Термин «тушинский перелёт» отсылает к перебежчикам, которые неоднократно «перелетали» из Москвы в Тушинский лагерь Лжедмитрия II и обратно в Смутное время. В письме Инессе Арманд 19 февраля 1917 года Ленин высказывается от Троцком, так: «…приехал Троцкий [в Америку], и сей мерзавец сразу снюхался с правым крылом „Нового мира“ против левых цимервальдцев!! Так-то!! Вот так Троцкий!! Всегда равен себе = виляет, жульничает, позирует как левый, помо­гает правым, пока можно».

Большевистские афиши в 1917 году

Чтобы дать отпор буржуазной скверне,
Спеши, товарищ, на митинг в «Модерне».[90]

Из протокола допроса Троцкого, июль 1917 года

Я, Лев Давыдович Троцкий, 37-ми лет, внеисповедного состояния, при старом режиме был лишен гражданских и воинских прав приговором Петроградской судебной палаты в 1907 г. в качестве обвиняемого по ст. 100 Угол. Улож., по профессии писатель по общественным и социальным вопросам, средствами к жизни является литературный труд, особых примет не имею.[83]

Сам Троцкий фактически объясняет свои фракционные колебания амбициозным желанием стоять «вне фракций». Суханов Н. Н. в своей работе «Записки о революции» упоминает о своей личной беседе с Троцким в середине 1917 года. Когда Суханов «пожаловался», что оказался в унизительном положении «меньшинства среди меньшинства», Троцкий в ответ заметил, что «не лучше ли в таком случае открыть собственную газету», то есть фактически создать собственную социал-демократическую фракцию.

Сталин презрительно комментирует эмигрантские идеологические распри выражением «Буря в стакане воды», заметив в письме большевику Бобровскому В. С. 24 января 1911 года, что «О заграничной „буре в стакане воды“, конечно, слышали: блоки — Ленина — Плеханова, с одной стороны, и Троцкого — Мартова — Богданова, с другой»[91]. Сталин также неоднократно замечает «мы-практики», противопоставляя большевиков-эмигрантов, до революции фактически составлявших идеологический центр партии, и большевиков, находившихся непосредственно в России на нелегальной революционной работе.

К осени 1917 года старые разногласия Ленина и Троцкого уходят в прошлое. 1 ноября 1917 Ленин называет Троцкого «лучшим большевиком» («Троцкий давно сказал, что объединение [между большевиками и меньшевиками] невозможно. Троцкий это понял, и с тех пор не было лучшего большевика»), хотя ещё в апреле в своих заметках назвал Троцкого «мелким буржуа». В 1918 году степень доверия доходит до того, что председатель Совнаркома Ленин даже выдаёт Троцкому чистые бланки приказов, заранее Лениным подписанные. Впоследствии, в своём «завещании», Ленин отмечает, что «тов. Троцкий, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела».

Длительное небольшевисткое прошлое Троцкого помешало ему с началом в 1920-х годах острой борьбы за власть внутри ВКП(б). Многие старейшие большевистские лидеры воспринимали Троцкого, как «выскочку», который присоединился к большевизму только в 1917 году, а до этого много лет находился в остром конфликте с основателем партии, Лениным. Одним из выразителей подобных настроений становится один из старейших большевиков, Сталин. В 1919 году во время обороны Царицына Сталин в качестве комиссара ВЦИК приходит к личной ссоре с председателем Реввоенсовета Троцким, в телеграмме Предсовнаркома Ленину с раздражением отметив, что «новичок Троцкий учит меня партийной дисциплине».

9. Март-июль. «Демократизация армии»

9.1. Солдатские комитеты

Процесс разложения бывшей царской армии был начат Приказом № 1 Петросовета. Из всех его положений наиболее тяжёлые последствия имело формирование солдатских комитетов, фактически отменившее в армии принцип единоначалия. Уравнение солдат в правах с остальным населением привело также к широкому участию солдат в политической жизни: митинги и неограниченная политическая агитация в войсках (в во всех армиях мира обычно запрещённая), формирование солдатских (наравне с рабочими или крестьянскими) секций Советов разных уровней.

В течение марта — апреля 1917 года формируется многоуровневая система солдатских комитетов — ротного уровня, полкового и армейского. На уровне корпусов и фронтов формируются непостоянные съезды, при Ставке создаётся постоянный Центральный совет. В комитеты входят и офицеры, и солдаты. Эта система закрепляется постановлением № 51 Верховного Главнокомандующего от 30 марта, и последующим через две недели постановлением военного ведомства.

12 марта отменена смертная казнь. В ходе военно-судебной реформы отменены военно-полевые суды, заменённые на коллегии из выборных представителей от офицеров и от солдат.

Весной 1917 года солдатские комитеты вступают в многочисленные конфликты с офицерами и генералитетом, на Западном фронте по требованиям комитетов к июлю увольняются до 60 полковников и генералов.

9 мая 1917 года публикуется «Декларация прав солдата»[92], окончательно уравнявшая солдат в правах с гражданским населением. По заявлению генерала Брусилова, «…если её объявят — нет спасения. И я не считаю тогда возможным оставаться ни одного дня на своем посту», генерал Драгомиров заявляет, что «господствующее настроение в армии — жажда мира. Популярность в армии легко может завоевать всякий, кто будет проповедывать мир без аннексий».

Весной 1917 года фактически отменяется обязательность выполнения приказов, которые разделяются на «боевые» и «небоевые».

Генерал Алексеев указывает, что «дисциплина же составляет основу существования армии. Если мы будем идти по этому пути дальше, то наступит полный развал. Этому способствует и недостаток снабжения. Надо учесть еще и происшедший в армии раскол. Офицерство угнетено, а между тем, именно офицеры ведут массу в бой. Надо подумать еще и о конце войны. Все захочет хлынуть домой. Вы уже знаете, какой беспорядок произвела недавно на железных дорогах масса отпускных, и дезертиров. А ведь тогда захотят одновременно двинуться в тыл, несколько миллионов человек. Это может внести такой развал в жизнь страны и железных дорог, который трудно учесть даже приблизительно. Имейте еще в виду, что возможен при демобилизации и захват оружия».

Нарастающая дезорганизация в армии наглядно проявилась во время июньского наступления 1917 года. Ряд полков отказались идти в наступление, множество солдат дезертировали. В июле-августе немцы предпринимают контрнаступление, в августе берут Ригу.

Со временем дезорганизация распространяется и на русские части, воевавшие на Западном фронте. 3 (16) сентября 1917 года происходит восстание солдат русского экспедиционного корпуса во Франции в Ля-Куртин близ города Лимож. Восстание подавлено с помощью артиллерии[93].

9.2. Рост дезертирства

Вскоре после Февральской революции резко возросло дезертирство. По разным оценкам, солдаты бывшей Российской Императорской Армии на 80-90 % состояли из крестьян, многих подталкивало к дезертирству стремление успеть в свои деревни к «чёрному переделу» земли. Стихийные самозахваты земли начинаются уже в апреле 1917 года, когда известие о Февральской революции окончательно дошло до самых отдалённых уголков России.

Головин в своей работе «Военные усилия России в Мировой войне»[94] насчитывает появление к ноябрю 1917 года до 1 млн 518 тыс. незарегистрированных и 365 тыс. зарегистрированных дезертиров. По оценке Головина, после Февральской революции среднее количество дезертиров в месяц возрастает по крайней мере в пять раз.

Другими способами уклониться от службы стало массовое участие в солдатских комитетах разных уровней, разросшихся, по некоторым оценкам, до 300 тыс. чел. а по одному только Юго-Западному фронту — до 85 тыс. чел. Головин Н. Н. оценивает, как скрытое дезертирство, также падение показателя возвращаемости больных, до 1 января 1917 года составлявшего для офицеров и солдат 92,4 % и 75,5 % соответственно, и после Февральской революции упавшего до 58,6 % и 42,3 % соответственно[94]. Широко распространилось составление фальшивых свидетельств о болезни под угрозой расправы над санитарным персоналом. Так, за февраль-июль 1917 заболеваемость офицеров выросла на 43 %, солдат — на 121 %.

По оценке Головина Н. Н., дезертировало около четверти армии, и в целом дезертирство в 1917 году приняло такие масштабы, что можно говорить о стихийной демобилизации.

В марте-апреле 1917 года военный министр Гучков А. И. безуспешно пытается остановить массовое дезертирство, приказав наименее разложенным частям, в первую очередь кавалерийским, занять узловые железнодорожные станции. Гвардейский Кавалергардский полк в конце марта получает приказ занять станции Шепетовка и Казатин, к чему и приступает с 1-10 апреля. Попытки справиться с потоком дезертиров оказались бесполезными: так, только за 1 июля кавалергардские патрули арестовали 2 340 дезертиров в Шепетовке и 1 518 в Казатине. Так как не было ни помещений для такого количества арестантов, ни конвоя, дело ограничивалось лишь разоружением дезертиров,[95] имели место случаи перестрелок с вооружёнными дезертирами. С 6 августа началось разложение уже среди самих кавалергардов, 30 августа солдаты полка высказывают недоверие офицерам, в течение сентября практически все офицеры увольняются.

Весной-летом 1917 года министру путей сообщения Некрасову Н. В. поступает множество жалоб железнодорожников на вооружённых дезертиров, захватывающих поезда. Так, 30 мая (12 июня) начальник станции Самодуровка сообщает, что дезертиры потребовали от него немедленно отправить их поезд, угрожая бросить начальника станции в топку. Поступают жалобы, что дезертиры таким образом задерживают встречные поезда, включая поезда с продовольствием. Британский военный атташе генерал Нокс отмечает, что «любимым спортом этих солдат, примостившихся на крышах классных вагонов, было мочиться в вентиляторы для того, чтобы досадить буржуям, едущим внутри вагонов. Противодействующих этому железнодорожных служащих они избивают».

Современники отмечают дезорганизацию, которую вносят дезертиры в железнодорожное сообщение: зачастую они заставляют отправлять свои эшелоны силой, задерживая другие поезда, в том числе поезда с продовольствием, следующим в большие города, и поезда с пополнениями, следующими на фронт. В некоторых случаях дезертиры могли остановиться на какой-либо станции, и после продолжительного митинга постановить вернуться обратно.

В Киеве значительное количество скопившихся дезертиров стало заметным фактором политики. Начиная с апреля 1917 года, они начинают записываться в национальные украинские части, рассчитывая на неотправку на фронт. 5 июля 1917 года толпа в 5 тыс. дезертиров-украинцев объявила себя 2-м Украинским полком имени гетмана Полуботка, захватила арсенал и вооружилась. Составленный из дезертиров, также по национальному принципу, Первый украинский имени Богдана Хмельницкого полк («богдановцы») считался «элитным», однако, при попытке 8 августа 1917 года отправить его на фронт взбунтовался на станции Пост-Волынский, в 1917 году — в 9 километрах от Киева. После этого полк был разоружён силами не затронутого разложением гвардейского Кирасирского полка (заблокировавшего станции Святошино и Боярка) и отряда юнкеров, при чём было 16 убитых. Вскоре после этих событий взбунтовался и 2-й Украинский полк имени гетмана Полуботка, попытавшийся арестовать командующего войсками Киевского военного округа генерала Оберучева К. М.[96] После прихода к власти большевиков в Петрограде Кирасирский полк оказался в сложном положении: по постановлению командования дивизии и солдатских комитетов должен был «украинизироваться», причём отношение к нему правительства Центральной Рады после подавления мятежей «богдановцев» и «полуботковцев» было враждебным. В связи с нежеланием кирасиров, как офицеров, так и рядовых, «украинизироваться» 6 декабря 1917 года общее собрание офицеров окончательно постановило распустить полк, 10 декабря издан последний приказ по полку (№ 343 от 10.12.1917): «…полк категорически отказался украинизироваться, что по единодушному решению офицеров и кирасир было бы явно недопустимым для старого русского гвардейского полка. Наша полковая Святыня — Штандарт — после отказа полка украинизироваться был заблаговременно вывезен за пределы Украины. Когда Господу Богу угодно, мы соберемся вокруг своего Штандарта и снова станем на стражу чести нашей дорогой великой родины — России, истерзанной войной и междуусобными распрями. Соберемся тогда все, как один, и снова будем служить так же честно, как 200 лет служили наши деды и, как мы служили до сегодняшнего, последнего дня нашего горячо любимого родного полка, просуществовавшего 215 лет…»[96]

9.3. Исчерпание мобилизационных ресурсов

Россия приходит к исчерпанию мобилизационных ресурсов уже к 1916 году, с началом массового призыва ратников 2-го разряда (то есть ополченцев 2-й очереди) старших возрастов (32-43 года).

Ещё в 1915 году кадетский депутат Шингарёв предлагает отправить на фронт полицейских. В конце 1916 года член Государственного совета Гурко Владимир Иосифович (брат генерала Гурко Василия Иосифовича) подаёт царю аналитическую записку о приближающемся исчерпании мобилизационных ресурсов. 8 (22) декабря 1916 года записку о том же подаёт вр. и. д. начальника штаба Верховного Главнокомандующего генералу Гурко военный министр Шуваев; по его оценке, «принимая во внимание, что для пополнения потерь в армии штаб Верховного главнокомандующего признает необходимым высылку ежемесячно в среднем 300 000 человек, можно сказать, что имеющихся в распоряжении Военного министерства контингентов хватит для продолжения войны лишь в течение 6-9 месяцев».

Проблема исчерпания мобилизационных ресурсов встала во весь рост уже при Временном правительстве. Она многократно усугублялась решением о «невыводе революционных частей Петроградского гарнизона на фронт», и также массовым дезертирством из следующих на фронт маршевых рот.

Французский посол в Петрограде Морис Палеолог в своих воспоминаниях называет постановление о невыводе частей Петроградского гарнизона на фронт «позорным». Он обращает внимание на то, что в ходе Французской революции произошли прямо противоположные события: в ходе всеобщего патриотического подъёма началось стихийное формирование ополчения «федератов», прибывавших из провинциальных департаментов страны в столицу. Революционные марсельские федераты приносят с собой в Париж гимн «Марсельеза».

4 (17) сентября 1917 года последний военный министр Временного правительства генерал Верховский А. П. в своей записке и. о. начальника штаба Верховного Главнокомандующего отмечает фактически наступившее исчерпание мобилизационных ресурсов:

…некомплект всех фронтов возрос до 674 000 человек. … ведение войны в тех размерах, в коих она велась до последнего времени, нам непосильно. Необходимо прежде всего считаться с тем, что ныне страна вступила в 4-й год беспримерной по своей тяжести войны. Из населения взято более 15 000 000 работников, в стране полная разруха во всех отраслях экономической жизни, дальнейшее напряжение сил государства представляется немыслимым. … 700—800 тысяч человек — это последний ресурс, который могут дать запасные полки внутренних округов для дальнейшего ведения и окончания войны.

Правда, кроме указанных источников пополнения армии, для той же цели могут служить находящиеся внутри страны ещё не призванные контингенты: 1) годные к строю белобилетники, переосвидетельствование которых почти повсеместно заканчивается; 2) выздоравливающие эвакуированные; 3) задержанные дезертиры и 4) снимаемые поверочными комиссиями с фабрик, заводов, железных дорог, общественных организаций и т. п. Однако число людей этих категорий вообще незначительно и неопределенно, поэтому не может служить основанием для расчетов и соображений на укомплектование армии.

Я не привожу здесь одного источника пополнения армии, который ещё находится в стране, — это новобранцы 1920 г. (молодые люди, имеющие ныне 17-18 лет), так как считаю, что, выкачав из населения более 15 миллионов работников, брать из него ещё 600—700 тысяч человек, не отдав ему кого-либо, совершенно невозможно.

Такое положение повелительно указывает, что без решительных мер мы придем к окончательному экономическому краху, анархии и гибели государства. Необходимо смело и открыто посмотреть правде в глаза. Из изложенного ясно видно, что если бы и удалось пополнить существующий ныне некомплект действующей армии, то все равно поддерживать её в требуемом штатами комплекте штыков совершенно невозможно по отсутствию источников пополнения. Следовательно, необходимо принять энергичное решение — сократить армию, поддерживая её в комплекте теми источниками, которые уже находятся в ней самой.[97]

9.4. Самосуды над офицерами

Нарастающее разложение армии сопровождалось стихийными самосудами солдат и матросов над офицерами. Ещё в ходе Февральской революции на Балтийском флоте, главным образом в Кронштадте и Гельсингфорсе, 3 и 4 марта было убито до двухсот офицеров[98], включая командующего Балтийским флотом адмирала Непенина А. И., 1 марта убит командир Кронштадтского порта и военный губернатор Кронштадта адмирал Вирен Р. Н. В Петрограде во время революции солдаты разоружили многих офицеров, особо непопулярные погибли.

На первых порах недовольство солдат и матросов было нацелено в первую очередь на офицеров немецкого происхождения, под которыми зачастую могли пониматься вообще все лица с иностранными фамилиями.

Генерал Краснов П. Н. в своих воспоминаниях приводит такой пример[99][100]:

…пехота, шедшая на смену кавалерии, шла с громадными скандалами. Солдаты расстреляли на воздух данные им патроны, а ящики с патронами побросали в реку Стырь, заявивши, что они воевать не желают и не будут. Один полк был застигнут праздником пасхи на походе. Солдаты потребовали, чтобы им было устроено разговенье, даны яйца и куличи. Ротные и полковой комитет бросились по деревням искать яйца и муку, но в разоренном войною Полесье ничего не нашли. Тогда солдаты постановили расстрелять командира полка за недостаточную к ним заботливость. Командира полка поставили у дерева и целая рота явилась его расстреливать. Он стоял на коленях перед солдатами, клялся и божился, что он употребил все усилия, чтобы достать разговенье, и ценою страшного унижения и жестоких оскорблений выторговал себе жизнь. Все это осталось безнаказанным, и казаки это знали.

Современики приводят множество примеров расправ над офицерами, начиная с мая 1917 года. Так, помощник комиссара 1го гвардейского корпуса в своём докладе указывает, что «за то, что офицеры высказывались за наступление, они были в течение двух дней лишены всякой пищи». В 299-м полку солдаты убили командира, предварительно засыпав ему глаза песком, 4 июля солдаты убили командира 22-го полка подполковника Рыкова, уговаривавшего полк идти на позицию. Особенно массовыми стали расправы над офицерами, начиная с «корниловского мятежа» в августе 1917 года. 25-26 августа 1917 года взбунтовалась 3-я пехотная дивизия Юго-Западного фронта, и убила комиссара фронта, Линде Ф. Ф. и командующего дивизией генерал-лейтенанта Гиршфельдта. Оба происходили из обрусевших немцев, причём Линде разговаривал с немецким акцентом. Это дало повод толпе объявить обоих «немецкими шпионами». После прихода к власти большевиков солдаты совершили самосуд над верховным главнокомандующим генералом Духониным.

Погибший в августе 1917 года комиссар Линде Ф. Ф. в апреле 1917 был активным деятелем политического кризиса, подняв против правительства Финляндский полк[101].

Комиссар 12-й армии в своём докладе военному министру от 2 июля 1917 года сообщает, что толпа солдат 10-го полка 3-й Сибирской дивизии даже «разжаловала» штабс-капитана Яроцкого «за оскорбление», и докладывает, что «дело о 10-м полке передано судебным властям, но полк не считает нужным давать объяснения и не допускает следователей в части».

С другой стороны, солдаты и матросы объясняли свои самосуды над офицерами высокой требовательностью, которую они предъявляли к нижним чинам, и жёсткими репрессиями против солдат и матросов, присоединившихся к революции 1905 года. Зам. председателя Кронштадтского совета большевик Раскольников Ф. Ф. так описывает одну из первых жертв революции, командира Кронштадтского порта и военного губернатора Кронштадта адмирала Вирена Р. Н.:

Разъезжая по городу в автомобиле, адмирал держал перед собой лист бумаги и карандаш и, едва замечал, что какой-нибудь зазевавшийся матрос не успел встать во фронт или встал с опозданием, как тотчас же приказывал шоферу остановиться, подзывал провинившегося, записывал его фамилию и, не стесняясь в выражениях, делал ему строжайшее внушение. Но этим дело не ограничивалось. Матрос знал, что самое большое наказание ещё впереди. После такой встречи с Виреном его зачастую сажали под арест на 30 суток.

…контролируя выполнение приказа, воспрещавшего матросам ношение собственной одежды, взял за правило лично проверять, имеется ли на внутренней стороне матросской форменки и брюк казенное клеймо. При этом нередко матросу приходилось наполовину разоблачаться на виду у всех, прямо на улице.

…Свирепого режима не избегло даже гражданское население, в том числе и кронштадтские гимназисты. Они тоже должны были оказывать Вирену знаки «воинской вежливости», то есть, попросту говоря, становиться перед ним во фронт, как и военнослужащие.

По воспоминаниям большевика Дыбенко П. Е.,

Кошмарная жизнь матросов ещё более ухудшалась скверной пищей. Суп с крупой и протухшее мясо с червями, которое среди матросов называли « 606», — были обычным явлением. Жаловаться на плохую пищу не смели. На всякую жалобу был один ответ: «Бунтовать вздумали!» Пробовали показывать врачу суп с червями тот с иронической улыбкой отвечал: — Что ж, черви разве не мясо? Чем больше червей, тем лучше должен быть суп.

9.5. Ударные части

Своеобразной реакцией на нарастающее разложение армии стало формирование, начиная с апреля-мая 1917 года, разнообразных «революционных частей» (соединений), получавших названия как «революционных», так и «ударных», «штурмовых» или «частей смерти». 19 мая сформирован Корниловский ударный полк, в том же месяце верховный главнокомандующий генерал Брусилов начинает организацию так называемой «Армии Народной Свободы», однако эта инициатива была пресечена военным министром Керенским 30 мая 1917 года.[102]

С июня 1917 года под патронажем генерала Брусилова начинается так называемое «Движение смерти» («Движение частей смерти»), к моменту прихода большевиков к власти в «части смерти» по собственной инициативе записалось 312 частей общей численностью 600 тыс. чел., командование начинает рассматривать вопрос о формировании так называемой «Армии смерти»[102].

Приказом верховного главнокомандующего № 547 от 27 июня 1917 года знаком отличия таких частей была установлена кокарда в виде «адамовой головы». В рамках движения начинается также формирование добровольческих женских батальонов. Формируются батальоны георгиевских кавалеров.

В советской историографии «части смерти» («ударные батальоны») 1917 года считаются «контрреволюционными», и «прообразом Белой гвардии». С другой стороны, генерал Деникин называет подобные части «суррогатом армии», а генерал Краснов отмечал, что от них веяло «чем-то бутафорским».

9.6. Офицерские организации

Параллельно с ростом солдатских комитетов активизируется и появление разнообразных офицерских организаций. Уже в марте образуется Военная лига, заявившая, что «Военная Лига ограничивается обслуживанием лишь профессиональных интересов дела государственной обороны, исключая из сферы своей деятельности политику как таковую»[103].

В апреле 1917 года образован Временный революционный комитет, начавший подготовку к I Всероссийскому офицерскому съезду. Съезд собрался в Ставке Верховного Главнокомандующего в Могилёве 7—22 мая 1917 года в составе 298 делегатов[98]. По итогам Съезда образован Союз офицеров армии и флота[103], образован постоянный орган, Главный комитет офицерского союза[104].

На самом съезде выступали Верховный Главнокомандующий генерал Алексеев М. В., начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал Деникин А. И., председатель Временного комитета Госдумы Родзянко М. В., представители союзных держав. В своём выступлении генерал Алексеев заявил, что «Россия погибает. Она стоит на краю пропасти. Еще несколько толчков вперед, и она всей тяжестью рухнет в эту пропасть. Враг занял восьмую часть ее территории. Его не подкупишь утопической фразой: „мир без аннексий и контрибуций“. Он откровенно говорит, что не оставит нашу землю.»[105]. Генерал Деникин в своём выступлении отмечает, что «в силу неизбежных исторических законов пало самодержавие, и страна перешла к народовластию. Мы стоим на грани новой жизни», однако «нет свободы в революционном застенке», «нет силы в той безумной вакханалии, где кругом стремятся урвать всё, что возможно, за счёт истерзанной Родины, где тысячи жадных рук тянутся к власти, расшатывая её устои».

Уже в конце работы Съезда становится известно об отставке Верховного Главнокомандующего генерала Алексеева М. В.. В своём прощальном слове съезду он заявил:

Положение Германии нелёгкое, но воспитание народа в железной дисциплине, любви, объединяющей и примиряющей, спасает германский народ. В этом его сила, его могущество. Не спасла бы Германию и высокая техника, если бы не было примирения во внутренних отношениях. Все там несут одинаковые тяготы, все доблестно дерутся. В дисциплине спасается народ в такие минуты, когда всё, казалось, разваливается. Они недоедают три года, вытянули всё на фронт. Посмотрите, что сейчас осталось в Германии: инвалиды, дети и глубокие старики, всё отправлено на фронт. А посмотрите в Петрограде, сколько там народа молодого, сильного, еще не бывавшего в боях! В Германии воюет весь народ, и никто не говорит, что тяжело, что посеять некому. … Весь русский народ должен неумолчно говорить своим сынам на фронте, что необходим решительный удар по противнику, чтобы скорей войну довести до конца. Германию можно взять только голой силой, войну нужно выиграть.

— [43]

В июне Военная лига и Союз офицеров совместно образовывают Петроградский отдел союза офицеров. Уже 12 июля Временное правительство пытается закрыть Военную лигу, обвинив её в «контрреволюционности».

После Февральской революции активизируется Союз георгиевских кавалеров, образованный задолго до 1917 года, и объединявший как офицеров, так и солдат. Первой частью, образованной из георгиевских кавалеров, стал батальон, сформированный для охраны Ставки ещё царским правительством. Летом 1917 года Союз выступает с инициативой формирования новых, более многочисленных частей, составленных только из георгиевских кавалеров[106]. Союз формирует собственные исполнительные комитеты в ряде городов, в частности, в Петрограде, Симферополе, Гомеле и Рязани. 12 августа приказом Верховного Главнокомандующего генерала Корнилова сформировано четыре запасных георгиевских полка, по одному на каждый фронт, в Пскове, Минске, Киеве и Одессе; полки сведены в Георгиевскую запасную бригаду, подчинённую непосредственно главнокомандущему.

Однако остановить нарастающее разложение армии движению георгиевских кавалеров не удалось. В середине июня 1917 года георгиевский кавалер, поручик Семёновского полка Григорьев Л. Ф. явился в Петроград на приём к Ленину, и заявил о вступлении в РСДРП(б), причём в качестве своего вступительного взноса он предложил партии все свои георгиевские кресты[106].

9.7. Национальные части

Формирование частей и соединений по национальному принципу было начато ещё царским правительством. Ряд воюющих держав являлись многонациональными империями, что создавало для их противников соблазн разыграть «национальную карту». Так, Центральные державы пытались привлечь на свою сторону поляков, зачастую враждебно настроенных по отношению к самодержавию, и выдвинули проект воссоздания независимого польского государства. Со своей стороны, Российская империя пыталась использовать славянские народы Австро-Венгерской империи, в первую очередь чехов и словаков, настроенных в то время в основном русофильски. Многие чехи и словаки не испытывали особого желания воевать на стороне австрийцев, и, попав на фронт, в массовом порядке сдавались плен, иногда целыми частями.

В 1914 году было начато формирование чехословацких частей (см. Чехословацкий корпус ) и так называемой «Дикой дивизии» из коренного кавказского населения, в Российской империи не подлежавшего призыву. Во воспоминаниям генерала Деникина, «Едва ли не стремление к изъятию с территории Кавказа наиболее беспокойных элементов, — было исключительной причиной этого формирования. Во всяком случае, эпические картинки боевой работы „Дикой“ дивизии бледнеют, на общем фоне её первобытных нравов и батыевских приемов»[107]. В 1916 году начато формирование латышских стрелков, набрана сербская дивизия, затем развёрнутая до корпуса.

Основным мотивом латышских стрелков становится, судя по всему, насчитывавшая не один век неприязнь латышского населения к остзейским немцам, которые фактически правили Прибалтикой начиная с завоеваний XIII века. Царское правительство смогло использовать эту неприязнь в своих интересах, начав формирование латышских частей с 1915 года, когда встала непосредственная угроза вторжения Германии в Латвию.

После Февральской революции резко усиливаются требования ряда национальных меньшинств сформировать соответствующие части по национальному принципу, в первую очередь — части польские и украинские. Под давлением украинского националиста Симона Петлюры начинается «украинизация» ряда частей с июня-июля 1917 года (см. также Армия Украинской народной республики ). С июля 1917 года начинается формирование Польского корпуса. Разбросанные по Юго-Западному фронту разрозненные чехословацкие части (Чехословацкая бригада численностью до 7 тыс. чел.) развёртываются осенью 1917 года до корпуса, численность которого к февралю 1918 года разрастается до 50 тыс. чел.

Атаман забайкальских казаков Семёнов в мае-июне 1917 года начинает формировать в Забайкалье добровольческий отряд из не подлежавших призыву монголов и бурят с тем, чтобы «пробудить совесть русского солдата, у которого живым укором были бы эти инородцы, сражающиеся за русское дело».

Дальнейшая судьба всех этих формирований была сложной. Части латышских стрелков остаются одним из самых боеспособных соединений бывшей царской армии (Войтинский В. С., бывший в 1917 году комиссаром Временного правительства на фронте, упоминает, что «в некоторых частях латышей солдаты даже отдают офицерам честь, как при старом режиме»), и практически поголовно переходят на сторону большевиков. На выборах Учредительного собрания среди латышских стрелков за большевиков голосуют 96 %. Кроме того, с началом германского наступления 1918 года начинается массовое бегство латышского населения, не желавшего оказаться под германской оккупацией; по оценке министра внутренних дел независимой Латвии Скуйнека, из Курляндии в Россию бежало до 700 тыс. человек, в том числе до 150 тыс. мужчин, годных к военной службе. На их основе сформирован ряд новых латышских частей, полностью лояльных большевикам, и принявших участие в подавлении до двадцати антибольшевистских вооружённых выступлений только за первую половину 1918 года.

«Украинизированные» части становятся основой для вооружённых сил ряда независимых государств на территории Украины: Украинская народная республика, Украинская держава. Основой вооружённых сил Западно-Украинской народной республики стали украинские национальные части бывшей австро-венгерской армии (Украинские сечевые стрельцы).

10. Март — август. Царь после ареста

Уже во время Февральской революции исполком Петросовета 3 марта 1917 года принимает постановление об аресте «династии Романовых», включая как Николая II, так и великого князя Михаила Александровича, в пользу которого он отрёкся от престола. В случае отказа Временного правительства от ареста Совет намеревался произвести арест самостоятельно.

Вопрос о дальнейшей судьбе царя вызвал конфликт между думскими лидерами и исполкомом Петросовета. Депутаты Госдумы первоначально арестовывать Николая не собирались. Когда депутаты Гучков А. И. и Шульгин В. В. сообщили о своей предполагаемой поездке к царю 2 марта 1917 года с целью склонения его к отречению, Совет потребовал отправить вместе с ними своего представителя и батальон солдат, так что Гучков и Шульгин поехали к царю, не уведомив об этом Совет.

Сразу после отречения Временное правительство начинает прорабатывать планы отъезда Николая за границу, предположительно в Англию через Мурманск. 6 марта министр иностранных дел Временного правительства Милюков П. Н. делает запрос британскому правительству через посла в Петрограде Дж. Бьюкенена о возможности такого отъезда. Однако под давлением Совета Временное правительство уже 7 марта принимает постановление об аресте «отрекшегося императора Николая II с супругой». 8 марта генерал Алексеев М. В. сообщает царю, что он «может считать себя как бы арестованным». 9 марта Николай прибывает в Царское Село, где фактически заключается под домашний арест вместе с семьёй. Императрицу незадолго до этого арестовывает лично Командующий войсками Петроградского военного округа генерал Корнилов Л. Г..

Ещё во время пребывания царя в Ставке в Могилёве 4-8 марта начинается массовое бегство его свиты. Остались только В. А. Долгоруков, П. К. Бенкендорф, фрейлины С. К. Буксгевден и А. В. Гендрикова, врачи Е. С. Боткин и В. Н. Деревенько, преподаватели П.Жильяр и С.Гиббс[108].

Планы предполагаемого отъезда царя в Англию вызывают панику в Совете, так как вызывают явную аналогию с событиями Французской революции (безуспешная попытка бегства Людовика XVI 21 июня 1791 года). 9 марта получено согласие Лондона о выезде царя.

В тот же день исполком Петросовета постановляет: «ввиду полученных сведений, что Временное правительство решило предоставить Николаю Романову выехать в Англию… Исполнительный Комитет решил принять немедленно чрезвычайные меры к его задержанию и аресту. Издано распоряжение о занятии нашими войсками всех вокзалов, а также командированы комиссары с чрезвычайными полномочиями на ст. Царское Село, Тосно и Званка. Кроме того, решено разослать радиотелеграммы во все города с предписанием арестовать Николая Романова и вообще принять ряд чрезвычайных мер. Вместе с тем, решено объявить немедленно Временному правительству о непреклонной воле Исполнительного Комитета не допустить отъезда в Англию Николая Романова и арестовать его. Местом водворения Николая Романова решено назначить Трубецкой бастион Петровской крепости, сменив для этой цели командный состав последней. Арест Николая Романова решено произвести во что бы то ни стало, хотя бы это грозило разрывом отношений с Временным правительством»[109]. После переговоров Временному правительству удаётся убедить Совет всё-таки направить Николая в Царское Село вместо Петропавловской крепости.

10 апреля 1917 года британский король Георг V отзывает приглашение в Англию, приказав своему секретарю лорду Станфордхэму «учитывая очевидное негативное отношение общественности, информировать русское правительство о том, что правительство Его Величества вынуждено взять обратно данное им ранее согласие». Подобное решение было принято королём, несмотря на личную дружбу со свергнутым царём, и даже заметное внешнее сходство (два монарха являлись двоюродными братьями по материнской линии).

Свергнутый император находился в Царском Селе вплоть до июля 1917 года, после чего был переправлен в Тобольск. Изучение его дневников показывает, что царь интересовался текущими политическими событиями, в частности, поддержав июньское наступление, восстановление смертной казни и назначение Керенского министром-председателем Временного правительства[110], однако в целом был больше поглощён семейными делами.

Во время пребывания Николая под арестом в Царском Селе происходит ряд мелких эксцессов. Так, один из дежурных офицеров Ярынич отказался подать царю руку, заявив, что «я — из народа. Когда народ протягивал Вам руку. Вы не приняли ее. Теперь я не подам Вам руки»[111]. 3 июня солдаты отобрали игрушечную винтовку наследника, а 10 июня обвинили царскую семью в том, что они якобы «производят сигнализацию красною лампою»[112].

14 августа 1917 года в 610 Николай выезжает из Царского Села в Тобольск под вывеской «Японская миссия Красного Креста». Перед отъездом царя посещает Керенский, который на короткое время привозит великого князя Михаила Александровича. Братья видятся в последний раз.[113] Романовым разрешено взять необходимую мебель и личные вещи, оставшейся свите предоставлено добровольно решать, следовать ли с царём в Тобольск.

11. Апрель-июль. Пик популярности Керенского

Взлёт Керенского А. Ф. к власти начинается уже во время Февральской революции, когда он оказывается одновременно в двух противостоящих органах власти: в первом составе Временного правительства в качестве министра юстиции, и в первом составе Петросовета в качестве товарища (заместителя) председателя.

К 1917 году он уже был довольно известным политиком: возглавлял фракцию «трудовиков» в Госдуме IV созыва, завоевал определённую популярность среди либералов и социалистов своим участием в качестве адвоката в ряде громких дел. В своей думской речи 16 декабря 1916 года он фактически призывает к свержению самодержавия, после чего императрица Александра Фёдоровна заявила, что «Керенского следует повесить» (по другим источникам — «Керенского следует повесить вместе с Гучковым»).

До революции Керенский был под наблюдением Охранного отделения под кличкой «Скорый» из-за привычки бегать по улицам, на ходу запрыгивая в трамвай, и спрыгивая обратно. Для слежки за ним полиции приходилось нанимать извозчика[114]. Французский посол в Петрограде Морис Палеолог в записи от 2 (15) марта 1917 года характеризует Керенского следующим образом: «Молодой депутат Керенский, создавший себе, как адвокат, репутацию на политических процессах, оказывается наиболее деятельным и наиболее решительным из организаторов нового режима.»[76]

Во время Февральской революции вступает в партию эсеров, принимает участие в работе революционного Временного комитета Госдумы. 3 марта в составе думской делегации содействует отказу от власти великого князя Михаила Александровича.

Пик популярности Керенского начинается с назначением его военным министром после апрельского кризиса. Газеты именуют Керенского в таких выражениях: «рыцарь революции», «львиное сердце», «первая любовь революции», «народный трибун», «гений русской свободы», «солнце свободы России», «народный вождь», «спаситель Отечества», «пророк и герой революции», «добрый гений русской революции», «первый народный главнокомандующий» и т. д.[115] Современники описывают «мартовскую» истерию вокруг личности Керенского в таких выражениях:

Тернист путь Керенского, но автомобиль его увит розами. Женщины бросают ему ландыши и ветки сирени, другие берут эти цветы из его рук и делят между собою как талисманы и амулеты. <…> Его несут на руках. И я сам видел, как юноша с восторженными глазами молитвенно тянулся к рукаву его платья, чтобы только прикоснуться. Так тянутся к источнику жизни и света! <…> Керенский — это символ правды, это залог успеха; Керенский — это тот маяк, тот светоч, к которому тянутся руки выбившихся из сил пловцов, и от его огня, от его слов и призывов получают приток новых и новых сил для тяжелой борьбы.

В мае 1917 года петроградские газеты даже всерьёз рассматривают вопрос об учреждении «Фонда имени Друга Человечества А. Ф. Керенского»[116].

Керенский старается поддерживать аскетический имидж «народного вождя», нося полувоенный френч, и короткую стрижку.

В молодости Керенский подумывал о карьере оперного певца, и даже брал уроки актёрского мастерства. Набоков В. Д. так описывает его выступления: «„Я говорю, товарищи, от всей души… из глубины сердца, и если нужно доказать это… если вы мне не доверяете… Я тут же, на ваших глазах… готов умереть…“. Увлекшись, он проиллюстрировал „готовность умереть“ неожиданным, отчаянным жестом». Уже в старости Керенский с сожалением замечает, что «если бы тогда было телевидение, никто бы меня не смог победить!». Керенскому удаётся «очаровать» даже свергнутого царя: в июле Николай записывает в своём дневнике о Керенском «Этот человек положительно на своем месте в нынешнюю минуту; чем больше у него власти, тем лучше».

Во время Февральской революции Керенский вместе с князем Львовым Г. Е. ведут переговоры о возможном предоставлении политического убежища свергнутому царю. В ходе событий генерал Алексеев М. В. по поручению Николая II передаёт князю Львову требование о предоставлении гарантий, в том числе беспрепятственного проезда в город Романов-на-Мурмане (в настоящее время Мурманск), на рейде которого стояли британские военные корабли. Однако эти переговоры были заблокированы Петросоветом, 6 марта 1917 года принявшего решение об аресте царя. Впоследствии Керенский приезжает к арестованному в Царском Селе Николаю три раза. Во время первого приезда, 21 марта Николай замечает: «Я прочёл в газетах, что вы отменили смертную казнь. Если вы сделали это для моего спасения — то напрасно. Государство не может так воевать».

Получив назначение на пост военного министра, Керенский начинает активно подготавливать июньское наступление, которое, по его замыслу, должно было поднять сильно упавший боевой дух армии. Он активно объезжает части, стремясь воодушевить их, после чего получает прозвище «главноуговаривающего». Новый военный министр назначает на ключевые должности в армии малоизвестных, но приближенных к нему генералов, получивших прозвище «младотурков». 22 мая 1917 года Керенский назначает на должность верховного главнокомандующего генерала Брусилова вместо консервативно настроенного генерала Алексеева.

Провал первого крупного политического проекта Керенского — Июньского наступления 1917 года становится первым заметным ударом по его популярности. Продолжающиеся экономические проблемы, провал политики продразвёрстки, инициированной ещё царским правительством в конце 1916 года, продолжающийся развал действующей армии всё сильнее дискредитируют Керенского.

Как министр Временного правительства, Керенский переселяется в Зимний дворец. Со временем в Петрограде появляются слухи о том, что он якобы спит на бывшей кровати императрицы Александры Фёдоровны, а самого Александра Керенского начинают иронически называть «Александром IV» (последний российский царь с именем Александр был Александром III). Советский поэт Маяковский высмеивает жизнь бывшего присяжного поверенного Керенского во дворце:

В августе 1917 года Керенский пытается восстановить пошатнувшуюся популярность своими двусмыссленными действиями во время «корниловского мятежа», однако только отталкивает от себя армейское офицерство и казаков. В результате в ноябре практически не остаётся достаточной военной силы, на которую Керенский смог бы опереться. Кроме того, во время борьбы с Корниловым Керенский вынужден обращаться к большевикам, как к наиболее активным левым, тем самым только приближая события ноября 1917 года. По выражению Ричарда Пайпса, «вчерашние поджигатели стали пожарной командой».

Нерешительные попытки Керенского избавиться от наиболее ненадёжных частей Петроградского гарнизона приводят только к тому, что они дрейфуют «влево», и переходят на сторону большевиков. Также на сторону большевиков постепенно переходят и части, присланные в Петроград с фронта в июле. Нарастающему хаосу содействовал также роспуск после Февральской революции непопулярной полиции. Заменившая её «народная милиция» оказалась неспособна выполнять её функции.

По выражению британского писателя Сомерсета Моэма, с августа по ноябрь 1917 года находившегося в Петрограде,

Керенский… произносил бесконечные речи. Был момент, когда возникла опасность того, что немцы двинутся на Петроград. Керенский произносил речи. Нехватка продовольствия становилась все более угрожающей, приближалась зима и не было топлива. Керенский произносил речи. Ленин скрывался в Петрограде, говорили, что Керенский знает, где он находится, но не осмеливается его арестовать. Он произносил речи.

Один из деятелей кадетской партии Иван Куторга в своей книге «Ораторы и массы» так характеризует Керенского: «…Керенский был подлинным олицетворением Февраля со всем его подъемом, порывом, добрыми намерениями, со всей его обреченностью и частой политической детской нелепостью и государственной преступностью. Ненависть лично к Керенскому объясняется, по-моему, не только его бесспорно огромными политическими ошибками, не только тем, что „керенщина“ (слово, ставшее употребительным на всех европейских языках) не сумела оказать серьезного сопротивления большевизму, а, наоборот, расчистила ему почву, но и другими, более широкими и общими причинами».

12. Июнь-июль

12.1. Деградация экономики к лету 1917 года

Временное правительство оказывается неспособным решить продовольственную проблему, обострившуюся в 1916 году. Попытки ввести принудительную продразвёрстку проваливаются из-за сопротивления помещиков и крестьянских общин. В марте 1917 вводятся карточки на хлеб с нормой 1 фунт хлеба на человека в сутки, к сентябрю 1917 норма в Петрограде и Москве сокращается до полфунта, значительные перебои с поставками хлеба наблюдаются на фронте. Недостаток фуража для лошадей ограничивает действия кавалерии и конной артиллерии.

29 марта 1917 года Временное правительство вводит «хлебную монополию», продолжая начавшиеся в конце 1916 года попытки царского правительства перейти к принудительной продразвёрстке. Эти попытки также окончились провалом: в целом к июлю 1917 план был выполнен на 60 %. План по хлебозаготовкам за июль-август 1917 был выполнен уже на 40 %. В первую очередь хлеб поступал на фронт, всё больше обостряя положение в городах.

Параллельно нарастает кризис в промышленности: огромные военные расходы и железнодорожный кризис усугубляются дезорганизацией производства, вызванной революционной деятельностью рабочих. Ещё до революции перекрытие поставок импортного сырья вызвало в 1914—1915 годах топливный кризис (часть угля поставлялась из Британии через Балтийское море, теперь блокированное Германией). С началом войны промышленность начинает испытывать трудности с поставками сырья (в связи с тем, что железные дороги были заняты в первую очередь военными перевозками), переходом большинства заводов на оборонные заказы, мобилизациями рабочих на фронт.

После Февральской революции эти проблемы только усугубляются, сопровождаясь падением производительности труда. Падение производительности труда отмечается уже с 1914—1915 года в связи с непродуманными мобилизациями наиболее опытных рабочих, и заменой их менее опытными и квалифицированными. После победы революции к тому же заметно падает производственная дисциплина; как отмечает Головин Н. Н. в своей фундаментальной работе «Военные усилия России в Мировой войне», управленческий и технический персонал был затерроризирован рабочими, и не мог их контролировать. Падение производительности труда в московской металлообрабатывающей промышленности к апрелю 1917 составило 32 %, петроградская промышленность — на 20 %, добыча угля в Донбассе к июлю 1917 — на 30 %. К лету 1917 года закрываются около 20 % петроградских заводов, в целом в промышленности наблюдается падение в 20-30 %. Всего к июлю закрыто 568 петроградских фабрик и заводов, уволено 104 670 рабочих.

К появлению «рабочего контроля» добавляются завышенные требования повышения заработной платы. Так, в докладе Кутлера Временному правительству указывается, что на 18 предприятиях Донецкого бассейна, с общей валовой прибылью за последний год в 75 миллионов рублей, рабочие потребовали повышения заработной платы в 240 миллионов рублей в год. Рабочие московской текстильной промышленности потребовали повышения себе зарплаты в шесть раз, в среднем рабочие требовали повышения зарплаты в три — четыре раза.

Временное правительство вынуждено субсидировать ряд заводов, также повышать жалованье солдатам, железнодорожникам, служащим почтово-телеграфного ведомства, причём это ведомство потребовало повышения зарплаты, более чем в два раза превышающего доход от почты. Петросовет потребовал выделить на пайки для солдатских жён 11 млрд руб, что примерно соответствовало вообще всем доходам госбюджета за 1915 год. Параллельно падает поступление налогов, в среднем на 30-40 %, что ещё сильнее расстраивает государственные финансы. Правительству становится всё труднее привлекать внешние займы, а внутренний «заём свободы» фактически провалился. Под давлением социалистов Временное правительство пытается перенести тяжесть налогообложения на высшие классы (подоходный налог, налог на получение наследства, налог «на военные сверхприбыли» и т. д.), но безуспешно.

Результатом становится окончальная потеря контроля над денежной эмиссией и ростом госдолга. Госдолг в течение 1917 года резко возрастает, с 33,6 до 60 млрд руб., выплаты по процентам доходят до 3 млрд руб. в год. Число бумажных денег в обращении к концу июля доходит до 13 916 млн руб при обеспечении 1 293 млн руб золотом (перед началом войны в обращении находилось около 2 млрд руб бумажных денег). В августе 1917 года правительство Керенского выпускает деньги нового образца (керенки).

Государственные закупки хлеба в феврале-октябре были выполнены лишь на 48 % от потребностей, в августе — октябре на 33,5 %. С осени 1917 начинается голод в армии, в середине октября командующий Северным фронтом генерал Черемисов В. А. сообщает правительству, что «Остается доедать сухари, после которых начнется голод со всеми последствиями».

К июню 1917 года влияние большевиков существенно возрастает. Они добиваются доминирования в системе фабрично-заводских комитетов (19 из 25 мест в Центральном Совете фабзавкомов), формируют собственные вооружённые отряды (Красную гвардию). Численность большевиков к июню 1917 года возрастает до 240 тыс. чел.

10 июня 1917 года Центральная Рада Украины провозглашает независимость.

12.2. Попытка наступления на фронте

В июне 1917 года военный министр Керенский выступает с инициативой начала нового широкого наступления на фронте. Он разъезжает по частям, ведя среди них много агитации, за что заслуживает прозвище «главноуговаривающего».

18 июня (1 июля) 1917 года Россия начинает попытку крупного наступления на фронте. Наступление началось ударами 7-й и 11-й армий Юго-Западного фронта по направлению на Львов.

Однако процессы разложения в армии, начатые в марте приказом № 1, к июню зашли уже слишком далеко. Части Юго-западного фронта начали в массовом порядке митинговать, и отказываться идти в наступление, резко возрастает дезертирство. Уже 20 июня (3 июля) наступление 7-й и 11-й армий прекращается. 23 июня (6 июля) 8-я армия наносит по германским позициям вспомогательный удар, к 30 июня (13 июля) выходит к реке Ломница.

6 (19) июля германо-австрийские части наносят контрудар в направлении Тарнополя[118], начинается отход русских 7-й, 8-й и 11-й армий.

9 (22) июля начинается наступление частей менее разложенного Румынского фронта силами 2-й и 4-й армий. Оно оказалось успешным, но, вследствия поражения на севере, это наступление развития не получило, и остановлено 14 (27) июля по приказу Керенского.

Также 9 (22) июля предпринята попытка наступления на Северном фронте силами 5-й армии в направлении Вильно, и 10 (23) июля на Западном фронте силами 10-й армии в направлении Ковно, однако она целиком проваливается.

12.3. Конфликт из-за дачи Дурново

В начале июня обстановка в Петрограде обострилась из-за скандала вокруг дачи бывшего царского министра внутренних дел (1905—1906) Дурново. Дача стала на время фактическим штабом организованной группы анархистов[119]. 5 июня 1917 года «боевой отряд анархистов» в 50 человек во главе с Блейхманом И. С. занял типографию газеты «Русская воля», объявив, что они прибыли «освободить рабочих типографии от гнёта капиталистической эксплуатации». При этом сама типография конфисковалась этой группой анархистов «для нужд социализма». На протесты Исполкома Петросовета анархисты заявили, что никакой власти они не признают, включая Совет.

Когда командующий Петроградским военным округом генерал Половцев с санкции съезда Петросовета силой выселил анархистов из типографии, по его словам, «публика, запрудившая все соседние улицы, устроила мне бешеную овацию, как будто бы я взял Берлин… Какие-то личности вскакивают на подножку автомобиля и жмут мне руки, девицы в окнах машут платочками и бросают цветы». За время пребывания в типографии анархисты успели выпустить листовку, гласящую:

Однако попытка выселить 7 июня анархистов из дачи Дурново (на которой, помимо анархистов, находились также рабочий клуб «Просвет» и правление профсоюзов Выборгской стороны, профсоюз булочников, комиссариат рабочей милиции 2-го Выборгского подрайона, совет Петроградской народной милиции[121]) вызвала массовое возмущение, и забастовки рабочих Выборгского района. В тот же день, 7 июня, забастовали 4 завода, 8го их число дошло до 28. В Петрограде распространились слухи о том, что власти якобы вызывают с фронта 20 тыс. казаков для карательной экспедиции. Под давлением I Съезда Советов демонстрация запланированная на 10 июня большевиками была отменена.

12 июня 1917 года судебный пристав явился к особняку Кшесинской с тем, чтобы выселить из него большевиков, и передать особняк самой Кшесинской во исполнение постановления суда, однако Петроградский военный округ и рабочая милиция отказались содействовать выселению, а вечером 12 июня Исполком Петросовета постановил выселение прекратить.

18 июня большевики провели манифестацию на Марсовом поле под лозунгами «Долой войну!», «Долой министров-капиталистов!». Анархисты первоначально отказались от участия в ней, заявив, что «не поддерживают буржуазных социалистов», однако всё-таки к демонстрации присоединились. Во время митинга вооружённые анархисты совершили налёт на «Кресты», освободив шесть своих сторонников и члена Военной организации РСДРП(б) Хаустова Ф. П.[122], причём налётом воспользовались для своего побега до 400 содержавшихся в тюрьме уголовников.

19 июня дача Дурново всё-таки была выселена силами одной казачьей сотни и батальона пехоты с бронемашиной. При штурме погиб анархист Аснин Ш. А.[122], арестовано 59 человек, в том числе накануне освобождённых из «Крестов», но большевиков на даче обнаружено не было. Командующему Петроградским военным округом генералу Половцеву и министру юстиции Переверзеву П. Н. пришлось оправдываться перед I Съездом Советов, однако они вышли из положения, предъявив Съезду фотографии Аснина, на которых были видны многочисленные уголовные татуировки.

12.4. I Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов

Вскоре после Февральской революции социалисты начали подготовку к созыву Всероссийского совещания Советов рабочих и солдатских депутатов, которое состоялось с 29 марта (11 апреля) по 3 (16) апреля 1917 года в составе 480 делегатов от 139 действующих Советов и ряда воинских частей и соединений[123]. По итогам своей деятельности меньшевистско-эсеровское Совещание признало «революционное оборончество» («война до победного конца»), и введение 8-часового рабочего дня.

Проведение Совещания стало крупным шагом оформления системы Советов; следующим шагом формирования «советской легальности» стал созыв I Всероссийского Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов. Решение о проведении Съезда, как высшего органа Советов, было принято на Совещании, организационная работа возложена Совещанием на Исполком Петросовета. Нормы представительства выглядели следующим образом: Советы районов с населением от 25 000 до 50 000 избирателей посылали двух делегатов, от 50 000 до 75 000 — трёх, от 75 000 до 100 000 — четырёх, от 100 000 до 150 000 — пять, от 150 000 до 200 000 — шесть, свыше 200 000 — восемь.

Первый Съезд проходил 3—24 июня (16 июня — 7 июля) 1917 в составе 1090 делегатов[124]. По итогам выборов большевики оказались в резком меньшинстве, составив лишь 13,5 % делегатов Съезда. Однако уже на этом съезде Ленин пошёл на громкий демарш, ответив на утверждение меньшевика Церетели «В настоящий момент, в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займём ваше место. Такой партии в России нет» выкриком с места «Есть такая партия!». Эсеро-меньшевистское большинство встречает демарш Ленина смехом, на который он отвечает, что «вы можете смеяться сколько угодно…Окажите доверие нам, и мы вам дадим нашу программу. Наша конференция 29 апреля эту программу дала. К сожалению, с ней не считаются и ею не руководятся. Видимо, требуется популярно выяснить ее». В своём выступлении Ленин предложил «арестовать 50-100 крупнейших миллионеров», ввести рабочий контроль в промышленности и заключить мир[125].

Однако, по итогам голосования, Съезд принял эсеро-меньшевистскую резолюцию в редакции меньшевика Дана: полная поддержка министров-социалистов Временного правительства, продолжение «революционной войны» на принципах отказа от аннексий и контрибуций. По итогам своей деятельности Съезд избрал свой постоянный орган, ВЦИК, в составе 320 депутатов, ставший высшим органом в системе Советов. Состав ВЦИК был также меньшевистско-эсеровским: 123 меньшевика, 119 эсеров, 58 большевиков, 13 «объединённых социал-демократов», 7 прочих.

12.5. Июльское выступление большевиков

Вторая попытка захвата власти предпринимается большевиками в июле 1917. Первый Всероссийский съезд рабочих и солдатских депутатов, собравшийся 3-24 июня лишний раз подтверждает, что большевики по своему влиянию были на тот момент лишь третьими из социалистов. Съезд отвергает курс большевиков о прекращении войны и уничтожении системы «двоевластия», за что получают от Ленина название «соглашателей».

В конце июня Временное правительство пытается отправить из Петрограда на фронт ряд частей, наиболее сильно подвергшихся большевистской агитации. В первую очередь это относилось к Первому пулёмётному полку — самой большой части гарнизона, развёрнутой до 11 300 солдат и 300 офицеров. По численности он фактически соответствовал дивизии. Во время Февральской революции три батальона этого полка самовольно переселились из Ораниенбаума в Петроград, привлечённые решением о невыводе частей Петроградского гарнизона на фронт.

Полк находился на Выборгской стороне среди заводов. По выражению современника, французского журналиста Клода Анэ, сказанного про Выборгскую сторону в июле 1917 года, «Ленин и Троцкий царят здесь, как господа». В силу многочисленных контактов с петроградскими рабочими, полк постоянно подвергался социалистической агитации. Кроме того, дача Дурново находилась непосредственно вблизи заводов Металлический и Промет, что способствовало распространению на них пропаганды анархистов. Полк первоначально был сформирован, как одна большая учебная команда[119], раз в неделю отправляющая на фронт маршевую роту, поэтому солдаты полка особенно болезненно относились к возможной отправке на фронт. С началом июньского наступления Ставка приказала полку отправить на фронт сразу 30 пулемётных команд, в ответ на что 21 июня полковой комитет постановил маршевые роты не отправлять, «пока война не примет революционный характер».

Сильное беспокойство Временного правительства вызывала также Кронштадтская военно-морская база, находившаяся под влиянием большевиков и анархистов. Кронштадтский совет с 12 мая фактически стал единственной властью в этом городе. Важную роль в переходе кронштадтских матросов на сторону большевиков сыграл заместитель председателя Кронштадтского совета Раскольников Ф. Ф., а Первого пулемётного полка — Семашко Н. А..

2го — 3го июля в расположении 1-го Пулемётного полка появляются большевистские и анархистские агитаторы, причём никакого конкретного плана выступления у них не было; по выражению анархистов, «цель укажет улица». Анархист Ярчук прибыл в Кронштадт, где заявил, что «Там уже льется кровь, а кронштадтцы сидят и занимаются чтением лекций».

3-4 июля у особняка Кшесинской начали сосредотачиваться восставшие солдаты семи полков Петроградского гарнизона, кронштадтские матросы, рабочие Путиловского завода и Выборгской стороны. Июльское выступление по сравнению с последующим октябрьским было организовано очень плохо: большевики заявили толпе, собравшейся у особняка Кшесинской: «идите к Таврическому, возьмите власть», не давая более никаких конкретных указаний. Анархисты выдвигают лозунги «Долой Временное правительство!», «Безвластие и самоустройство». Фактически никем не управляемая вооружённая демонстрация в составе до 500 тыс. чел. движется к Таврическому дворцу, произошли перестрелки с лояльными Временными правительству частями на Невском и Литейном проспектах. Происходят также перестрелки с правыми организациями полувоенного типа: «Военная лига», «Национальный клуб» и т. д.[119] Очевидец событий, исполняющий должность начальника контрразведки Петроградского военного округа капитан Никитин Б. В. так характеризует происходящее: «Нас окружала тесным поясом лавина в несколько десят­ков тысяч человек. Большевики действительно постарались нагнать возможно больше народа, но именно такое число уча­стников обрекло их сегодня на неудачу….они потеря­ли друг друга, сами потерялись в этой чудовищной толпе из бесчисленных голов. Большевики прежде всего завязли. По мере того как прибывали новые люди, они теряли управление. Уже к полудню было заметно, как рвались цепочки и исчеза­ло оцепление. А во вторую половину дня технические средства управления были окончательно раздавлены массой, что было видно по всем ее бестолковым передвижениям.»[127]

Выступление большевиков оказывается неудачным, в чём сыграли определённую роль сообщения о предполагаемых связях большевиков с германскими спецслужбами. В разгар событий Сталин обращается в Исполком Петросовета с требованием «пресечь распространение клеветнической информации», но благодаря активным действиям министра юстиции Временного правительства Переверзева в газете «Живое слово» всё же появляется статья «Ленин, Ганецкий и К0 — шпионы», копии из которой расклеиваются по всему городу.

Комментируя обвинения Ленина в финансировании со стороны немцев, американский историк Адам Улам отметил:

Глава французской военной миссии в России генерал Ниссель в своём докладе французскому правительству от 11 декабря 1917 года охарактеризовал Ленина следующим образом: «Всегда полностью поглощён тем, чтобы быть „самым левым“ в мире…фанатик, мало озабоченный средствами, которыми он достигает своей цели: мировой социальной революции».

Опубликованные в газете «Живое слово» данные имели очень сомнительную достоверность, и основывались на показаниях перебежчика, прапорщика Ермоленко С. Д., опубликованных при содействии скандального политика Алексинского Г. А., социал-демократа, колебавшегося между большевиками, меньшевиками и с.-д. фракцией «Единство» Плеханова. Сами эти показания были противоречивы, Ермоленко путался в датах, и, кроме того, его личность вызывала недоверие, так как он сам служил в контрразведке, откуда был уволен за неблаговидные поступки. Сама газета «Живое слово» при этом имела репутацию бульварной газеты самого низкого пошиба.

Троцкий Л. Д. так прокомментировал показания прапорщика Ермоленко:

Не менее негативно Троцкий отозвался о Алексинском Г. А., которому впоследствии был приписан «троцкизм». Сам же Троцкий описывает Алексинского в выражениях вроде: «клеймённый клеветник», «профессионал клеветы», «неофициальный чиновник особых (то есть особо гнусных) поручений при контрразведке»[128], и т. д.

Тем не менее, эти сообщения повлияли на колеблющихся солдат. По утверждению Церетели, Ленину «пришлось просить защиты у Исполкома»; Троцкий сообщает, что Ленин заявил ему, что «теперь они нас перестреляют, самый подходящий для них момент». 6 июля Ленин и десять его ближайших соратников объявляются вне закона в связи с обвинениями в государственной измене. Ленин вместе с Зиновьевым и рабочим Емельяновым Н. А. бежал в Финляндию. В августе — сентябре Ленин пишет теоретический труд «Государство и революция». По некоторым источникам, приказ об аресте Ленина подписывает будущий Прокурор СССР Вышинский А. Я., бывший в 1917 году меньшевиком.

По воспоминаниям генерала Половцева, «Офицер, отправляющийся в Териоки с надеждой поймать Ленина, меня спрашивает, желаю ли я получить этого господина в цельном виде или разобранном?», на что генерал Половцев, по его словам, «с усмешкой» отвечает, что «арестованные часто делают попытки к побегу».

Сталин на заседании ЦК комментирует положение Ленина словами: «юнкера до тюрьмы не довезут, убьют по дороге». 26 июля 1917 года VI Съезд РСДРП(б) одобряет решение Ленина о неявке в суд. После своего бегства Ленин передаёт Каменеву Л. Б. записку с просьбой издать работу «Государство и революция» в случае своей гибели.

4 июля ВЦИК вызывает Волынский полк для защиты Таврического дворца от предполагаемого нападения большевиков, в ночь с 4 на 5 июля ВЦИК объявил военное положение.

Основные переговоры между большевиками и меньшевистско-эсеровским ВЦИК во время июльских событий шли через Сталина, который тогда имел среди меньшевиков репутацию «умеренного». Этим объясняется и то, что Сталин не попал в список большевиков, подлежавших аресту, хотя он и входил в ЦК РСДРП(б). Кроме того, председатель исполкома Петросовета Чхеидзе Н. С. был, так же как и Сталин, грузином, что облегчало им общение.

После бегства Ленина в Финляндию основная связь большевиков со своим вождём вплоть до его возвращения идёт также через Сталина. В то же время Сталин в целом в 1917 году играл только второстепенную роль в событиях; по выражению меньшевика Суханова Н. Н., «за время своей скромной деятельности в Совете он производил на меня (не на одного меня) впечатление серого пятна, всегда маячившего тускло и бесследно. Больше о нём, собственно, нечего сказать». По выражению Троцкого Л. Д., «работа Сталина развертывается в закрытом сосуде, неведомая для масс, незаметная для врагов». Сталин со своим стилем «вопросов и ответов» мог быть эффективен в качестве «газетного оратора», но в 1917 году он, со своим акцентом, старался избегать митингов[130].

5 июля Сталин возобновляет переговоры, однако, по его словам, «ЦИК ни одного своего обязательства не выполнил».

6 июля в Петроград начинают прибывать вызванные с фронта части, которые, впрочем, насчитывали всего 10 тыс. чел., во много раз уступая Петроградскому гарнизону. Сталин по приказу ЦК ведёт переговоры с гарнизоном Петропавловской крепости. В ходе июльских событий Петропавловская крепость была фактически захвачена анархистской 16-й ротой Первого пулемётного полка, после долгих переговоров сдавшейся силам Временного правительства[119].

Лев Троцкий (на тот момент формально ещё не присоединившийся к большевикам) на 40 дней оказывается в тюрьме. По сравнению с Лениным и Зиновьевым, во время событий бежавшими в Финляндию, действия Троцкого отличаются значительной дерзостью: он один выступает перед толпой практически никем не контролируемых кронштадтских матросов, к тому времени уже ограбивших в Петрограде до трёхсот «буржуев», и отбивает у них министра земледелия Чернова. В ходе событий Временное правительство пытается арестовать Троцкого, однако Чернов в качестве благодарности «продавливает» через Совет отмену этого ареста, и лично предупреждает Троцкого. После этого Троцкий сам начинает требовать его арестовать в знак солидарности с большевиками.

В ходе событий осадившая Таврический дворец и слабо поддававшаяся какому-либо контролю толпа кронштадтских революционных матросов и петроградских рабочих собирается арестовать министра юстиции Переверзева, но вместо него хватает министра земледелия Временного правительства, правого эсера Чернова В. М..

Чернов безуспешно пытается объяснить толпе преимущества своей земельной программы[127], но его игнорируют; кронштадтские матросы потащили его в автомобиль, порвав пиджак, и заявили, что не отпустят, «пока Совет не возьмёт власть», а неизвестный рабочий, поднеся к лицу министра кулак, заорал: «ну бери власть, коли дают!». Министра Чернова отбивает от толпы Троцкий[127], заявивший: «Товарищи кронштадтцы, краса и гордость русской революции! Я убежден, что никто не омрачит нашего сегодняшнего праздника, нашего торжественного смотра сил революции, ненужными арестами. Кто тут за насилие, пусть поднимет руку!».

Согласно приказу Временного правительства, аресту подлежали: Ленин, Луначарский, Зиновьев, Коллонтай, Козловский, Суменсон (двоюродная сестра Ганецкого Суменсон Евгения Маврикиевна), Семашко, Парвус, Ганецкий, Раскольников, Рошаль. 7 июля был проведён обыск на квартире сестры Ленина Елизаровой, где жила Крупская, через несколько дней была предпринята неудачная попытка арестовать Каменева. Всего арестовано около 800 большевиков, разогнана редакция газеты «Правда» и штаб большевиков в особняке Ксешинской. В ходе событий казачьим патрулём был убит на Шпалерной улице корреспондент «Правды» Воинов И. А.

Ряд большевистских газет вскоре снова начали выходить под другими названиями: «Правда» переименовалась в «Рабочий и солдат», «Голос правды» (Кронштадт) в «Пролетарское дело», «Утро правды» (Таллин) в «Звезда», «Прибой» (Гельсингфорс) в «Волна», «Борьба» (Царицын) в «Листок борьбы»[72].

Разгром июльского выступления привёл к росту антисемитских настроений, 7го июля агрессивно настроенные военные попытались разгромить дом Стеклова Ю. М. (Нахамкиса), который в то время был меньшевиком, и не имел никакого отношения к июльскому выступлению, однако прославился громкими и агрессивными обличениями «контрреволюционеров», в первую очередь — офицеров. 10 июля юнкера арестовали Стеклова, и освободили только после вмешательства Керенского. По выражению Петросовета, «какие-то банды ломятся на квартиру Нахамкеса? Мы посылаем на его защиту три бро­невика».

Репрессии также распространяются на Центробалт. Во время событий он был разогнан Временным правительством[131], Дыбенко П. Е. избит юнкерами, и на 45 дней заключён в «Кресты».

Бо льшая часть Первого пулемётного полка была расформирована или отправлена на фронт[132]. При этом часть солдат дезертировали, захватив с собой 30 пулемётов.

В то же время Петросовет фактически проигнорировал обвинения Ленина в государственной измене, а эсеро-меньшевистский ВЦИК назвал большевиков «заблуждающимися, но честными борцами». Меньшевик Дан заявил, что «сегодня изобличен большевистский комитет, завтра под подозрение возьмут Совет Рабочих Депутатов, а там и война с революцией будет объявлена священной ».

Июльские события на какое-то время фактически привели к сворачиванию режима «двоевластия»: благодаря своим жёстким методам в июле Временному правительству удалось на несколько месяцев оттеснить Совет. В результате в августе, после провала июльского выступления, Ленин снимает лозунг «Вся власть Советам». Сталин комментирует это решение так: «рассчитывать на мирный переход власти в руки рабочего класса путём давления на Советы мы не можем. Как марксисты, мы должны сказать: дело не в учреждениях, а в том, политику какого класса проводит это учреждение. Мы, безусловно, за те Советы, где наше большинство. И такие Советы мы постараемся создать. Передавать же власть Советам, заключающим союз с контрреволюцией, мы не можем». Однако уже в сентябре, с началом активной «большевизации Советов», лозунг «Вся власть Советам» возвращается.

12.6. Июльское выступление большевиков в советской историографии

Июльские события в Петрограде в 1917 году в советской историографии упоминаются, как «июльские дни». События изображаются, как стихийное восстание рабочих и солдат, которое большевики безуспешно пытались сдержать[133], считая преждевременным.

О публикации в газете «Живое слово», объявившей Ленина немецким шпионом, в советской историографии не упоминается. Начало такой точки зрения было положено, судя по всему, ещё Троцким задолго до потери им власти; сам Троцкий основной причиной провала июльского выступления называет прибытие в Петроград лояльного Временному Правительству Волынского полка.

Ряд большевиков после провала восстания были допрошены комиссией Временного Правительства. Раскольников Ф. утверждал, что он пытался удержать кронштадтских матросов от выступления, заявив им, что «Временное правительство не может быть свергнуто, как было свергнуто правительство царя. Как бы плохо, как бы противонародно ни было Временное правительство, оно все же пользуется поддержкой большинства революционной демократии. Мы до сих пор, к несчастью для революции, находимся в меньшинстве….мы должны действовать с другого конца — надо путем настойчивой, длительной агитации раскрывать массам глаза…», однако матросы были увлечены анархистским Первым пулемётным полком. Рошаль заявил следователю, что «считал выступление в это время нецелесообразным», а оружие было взято лишь с целью самообороны от «буржуазной части общества».

12.7. Июльский правительственный кризис

В июле 1917 года, в самый разгар политического кризиса в Петрограде, курс на провозглашение независимости принимается Финляндией. Финские власти требуют вывода из своей страны российских войск, нахождение которых, по их мнению, нарушало Конституцию Финляндии. В связи со значительным обесцениванием российского рубля в военное время, Финляндия также отказывает Временному правительству в валютном займе в 350 миллионов финских марок на содержание российских войск в Финляндии. Временное правительство в ответ распускает финский Сейм.

По окончанию июльского политического кризиса формируется второе коалиционное правительство, в котором преобладают социалисты. Князь Львов подаёт в отставку, председателем правительства становится Керенский. Были уволены сыгравшие активную роль в подавлении выступления министр юстиции Переверзев, командующий Петроградским военным округом генерал Половцев, начальник контрразведки капитан Никитин. 7 июля в должность премьер-министра вступает Керенский, заменив князя Львова. 10 июля Керенский назначает Верховным Главнокомандующим генерала Корнилова, и принимает проект по отправке на фронт частей, принимавших участие в попытке восстания. 11 июля «соглашательский» ВЦИК признал Временное правительство «правительством спасения революции».

Гарнизон предполагается сократить до 100 тыс. чел. Кроме того, опасаясь возобновления беспорядков, на этот раз уже не большевистских, а монархических, Керенский приказывает эвакуировать свергнутого царя с семьёй в Тобольск. Этот город не имел железной дороги, из-за чего Николаю было бы труднее оттуда бежать. Впоследствии из-за отсутствия железной дороги Тобольск долго был изолирован от революционных событий. Новости доходили туда с большим трудом, и сам Николай узнал о свержении Временного правительства с задержкой на две недели.

Сами же большевики вспомнили о свергнутом царе только весной 1918 года.

Пытаясь остановить разложение армии, Временное правительство России восстанавливает в июле смертную казнь на фронте, запрещает братание с солдатами противника также под страхом смертной казни, однако эти меры оказываются запоздалыми.

13. Август

13.1. Активизация правых сил

В мае-августе 1917 года наблюдается усиление активности правых сил, начавших объединяться вокруг генерала Корнилова Л. Г., с 19 июля назначенного Верховным главнокомандующим. Генерал Корнилов сам являлся активным участником Февральской революции; 5 марта он, в качестве Командующего войсками Петроградского военного округа, по приказу Временного правительства лично арестовал в Царском Селе императрицу Александру Фёдоровну.

Генерал Корнилов требует усиления дисциплины на фронте, восстановления смертной казни за дезертирство. 12 августа в Москве проходит Государственное совещание, ставшее трибуной для правых сил. На этом совещании генерал Корнилов выступил с обширной «Корниловской военной программой» по укреплению дисциплины в армии, потребовал запрета большевистской агитации в войсках. Атаман донских казаков генерал Каледин А. М. пошёл ещё дальше, потребовав роспуска Советов, а также солдатских комитетов выше полкового уровня, запретить митинги в войсках[134], «вождям армии должна быть предоставлена полная мощь». Большевики объявили Государственное совещание «контрреволюционным», рабочие провели забастовки протеста в Петрограде, Москве, Нижнем Новгороде и Киеве.

На стороне генерала Корнилова выступают разнообразные офицерские организации (Военная лига, Союз офицеров армии и флота, Союз воинского долга), к тому времени установившие контакты друг с другом, и начавшие первые попытки создать единые координирующие органы. Корниловская программа формировалась постепенно, и её можно свести примерно к следующим пунктам:[135]

· Восстановление смертной казни в армии;

· Расформирование всех революционных частей с помещением их солдат в концлагеря;

· «Фильтрация» армии путём демобилизации до четырёх миллионов человек;

· Восстановление принципа единоначалия: дополнение Декларации прав солдата также Декларацией обязанностей солдата, роспуск солдатских комитетов;

· Объявление железных дорог и военных заводов на военном положении;

· Создание государственного земельного фонда для наделения землёй солдат, «беспорочно и доблестно прошедших военную службу»;

· Упразднение Советов, профсоюзов и фабзавкомов.

· По вопросу об Учредительном собрании предполагалось его либо не созывать до конца войны, либо разогнать в случае несогласия его с принятыми решениями.

Сам генерал Корнилов сформулировал свою программу, как программу «формирования трёх армий — на фронте, на железной дороге, и в тылу».

13.2. Корниловское выступление

26 августа генерал Корнилов предпринимает попытку взять на себя всю полноту власти для борьбы с «безответственными организациями». Роль Керенского в Корниловском выступлении остаётся двусмысленной: сторонники генерала Корнилова считают его действия полностью санкционированными председателем правительства Керенским, затем отказавшимся от своих слов. Правые во главе с генералом Корниловым планировали разогнать не только большевиков, но и вообще Советы. Керенскому навряд ли удалось бы сохранить власть в случае предполагаемой победы генерала Корнилова. По популярной легенде, генерал Корнилов пообещал «повесить на первом столбе Ленина, а на втором — Керенского»[136].

Уже 27 августа Керенский объявляет действия генерала Корнилова мятежом, объявляет о его снятии с должности, и назначает Верховным Главнокомандующим себя. Более того, Керенский разрешает выдачу оружия большевистской Красной гвардии для борьбы с корниловцами. ВЦИК формирует Комитет народной борьбы с контрреволюцией, который мобилизует на борьбу с корниловцами до 60 тыс. человек, навстречу наступающим солдатам высылаются большевистские агитаторы. На стороне большевиков выступают также железнодорожники.

В своём ответном воззвании генерал Корнилов назвал выступление министра-председателя ложью, и заявил, что

13.3. Августовский правительственный кризис

Во время событий кадеты в знак солидарности с генералом Корниловым подают в отставку, вызвав очередной правительственный кризис. Итогом его становится учреждение 1 сентября 1917 года Директории («Деловой кабинет» ) из пяти человек во главе с Керенским, роспуск Госдумы, как «контрреволюционной», и объявление России республикой. В течение сентября 1917 появляются также и другие новые органы власти: Демократическое совещание и Предпарламент. К 26 сентября формируется третье коалиционное правительство.

К концу сентября корниловцы терпят окончательное поражение. Процессы разложения бывшей царской армии к этому времени уже успели зайти слишком далеко, и немногие силы, на которые пытался опереться Корнилов, были «разагитированы» большевиками. Многие офицеры и генералы были сбиты с толку тем, что Керенский объявил генерала Корнилова мятежником.

Генерал Крымов А. М. в августе получил приказ самого же Керенского выдвинуть свой 3-й кавалерийский корпус в Лугу, однако с началом «Корниловского мятежа» был обвинён Керенским в государственной измене, и застрелился. Это событие негативно сказалось на самом Керенском, когда он через несколько месяцев попытался двинуть тот же самый 3-й кавалерийский корпус (уже под командованием генерала Краснова) на Петроград для подавления вооружённого восстания большевиков.

30 августа Временное правительство амнистирует большевиков. 3 сентября из «Крестов» выпускают Троцкого.

13.4. Открытие Поместного собора Русской православной церкви

Февральская революция затронула и крупнейшую российскую конфессию, Русскую православную церковь. Церковь увидела в крушении монархии возможность избавиться от синодального контроля, учреждённого Петром I. В соответствии с духом времени, РПЦ собрала Поместный собор из выборных представителей епархий и крупнейших монастырей, семинарий, государственной думы и т. д.

В состав Собора вошло 564 человека: 80 архиереев, 129 лиц в пресвитерском сане, 10 диаконов из белого (женатого) духовенства, 26 псаломщиков, 20 монашествующих (архимандритов, игуменов и иеромонахов) и 299 мирян. Сам Поместный Собор воспринимался современниками, как церковное Учредительное Собрание[137].

15 (28) августа Поместный Собор открыл свою деятельность, практически немедленно начав обсуждать вопрос о восстановлении в Церкви патриаршества. Дискуссии продолжались вплоть до большевистского восстания 25 октября 1917 года, когда Собор наконец принимает решение о восстановлении патриаршества, избрав патриарха Тихона.

В общей сложности деятельность Собора растянулась до сентября 1918 года, затронув ряд ключевых событий. В январе 1918 года Собор осудил декрет Совнаркома «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». После расстрела царской семьи в июле 1918 года Собор постановил отслужить панихиды «об упокоении бывшего императора Николая II», причём при голосовании из 143 присутствовавших на заседании против проголосовали 28 и 3 воздержались.

Вместе с тем Собор состоялся против воли свергнутого царя, до революции неоднократно высказывавшегося против его созыва. За всё время своей работы Собор никак не упоминал об аресте царской семьи и никак не протестовал против этого ареста. В то же время Собор заявлял протесты по поводу арестов большевиками епископа Камчатского и Петропавловского Нестора (Анисимова) 16 февраля (1 марта) 1918 года и архиепископа Пермского Андроника (Никольского) в ночь на 17 июня 1918 года[137]. Во время Октябрьского вооружённого восстания в Петрограде Собор заявил протест по поводу ареста министра исповеданий Временного правительства Карташёва А. В.

14. Сентябрь-октябрь

К ноябрю 1917 года становится очевидной неспособность Временного правительства справится с нарастающей анархией. Армия воюющей страны стремительно разваливается; за февраль — ноябрь 1917 года дезертировали до 1,5 млн человек. Политика продразвёрстки провалилась, нормы хлеба в Петрограде и Москве были уменьшены до 0,5 фунта на человека в сутки. Резко возросло забастовочное движение в городах и самозахваты помещичьих земель в деревнях. Процесс отделения национальных окраин начал выходить из-под контроля.

Критику также вызывает нежелание Временного правительства созывать Учредительное собрание. Ричард Пайпс обращает внимание, на то, что в аналогичных случаях, в 1848 году после падения Июльской монархии во Франции Учредительное собрание было созвано через два месяца, в 1918 году после Ноябрьской революции в Германии — через четыре месяца. Временное правительство так и не созвало Учредительное собрание за всё время своего существования. Меньшевистская газета «Свободная жизнь» заявляет, что созыв Собрания отложено правительством на «страшно длинный срок, какого не знала ни одна европейская революция».

Продолжается развал экономики. Реальные доходы заводских рабочих к осени 1917 года дошли до 40 % от довоенных, в городах возник «чёрный рынок» продовольствия, цены на котором в три раза превышали «твёрдые цены». Массовые закрытия заводов и перебои с продовольствием привели к росту забастовочного движения; по сравнению с весной 1917 года количество забастовщиков возрастает в 7-8 раз, и доходит до 2,4 млн чел.

14 октября 1917 эсеровская газета «Дело народа» заявляет правительству, что «нужно дать, наконец, массам почувствовать осязательные результаты революции, ибо семь месяцев революционного бесплодия привели к разрухе, к анархии, к голоду». Троцкий Л. Д. на заседании Петросовета 16 октября 1917 года отметил, что «приехавший из деревни чернорабочий, простаивая часы в „хвостах“ [очередях], проникается, естественно, ненавистью к тем, кто лучше одет и богаче его, так как богач достает, платя вдвое, все продукты без карточек. Его ненависть переносится затем и на тех, кто образованнее его; кто иначе верит, чем он, и т. д. Мы этих чернорабочих понимаем, и относимся к ним иначе, чем буржуазная сволочь, которая хочет их расстрелять».

14.1. Радикализация общественного мнения

Ричард Пайпс в своей работе «Большевики в борьбе за власть» обращает внимание на общую радикализацию российского общественного мнения, произошедшую в августе — октябре 1917 года. Общество всё более отвергает умеренные альтернативы, склоняясь к поддержке либо правых корниловцев («военная диктатура»), либо радикальных социалистов (большевиков), по выражению Ленина, «либо диктатура корниловская, либо диктатура пролетариата и беднейшего крестьянства». Умеренная либеральная партия кадетов летом 1917 года дрейфует «вправо», поддержав Корниловское выступление («корниловский мятеж»). Партия меньшевиков теряет популярность, отчасти из-за своего широкого участия во Временном правительстве, и на выборах в Учредительное собрание набирает всего 2-3 % голосов.

В целом к середине 1917 года наблюдается сильный крен общества влево: численность партии эсеров возрастает до 700—800 тыс. чел., большевиков — 350 тыс., меньшевиков — 150—200 тыс. В то же время численность партии кадетов составляет всего 70-80 тыс. чел. Советы всех уровней начиная с момента формирования во время Февральской революции состоят на 100 % из левых; кроме того, в течение 1917 года происходит сильное «полевение» и Временного правительства за счёт увеличения количества «министров-социалистов». По результатам выборов в Учредительное собрание большинство также оказалось левым.

14.2. Демарш большевиков в Предпарламенте

20 сентября (3 октября) 1917 года Всероссийское демократическое совещание формирует новый представительный орган, Предпарламент, в котором большевики получают лишь 58 мест из 555. Отношение радикальных социалистов к этому органу было отрицательным, так как в нём имели значительное влияние представители «цензовой буржуазии» («цензовые элементы»). Ленин заявил, что «единственное назначение [Предпарламента] — отвлечь рабочих и крестьян от растущей революции» и 29 сентября называет решение большевиков участвовать в его работе «позорным» и «вопиющей ошибкой». По мнению же Троцкого, меньшевики и эсеры учреждением Предпарламента намеревались «безболезненно перевести советскую легальность в буржуазно-парламентскую легальность». Вместе с тем ряд большевиков, в первую очередь Каменев и Рязанов выступают против бойкота Предпарламента. По воспоминаниям Троцкого Л. Д., «[на заседании большевистской фракции в Предпарламенте] я проводил бойкотистскую точку зрения невхода [в Предпарламент], а Рыков — входа. Только после этого получилось письмо Ленина из Финляндии, где он поддерживал бойкотистскую точку зрения фракции…после этого заседание ЦК имело характер попытки поставить последние точки над i, внести полную определенность в положение. В поведении партийных ячеек, в полках, в поведении комиссаров чувствовалась большая неопределенность».

7 (20) октября глава большевистской фракции в Предпарламенте Троцкий объявляет об окончательном отказе большевиков далее участвовать в работе этого органа, заявив, что «…создана власть, в которой и вокруг которой явные и тайные корниловцы играют руководящую роль….Цензовые элементы вошли во Временный совет в таком количестве, на какое, как показывают все выборы в стране, они не имеют права….с этим правительством народной измены … мы ничего не имеем общего…да здравствует немедленный, честный демократический мир, вся власть Советам, вся земля народу, да здравствует Учредительное собрание!»

14.3. Большевизация Советов

На этом фоне происходит «большевизация Советов», активно протекавшая в августе-октябре 1917 года. К началу ноября 1917 года большевики занимают до 90 % мест в Петроградском Совете, до 60 % в Московском, большинство мест в 80 местных Советах крупных промышленных городов. В Исполкоме рабочей секции Московского Совета рабочих и солдатских депутатов в ходе выборов 18-19 сентября 1917 года большевики получают 32 места, меньшевики — 16, эсеры — 9, объединёнцы — 3, большевики одерживают победу на выборах 11 из 17 районных дум. В то же время эсеры продолжают преобладать в Исполкоме солдатской секции Совета.

17 сентября 1917 года председателем Президиума Моссовета становится большевик Ногин В. П., 25 сентября 1917 года председателем Петросовета становится Троцкий Л. Д., который уже был председателем Петросовета в 1905 году. На сторону большевиков переходят солдатские комитеты, в первую очередь Северного и Западного фронтов, Петроградский гарнизон и Центробалт. На II съезде депутатов Балтфлота принята резолюция о том, что флот «не подчиняется правительству», избран большевистско-левоэсеровский ЦК Балтфлота.

«Большевизация» солдатских комитетов идёт снизу, и доходит до комитетов полкового уровня. В то же время армейские комитеты вплоть до ноября 1917 года остаются эсеро-меньшевистскими. Одной из ближайших задач большевиков становится организация массового перевыбора армейских комитетов с тем, чтобы ввести в их состав своих сторонников.

Получив до 90 % мест в Петросовете, большевики начинают активную работу по завоеванию приближающегося II Всероссийского Съезда Советов, и, соответственно, его постоянного органа — ВЦИК. В преддверии II Съезда большевистский Петросовет организовывает областной съезд, I Съезд Советов Северной области, в которую был включён Петроград, а также представители Балтийского флота. Съезд прошёл 11—13 (24—26) октября 1917 в Петрограде, и характеризовался резким преобладанием радикальных социалистов: из 94 делегатов съезда насчитывалось 51 большевик и 24 левых эсера [138].

Суханов Н. Н., Записки о революции

Ленин, «немедленно предоставляя» землю крестьянам и проповедуя захват, фактически подписался под анархистской тактикой и под эсеровской программой. То и другое было любезно и понятно мужичку, который отнюдь не был фанатическим сторонником марксизма. Но то и другое, по меньшей мере 15 лет, поедом ел марксист Ленин. Теперь это было брошено. Ради любезности и понятности мужичку Ленин стал и анархистом, и эсером.

Троцкий же так разрешал одним духом все продовольственные затруднения, что небу становилось жарко… В каждую деревню Советская власть пошлет солдата, матроса и работницу (на десятках митингов Троцкий говорил почему-то именно работницу); они осмотрят запасы у зажиточных, оставят им сколько надо, а остальное бесплатно — в город или на фронт… Петербургская рабочая масса с энтузиазмом встречала эти обещания и перспективы.

Понятно, что всякая «конфискация» и всякая «бесплатность», рассыпаемые направо и налево с царской щедростью, были пленительны и неотразимы в устах друзей народа. Перед этим не могло устоять ничто. И это было источником самопроизвольного и неудержимого развития этого метода агитации… Богачи и бедняки; у богачей всего много, у бедняков ничего нет; все будет принадлежать беднякам, все будет поделено между неимущими. Это говорит вам ваша собственная рабочая партия, за которой идут миллионы бедноты города и деревни, — единственная партия, которая борется с богачами и их правительством за землю, мир и хлеб.

Всё это бесконечными волнами разливалось по всей России в последние недели… Всё это ежедневно слышали сотни тысяч голодных, усталых и озлобленных… Это было неотъемлемым элементом большевистской агитации, хотя и не было их официальной программой.

Но возникает деликатный вопрос: был ли социализм в этой «платформе»? Не пропустил ли я социализма? Приметил ли я слона?…

Движение масс явно выходило из берегов. Рабочие районы Петербурга кипели на глазах у всех. Слушали одних большевиков и только в них верили. У знаменитого цирка «Модерн», где выступали Троцкий, Луначарский, Володарский, все видели бесконечные хвосты и толпы людей, которых уже не вмещал переполненный огромный цирк. Агитаторы звали от слов к делу и обещали совсем близкое завоевание Советской власти. И наконец в Смольном заработали над созданием нового, более чем подозрительного органа «обороны»…[139]

Эсеро-меньшевистский ВЦИК отказался признавать законность этого съезда, обвинив большевиков в нарушении избирательных процедур. Как отмечает Ричард Пайпс, приглашения выслать своих делегатов на съезд были разосланы от непризнанного Областного комитета армии, флота и рабочих Финляндии (ОКАФРФ) только тем Советам, где большевики имели большинство, причём такие приглашения были разосланы даже в Московскую губернию, в Северную область не входившую. С другой стороны, руководство РСДРП(б), в первую очередь лично Ленин, рассматривали возможность объявить высшей властью именно Съезд Северной области. 8 октября Ленин пишет «Письмо к товарищам большевикам, участвующим на областном съезде Советов Северной области», в котором прямо призывает к восстанию[140]. В своём выступлении на съезде большевик Сокольников Г. Я. также призвал к восстанию, и заявил о том, что «проведение съезда в Петрограде не случайно, так как, может быть, именно он начнет восстание», однако по итогам съезда делегаты приняли резолюцию о том, что вопрос о власти должен решить II Всероссийский Съезд Советов.

На Съезде Советов Северной области избирается Северный областной комитет в составе 11 большевиков и 6 левых эсеров, развернувший бурную деятельность по подготовке II Всероссийского съезда. 16 октября от имени контролировавшихся радикалами Петросовета, Моссовета и Съезда Советов Северной области были разосланы телеграммы Советам на местах с предложением прислать своих делегатов на Съезд к 20 октября. Эта деятельность проходила на фоне нежелания меньшевиков и правых эсеров вообще созывать этот Съезд, как фактически предрешающий волю Учредительного собрания по вопросу о власти в стране. Особенно сильным было противодействие правоэсеровских постоянных органов I Всероссийского Съезда Советов крестьянских депутатов; так, 12 октября ВЦИК этого Съезда объявил созыв «преступной затеей, гибельной для Родины и революции», а 24 октября разослал крестьянским Советам телеграммы с требованием в Съезде участия «не принимать». Ричард Пайпс также указывает, что инициатива областного Съезда Советов по созыву II Всероссийского Съезда Советов сама по себе являлась незаконной. Согласно существовавшим на тот момент процедурам, созывать новый Всероссийский Съезд Советов имел право только ВЦИК — постоянный орган предыдущего Съезда, однако ВЦИК был по составу эсеро-меньшевистским, и созывать новый Съезд он не собирался.

Вместе с тем на начало октября из 974 действовавших в стране Советов рабочих и солдатских депутатов 600 высказываются за разгон Временного правительства, и уничтожение системы «двоевластия». В то же время добиться большевизации Советов крестьянских депутатов не удалось; из 455 таких Советов в 264 вообще не было большевистских фракций.

Успехи большевиков на выборах в традиционные органы самоуправления также были скромными: в столичной Петроградской городской думе большевистская фракция набрала 33,5 % голосов, в Москве 11,6 %, по 50 губернским городам 7,5 %, по уездным 2,2 %. При этом эсеры получают в Петроградской городской думе 37,5 %, по 50 губернским городам около 50 %.

В октябре в Петроград конспиративно возвращается Ленин. Уже с 15 сентября он начинает активно склонять своих сторонников к началу подготовки нового восстания (письма «Большевики должны взять власть» и «Марксизм и восстание»), не дожидаясь, пока Керенский сдаст Петроград немцам, или всё-таки соберёт Учредительное собрание (выборы которого после долгой задержки наконец всё-таки были назначены Временным правительством на 12 ноября). Троцкий называет предложения Ленина поднимать восстание немедленно «излишне импульсивными», и предлагает отложить его до созыва II Всероссийского Съезда Советов. Каменев предлагает восстание не поднимать, письма Ленина «сжечь».

В письме «Марксизм и восстание» Ленин заявляет, что

Эсеро-меньшевистский ВЦИК обвиняет большевиков в махинациях при организации выборов II Съезда; в нарушение избирательных процедур, большевики организовали выборы солдатских делегатов не от эсеро-меньшевистских солдатских комитетов уровня армий, а от настроенных в основном пробольшевистски солдатских комитетов уровня полков, дивизий и корпусов, причём большевики развернули деятельность по переизбранию и армейских комитетов. Кроме того, большевики в полной мере воспользовались существовавшей тогда в системе Советов хаотичностью и непропорциональным представительством, искусственно завысив число делегатов от тех Советов, где они имели большинство. В результате, например, 10 % делегатов Съезда составили латыши, что никак не соответствовало их доле в населении. Крестьянское большинство населения страны, поддерживавшее в первую очередь эсеров, на Съезде вообще не было представлено; II Всероссийский Съезд крестьянских депутатов проходил, также как и I Съезд, отдельно от Съезда рабочих и солдатских депутатов.

Заранее объявив II Съезд Советов незаконным, ВЦИК, однако, согласился на его созыв, перенеся только дату открытия Съезда с 20 на 25 октября, и заявив, что Съезд «должен работать не более трёх дней». Ленин продолжает склонять большевиков начать восстание немедленно, не дожидаясь Съезда, а сторонников его переноса называет «фетишистами 25 октября».

Состав ЦК РСДРП(б), принявший решение о восстании

Состав ЦК РСДРП(б), принявший решение о вооружённом восстании в октябре 1917 года, был избран на VI съезде РСДРП(б), проходившем 26 июля (8 августа) — 3(18) августа 1917 года. Историческое решение о восстании было принято на заседании 10(23) октября голосованием, 10 голосов против 2 (Каменев и Зиновьев). Принятое решение подтверждено на расширенном заседании ЦК 16 октября[142].

Образовано несколько структур для руководства восстанием: Политическое бюро (10 октября), Военно-революционный комитет Петросовета (12 октября), Военно-революционный центр (16 октября)[143]. В отличие от Политического бюро и Военно-революционного центра, бывших учреждениями РСДРП(б), Военно-революционный комитет являлся учреждением Петросовета, то есть советским, а не партийным органом. Следует также отметить, что Политбюро, впервые организованное 10 (23) октября 1917 года, на тот момент отнюдь не имело такой власти, какую этот орган получил в последние десятилетия существования СССР; Политбюро стало постоянным органом только с 1919 года.

15. Апрель-ноябрь. Земельный вопрос

Российское крестьянство начинает ожидать массового «чёрного передела» всей земли начиная, по крайней мере с отмены крепостного права в 1861 году. Резкий демографический рост, произошедший в России в царствование Николая II, заметно обостряет «земельный вопрос». Содержание требований крестьян наглядно видно из наказов местных отделений Всероссийского крестянского союза 1905 года. 100 % всех этих наказов требовали передачи всей земли в собственность крестьянских общин.

Представление о «чёрном переделе» уходило своими корнями в традиционные для России обычаи крестьянских общин, с их регулярными, раз в несколько лет, «равнениями» (переделами) общинной земли между отдельными хозяйствами в соответствии с изменившимся за это время количеством едоков. Среди крестьян начинают распространяться слухи о грядущем «равнении всей земли», независимо от того, в чьей собственности эта земля формально находится. Ричард Пайпс в своей работе «Три 'почему' Русской революции» отмечает «нежелание со стороны русского мужика признать право частной собственности на землю...Еще на рубеже двадцатого века большинство русских людей, как малограмотных, так и образованных, было убеждено в том, что, стоит отменить право частной собственности на землю, — и пригодной для обработки почвы с лихвой хватит каждому. Фактически же земли не хватало. Народонаселение увеличивалось с поразительной стремительностью: ежегодный прирост составлял от пятнадцати до восемнадцати человек на тысячу жителей. Премьер-министр Петр Столыпин произвел расчеты необходимой площади пахотных земель, которая могла бы прокормить ежегодный прирост населения, и пришел к выводу, что такого количества земли в стране просто нет, даже если встать на путь тотальной конфискации помещичьей. Единственным способом разрешить проблему перенаселения в сельской местности было повышение урожайности и индустриализация страны».

Одним из способов решения «земельного вопроса» могло стать массовое переселение избыточной рабочей силы на восток от Урала, где земли было в избытке, в отличие от Европейской части России. В ходе столыпинской реформы 1906—1917 царское правительство пытается решить этот вопрос, однако масштабы переселения оказываются недостаточными. По оценкам, для окончательного решения «земельного вопроса» требовалось переселить «за Урал» до 25 млн чел., что оказалось слишком сложной задачей. В рамках реформы к 1917 году переселилось всего около 3,1 млн чел., причём 344 тыс. из них вернулись обратно. Такое переселение не поглотило даже естественного прироста населения, произошедшего за это время. Индустриализация России, фактически начавшаяся уже в 1880-е годы, также не решает эту проблему: медленно растущие города оказываются неспособны поглотить весь естественный прирост населения в деревнях.

К апрелю 1917 года известие о произошедшей Февральской революции окончательно доходит до самых отдалённых уголков страны. Крестьянство реагирует на него возобновлением массовых самозахватов земли в ожидании «чёрного передела». В апреле министерство земледелия зафиксировало 205 «аграрных беспорядков», охвативших 42 из 49 губерний Европейской части России.

В мае зафиксировано «аграрных беспорядков» 558, в июне 1122. В июле-августе количество беспорядков снижается из-за необходимости вести активные полевые работы, однако осенью 1917 происходит взрыв. Уже во время небольшой паузы между полевыми работами в июле официально зарегистрировано 2 тыс. беспорядков, с 1 сентября по 20 октября — более 5 тыс. 3 сентября 1917 года власть в Тамбовской губернии захватил крестьянский Совет, своим «распоряжением № 3» от 11 сентября передавший в собственность крестьянских общин всю помещичью землю вместе со всем хозяйственным имуществом. По воспоминаниям Суханова Н. Н., «Мужички же, окончательно потерявшие терпение, начали вплотную решать аграрный вопрос — своими силами и своими методами. Им нельзя было не давать земли; их нельзя было больше мучить неизвестностью. К ним нельзя было обращаться с речами об „упорядочении земельных отношений без нарушения существующих форм землевладения“… И мужик начал действовать сам. Делят и запахивают земли, режут и угоняют скот, громят и жгут усадьбы, ломают и захватывают орудия, расхищают и уничтожают запасы, рубят леса и сады, чинят убийства и насилия. Это уже не „эксцессы“, как было в мае и в июне. Это — массовое явление, это — волны, которые вздымаются и растекаются по всей стране. И опять случайные известия за эти недели: Кишинев, Тамбов, Таганрог, Саратов, Одесса, Житомир, Киев, Воронеж, Самара, Чернигов, Пенза, Нижний Новгород… „Сожжено до 25 имений“, „прибыл для подавления из Москвы отряд“, „уничтожаются леса и посевы“, „для успокоения посланы войска“, „уничтожена старинная мебель“, „убытки исчисляются миллионами“, „идет поголовное истребление“, „сожжена ценная библиотека“, „погромное движение разрастается, перекидываясь в другие уезды“… и так далее без конца.»[145]

Одной из ошибок царского правительства являлось представление о традиционных монархических настроениях крестьян, в первую очередь — русских («великороссов») центральных областей Европейской части России. Однако правомонархические черносотенные движения отказались поддерживать требование «чёрного передела», что стало одной из причин постепенной потери ими популярности. Симпатии крестьян всё больше поворачиваются в сторону эсеров с их программой «социализации земли». Выборы в Учредительное собрание уже наглядно показывают, что крестьянство голосует в основном за эсеров.

Дополнительным поводом для недовольства царским правительством для крестьян стала неравномерность мобилизаций на фронт в 1914—1917 годах. Она легла основной своей тяжестью на крестьянство; городское население (например, квалифицированные рабочие) могло пользоваться системой льгот и изъятий, на деревни не распространявшейся. Результатом стала массовая нехватка рабочих рук на селе. Кроме того, негативно были встречены и первые попытки ввести в конце 1916 года «твёрдые цены» на продовольствие, которые деревня сочла заниженными.

Самозахваты далеко не ограничивались только помещичьими землями; зачастую их жертвой становились «отрубники», вышедшие из крестьянских общин во время столыпинской аграрной реформы. Имели место и случаи столкновений между различными деревнями.

Ожидания крестьян на получение таким образов «прирезков» земли были сильно преувеличены: предполагалось получение «прирезков» в 5, 10 или даже 40 гектаров, тогда как на самом деле, по расчётам ещё царского министра земледелия Ермолова А. С., прирезки должны были составить всего 0,8 гектара. Распространённое представление о том, что в предреволюционной Российской империи большинство земли находилось в собственности помещиков, сильно преувеличено. В XVIII веке законодательство действительно разрешало владеть землёй только дворянам, однако после отмены крепостного права в 1861 году дворяне начали постепенно терять собственность на землю. Земля переходит главным образом, в собственность крестьянских общин, также — в собственность богатых купцов и крестьян-единоличников. На 1905 год в собственности крестьян (общинной или единоличной) находится 61,8 % частновладельческой земли, к концу 1916 года — уже до 90 %.

Исследователь Владимир Кабанов подвергает сомнению приводимую в советской историографии цифру в 150 млн десятин земли, перешедшей к крестьянам; по данным учёта на 1919 год в Европейской части России, подконтрольной большевикам, эта цифра оценивается им в 17,2 млн, на 1920 год в 23,3 млн.[146]; по данным Наркомзема, 15 % помещичьей земли уже было захвачено крестьянами до октября 1917 года, на февраль 1918 года — до 60 %.

Так как Временное правительство не собирается одобрять «аграрные беспорядки», крестьянство всё сильнее начинает склоняться к поддержке партии эсеров с её доктриной «социализации земли». С июля 1917 года эсеры сами призывают деревни «брать землю». Начиная, с апреля, в деревнях начинают появляться и дезертиры с фронта, зачастую вооружённые. На первом этапе именно они первыми начинают нападать на помещичьи и монастырские земли.

Сильное недовольство крестьян вызывает земельная программа первого министра земледелия Временного правительства, кадета Шингарёва А. С., активного противника «чёрного передела». Следующий министр земледелия, эсер Чернов В. М., уже склонялся к принятию крестьянских требований.

Писатель Михаил Булгаков в своём романе «Белая гвардия» (1924) юмористически описывает крестьянские требования так:

В мае-июне проходит I Съезд крестьянских депутатов (произошедший независимо от I Съезда рабочих и солдатских депутатов). На Съезде крестьяне согласились с Временным правительством, что «окончательное решение земельного вопроса должно дать Учредительное собрание», однако в специальной резолюции потребовали будущей передачи всей земли крестьянам без выкупа.

В ноябре 1917 года большевики фактически «перехватывают» эсеровский лозунг «социализации земли», своим Декретом о земле раздав землю крестьянам. После этого российское крестьянство вплоть до весны — лета 1918 года погружается в «чёрный передел», устранившись из активной политической жизни. Уже в начале 1918 года становится ясно, что надежды на получение значительных «прирезков» были сильно преувеличены, к дальнейшему усугублению хаоса приводит массовое прибытие в деревни дезертиров с фронта, резко возросшее с ноября 1917 года. Однако эти дезертиры, в основной массе, уже опоздали к разделу земли.

В ходе «чёрного передела» было уничтожены немногие наиболее эффективные имения, в которых помещики или богатые купцы вели хозяйство по передовым европейским методикам, причём урожайность в таких имениях могла превосходить урожайность на крестьянских землях до 50 %.

Вскоре после своего прихода к власти Временное правительство России пытается продолжить политику принудительной продразвёрстки, впервые инициированную ещё царским правительством в конце 1916 года. 25 марта 1917 года принимается закон о государственной монополии на хлеб. В соответствии этим законом, свободный рынок хлеба упразднялся, излишки хлеба сверх установленных норм подлежали изъятию по твёрдым ценам (а в случае обнаружения укрываемых запасов — по половине от твёрдой цены). Для потребителей хлеба устанавливалось нормированное распределение.

Попытка ввести хлебную монополию на практике столкнулась с ожесточённым сопротивлением деревни, в первую очередь — крестьянских общин. Хлебозаготовки составили в процентах от плана: в апреле 1917 г. — 27 %, в мае — 70 %, сентябре — 30 %, в октябре — 19 %. Фактически, Временное правительство не смогло даже наладить учёт хлеба из-за сопротивления сельского населения. 20 августа 1917 года министр продовольствия приказал «взять в деревне хлеб» вплоть до применения оружия. Распоряжение распространялось только на «крупных владельцев, а также производителей ближайших к станциям селений» в связи с явной невозможностью изъятия хлеба у основной массы сельских жителей.

Начиная с июня 1917 года, хлебные пайки в городах несколько раз сокращаются, в августе нормы в Москве и Петрограде доходят до полфунта (200 г) в день на человека. Развал продовольственного снабжения подталкивает рабочих к массовым забастовкам.

16. Ноябрь

16.1. Вооружённое восстание большевиков

Подготовка к восстанию, образование ВРК

Заявление ЦИК I Съезда Советов крестьянских депутатов

Ко всем крестьянам, солдатам и рабочим. Вся власть - Учредительному Собранию!

Против воли представителей всероссийского крестьянства и представителей армий, власть захвачена Петроградским Советом Рабочих и Солдатских Депутатов. Захват власти за три недели до Учредительного Собрания есть захват прав всего народа. Петроградский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов начал братоубийственную войну. Враг стоит у ворот столицы. Армии вновь нанесен удар в спину, сопротивляемость ее ослабляется. Петроградский Совет обещает мир, хлеб и землю, - это ложь. Он даст междоусобие, монархию и рабство. Временное Правительство объявило об окончательной разработке закона о передаче земли в распоряжение земельных комитетов и решительных мер в деле приближения мира. Пусть знает армия и крестьянство, что, идя за Петроградским Советом, они лишаются земли и воли и сделают невозможным созыв Учредительного Собрания.

Исполнительный Комитет Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов, стоя на страже интересов крестьянства, призывает не верить Петроградскому Совету Рабочих и Солдатских Депутатов и органам, им поставленным. Ни на минуту не останавливайте выборов в Учредительное Собрание. Снабжайте хлебом армию. Теснее сплотитесь вокруг своих крестьянских организаций и решительно подавляйте всякие попытки к грабежам и разбоям.

Вся власть Учредительному Собранию, ни одного дня отсрочки!

Исполнительный Комитет Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов

Крену колеблющихся солдат влево, помимо большевистской агитации, также способствовала предполагаемая переброска особенно разложившихся частей из Петрограда на фронт. 5 октября глава Временного правительства приказывает комиссару правительства на Северном фронте Войтынскому перебросить из столицы наиболее ненадёжные части, заменив их фронтовыми, в тот же день отдан соответствующий приказ командующему Петроградским военным округом Полковникову. Однако командующий Северным фронтом генерал Черемисов высказался против такой инициативы, заявив Войтынскому, что «таких частей уже достаточно на фронте».

Эта мера вызвала в гарнизоне сильное недовольство. Множество частей, например, Егерский полк, 2-й Балтийский флотский экипаж, и многие другие, на своих собраниях принимают резолюции, осуждающие предполагаемый вывод войск. Армейские солдатские комитеты Северного фронта высказали раздражение этой позицией гарнизона, призвав их «выполнить революционный долг». На совещании во Пскове 17 октября представители солдат-фронтовиков с возмущением заявили, что солдаты гарнизона «с комфортом живут в тылу», в ответ на что представители Петроградского гарнизона возразили, что они «понесли значительные жертвы во имя революции».

12 октября 1917 года большевистский Петросовет по запросу Троцкого формирует Военно-революционный комитет, который начинает активную подготовку к вооружённому восстанию. Эсеро-меньшевистское меньшинство Петросовета протестует против создания ВРК, как органа, параллельного штабу Петроградского военного округа; они характеризуют ВРК, как орган «военного двоевластия». Для отвода глаз[147] председателем ВРК был назначен второстепенный деятель революции, левый эсер Лазимир П. Е. В реальности основными лидерами ВРК были фактически Троцкий, Подвойский и Антонов-Овсеенко. По замыслу Троцкого, восстание было приурочено ко Второму съезду Советов, который уже должен был встать перед фактом уничтожения системы «двоевластия».

16 октября по приказу председателя Петросовета Троцкого выдано 5 000 винтовок красногвардейцам.

Создание ВРК проходит на фоне наступления немцев на Балтийском море. Ещё 20 августа немцы заняли Ригу. 3 октября был отдан приказ об эвакуации Ревеля (Таллина). К 8 октября Германия овладела стратегически важными островами Эзель и Моон у входа в Рижский залив, и также островом Даго у входа в Финский залив, что создавало серьёзную угрозу наступления на Петроград. Начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал Духонин заявил, что «с потерей этих островов, являвшихся для нас в полном смысле слова ключами к Балтике, мы фактически возвращаемся как бы к эпохе царя Алексея Михайловича, наши морские пути ставятся под контроль Германии». Керенский обвиняет балтийских матросов в трусости.

Планы Временного правительства по эвакуации («разгрузке») Петрограда вызывают протесты социалистов, обвинивших Керенского в намерении «буржуазии сдать красный Петроград немцам», покинув «столицу революции». Масла в огонь подливает двусмыссленное заявление Родзянко, хотя и потерявшего к этому времени всякое влияние, что «Опасаются, что в Петрограде погибнут центральные учреждения. На это я возразил, что очень рад буду, если все эти учреждения погибнут, потому что, кроме зла, они ничего не дали России».

В таких условиях большевики приступают к созданию ВРК под предлогом организации обороны города. Антонов-Овсеенко называет ВРК «хорошим прикрытием для боевой работы партии». Большевики учли июльский опыт: вместо «вооружённой демонстрации» слабо контролируемой толпы тактикой восстания становятся хорошо организованные удары по стратегическим точкам города: мосты через Неву, телефонные станции, типографии и т. д.

Перед восстанием Каменев и Зиновьев выступают против него, опасаясь повторения июльского поражения, на что Ленин возразил: «Ждать до Учредительного собрания, которое явно будет не с нами, бессмысленно, ибо это значит усложнять нашу задачу». По оценке самих Каменева и Зиновьева, большевики собирались набрать на выборах в Учредительное собрание около трети мест. Впервые Зиновьев выступает против восстания ещё в августе в своей работе «Что не делать».

Конфликт выходит за пределы ЦК: Каменев и Зиновьев рассылают в партийные организации закрытое письмо, в котором выступают против восстания. Взбешённый Ленин ставит перед ЦК вопрос об исключении Каменева и Зиновьева из партии, как предавших гласности подготовку к восстанию, и назвал их «штрейкбрехерами». ЦК отказывается удовлетворить это требование, ограничившись требованием не выступать с заявлениями против линии партии. В это время восстание фактически уже началось. Впоследствии, в своём «завещании», Ленин заявляет, что «октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не являлся случайностью».

В целом большевистские лидеры по вопросу о восстании разделяются на три основные группы: «правые» (Зиновьев и Каменев) настаивали на отказе от восстания, Ленин требовал начать восстание немедленно, «умеренные» во главе с Троцким предлагали перенести восстание, приурочив его к открытию II Всероссийского Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов.

Вместе с тем подготовка большевиков к восстанию становится очевидной для Временного правительства по крайней мере, с 12-16 октября, с образованием ВРК. Слухи начинают просачиваться уже с исторического заседания ЦК РСДРП(б) 10 октября, на котором было принято решение о восстании; по иронии судьбы, заседание прошло на квартире Суханова Н. Н., хотя и в его отсутствие. Сам Суханов оценивает, что подготовка большевиков к восстанию стала очевидной, уже после демарша 7 октября, когда большевистская фракция Предпарламента во главе с Троцким Л. Д. демонстративно покинула зал заседаний. Меньшевик Дан оценил этот шаг, как «открытый призыв к восстанию».

18 октября Троцкому пришлось прямо отвечать на заседании Петросовета на вопрос, готовят ли большевики вооружённое восстание. Этот ответ выглядел двуссмысленно: «Мы ничего не скрываем. Я заявляю от имени Совета: никаких вооруженных выступлений нами не было назначено…Если бы по ходу вещей Совет был принужден назначить выступление, — рабочие и солдаты, как один человек, выступили бы по его зову…Нужно постоянно ожидать нападения со стороны контрреволюции. Но при первой попытке с ее стороны сорвать Съезд Советов, при первой попытке наступления мы ответим контрнаступлением, которое будет беспощадным и которое мы доведем до конца». Строго говоря, этот ответ не являлся ложью: Петросовет, как и заявил Троцкий, действительно никаких выступлений не назначал, их назначал ЦК РСДРП(б). Как отмечает исследователь Юрий Емельянов, двусмыссленное заявление Троцкого в Петросовете было полностью поддержано Лениным, который в своём письме, адресованном ЦК РСДРП(б), заявил: «…неужели трудно понять, что Троцкий не мог, не имел права, не должен перед врагами говорить больше, чем он сказал».

18 октября со своей статьёй выступает Максим Горький, заявивший, что «всё настойчивее распространяются слухи о выступлении большевиков». 20 октября министр юстиции выпускает приказ об аресте Ленина, к тому времени уже прибывшего в Петроград, что вынуждает его продолжать скрываться на конспиративной квартире. 21 октября кадетская газета «Речь» заявляет, что «если большевики рискнут выступить, то будут раздавлены тут же, и без труда»[114].

21-22 октября большевики проводят Петрограде ряд митингов с целью склонить колеблющихся на свою сторону. К выступлениям присоединяется в том числе Каменев, проигнорировавший запрет ЦК выступать. Троцкий 21 октября выступает в Народном доме, заявив, что «Советская власть уничтожит окопную страду. Она даст землю и уврачует внутреннюю разруху. Советская власть отдаст все, что есть в стране, бедноте и окопникам. У тебя, буржуй, две шубы — отдай одну солдату… У тебя есть теплые сапоги? Посиди дома. Твои сапоги нужны рабочему». По свидетельству меньшевика Суханова Н. Н.,

Зал был почти в экстазе. Казалось, что толпа запоет сейчас без всякого сговора какой-нибудь революционный гимн… Предлагается резолюция: за рабоче-крестьянское дело стоять до последней капли крови… Кто за? Тысячная толпа, как один человек, вздернула руки. Пусть ваш голос будет вашей клятвой поддерживать всеми силами и со всей самоотверженностью Совет, который взял на себя великое бремя довести победу революции до конца и дать людям землю, хлеб и мир.

— Суханов Н. Н. Записки о революции.[148]

На сторону большевиков переходят также многие части, переброшенные в столицу в июле, в частности, 4-й Донской казачий полк. Также на их сторону переходит экипаж крейсера «Аврора», завершавшего ремонт в верфи. Командование пытается вывести крейсер из Петрограда, приказав выйти в море для пробы машин, однако по требованию ВРК Центробалт отменяет этот приказ.

22 октября большевистский ВРК объявляет, что приказы штаба Петроградского военного округа являются недействительными без согласования с ВРК.

23 октября Троцкий выступает перед последней колеблющейся частью в Петрограде — гарнизоном Петропавловской крепости, и «разагититрует» и её, убедив принести «клятву верности Советам». До этого момента настроения гарнизона крепости вызывали у большевиков подозрения, а Антонов-Овсеенко даже подготовил план её штурма.

24 октября Сталин пишет для большевистской газеты «Рабочий путь» редакционную статью «Что нам нужно?», в которой призвал к свержению Временного правительства, заявив, что «…в правительстве сидят враги народа… нужно нынешнее самозванное правительство, народом не избранное и перед народом не ответственное, заменить правительством, народом признанным, избранным представителями рабочих, солдат и крестьян, ответственным перед этими представителями».

Заявление партии еврейских социалистов Бунд на II Съезде Советов рабочих и солдатских депутатов

События, происходящие в настоящий момент в Петрограде, являются величайшим несчастьем! Группа Бунд присоединяется к декларации меньшевиков и социалистов-революционеров и покидает съезд! Наш долг перед русским пролетариатом не позволяет нам остаться здесь и принять на себя ответственность за это преступление. Так как обстрел Зимнего дворца не прекращается, то городская дума вместе с меньшевиками, эсерами и исполнительным комитетом крестьянских Советов постановила погибнуть вместе с Временным правительством. Мы присоединяемся к ним! Безоружные, мы открываем свою грудь пулемётам террористов… Мы призываем всех делегатов съезда...[далее неразборчиво][149]

«Наступление» Керенского

Ответные шаги Керенского отличаются нерешительностью: он не может обратиться за помощью к военным, понимая, что в случае своего выступления они уничтожат вместе с большевиками и его самого. По собственному выражению Керенского, Временное правительство оказалось «между молотом корниловцев и наковальней большевиков»[150]. Ещё в мае 1917 Керенский выразил сожаление, что не умер два месяца назад, «пока революция ещё была молода», и заявил, что «Неужели русское свободное государство — это государство взбунтовавшихся рабов?»[151]

Буквально за один день до восстания, 24 октября (6 ноября) 1917 года, умеренные социалисты предпринимают последнюю попытку спастись: по инициативе эсеровской и меньшевистской фракций Предпарламент принимает резолюцию с призывом к Временному правительству немедленно передать землю крестьянским земельным комитетам, и также немедленно начать переговоры о мире. По мнению исследователя Ганелина Р. Ш. подобная «формула перехода», «перехватывающая» лозунги большевиков, была предложена представителями США Робинсоном Р. и Томпсоном У. Б. Однако глава Временного правительства отказался следовать этой резолюции. Кроме того лидер самих же эсеров Чернов В. М. охарактеризовал «формулу перехода», как запоздалую: «уж если не удержался за гриву — за хвост и подавно не удержаться»[152].

С утра 24 октября штаб округа предпринял слабые полумеры: выставил охрану Зимнего дворца, отключил связь Смольному, закрыл типографии двух большевистских газет, «Солдат» и «Рабочий путь» (одно из названий «Правды») и развёл мосты над Невой. Силы, которые предполагалось перебросить в столицу с фронта, остановились, не дойдя до неё, а к самому Зимнему дворцу удалось стянуть не более 3 тыс. человек, что было значительно меньше сил, которыми располагал большевистский ВРК. Командование Петроградского военного округа запрещает покидать казармы без особого разрешения, а Керенский в 1100 выступает на заседании Предпарламента, пытаясь склонить его на свою сторону, после чего отправляется в штаб Петроградского военного округа лично руководить действиями юнкеров.

Однако на заседании в 1900 Предпарламент отказался предоставлять Керенскому чрезвычайные полномочия для подавления большевистского выступления, левый эсер Камков позднее отмечает, что Керенский «требовал полномочий, чтобы подавить большевистское восстание, не сознавая того факта, что некому подавлять это восстание, какие бы санкции он ни получил». В своём выступлении в Предпарламенте 24 октября он заявляет, что «Когда председатель Совета министров приходит сюда и объявляет, что поднимается какая-то чернь, и требует от нашего собрания санкцию для расправы с нею, то, быть может, подавляющая часть эту санкцию даст. Но я не знаю, даст ли ее русский народ, революционная армия и трудовое крестьянство. Не будем играть в прятки. Разве есть сейчас кто-нибудь, кто бы доверял этому правительству?.. Оно не опирается на революционную армию или пролетариат, и против него сейчас идет не чернь, а как раз самые сознательные элементы революционной демократии. Если мы хотим серьезно уничтожить почву, на которой назревают ужасы гражданской войны, мы должны открыто сказать, что единственный выход из положения — создание единородной, революционной демократической власти, в которой не будет элементов, устраивающих демонстрации в честь Корнилова».

Меньшевик Мартов также заявляет протест высказыванию Керенского про «взбунтовавшуюся чернь».

Обращение ВРК «К гражданам России»

К гражданам России!

Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов — Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона.

Дело, за которое боролся парод: немедленное предложение демократического мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий контроль над производством, создание Советского правительства — это дело обеспечено.

Да здравствует революция рабочих, солдат и крестьян!

Военно-революционный комитет при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов, 25 октября (7 ноября) 1917 года.

«Контрнаступление» ВРК

Уже утром 24 октября большевистский ЦК собирается на заседание в составе Каменева, Свердлова, Дзержинского, Бубнова, Милютина, Троцкого, Иоффе, Урицкого, Ломова, Ногина и Берзина, на котором обсуждает шаги, предпринятые Временным правительством. Каменев констатирует, что разгромом «Правды» («Рабочего пути») действовавший в то время эсеро-меньшевистский ВЦИК I Съезда Советов нарушил договорённости с большевиками, и «разрыв с ЦИК должен произойти именно на этой почве».

24 октября в 1700 ВРК захватывает контроль над Центральным телеграфом, в 1800 над Петроградским телефонным агентством, 1900 над Особым присутствием по продовольствию. К 11 утра 25 октября большевики устранили последствия шагов Керенского, в том числе, мосты были вновь сведены. Измайловский гвардейский полк, вызванный в июле для подавления большевистского выступления, теперь также перешёл на их сторону, и занял Балтийский вокзал после получения сообщения о предполагаемом прибытии лояльных Временному правительству войск. Возобновилась работа большевистских газет. Сталин лично руководит освобождением от юнкеров и возобновлением деятельности газеты «Правда» (в тот момент выходившей под названием «Рабочий путь»). Соответствующее распоряжение ВРК вышло за подписью Подвойского, и секретаря Антонова[153].

По иронии судьбы, Октябрьское вооружённое восстание в Петрограде происходит в день рождения фактического главы ВРК Троцкого Л. Д., родившегося 25 октября (7 ноября).

ВРК выпускает воззвание, в котором заявляет, что выступление большевиков является «защитой демократии от контрреволюции». Ленин обращается, минуя ЦК, к Петроградскому и районным комитетам партии с воззванием о том, что «Правительство колеблется. Надо добить его во что бы то ни стало! Промедление в наступлении смерти подобно!».

Написав это воззвание, Ленин в гриме направляется с конспиративной квартиры в Смольный в сопровождении финского социалиста Эйно Рахья. На Шпалерной улице им приходится прятаться от конного патруля юнкеров. Подозрения Ленина вызывают сообщения о предполагаемых переговорах ВРК с штабом округа («Что они трусят? Тут они всё время говорили, что тот полк — наш, тот — наш…а есть у них 100 человек солдат, 50 человек? Мне не надо полк»), однако, всё-таки попав в Смольный, он лично убеждается, что восстание всё-таки идёт полным ходом. По воспоминаниям Троцкого, прорвавшийся в Смольный Ленин (которого не хотела пускать охрана из-за смены пропусков), прочитав в газетах о предполагаемых переговорах ВРК со штабом округа, «весьма яростно был настроен против нас». Троцкий «успокаивает» Ленина, заявив, что сообщения о переговорах были дезинформацией, которую ВРК пустил в порядке «военной хитрости».

Уничтожив последствия действий Временного правительства большевистский ВРК, в том числе под давлением Ленина, переходит от оборонительных действий к наступательным. Силы ВРК занимают Николаевский вокзал, Петроградскую электростанцию, Госбанк, в 330 ночи крейсер «Аврора» входит в фарватер Невы.

По приказу ВРК, в Петроград из Гельсингфорса выехали три эшелона с революционными матросами, также из Гельсингфорса направлена в Петроград флотилия из патрульного катера и пяти эсминцев. Несколько кораблей направляются в Петроград из Кронштадта. Современники описывают происходящее частушкой «из-за острова Кронштадта на простор Невы-реки выплывает много лодок, в них сидят большевики».

Утром 25 октября Керенский обращается с воззванием 1-му, 4-му и 14-му казачьему полкам «выступить на помощь … революционной демократии … для спасения гибнущей России», однако казаки отказались «служить живыми мишенями». Около 200 человек из 14-го полка всё-таки прибывают к Зимнему дворцу. Они покидают дворец одними из первых, заявив попытавшемуся их остановить поручику Александру Синегубу, что «Когда мы шли сюда, нам сказок наговорили, что здесь чуть ли не весь город…русский-то народ там, с Лениным, остался. А вас тут даже Керенский, не к ночи будь помянут, оставил одних».

В 10 утра Ленин пишет воззвание «к гражданам России» о переходе власти от Временного правительства Керенского к ВРК, надеясь поставить перед фактом II Съезд Советов, заседание которого должно было начаться через несколько часов. В 11 утра Керенский бежит из Петрограда, в 12 часов большевики блокируют Мариинский дворец, в котором заседал Предпарламент.

В 1435 Троцкий выступает в Смольном на заседании Петросовета, где объявляет, что «Власть Временного Правительства, возглавлявшегося Керенским, была мертва и ожидала удара метлы истории, которая должна была ее смести». В ответ на возражения одного из делегатов, что «Вы предрешаете волю Всероссийского съезда Советов», Троцкий ледяным тоном возразил: «Воля Всероссийского съезда Советов предрешена огромным фактом восстания петроградских рабочих и солдат, происшедшего в ночь на сегодня. Теперь нам остается лишь развивать нашу победу».

После Троцкого под аплодисменты появляется Ленин, и объявляет Совету, что «Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась».

12.4. I Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов

25 октября меньшевик Дан открывает Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. По иронии судьбы, именно Каменеву, незадолго до того выступавшему против восстания, пришлось сообщать Съезду о его победе. На заседании ЦК РСДРП(б) Каменев замечает, что «ну что же, если сделали глупость и взяли власть, то надо составлять министерство».

Точный состав Съезда неизвестен, по оценкам большевистско-левоэсеровская коалиция получила на нём около двух третей голосов. На момент открытия съезда большевики уже контролировали весь Петроград, но Зимний дворец ещё не был взят.

Ночью большинство защитников дворца разошлись, и он был занят революционными солдатами и матросами, которые попытались совершить самосуд над свергнутыми министрами, потребовав «приколоть их». В 210 ночи арестованные Антоновым-Овсеенко В. А. министры Временного правительства были доставлены в Петропавловскую крепость. По дороге, в районе Троицкого моста, окружившая министров толпа потребовала «отрубить им головы, и бросить в Неву».

Открытие в этого время Второго съезда Советов под председательством Каменева Л. Б. сопровождалось ожесточённой политической борьбой, в которой сторону большевиков представлял Троцкий. Крестьянские советы и все солдатские комитеты уровня армий отказались участвовать в деятельности съезда. Меньшевики и эсеры осудили выступление большевиков, как «незаконный переворот». Оппоненты большевиков обвиняют их в многочисленных махинациях при подборе делегатов съезда. 25 октября старый состав ВЦИК также осудил большевиков, заявив, что

ЦК меньшевистской партии осудил Октябрьское выступление, назвав его «захват власти большевиками путем военного заговора насилием над волей демократии и узурпацией прав народа». Меньшевик Мартов констатирует двусмысленность положения, в котором оказалась его партия: с одной стороны, «власть, созданная методом вооружённого солдатского восстания, власть одной партии не может быть признана страной и демократией», с другой «если большевики будут побеждены силой оружия, то победитель явится третьей силой, которая раздавит всех нас»[154].

Столь же резкой была и реакция эсеров. Так, центральный печатный орган партии эсеров[155], газета «Дело народа», осудила большевистское выступление, заявив, что «наш долг — разоблачить этих предателей рабочего класса. Наш долг — мобилизовать все силы и встать на защиту дела революции».

Предпарламент в своём последнем обращении назвал новую власть «врагом народа и революции», и осудил арест большевиками в числе министров Временного правительства также и министров-социалистов. В свою очередь, Троцкий на первом заседании II съезда заявил, что «восстание народных масс не нуждается в оправдании; то, что произошло, это не заговор, а восстание. Мы закаляли революционную энергию петроградских рабочих и солдат, мы открыто ковали волю масс на восстание, а не на заговор», и назвал уход со съезда меньшевиков и эсеров «преступной попыткой сорвать полномочное всероссийское представительство рабочих и солдатских масс в тот момент, когда авангард этих масс с оружием в руках защищает Съезд и революцию от натиска контрреволюции».

Во время заседания до делегатов доносится грохот артиллерии; по свидетельству очевидцев, меньшевик Мартов вздрогнул, и объявил: «Гражданская война началась, товарищи! Первым нашим вопросом должно быть мирное разрешение кризиса….вопрос о власти решается путём военного заговора, организованного одной из революционных партий…». В 310 ночи Каменев объявляет о падении Зимнего дворца и аресте министров, в 6 утра закрывает заседание. На втором заседании в 2040 Ленин, встреченный бурными аплодисментами, зачитывает съезду декреты о мире и о земле. Далее Ленин предлагает Съезду распустить старый состав ВЦИК, выбрав вместо него новый состав ВЦИК и Совет Народных Комиссаров.

Согласно воспоминаниям Троцкого, автором термина «народный комиссар» являлся именно он; впоследствии это авторство было приписано Антонову-Овсеенко. На заседании ЦК большевиков утром 25 октября, первом после захвата власти, собираются Ленин В. И., Троцкий Л. Д., Сталин И. В., Смилга И. Т., Милютин В. П., Зиновьев Г. Е., Каменев Л. Б., Берзин Я. А.. По воспоминаниям Троцкого,

Избран новый состав ВЦИК под председательством Каменева, в котором большевики занимают 70 мест из 100.

На втором заседании II Съезда Советов левый эсер Камков объявил, что фракция левых эсеров не собирается покидать съезд вслед за меньшевиками и правыми эсерами, однако отметил, что «крестьянство не с большевиками, а крестьянство — это пехота революции, без которой революция должна погибнуть».

27 октября (9 ноября) 1917 года все арестованные министры — социалисты Временного правительства были отпущены под честное слово. Некоторые из освобождённых вскоре занялись антибольшевистской деятельностью; так, министр продовольствия Прокопович С. Н. был освобождён ещё 25 октября, однако немедленно вступил в антибольшевистский Комитет спасения Родины и революции, и стал одним из основных организаторов демонстрации протеста гласных (депутатов) Петроградской городской думы.

Уже в первые дни после прихода к власти большевики заявляют о своей решимости применять любые меры для разгрома своих политических конкурентов. По выражению Ленина, «В Париже гильотинировали, а мы лишь лишим продовольственных карточек…Пускай вопят об арестах. Тверской делегат на Съезде Советов сказал: „всех их арестуйте“, — вот это я понимаю; вот он имеет понимание того, что такое диктатура пролетариата». Троцкий же заявляет, что «Мелкобуржуазная масса ищет силы, которой она должна подчиняться…Нельзя, говорят, сидеть на штыках. Но и без штыков нельзя. Нам нужен штык там , чтобы сидеть здесь ». Высказывание Троцкого фактически перефразировало императрицу Александру Фёдоровну, в 1916 году заявившую Николаю II, что «Россия любит кнут»: «Дай им теперь почувствовать твой кулак… Нам нужен кнут… Такова славянская натура — великая твердость, даже жестокость и вместе с тем горячая любовь».

По воспоминаниям британского посла Дж. Бьюкенена,

16.3. II Съезд Советов крестьянских депутатов

II съезд представлял только рабочих и солдатских депутатов, II съезд крестьянских депутатов прошёл независимо 26 ноября — 10 декабря (9-23 декабря), и его большинство было эсеровским[156], что вызвало ожесточённую борьбу с большевиками на Съезде. При подготовке к Съезду большевики потребовали от мандатной комиссии включить в состав Съезда также представителей воинских частей, настроенных в основном пробольшевистски.

Действовавший на момент созыва II Съезда ЦИК I Съезда Советов крестьянских депутатов воспринял Октябрьское вооружённое восстание крайне негативно, и присоединился к эсеро-меньшевистскому Комитету спасения Родины и революции.

26 ноября Съезд открылся под председательством лидера левых эсеров Марии Спиридоновой, находившейся под влиянием большевиков. Эсеры — делегаты съезда обвинили большевиков в намерении восстановить самодержавие «при котором вместо Николая будет Ленин», и на заседании 2 декабря освистали Троцкого.

Один из деятелей кадетской партии Иван Куторга в своей книге «Ораторы и массы» так характеризует своё личное впечатление от ораторского искусства Троцкого, продемонстрированного им на Крестьянском съезде:

Ленину пришлось столкнуться с обвинениями эсеров в том, что «большевики украли эсеровскую земельную программу», что они назвали «грабежом». На это Ленин ответил, что «мы можем сказать спасибо. Это всё, что вы от нас дождётесь». Эсеровский лидер Чернов В. М. идёт дальше, и рассылает «Письмо крестьянам», в котором заявляет, что большевики защищают на селе интересы лишь крестьянской бедноты, считая основную массу крестьянства «мелкой буржуазией».

4 декабря Съезд раскалывается: его «левое» (большевики и левые эсеры) и «правое» крыло (правые эсеры и эсеры центра) начинают заседать раздельно. 6 декабря «левая» часть Съезда объявляет себя единственным законным Съездом, и в течение 6-8 декабря полностью парализует деятельность ЦИК «правой» части Съезда. Без помощи левых эсеров, как «крестьянской» партии большевики были бы не в состоянии организовать достаточно сильное «левое крыло» II Съезда Советов крестьянских депутатов. В качестве благодарности большевики предлагают левым эсерам войти в состав Совнаркома.

15 декабря 1917 года объединились ЦИК II Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, и ЦИК II Съезда Советов крестьянских депутатов[157].

В январе 1918 года ЦИК, избранный «левой» частью II Съезда Советов крестьянских депутатов, созывает III Съезд, по своему составу уже практически поголовно большевистско-левоэсеровский. Оба III Съезда Советов, крестьянских депутатов, и рабочих и солдатских депутатов объединяются в один III Съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

16.4. Первый состав Совнаркома

Первый состав Совнаркома был сформирован постановлением II Съезда Советов, и в тексте постановления именовался также «Временным Рабочим и Крестьянским правительством». Согласно Конституции 1918 года, разработанной в январе-июле 1918 года, было окончательно закреплено название «Совет народных комиссаров».

Первый состав правительства на 100 % состоял большевиков, так как остальные социалистические партии в знак протеста против Октябрьского вооружённого восстания в Петрограде отказались составлять с большевиками коалицию. В Совнаркоме насчитывалось 14 наркоматов, причём управление наркоматом по военно-морским делам было коллегиальным, в составе комитета (Антонов-Овсеенко, Крыленко, Дыбенко). К апрелю 1918 года этот комитет фактически прекращает свою деятельность.

По воспоминаниям первого наркома просвещения Луначарского А. В., первый состав Совнаркома был во многом случаен, а обсуждение списка сопровождалось комментариями Ленина: «если окажутся негодными — сумеем переменить». Как писал первый нарком юстиции, большевик Ломов (Оппоков Г. И.), его познания в юстиции включали себя главным образом детальные познания о царских тюрьмах с особенностями режима, «мы знали — где бьют, как бьют, где и как сажают в карцер, но мы не умели управлять государством».

Социальный состав

Исследователь Восленский М. С. в своей фундаментальной работе «Номенклатура» отмечает, что «социальное происхождение» первого состава Совнаркома мало подходило для большевистской партии, объявившей себя «авангардом рабочего класса». На самом деле первый состав Совнаркома был практически поголовно интеллигентским, а собственно рабочих в нём насчитывалось из 16 человек всего двое: Шляпников А. Г. и Ногин В. П. Кроме того, в первом составе Совнаркома насчитывалось три дворянина: Ленин (Ульянов) В. И., Луначарский А. Г. и Оппоков (Ломов) Г. И. Отец Троцкого был, по советской классификации, «кулаком», а Сталина — ремесленником, то есть они оба принадлежали, в советской классификации, к «мелкобуржуазным элементам». Подобное положение дел создало почву для появления в конце Гражданской войны так называемой «рабочей оппозиции», выражавшей в том числе раздражение, что рабочими фактически правят от их имени интеллигенты; оппозиционеры выдвигают обвинения в «перерождении партийных верхов», и их «отрыве от партийных масс»[158] (см. также Махаевщина ). На X Съезде РКП(б) «рабочая оппозиция» была обвинена в том, что

«Рабочая оппозиция» занимается интеллигентоедством в том смысле, что все зло она видит в наших руководящих органах и в том, что везде и всюду сидят интеллигенты[159].

Национальный состав

Из политических соображений большевики ввели в первый состав Совнаркома только одного еврея, Троцкого Л. Д., занявшего должность наркоминдела. Национальный состав Совнаркома до сих пор является предметом спекуляций: Андрей Дикий в своей работе «Евреи в России и СССР» утверждает, что состав СНК якобы был следующим:

Совет Народных Комиссаров (Совнарком, СНК) 1918 г.:

Ленин — председатель, Чичерин — иностранные дела, русский; Луначарский — просвещение, еврей; Джугашвили (Сталин) — народности, грузин; Протиан — земледелие, армянин; Ларин (Лурье) — экономический совет, еврей; Шлихтер — снабжение, еврей; Троцкий (Бронштейн) — армия и флот, еврей; Ландер — госконтроль, еврей; Кауфман — государственные имущества, еврей; В. Шмидт — труд, еврей; Лилина (Книгиссен) — народное здравие, еврейка; Шпицберг — культы, еврей; Зиновьев (Апфельбаум) — внутренние дела, еврей; Анвельт — гигиена, еврей; Исидор Гуковский — финансы, еврей; Володарский — печать, еврей; Урицкий— выборы, еврей; И. Стейнберг — юстиция, еврей; Фенгстейн — беженцы, еврей.

Итого, из 20-ти наркомов — один русский, один грузин, один армянин и 17 евреев.

Юрий Емельянов в своей работе «Троцкий. Мифы и личность» приводит анализ этого списка. Анализ показывает, что «еврейский» характер Совнаркома получен путём махинаций: упомянут не первый состав Совнаркома, опубликованный в декрете II Съезда Советов, а из много раз менявшихся составов СНК выдернуты только те наркоматы, во главе которых когда-либо находились евреи. Так, в качестве наркома по военным и морским делам упомянут Троцкий Л. Д., назначенный на этот пост 8 апреля 1918 года, а в качестве наркома по продовольствию (здесь: «снабжение») указан Шлихтер А. Г., который действительно занимал этот пост, но только до 25 февраля 1918 года. На момент, когда наркомвоенмором действительно стал Троцкий, наркомпродом уже стал вместо Шлихтера великиросс Цюрупа А. Д.

Другим методом махинаций является изобретение ряда никогда не существовавших наркоматов[160] Так, Андреем Диким в списке наркоматов упомянуты никогда не существовавшие наркоматы по культам, по выборам, по беженцам, по гигиене. Володарский упомянут, как нарком печати; на самом деле он действительно был комиссаром печати, пропаганды и агитации, но не народным комиссаром, членом СНК (то есть фактически правительства), а комиссаром Союза северных коммун[161](областного объединения Советов[162][163]), активным проводником большевистского Декрета о печати[164].

И, наоборот, в списке отсутствуют, например, реально существовавшие наркомат путей сообщения и наркомат почт и телеграфов. В итоге у Андрея Дикого не сходится даже количество наркоматов: он упоминает число 20, хотя в первом составе насчитывалось 14 человек, в 1918 году количество увеличено до 18.

Некоторые должности указаны с ошибками. Так, председатель Петросовета Зиновьев Г. Е. упомянут как наркомвнудел, хотя он никогда не занимал эту должность. Наркому почт и телеграфов Прошьяну (здесь — «Протиан») приписано руководство «земледелием».

Ряду лиц произвольно приписано еврейство, например, русскому дворянину Луначарскому А. В., эстонцу Анвельту Я. Я., обрусевшим немцам Шмидту В. В. и Ландеру К. И. и т. д. Происхождение Шлихтера А. Г. не вполне ясно, скорее всего, он является обрусевшим (точнее, обукраинившимся) немцем.

Некоторые лица вообще вымышлены: Шпицберг (возможно, имеется в виду следователь VIII ликвидационного отдела Наркомюста Шпицберг И. А. прославившийся своей агрессивной атеистической позицией[165][166], Лилина-Книгиссен (возможно, имеется в виду актриса Лилина М. П., в правительство никогда не входившая, или Лилина (Бернштейн) З. И., в СНК также не входившая, но работавшая завотделом народного образования при исполкоме Петросовета), Кауфман (возможно, имеется в виду кадет Кауфман А. А., по некоторым источникам, привлекавшийся большевиками как эксперт при разработке земельной реформы, но в Совнарком никогда не входивший).

Также в списке упомянуты два левых эсера, чей небольшевизм никак не указывается: нарком юстиции Штейнберг И. З. (упомянутый, как «И. Стейнберг»), и нарком почт и телеграфов Прошьян П. П., упомянутый, как «Протиан-земледелие». Оба политика относились к послеоктябрьской большевистской политике крайне негативно. Гуковский И. Э. до революции относился к меньшевикам-«ликвидаторам», и пост наркома финансов принял только под давлением Ленина.

16.5. Демарш Петроградской городской думы

Одним из органов старого государства в ноябре 1917 оставалась Петроградская городская дума, представленная в основном «цензовыми элементами», и находившаяся под сильным влиянием кадетов. Городская дума резко осудила большевисткое вооружённое восстание. Один из гласных (депутатов) думы кадет Шингарёв А. И. вносит предложение об исключении из состава думы всей большевистской фракции, особое присутствие думы по продовольствию обвиняет ВРК и Красную гвардию в дезорганизации снабжения города хлебом. Городской голова Шрейдер Г. И. добивается принятия резолюции об осуждении Октябрьского вооружённого восстания, и призывает петроградское население «объединиться вокруг Думы как полномочного представительного органа, избранного на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования», назвав большевистское правительство «кучкой узурпаторов». На базе представителей ряда разогнанных большевиками органов (Петроградская городская дума, ЦИК I Съезда, Предпарламент и др.) формируется Комитет спасения Родины и революции. Общее количество организаций, примкнувших к Комитету спасения, доходит до нескольких десятков, включая ЦК меньшевиков, эсеров и народных социалистов, Центральный армейский комитет и Центрофлот.

В знак протеста гласные (депутаты) предприняли 25 октября шествие к Зимнему дворцу в знак солидарности с осаждённым в это время Временным правительством.

По дороге к гласным Городской думы присоединяются представители ВЦИК Съезда Советов крестьянских депутатов, а также социалисты, только что покинувшие II Съезд рабочих и солдатских депутатов. Шествие разрастается до 400 человек, однако на Невском проспекте при попытке пройти в сторону Адмиралтейства его блокируют революционные матросы. До применения силы не дошло; демонстранты развернулись, и ушли обратно.

Очевидец событий, Джон Рид так описывает это происшествие[149]:

30 октября (12 ноября) большевистская фракция покидает городскую думу, назвав её «гнездом контрреволюции».

17 ноября 1917 года Петроградская городская дума распускается декретом Совнаркома, как «пришедшая в полное противоречие с настроениями и желаниями петроградского населения»[167]. Дума расходиться отказалась, и 20 марта была разогнана отрядом революционных матросов из 30 человек во главе с Флоровским И.

16.6. Выступление Керенского-Краснова

25 октября (7 ноября) Керенский бежит из Зимнего дворца в расположение штаба Северного фронта во Пскове. Псковский Совет заявляет о своей поддержке большевиков. Командующий Северным фронтом генерал Черемисов В. А. отказывается снимать с фронта части для подавления большевистского восстания.

26 октября Керенский безуспешно пытается организовать подавление большевиков с помощью 3-го кавалерийского корпуса генерала Краснова. Однако казаки не испытывали особого желания воевать за уже успевшего себя дискредитировать Керенского. В выступлении приняла участие лишь часть корпуса (около десяти сотен), 27 октября занявшие Гатчину, 28 октября — Царское Село. Основные силы «мятежников» группировались в Гатчине, из-за чего в советских источниках выступление иногда называлось «гатчинским мятежом».

26 октября ВРК предписывает железнодорожникам заблокировать передвижение корпуса, 27 октября ВРК стягивает к Красному Селу и Пулкову красногвардейцев и кронштадтских матросов, Центробалт направляет на Неву боевые корабли, с тем чтобы прикрыть революционные силы артиллерией.[168] 29 октября ВРК направляет около 20 тыс. человек на рытьё оборонительного рубежа «Залив-Нева». Основное руководство этой деятельностью осуществляют Подвойский, Антонов-Овсеенко. Войска, направленные на подавление выступления Керенского-Краснова, возглавляет левый эсер Муравьёв М. А., позднее, в июле 1918 года сам поднявший мятеж против большевиков.

Ленин и Троцкий лично руководят подавлением выступления. 28 октября Ленин прибывает в штаб Петроградского военного округа, лично разрабатывает план расстановки военных кораблей на Неве. 29 октября Ленин и Троцкий прибывают на Путиловский завод для проверки подготовки артиллерийских орудий и бронепоезда. 30 октября Троцкий прибыл в Пулково, где состоялось решающее столкновение с силами генерала Краснова. На месте событий находился также глава Центробалта Дыбенко П. Е. После переговоров Дыбенко с казаками Керенский бежит.

29 октября меньшевистко-правоэсеровский Комитет спасения Родины и революции поднимает мятеж в Петрограде. Центром восстания стал Инженерный замок, а основной вооружённой силой — размещавшиеся в нём юнкера Николаевского инженерного училища. Смещённый большевиками командующий Петроградским военным округом Полковников Г. П. объявил себя командующим «войсками спасения», и своим приказом запретил частям округа исполнять приказы ВРК. На какое-то время восставшим удалось захватить телефонную станцию и отключить Смольный, арестовать часть комиссаров ВРК и начать разоружение красногвардейцев. Однако основная масса войск Петроградского гарнизона к восстанию не присоединилась. Уже к 1100 29 октября силы ВРК отбили телефонную станцию, и превосходящими силами окружили Инженерный замок. Окончательно выступление было подавлено к утру 30 октября.

Также утром 30 октября силы генерала Краснова вступают в бой на Пулковских высотах с кронштадтскими матросами и красногвардейцами, имеющими десятикратное преимущество в численности. 31 октября в 210 ночи Троцкий, на тот момент лично находившийся в Пулково, от имени Совнаркома отправляет в Петроград телеграмму о победе. 1 (14) ноября революционные войска входят в Гатчину, окончательно подавив «мятеж». Сам генерал Краснов П. Н. 1 ноября сдался большевикам под «честное слово офицера, что не будет более бороться против Советской власти», однако вскоре уезжает на Дон, где с марта 1918 активно участвует в такой борьбе. Во время Второй мировой войны генерал Краснов присоединился к сотрудничавшим с Германией казачьим формированиям, по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР повешен 16 января 1947 года.

Керенский бежит на Дон, и в двадцатых числах ноября прибывает в Новочеркасск, однако атаман Каледин А. М. отказывается с ним сотрудничать. Керенский окончательно эмигрирует из России только в июне 1918 года, в январе тайно посетив Петроград. Он собирается неожиданно выступить на заседании Учредительного собрания (куда он был избран от Саратовского избирательного округа, см. Список членов Учредительного собрания ), однако ЦК партии эсеров запрещает ему этот шаг. В мае 1918 года Керенский безуспешно пытается примкнуть к московскому отделению эсеровского Союза возрождения России, а после чехословацкого мятежа — к правительству Комуча в Самаре[169], однако ЦК партии эсеров запрещает ему и это.

16.7. Восстание в Москве

25 октября (7 ноября) вслед за победой в Петрограде большевики решают организовать ВРК в составе 37 человек и в Москве. Однако здесь поддержка большевиков среди населения была меньше, чем в Петрограде. Кроме того, в состав ВРК, были включены и меньшевики, по выражению Ленина — «по старой привычке». В отсутствие Ленина, находившегося в это время в Петрограде, действия московского ВРК, к тому же частично меньшевистского, отличались нерешительностью. Сами же московские меньшевики объяснили своё участие в ВРК стремлением «смягчить губительные последствия» деятельности большевиков.

Неблагоприятным для большевиков фактором было и то, что в Москве скопились значительные силы (по некоторым оценкам — до 20 тыс. чел.) юнкеров, настроенных резко антибольшевистски. Сторонники разогнанного в Петрограде Временного правительства решают взять реванш в Москве, и организовывают Комитет общественной безопасности во главе с правым эсером Рудневым В. В.. При поддержке командующего Московским военным округом Рябцева А. И. Комитет решает опереться на юнкеров. Со своей стороны, ВРК опирался на часть большевистских войск (193-й полк, 56-й запасной пехотный полк, самокатный батальон и др.), и начал вооружение рабочих-красногвардейцев. На сторону большевиков переходят «двинцы» — солдаты, арестованные летом 1917 года в Двинске за отказ идти в наступление. 25 октября были освобождены, и стали самой агрессивной частью большевистских сил в Москве.

К 26 октября силы ВРК блокировали Алексеевское военное училище, 6-ю школу прапорщиков и кадетские корпуса в Лефортове, заняли почтамт, центральный телеграф и международную телефонную станцию. В свою очередь, силы КОБ контролировали центр Москвы, блокировав Кремль, гарнизон которого был настроен большевистски. Действия ВРК стали затруднены, так как КОБ блокировал в том числе Центральный арсенал в Кремле. Вечером 26 октября проходят переговоры между двумя сторонами, прерванные по требованию московской партийной организации большевиков.

27 октября произошли первые боевые столкновения. Произошла перестрелка между юнкерами и 120 солдатами — «двинцами», также юнкера обстреляли здание Моссовета. ВРК потерял телефонное сообщение со своими сторонниками, в ночь на 28 октября юнкера заняли Кремль, и расстреляли 300 (по другим источникам — 50) революционных солдат, посадив под арест 3 000. Некоторые исследователи считают расстреляных солдат первыми жертвами белого террора. В ходе боёв большевики обстреляли Московский Кремль артиллерией. 29 октября было установлено перемирие, причём обе стороны тянули время, надеясь на подход к Москве лояльных частей. В тот же день эсеры поднимают мятеж в Петрограде, ожидая подхода сил Керенского-Краснова. В ход событий вмешивается исполком профсоюза железнодорожников Викжель, потребовавший от обеих сторон перемирия и формирования «однородного социалистического правительства» из представителей всех социалистов, угрожая в случае нарушения перимирия одной из сторон пропустить в Москву войска другой стороны.

Донесение белогвардейцев, 2 ноября 1917 года, Москва:

К 3 ноября бои в Москве заканчиваются — лояльные Временному правительству и КОБ войска были либо блокированы, либо «разагитированы» на подступах к Москве, в частности, казаки, прибывшие на Брянский вокзал 2 ноября. В то же время на помощь Московскому ВРК с 30 октября начали прибывать революционные части из Балтийского флота, Петрограда, Иваново-Вознесенска и др. Подавление восстания в Москве стало образцом для «триумфального шествия Советской власти» во всей стране, и получило название так называемой «эшелонной войны»: лояльные большевикам части подтягивались по железным дорогам. 2 ноября Луначарский заявил Ленину протест по поводу произошедшего в этот день особенно активного артобстрела Кремля, и безуспешно попытался подать в отставку, которая была не принята. Ходившие в это время в Петрограде слухи о разрушениях в Москве были сильно преувеличены; так, утверждалось, что якобы от артобстрелов пострадал не только Кремль, а и Собор Василия Блаженного, а Успенский собор Московского Кремля во время артобстрела самого Кремля якобы сгорел. Непосредственный очевидец боёв, епископ камчатский Нестор, описывает разрушения следующим образом:

Успенский собор расстрелян. В главный его купол попал снаряд…пробоина в главном куполе размером в 3 аршина…Снаружи вся алтарная стена собора испещрена мелкими выбоинами от пуль и осколков снарядов. Таких следов на белокаменной облицовке насчитывается свыше 70. Да на северной стене 54 выбоины…Одних только стекол перебито в соборе на 25.000 руб. Внутри Успенского собора разбросаны осколки разорвавшегося там шестидюймового снаряда…

Чудов монастырь : фасад с южной стороны пробит шестью тяжелыми снарядами. В стенах глубокие разрывы и трещины; … Двумя снарядами пробиты стены митрополичьих покоев…
Колокольня Ивана Великого повреждена снарядами с восточной и юго-восточной стороны, и по стенам видно много выбоин и пулевых ран.
Николо-Гостунский собор в алтарное окно… влетел снаряд…разорвался в самом алтаре…
Благовещенский собор крыльцо Лоджетты…разрушено орудийным снарядом…
Архангельский собор …изъязвлен ударами снарядов…Между Архангельским и Благовещенским соборами видны громадные лужи крови…несколько пуль попало в иконы…
Патриаршая ризница …превращена в груду мусора, где в кучах песка и щебня, обломках стен и разбитых стекол от витрин раскапываются бриллианты и жемчуга…От осколков снарядов пострадало Евангелие XII века …предметы драгоценных украшений …все это выброшено из разбитых витрин на пол и вбито в щебень и мусор…
Собор 12 Апостолов расстрелян весь. Изборожденная снарядами, изрытая, развороченная восточная часть зияет дырами, пропастями и трещинами, она производит впечатление живой развалины, которая держится каким-то чудом. На наружной стене этого храма более тяжелых и, так сказать, болезненных ран виднеется 16 орудийных, 96 осколочных и множество ружейных…Один из снарядов попал в окно так называемых Петровских Палат, где спасался от стрельцов Петр Великий, разбил оконный простенок и разорвался внутри Палаты. В настоящее время в этих Палатах все разрушено.
Малый Дворец … сильно пострадал от орудийного погрома. Снаружи видны громадные сквозные пробоины. Внутри все тоже разрушено…расхищено много ценных икон…
Здание Судебных Установлений …пробит снарядом купол… Безумцы натолкнулись в комнатах судебной экспертизы или у следователей на горшки с вещественными доказательствами, то есть с препаратами отравленных желудков, мертвых выкидышей и проч, и пожрали эти «маринады», благо они были налиты спиртом…

Башни : …угловая, Беклемишевская, сбита и стоит без вершины… Как Никольская башня, так и Никольские ворота совершенно изрыты снарядами, пулеметами, ручными гранатами и ружейными пулями….Спасская башня пробита и расстреляна. Знаменитые часы с музыкальным боем разбиты и остановились. Остановилась и стрелка часов в ту роковую минуту, когда ворвался тяжелый снаряд в стены Кремля…

— Нестор. Расстрел Московского Кремля[170]

Советский писатель Вересаев В. В. прокомментировал октябрьские бои в Москве следующим образом: «…смешно вспомнить: как мы, интеллигенты, были тогда мягкосердечны, как боялись пролить лишнюю каплю крови, как стыдились всякого лишнего орудийного выстрела, чтобы, упаси Боже, не задеть Василия Блаженного или Ивана Великого. А солдатам нашим это было совершенно непонятно, и они, конечно, были правы… …нужно это для революции? Нужно. И нечего тогда разговаривать… Казнь так казнь, шпион так шпион, удушение свободы, так удушение. Провокация нужна? И перед провокацией не остановимся. А эксцессы… эксцессы мы очень бы рады и сами искоренить…ведь большинство у нас, люди деклассированные, развращенные империалистической войной, отвыкшие от труда, привыкшие к грабежу и крови, притом раздетые и голодные. Сразу их не перевоспитаешь».

Во время уличных боёв в Москве впервые за историю гражданской войны использован термин «белая гвардия», применявшийся вооружённым отрядом студентов, сторонников КОБ.

16.8. Ликвидация Ставки Верховного Главнокомандующего

После прихода к власти большевиков потенциальным крупным центром сопротивления могла стать Ставка Верховного Главнокомандующего в Могилёве. После бегства Верховного Главнокомандующего Керенского 3 ноября новым Верховным Главнокомандующим автоматически стал генерал Духонин, как его начальник штаба (первый заместитель). Генерал Духонин, так же как и большинство генералов Ставки, был настроен резко антибольшевистски. 26 октября (8 ноября) он совместно с комиссаром Временного правительства при Ставке Станкевичем выступил с призывом не подчиняться большевистскому правительству. 4-11 (17-24) ноября представители кадетов, эсеров и меньшевиков выступают с проектом организации при Ставке Общероссийского правительства во главе с эсером Черновым В. М.[171]

9 (22) ноября Ленин, Сталин и Крыленко потребовали от генерала Духонина начала мирных переговоров с Германией. Получив отказ, они объявляют о снятии с должности, и назначении на его место Крыленко.

10 ноября главы военных миссий союзников при Ставке вручают генералу Духонину ноту с протестом против начала сепаратных переговоров о мире, верховный главнокомандующий рассылает копии этой ноты командующим фронтами.

11 ноября Крыленко в качестве Верховного Главнокомандующего прибыл в штаб Северного фронта, однако «на требование Крыленко приехать к нему главкосев [командующий Северным фронтом], коморсев [комитет объединённых организаций Северного фронта] и комиссарсев [комиссар Северного фронта] отказались, так как главковерха Крыленко они не знают. Не поехал к Крыленко на его требование и командарм 5[командующий 5-й армией]»[172]. Крыленко снимает с должности командующего Северным фронтом генерала Черемисова. 13 ноября большевики разгоняют комиссариат Северного фронта, и арестовывают комиссара Северного фронта Шубина.

Последним шагом генерала Духонина стало освобождение 19 ноября (2 декабря) «быховских сидельцев» — ряда генералов, арестованных после участия в Корниловском выступлении, в том числе генерала Корнилова и генерала Деникина. Освобождённые генералы убывают на Дон, причём к генералу Корнилову присоединяется Текинский конный полк.

Вскоре после этого могилёвский гарнизон поднял восстание, арестовав генерала Духонина и армейский солдатский комитет. 20 ноября Крыленко прибыл в Ставку. Революционные солдаты выходят из под контроля, и совершают самосуд над генералом Духониным. Бонч-Бруевич М. Д. следующим образом пересказывает эти события со слов очевидца событий, коменданта поезда Крыленко, матроса Гвардейского экипажа Приходько:

…Образовалась толпа человек в сто. Из толпы посыпались угрожающие возгласы и требования чтобы Духонин вышел из вагона. Успокоив Духонина, Крыленко приказал коменданту сказать собравшимся у вагона, что бывший верховный находится у него, и ему совершенно незачем выходить. … Еще через полчаса у вагона снова собралась толпа. Она была значительно больше первой и вела себя куда воинственнее и грубей. У многих были винтовки и ручные гранаты. Один из наиболее настойчивых матросов забрался на площадку и все время порывался оттолкнуть часового и проникнуть в вагон. … Тем временем часть матросов обошла вагон и забралась в тамбур, дверь в который была прикрыта, но не закрыта. Крыленко уже не слушали; его оттеснили и начали грозить ему расправой.

Когда шум и крики толпы превратились в сплошной гул, из коридора на площадку вагона неожиданно вышел Духонин и, встав на первую от верха ступеньку, сдавленным голосом начал:

— Дорогие товарищи…

Но тут кто-то всадил ему штык в спину, и он лицом вниз упал на железнодорожное полотно. Установить, кто был убийца, не удалось. … В поднявшейся суматохе с Духонина стащили сапоги и сняли верхнюю одежду. Пропали и его часы и бумажник.

Окончательно Ставка была ликвидирована 16 марта 1918 года[173], в ходе демобилизации бывшей царской армии по условиям Брестского мира.

16.9. Разгон милиции Временного правительства

Одним из шагов новой власти стал роспуск «народной милиции» Временного правительства, заменённой на «рабочую милицию». 28 октября (10 ноября) 1917 года НКВД принимает постановление «О рабочей милиции»[174]; эта дата в настоящее время отмечается в России, как День милиции. 2 декабря 1917 года распускаются центральные органы старой милиции.

Первоначально большевистская милиция задумывалась, как самодеятельные добровольческие отряды, в соответствии с курсом на замену постоянной армии и полиции «всеобщим вооружением народа»; постоянные организационно-штатные формы милиции никак не были зафиксированы. Управление милицией первоначально также было децентрализованным; милиция на местах подчинялась местным Советам. В том или ином городе иногда параллельно существовали фактически дублировавшие друг друга рабочая милиция и Красная гвардия, иногда только рабочая милиция, или только Красная гвардия.

Организационное оформление милиции произошло в 1918 году. Уже в октябре 1918 года милиция окончательно оформилась в постоянную централизованную структуру, действующую на профессиональной основе и по своему статусу фактически ничем не отличающуюся от царской полиции[175].

16.10. Интронизация патриарха Тихона

В августе 1917 года открылся Поместный собор РПЦ, во время Октябрьского вооружённого восстания в Петрограде всё ещё продолжавший свою работу. Практически сразу после своего открытия Собор начал обсуждать вопрос о замене синодального устройства Церкви на патриаршее. Приход к власти большевиков окончил колебания.

5 ноября избран Патриарх, 8 ноября принято «Определение о правах и обязанностях святейшего патриарха Московского и всея России», в котором утверждался «долг печалования пред государственной властью».

21 ноября 1917 года происходит интронизация патриарха Тихона (Беллавина). В своей речи, произнесённой в Успенском соборе Московского Кремля, только что избранный Патриарх сказал:

Патриаршество восстанавливается на Руси в грозные дни, среди огня и орудийной смертоносной пальбы.

— Цветков В.Ж. "Церковь и власть в годы "Русской смуты".[176]

17. Октябрь-ноябрь. Выборы в Учредительное собрание

Практически немедленно после прихода к власти, уже 27 октября, большевистский Совнарком принимает постановление о проведении 12 ноября выборов в Учредительное собрание. В ноябре Крыленко Н. В., назначенный большевиками Верховным Главнокомандующим, заявляет, что «Мы всеми силами стремимся к созыву Учредительного собрания, ибо только оно может успокоить разоренную империалистической войной страну. Да, мы свергли Временное правительство. Но свергли потому, что оно не хотело созывать именно это Учредительное собрание… мы хотим, мы требуем от вас, товарищи солдаты, чтобы вы поддержали нас, чтобы вы утвердили лозунг „Вся власть Советам до дня созыва Учредительного собрания“».

Результат выборов наглядно показал расстановку симпатий избирателей в стране. В Петрограде и Москве большевики получили относительное большинство голосов (45 % и 48 % соответственно), в больших промышленных городах — в среднем 53,1 %. В Северном и Западном фронтах, на Балтийском флоте большевики также набрали абсолютное большинство голосов (56 %, 67 % и 58,2 % соответственно). В то же время в целом по стране эсеры (правые и центристы) набрали абсолютное большинство в 51,7 % голосов. Большевистско-левоэсеровская коалиция набрала 38,5 % мандатов.

Сами большевики объясняли такой результат тем, что избирательные списки составлялись ещё до раскола партии эсеров фактически на три разные партии (левых, правых и центристов), и на выборах все эсеры шли единым списком. Положение большевиков осложнялось и тем, что им не удалось получить контроль над Комиссией по проведению выборов в Учредительное Собрание; Комиссия объявила, что считает Октябрьское восстание незаконным, и не признаёт власти большевистского Совнаркома.

Меньшевики терпят на выборах сокрушительное поражение, набрав только 3 % голосов, львиная доля которых представлена Закавказьем. Впоследствии меньшевики приходят к власти в Грузии.

Ричард Пайпс в своей работе «Большевики в борьбе за власть» обращает внимание на значительные, по его мнению, успехи партии кадетов на этих выборах: к концу 1917 года все правые партии прекратили свою деятельность, и кадеты начали притягивать все голоса правых вплоть до сторонников восстановления самодержавной монархии. В Петрограде и Москве они получают второе место за большевиками, набрав 26,2 % и 34,2 % голосов соответственно, и обходят большевиков в 11 из 38 губернских городов. Вместе с тем кадеты в целом получили в Учредительном собрании всего 4,5 % мест.

26 ноября большевистский Совнарком выпускает постановление, согласно которому для деятельности Собрания требуется кворум в 400 делегатов.

28 ноября в Петрограде собираются 60 делегатов, в основном — правых эсеров, которые пытаются начать работу Собрания. В тот же день Ленин объявляет вне закона партию кадетов, выпустив декрет «Об аресте вождей гражданской войны против революции». Закрывается кадетская газета «Речь», которая через две недели вновь открывается под названием «Наш век».

29 ноября большевистский Совнарком запрещает «частные совещания» делегатов Учредительного Собрания. Тогда же правые эсеры формируют «Союз защиты Учредительного собрания».

7 января 1918 года кадетские делегаты Учредительного собрания Шингарёв А. И. и Кокошин Ф. Ф. были убиты большевиками. Убийство носило характер самосуда; 28 ноября (11 декабря) оба были арестованы, в конце декабря ходатайствуют о переводе их по состоянию здоровья из Петропавловской крепости в больницу. Отношение к арестантам резко ухудшается после первого покушения на Ленина 1 января 1918 года. 6 января Шингарёва и Кокошкина переводят в Мариинскую тюремную больницу. В ночь с 6 на 7 января 1918 года обоих кадетов убивают революционные матросы и красногвардейцы.

…Около 30 матросов флотских экипажей «Ярославец» и «Чайка» охотно вызвались пойти с Басовым. С криками «вырезать», «лишние две карточки на хлеб останутся» разъяренная матросня ринулась к Мариинской больнице. Расставив на всякий случай посты на соседних улицах, около 10 матросов примерно в 21.30 ночи подошли к входу в больницу, стали стучать в дверь: «Сторож, открывай: здесь есть арестованные министры. Мы пришли на смену караула».

Увидев толпу вооруженных матросов, перепуганный сторож М. Е. Марков впустил их в больницу. Взяв у сторожа керосиновую лампу, Басов, зная расположение палат Кокошкина и Шингарева, повел матросов на 3-й этаж. Сначала матросы ворвались в палату А. И. Шингарева. Тот готовился ко сну, сидел на кровати, прислонившись к стене.

Здоровенный матрос-эстонец Оскар Крейс схватил его за горло, повалил на кровать и стал душить. Настигнутый врасплох, Шингарев попытался спросить: «Что, вы, братцы, делаете?» Однако матросы, крича, что «убивают министров за 1905 год, довольно им нашу кровь пить», стали беспорядочно в него стрелять из револьверов и колоть штыками.

Затем убийцы направились в палату Ф. Ф. Кокошкина, который уже спал. Тот же Крейс схватил его за горло со словами «Товарищ» и площадной бранью, а другой матрос, Я. И. Матвеев, двумя выстрелами в упор — в рот и сердце — убил его. Исполнив «свой классовый долг», матросы и красногвардейцы покинули больницу.

Уходя они в комнате Шингарева прихватили кожаную куртку и подарили его Басову. Опьяненные совершенным убийством, они требовали от Басова, чтобы тот повел их в Петропавловскую крепость, где они намеривались расправиться с «сидевшими там министрами и Марковым II». Более того, они сказали Басову, что потом они пойдут в лечебницу Герзони, где в это время находилось еще три министра Временного правительства. Когда Басов доложил Куликову о случившимся, тот выразил удовлетворение, сказав «туда им и дорога». [177]

7 января по приказу Ленина образована следственная комиссия в составе Бонч-Бруевича В. Д., наркома по морским делам Дыбенко П. Е., и наркома юстиции, левого эсера Штейнберга И. З. В течение нескольких дней комиссии удаётся установить личности всех участников убийства, и арестовать 8 человек, в том числе красногвардейцев Басова и Куликова. Однако флотские экипажи отказались выдавать матросов Крейса и Матвеева; оба к суду так привлечены и не были под предлогом, что «не были разысканы».

После правительственного кризиса в марте 1918 года, когда левые эсеры, включая наркома юстиции Штейнберга, вышли из правительства в знак протеста против заключения Брестского мира, большевики окончательно свернули все попытки организовать суд над убийцами Шингарёва и Кокошкина, участники убийства освобождаются.

16. Ноябрь

18.1. Коалиция с левыми эсерами. Однородное социалистическое правительство

В условиях меньшевистско-эсеровского бойкота большевики оказываются в изоляции от остальных социалистов. Меньшевики и большинство эсеров покидают Съезд, отказавшись войти в состав Совнаркома. Единственной небольшевистской социалистической фракцией, поддержавшей большевиков, стали левые эсеры, которые, однако, тоже отказались входить в состав Совнаркома. Уже 27 октября левые эсеры исключаются из своей партии как «принявшие участие в большевистской авантюре».

Социалисты — оппоненты большевиков выдвигают лозунг «однородного социалистического правительства», в котором были бы представлены все социалистические партии, а не только большевики. К этим требованиям присоединяется исполком союза железнодорожников Викжель, угрожающий всеобщей забастовкой. Исполком состоял из 40 человек, которые относились главным образом к эсерам и меньшевикам, в этом составе насчитывалось также два большевика и два межрайонца, один сочувствующий большевикам[178]. Под давлением Викжеля пост наркома по железнодорожным делам в первом, на 100 % большевистском, составе Совнаркома остался временно незамещённым.

Обстановка была наиболее напряжённой через несколько дней после большевистского восстания. 29 октября Викжель потребовал от большевиков, угрожая забастовкой, создания коалиционного социалистического правительства без участия Ленина и Троцкого. Представители Викжеля объявили II Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов незаконным, так как, по их мнению, после ухода меньшевистской и эсеровской фракций он лишился кворума. Соответственно, Викжель отказался признавать законность избранных Съездом Совнаркома и нового состава ВЦИК. Со своей стороны, большевики отвергли обвинения в отсутствии кворума. На переговоры с железнодорожниками и представителями других социалистов 29 октября в 1900 прибыли представители большевиков, Зиновьев и Сокольников, также от лица ВЦИК прибывают большевики Рязанов Д. Б. и Свердлов.

Заседание ЦК РСДРП(б), на котором обсуждалось это требование, проходило в отсутствие самих Ленина и Троцкого, в связи с тем, что они в это время были заняты борьбой с происходившим тогда выступлением Керенского-Краснова. 29 октября в отсутствие Ленина и Троцкого ЦК РСДРП(б) под влиянием Зиновьева, Каменева, Ногина и Рыкова вынес большинством голосов резолюцию об удовлетворении требований Викжеля. По заявлению председателя ВЦИК Каменева, «на первом месте стоит программа правительства и его ответственность, а отнюдь не личный его состав», причём Каменев согласился с кандидатурой правого эсера Чернова В. М. на пост председателя правительства. Таким образом, в РСДРП(б) выделяется «правое» крыло, настаивавшее на сотрудничестве большевиков с остальными социалистическими партиями.

1 ноября большевистская фракция ВЦИК двумя третями голосов принимает предложение Троцкого продолжить переговоры, отвергнув предложение Ленина немедленно переговоры прервать. Вместе с тем Ленин и Троцкий отвергли курс на «соглашательство», а Крупская Н. К. назвала «однородное социалистическое правительство» — «попыткой впрячь в советскую телегу лебедя, рака и щуку»[179]. Произошедший провал выступления Керенского-Краснова позволил Ленину и Троцкому склонить на свою сторону большинство ЦК РСДРП(б), а затем и прервать переговоры с Викжелем. Требования большевиков на переговорах с Викжелем ужесточаются, и начинают звучать, как «1/2 портфелей большевикам, Ленин и Троцкий — обязательно». В общей сложности с 29 октября по 6 ноября 1917 года проходит 6 заседаний ВЦИК по вопросу Викжеля, что сильно отвлекло ВЦИК от решения текущих вопросов («викжеляние»).

В знак протеста Зиновьев, Каменев, Ногин, Рыков и Милютин 4 ноября выходят из состава ЦК и Совнаркома, 8 ноября постановлением ЦК РСДРП(б) Каменев заменён на посту председателя ВЦИК на Свердлова. Однако вскоре оппозиционеры возвращаются. Ленин осуждает их позицию, назвав «дезертирами» и «капитулянтами». После заключения компромисса с Викжелем вакантный пост наркома по железнодорожным делам занимает член Викжеля Елизаров М. Т.

Действия Викжеля отличались колебаниями: он неоднократно блокировал передвижения противников большевиков, при этом свободно пропуская самих большевиков. Никакой всеобщей забастовки так объявлено и не было. В январе 1918 года на Всероссийском съезде железнодорожного профсоюза большевикам удаётся расколоть железнодорожников, образовав параллельный Исполнительный комитет Викжедор в составе 25 большевиков, 12 левых эсеров и 4 независимых. Этот исполком был немедленно признан РСДРП(б), а на пост наркома по железнодорожным делам был назначен член Викжедора Рогов А. Г.

Окончательно оппозиция на железных дорогах была сломлена в марте 1918 года, когда декретом Совнаркома от 26 марта Наркомат путей сообщения был наделён «диктаторскими полномочиями в сфере транспорта» в связи с «дезорганизацией и демонстрацией» на железных дорогах.

Отчасти большевики реализовали лозунг «однородного социалистического правительства», составив правительственную коалицию с левыми эсерами. В декабре 1917 года левые эсеры оформляются в отдельную партию во главе с Марией Спиридоновой, и соглашаются составить с большевиками правительственную коалицию. В состав Совнаркома входит семь левых эсеров, также левые эсеры принимают активное участие в формировании РККА и ВЧК. В правительстве левые эсеры получают в свое ведение наркоматы, которые не являлись ключевыми: имуществ Российской республики (Карелин В. А.), земледелия (Колегаев А. Л.), почт и телеграфа (Прошьян), местного самоуправления (Трутовский В. Е.), юстиции (Штейнберг И. З.). Двое левых эсеров, Алгасов и Бриллиантов А. И. становятся «наркомами без портфеля» с правом решающего голоса.[180] Как впоследствии ехидно высказался Троцкий Л. Д., «левое эсерство было тогда прикрытием для многих пролаз, желавших примазаться к советскому режиму, но не решавшихся наложить на себя тяжелое бремя большевистской дисциплины».

К сотрудничеству с большевистским правительством склоняется также фракция «меньшевиков-интернационалистов» («левых меньшевиков»), но она оказывается слишком малочисленной.

Большевистско-левоэсеровская коалиция просуществовала до июля 1918 года, развалившись из-за значительных идейных противоречий. Левые эсеры осудили позорный для России Брестский мир. Будучи в первую очередь крестьянской партией, левые эсеры выступали против радикальной политики большевиков на селе, в первую очередь против комбедов. С другой стороны, левые эсеры поддержали Октябрьское вооружённое выступление большевиков в Петрограде и разгон Учредительного собрания.

18.2. Госслужащие бойкотируют новую власть

Немедленно после прихода большевиков к власти им пришлось столкнуться с всеобщим бойкотом (в советской историографии — «саботажем») госслужащих. Их действия группировались вокруг Комитета спасения Родины и Революции, 28 октября 1917 потребовавшего от большевиков отказаться от власти, и Петроградского союза госслужащих, 29 октября призвавшего госслужащих к всеобщей забастовке.

Вновь назначенным наркомам, в том числе наркоминделу Троцкому и наркомтруда Шляпникову пришлось столкнуться с тем, что аппарат соответствующих старых министерств полностью прекратил работу. Так, служащие старого министерства иностранных дел после появления Троцкого разошлись по домам «с тем, чтобы при Троцком в министерство более не возвращаться», причём некоторые служащие назвали Троцкого «немцем».

До шестисот служащих МИД после появления в министерстве наркоминдела Троцкого подали ему заявления об отставке, ряд чиновников заперлись в кабинетах. Троцкий Л. Д. приказывает взломать кабинеты, после отказа служащих выдать ключи от архива большевики взламывают и архив, причём после этого выясняется, что товарищ (заместитель) министра иностранных дел Нератов А. А. скрылся в неизвестном направлении, унеся оригиналы тайных договоров царского правительства. В течение ноября Нератов возвращается в министерство, после чего Троцкий немедленно начинает публиковать тайные договоры.

Сам Троцкий в своих воспоминаниях так описывает эти события:

Насчет Наркоминдела я бы хотел вспомнить т. Маркина, который организовал, до некоторой степени, Наркоминдел; т. Маркин был матросом Балтийского флота и состоял членом ЦИК второго созыва…Маркин был, кажется, рабочим или крестьянином. Человек очень умный, с большой волей, но писал с ошибками. Всякие документы, написанные им, написаны довольно-таки неправильно. Потом он командовал на Волге нашей военной флотилией и там погиб….

Когда я один раз приехал, причем это было не в первый день, а дней через 5 — 7 после взятия нами власти, то мне сказали, что никого здесь нет. Какой-то князь Татищев сказал, что служащих нет, не явились на работу. Я потребовал собрать тех, которые явились, и оказалось потом, что явилось колоссальное количество. В 2 — 3 словах я объяснил в чем дело, что дело более или менее невозвратное, и кто желает добросовестно служить, тот останется на службе. Но я ушел несолоно хлебавши. После этого Маркин арестовал Татищева, барона Таубе и привез их в Смольный, посадил в комнату и сказал: «Я ключи достану через некоторое время». …

С похожими трудностями сталкиваются и другие наркомы. Так, нарком труда Шляпников при первом появлении в министерстве не смог заставить служащих растопить печи и показать ему кабинет министра. В министерстве социального обеспечения на работу явилось всего сорок человек, а чиновники кредитной канцелярии Госбанка сожгли свои записи.

Деятельность правительства в течение недель была целиком парализована, а наркомам пришлось заседать в 67-й комнате Смольного, а не в своих министерствах. На какое-то время телеграфным и почтовым служащим даже удалось блокировать работу Смольного, выключив телефонную связь, и прекратив обработку почты.

30 октября (12 ноября) объявили забастовку служащие Министерства путей сообщения, парализовав поставки в Петроград. В первых числах ноября забастовка перекидывается на банки, почту, телеграф, аптеки. В ней принимают участие до 40 тыс. чел. (10 тыс. служащих банков, 6 тыс. почтовых служащих, 4,7 тыс. телеграфных служащих и т. д.).[181] 8 ноября Петроградский союз типографских рабочих потребовал от большевиков отменить Декрет о печати, угрожая забастовкой. 18 ноября (1 декабря) в Москве прошёл Всероссийский продовольственный съезд, постановивший не отгружать продовольствие в Петроград.

Особенно болезненной для большевиков стала забастовка Госбанка и Государственного казначейства, окончательно парализовавшая работу нового правительства.

Вниманию всех граждан.

Государственный банк закрыт.

Почему?

Потому что насилия, чинимые большевиками над Государственным банком, не дали возможности дальше работать. Первые шаги народных комиссаров выразились в требовании 10 миллионов рублей, а 14 ноября они потребовали уже 25 миллионов без указания, на что пойдут эти деньги…

Мы, чиновники Государственного банка, не можем принять участия в разграблении народного достояния. Мы прекратили работу.

Граждане, деньги Государственного банка — это ваши народные деньги, добытые вашим трудом, потом и кровью.

Граждане, оградите народное достояние от разграбления, а нас — от насилия, и мы сейчас же встанем на работу.

Служащие Государственного банка.

17 ноября большевик Менжинский В. Р. с помощью красногвардейцев силой заставил служащих Госбанка выдать деньги на нужды правительства. Однако, несмотря на аресты и «красногвардейскую атаку на капитал», банковская система России фактически остановилась. В декабре забастовки госслужащих перекидываются на Москву и на провинциальные города. Паралич старой государственной машины вынуждает большевиков прислушаться к лозунгу «однородного социалистического правительства», и составить правительственную коалицию с левыми эсерами.

В течение второй половины ноября и декабря 1917 большевики силой захватывают различные государственные учреждения, вынуждая их возобновить работу. Вслед за Госбанком был таким образом занят Департамент таможенных сборов. 7 декабря 1917 года большевики организовывают ВЧК, самой первой (по хронологии) задачей которой была именно борьба с «саботажем» госслужащих.

Окончательно сопротивление старых госслужащих прекращается в январе 1918 года. 2 марта 1918 года большевики освобождают всех арестованных служащих, давших подписку «о прекращении контрреволюционного саботажа».

18.3. Конфликты ВЦИК и Совнаркома

Созыв II Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов позволил большевикам обновить состав ВЦИК, заняв в нём около 58 % мест, и назначив на пост его председателя Каменева. Вместе с тем значительное число мест осталось за эсерами и меньшевиками, имевшие собственное представление о месте ВЦИК в системе Советов («в рамках советской легальности»). По их представлению, ВЦИК был задуман, как «советский парламент». Избранный на II Съезде Совнарком становился, таким образом, правительством, подчиняющимся ВЦИК. Взгляды Ленина и Троцкого на место ВЦИК были совсем иными. Благодаря численному преобладанию большевистской фракции, ЦК РСДРП(б) оказался в состоянии проводить через ВЦИК фактически любые свои решения, обязывая членов фракции голосовать тем или иным образом в порядке партийной дисциплины, хотя в некоторых случаях те или иные большевики могли и игнорировать решения собственного ЦК.

С первого дня после прихода к власти Ленин полностью игнорировал ВЦИК. После отставки Каменева с поста председателя ВЦИК новая кандидатура, Свердлов, была подобрана не ВЦИК, а лично Лениным. После одобрения ЦК РСДРП(б) Свердлов по поручению Ленина проконтролировал голосование большевистской фракции ВЦИК, которое и обеспечило его переизбрание. Замена наркомов проводилась Лениным вообще безо всякого согласования с ВЦИК. В дальнейшем Совнарком берёт курс на своё превращение в орган одновременно и исполнительной, и законодательной власти, выпуская безо всякого согласования с ВЦИК декреты, имевшие силу законов.

Уже 29 октября эсеро-меньшевистское меньшинство ВЦИК поддерживает требования Викжеля по формированию «однородного социалистического правительства». В ноябре ВЦИК безуспешно пытается протестовать против принятия Совнаркомом Декрета о печати, закрывавшего ряд газет, как «контрреволюционные». Левый эсер Прошьян П. П. заявляет, что этот декрет даёт «яркое и определённое выражение системы политического террора и разжигания гражданской войны».

31 октября Совнарком принимает декрет «О порядке утверждения и опубликования законов», присвоивший Совнаркому законодательную власть. Под давлением левоэсеровской фракции ВЦИК вызвал на своё заседание 4 ноября Ленина и Троцкого для дачи объяснений. Оба большевистских лидера назвали обвинения в свой адрес в нарушении резолюций II Съезда Советов «буржуазным формализмом». Ленин в ответ обвинил ВЦИК в «парламентской обструкции». Троцкий же заявил, что, по его мнению, во ВЦИК нет классовой борьбы, следовательно, нет необходимости в парламентском механизме.

Заслушав объяснения большевиков, левые эсеры предлагают резолюцию о вотуме недоверия большевистскому Совнаркому, однако на голосовании она отклоняется. 2 ноября Совнарком объявляет, что принятые им декреты вступают в законную силу после опубликования в официальной газете.

В 1918 году председатель ВЦИК Свердлов Я. М. ещё воспринимался многими современниками, как «глава Советского государства», однако в течение 1918—1919 годов ВЦИК теряет реальную власть, центр принятия решений перемещается в ЦК ВКП(б). С декабря 1919 года вводится сессионный порядок работы ВЦИК, с созывом плановых сессий один раз в два месяца, и чрезвычайных по мере необходимости.

Дальнейшие события показывают, что ряд ключевых решений 1917—1918 годов фактически были приняты ЦК РСДРП(б) либо Совнаркомом (то есть и в том, и в другом случае решения были приняты Лениным), а не ВЦИК. Историческое решение о заключении Брестского мира на германских условиях было принято на заседании ЦК РСДРП(б) 23 февраля 1918 года, и затем проведено через ВЦИК и Съезд Советов. СНК безо всякого согласования с ВЦИК 27 октября (9 ноября) 1917 своим Декретом о печати фактически вводит в стране цензуру, 28 ноября (11 декабря) своей властью объявляет вне закона партию кадетов, 20 января (2 февраля) 1918 года принимает исторический Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви, переход на новую орфографию (см. Реформа русской орфографии 1918 года ) 10 октября 1918 года и т. д. Некоторые ключевые решения, в частности, Декрет об уничтожении сословий от 11 (24) ноября 1917 года, декреты «О выборном начале и организации власти в армии» и «Об уравнении в правах всех военнослужащих» от 16 декабря принимались, как «совместные декреты» ВЦИК и СНК.

С другой стороны, определённая часть ключевых решений всё-таки была принята именно ВЦИК: декрет о национализации банков от 14 декабря 1917 года (хотя проект этого декрета был разработан лично Лениным), декрет об аннулировании царских долгов от 21 января (3 февраля) 1918 года; историческое постановление о введении в России «красного террора» было принято сначала ВЦИК 2 сентября 1918 года, и только затем СНК 5 сентября.

18.4. Декрет о печати

Уже 27 октября 1917 года Совнарком принимает Декрет о печати, объявивший вне закона «контрреволюционные газеты». Были закрыты правые газеты «Новое время» и «Биржевые ведомости», кадетская газета «Речь» и меньшевистская «День»; некоторые газеты начали выходить снова под другими названиями. Так, газета старого состава ВЦИК «Голос солдата» переименовалась на «Солдатский голос». В дальнейшем эта газета также меняет своё название на «Искра», «Солдатский крик», «Мира, хлеба и свободы», «За свободу», «За свободу народа», «Революционный набат», «Набат революции».

Основная газета самих большевиков, «Правда», после июльского поражения переименовавшаяся в «Рабочий путь», возвращает себе старое название.

Декрет вызвал сильное негодование: 21 ноября большевистский ВРК в Москве отменил его действие, 26 ноября Союз русских писателей выпустил одноразовую «газету-протест». Против декрета высказываются 3.Н. Гиппиус, Е. И. Замятина, В. И. Засулич, В. Г. Короленко, Д. С. Мережковского, А. Н. Потресова, Ф. К. Сологуба, П. А. Сорокина[183].

Левоэсеровская фракция ВЦИК также заявила протест, однако благодаря своему большинству большевикам удалось забаллотировать резолюцию об отмене Декрета о печати 34 голосами против 24 при одном воздержавшемся. Левые эсеры в знак протеста отказываются сотрудничать с большевиками, и покидают свои посты. К протестам присоединяется также ряд самих большевиков: Ногин, Милютин, Рыков, Теодорович, Ларин, Шляпников[183].

В рамках Декрета о печати в течение 1917-18 годов было закрыто до 337 газет. Стремясь лишить оппозиционные газеты экономической основы, большевики 8 ноября 1917 года вводят государственную монополию на объявления в газетах[184]. В январе 1918 года цензуре придан более регулярный характер с образованием революционного трибунала печати.

Одним из наиболее активных проводников новой цензуры в Петрограде стал комиссар печати Северного союза коммун В. Володарский[185]. В этом качестве он развил бурную деятельность, за несколько месяцев закрыв до 150 газет общим тиражом до двух миллионнов экземпляров, причём, например, при закрытии газеты «Новый вечерний час» он обвинил издание в том, что оно распространяло «лживые, провокационные слухи» под видом опечаток[164].

18.5. Окончание «демократизации армии»

В декабре 1917 года большевики доводят до логического завершения процесс «демократизации армии», начатый в марте Приказом № 1 Петросовета. 16 декабря 1917 года принимаются совместные декреты ВЦИК и СНК «О выборном начале и организации власти в армии» и «Об уравнении в правах всех военнослужащих».

Декрет «О выборном начале и организации власти в армии» окончательно объявил единственной властью в армии не командиров, а соответствующие солдатские комитеты, советы и съезды, введя также принцип выборности командиров[186].

Декрет «Об уравнении в правах всех военнослужащих» упразднил в армии все воинские звания и все знаки отличия, введя для всех поголовно военнослужащих звание «солдат революционной армии»[2].

Эти два декрета фактически поставили точку на окончательном разрушении бывшей царской армии. Уже 15 января 1918 года совместный декрет ВЦИК и СНК провозгласил основание РККА.

18.6. Дипломатическая изоляция большевистского правительства

Временное правительство было практически немедленно признано в мире; первой иностранной державой, признавшей новую власть, стали США (22 марта 1917), Великобритания и Франция 24 марта.

Авторитетная в Британии газета «Таймс» встретила Октябрьское вооружённое восстание 1917 года в Петрограде заголовком «Революция сделана в Германии». Судя по всему, державы Антанты руководствовались только прагматичными интересами; в этом плане показательно заявление французского посла в Петрограде Мориса Палеолога, сделанное им во время Февральской революции:

Приход к власти большевиков сопровождался международным бойкотом. Державы Антанты отказались признавать новую власть, ряд нейтральных государств вслед за Антантой разорвали с Россией дипломатические отношения. Так, отношения разорвали Аргентина, Бразилия, Великобритания, Греция, Дания, Испания, Куба, Норвегия, Парагвай, Румыния, США, Таиланд, Швейцария, Эфиопия. Процесс международной блокады новой власти в целом завершается к декабрю 1918 года с разрывом дипломатических отношений с Норвегией и Данией.

Наркоминдел Троцкий пытается, согласно дипломатическому протоколу, сообщить послам иностранных держав о вступлении в должность. Он пытается лично посетить британского посла Бьюкенена, однако тот отказывается принять его, после чего посол получает от неизвестных букет цветов с надписью «Браво! Благодарим вас!»

21 ноября Троцкий рассылает послам союзных держав ноту о прекращении войны, которую они игнорируют. Антанта отказывается признавать Совнарком законным правительством, сославшись на нарушение Россией союзнических обязательств, закреплённых соглашением от 5 сентября 1914 года. Также Троцкий объявляет о намерении новой власти опубликовать все тайные договоры царского правительства.

27 ноября Троцкий рассылает послам союзных держав ноту, в которой заявляет, что речь идёт не о сепаратном, а о всеобщем мире.

В декабре 1917 года разгорается конфликт новой власти с Великобританией: Ленин выпускает воззвание к населению Британской Индии с призывом «сбросить иго чужеземных эксплуататоров». Так как Великобритания отказалась признавать большевиков, деятельность дипкурьеров оказалась парализована, из-за того, что Британия отказалась выдавать им визы. В ответ наркоминдел Троцкий пригрозил послу Бьюкенену по принципу око за око, зуб за зуб запретить британским курьерам и самому послу въезд и выезд из России, после чего визы всё-таки были получены. Этот метод вспоследствии использовался советским правительством и в отношении других иностранных держав, в том числе после отставки Троцкого с поста наркоминдела в марте 1918 года.

В январе 1918 года Каменев Л. Б. направился во Францию в качестве посла. К этому времени он начал вызывать сильное раздражение Ленина своей позицией по поводу Октябрьского вооружённого восстания и по поводу мира с Германией; отправив его в Западную Европу, Ленин надеялся на какое-то время его нейтрализовать. По пути во Францию поезд с Каменевым был обстрелян на финской территории, а в норвежском порту Берген его попытались арестовать британцы.[187] После того, как Франция отказалась признавать его полномочия, Каменев был вынужден вернуться обратно через принадлежавшие Финляндии Аландские острова, где был арестован «белофиннами». Так как во время Финской гражданской войны Россия поддерживала Финскую Красную гвардию, «белофинны» восприняли Каменева, как посла враждебного государства. После нескольких месяцев в нескольких разных тюрьмах, Каменев был освобождён только в первых числах августа 1918 года. Фактически Маннергейм взял его в заложники, и Каменев был обменян на тридцать «белофиннов», арестованных в конце мая 1918 года большевиками в Петрограде, и также взятых в заложники.

Единственной иностранной державой, признавшей новую власть, стала Германия (3 марта 1918 года). С 19 апреля 1918 года полпредом России в Германии стал Иоффе А. А., бывший «межрайонец», после Февральской революции освобождённый из ссылки, и летом 1917 года примкнувший к большевикам. Практически немедленно после прибытия в Берлин Иоффе развернул пропагандистскую сеть, действовавшую, главным образом в Германии. Через Иоффе также велось финансирование большевиками радикальных германских социалистов, в первую очередь Союза Спартака (радикального левого крыла Независимой социал-демократической партии), на что было выделено до 10 млн золотых рублей.

Деятельность Иоффе не ограничивалось одной только Германией. По подсчётам германских спецслужб, он сносился с Австрией, Швейцарией, Нидерландами и скандинавскими странами посредством от ста до двухсот дипкурьеров. По выражению Ричарда Пайпса, Иоффе «вёл революционную работу с поразительной наглостью», и прямо поставлял оружие и деньги в очаги недовольства перед самым началом Ноябрьской революции в Германии. В ноябре 1918 года он был задержан немецкими властями на берлинском вокзале с революционными воззваниями «к германскому пролетариату». В результате провокации германских спецслужб на вокзале «случайно» упал и разбился ящик с дипломатической советской почтой, из которого выпали прокламации. 5-6 ноября 1918 года депортирован из Германии вместе со всем полпредством; таким образом, дипломатические отношения были разорваны. Уже 9 ноября в Германии началась революция, а 13 ноября советское правительство аннулировало Брестский мир.

Однако надежды коммунистов на установление в Германии Советской власти оказались преувеличены. Германские радикалы не смогли привлечь народ популистскими лозунгами по большевистскому образцу: лозунг немедленного мира не имел смысла в условиях, когда Германия и так капитулировала, а земельный вопрос в Германии стоял не так остро, как в России. Процесс развала армии в Германии также зашёл не так далеко: в Германии тоже началось образование солдатских комитетов по российскому образцу, однако офицеры смогли захватить в них существенное влияние. Кроме того, началось образование полувоенных правых организаций, фрайкоров.

Союзная Германии Австро-Венгрия склонялась к признанию новой власти в России, однако дипломатические отношения в итоге так установлены и не были.

С января по сентябрь 1918 года в Лондоне находится советский представитель, будущий наркоминдел Литвинов М. М., с которым Британия поддерживает контакты неофициально, причём параллельно продолжает существовать старое посольство во главе с Набоковым К. Д. После заключения Брестского мира отношение британцев к Литвинову резко портится. В сентябре 1918 года арестован, в ответ на арест советскими властями британского представителя в Москве Локкарта, обвинённого в антибольшевистском заговоре. В ходе проведённых ВЧК арестов британских дипломатов, британский военно-морской атташе Фрэнсис Кроми оказывает чекистам вооружённое сопротивление и погибает, а наиболее активный агент Сидней Рейли бежит из России, неудачно попытавшись завербовать Бонч-Бруевича М. Д. и латыша Берзина Э. П. В ноябре 1918 года стороны проводят обмен Литвинова на Локкарта.

Соединённые Штаты Америки разорвали дипломатические отношения с Россией сразу после Октябрьского вооружённого восстания в Петрограде. Государственный департамент США направляет в посольство США в России инструкцию «воздержаться от каких-либо прямых контактов с большевистским правительством». 27 февраля 1918 года американское посольство убывает из Петрограда в Вологду, 25 июля — в Архангельск, и покидает Россию 14 сентября 1919 года.

Вплоть до 30 июня 1922 года Соединённые Штаты продолжали считать российским послом назначенного Временным правительством Бахметьева Б. А.. Назначенному Совнаркомом в середине 1918 года на должность посла Литвинову М. М. было отказано в аккредитации, в марте 1919 года США проигнорировали верительные грамоты представителя России Мартенса Ф. Ф., предложив ему покинуть США.

В ноябре 1922 года Государственный департамент уведомил российские консульства в Бостоне, Чикаго и Сиэттле об аннулировании их полномочий[188]. Дипломатические отношения были восстановлены только 16 ноября 1933 года после длительных переговоров.

В 1919 году из Скандинавии выслан советский полпред Воровский В. В..

Частично прорвать дипломатическую изоляцию удалось в мае 1919 года с установлением дипломатических отношений со Швейцарией, однако уже спустя несколько месяцев они опять были разорваны.

18.7. Провал большевизации Киева

Сразу после захвата власти в Петрограде большевики начали подготовку к захвату власти в Киеве. Центром восстания стала Военная организация Киевского комитета РСДРП(б) во главе с Пятаковым Л. Л., родным братом советского политика Пятакова Г. Л.. Однако, в отличие от Петрограда, соотношение сил в Киеве с самого начала было не в пользу большевиков: в городе насчитывалось до 7 тыс. бойцов революционных отрядов, в том числе до 3 тыс. красногвардейцев, в то время, как штаб Киевского военного округа выставил до 12 тыс. чел.[189] Кроме того, собственными («украинизированными») войсками располагало правительство Центральной Рады.

27 октября (9 ноября) Киевский совет принял резолюцию о поддержке большевистского выступления в Петрограде, и объявил себя единственной властью в Киеве. 29 октября началось восстание, поддержанное начавшейся 30 октября забастовкой до 20 тыс. рабочих. К 31 октября большевики заняли штаб Киевского военного округа, командование которого 1 ноября бежало из города. Однако восстание закончилось провалом: Центральная рада стянула в Киев лояльные части, в том числе перебросив войска с фронта. В течение нескольких дней большевики были выбиты из города, 7(20) ноября Центральная рада объявила об основании Украинской Народной Республики.

Однако на этом борьба за власть над Киевом не закончилась. По инициативе большевиков начата подготовка к созыву I Всеукраинского Съезда Советов, однако получить на Съезде большинство им не удалось. По советской историографии, «Рада…пыталась сорвать созыв 1-го Всеукраинского съезда Советов, собрав в Киев многочисленных представителей кулацких „спилок“ („союзов“) и войсковых рад, не имевших ничего общего с Советами. Самозванные „делегаты“ оказались на съезде в большинстве». Большевики отказались признавать законность Съезда, образовав из своих сторонников параллельный Съезд, прошедший 11-12 (24-25) декабря 1917 года в Харькове.

Действия большевиков приводят фактически к расколу Украины: Съезд в Харькове провозглашает Украинскую народную республику Советов, и избирает Народный секретариат (правительство), в то время как в Киеве сохранятся власть Центральной Рады, и её исполнительного органа — Генерального секретариата.

Пятаков Л. Л. 25 декабря был арестован неизвестными гайдамаками, его тело со следами пыток обнаружено 15 января 1918[190] близ Поста-Волынского (Киев).

18.8. Провал большевизации Дона

17(30) июня войсковым атаманом Всевеликого Войска Донского на войсковом круге избран генерал Каледин А. М., встретивший Февральскую революцию крайне отрицательно. 31 августа (13 сентября) Временное правительство смещает его с поста в связи с поддержкой корниловского выступления[191], но казаки фактически отказались исполнять это распоряжение.

Не признал большевистское правительство, и уже 26 октября (8 ноября) начал ликвидировать существовавшие на Дону Советы. В ноябре 1917 года в контролируемой Калединым Донской области начато образование Алексеевской организации, ставшей ядром белогвардейской Добровольческой армии.

В конце декабря 1917 года большевики усилили нажим на Донскую область, склонив на свою сторону неказачье крестьянское население («иногородних»), рабочих Таганрога и Ростова-на-Дону. В январе 1918 года власть в Донской области перешла к большевистскому ВРК, генерал Каледин 29 января (11 февраля) 1918 года сложил с себя полномочия атамана, и застрелился.

Однако уже в марте-апреле 1918 года казаки начинают поднимать массовые мятежи, в результате которых Донская советская республика рушится, 3(16) мая 1918 года Кругом спасения Дона образовано правительство во главе с генералом Красновым П. Н. В дальнейшем генерал Краснов входит в конфликт с основной массой Белого движения из-за своей прогерманской ориентации, и в 1919 году под давлением генерала Деникина вынужден уйти в отставку.

18.9. Первые конфликты большевиков с РПЦ

На момент прихода большевиков к власти в Петрограде в Москве уже несколько месяцев шла первая сессия Поместного собора РПЦ. Деятельность Собора, который современники рассматривали, как церковный аналог Учредительного Собрания, закончилась только в сентябре 1918 года, причём большевики никак не вмешивались в его деятельность.

Октябрьское вооружённое восстание 1917 года в Петрограде окончило колебания духовенства, подтолкнув его принять решение о восстановлении патриаршества; по выражению епископа Астраханского Митрофана, «Россия горит, всё гибнет. И разве можно теперь долго рассуждать, что нам нужно орудие для собирания, для объединения Руси? Когда идёт война, нужен единый вождь».

Первый конфликт Церкви с новой властью, судя по всему, произошёл уже в ноябре 1917 года, и был связан с арестом в числе других министров Временного правительства, также и министра исповеданий Карташёва А. В.. 24 ноября 1917 года Поместный собор потребовал от большевиков его освобождения, заявив, что

В Петропавловской крепости вместе с другими членами Временного Правительства доныне находится в заключении Министр Исповеданий А. В. Карташев. Государственная деятельность его за 7 месяцев пребывания его в составе Правительства протекла на глазах всего русского общества и запечетлена была неизменною верностью тем, началам, которые положены в основу нового государственного строя России. А. В. Карташев вышел из простой крестьянской семьи и никогда не стремился к широкой общественной или государственной деятельности. Привлечение его к участию в составе Правительства было для него неожиданным и до некоторой степени случайным, так как только уступая настойчивым просьбам общественных деятелей, стоявших у власти в первые дни революции, он согласился вступить в состав Правительства сначала на правах Товарища Обер-Прокурора, затем Обер-Прокурора и, наконец, Министра Исповеданий. Для Православной Церкви деятельность А. В. Карташева была в высшей степени благотворною и отмечена неизменно сочувственным его отношением ко всем ее нуждам. При его, между прочим, деятельном участии мог состояться тот Церковный Собор, о котором давно мечтали лучшие сыны Церкви Христовой, и которого не могла дать Церкви власть старого порядка. Выражая твердую уверенность, что в деятельности А. В. Карташева не было ничего, что могло бы явиться предметом общественного суда и запятнать его доброе имя, и имея ввиду, что многие товарищи его по комитету, одинаково ответственные за деятельность Правительства в его целом, давно уже получили свободу. Всероссийский Церковный Собор настаивает на незамедлительном освобождении А. В. Карташева из Петропавловской крепости. [192]

В декабре 1917 года Собор принимает документ «О правовом положении Российской православной церкви», потребовавший, в том числе, чтобы «глава Российского Государства, Министр Исповеданий и Министр Народного Просвещения и Товарищи их должны быть православными» в то время, как все большевистские лидеры считали себя атеистами.

Параллельно в Тобольске, где в это время находилась в ссылке царская семья, разгорается конфликт вокруг епископа Тобольского и Сибирского Гермогена. Уже 25 декабря 1917 года в Покровском храме диакон Евдокимов в присутствии царской семьи провозгласил им «многая лета», обратившись к ним с использованием полных титулов, от «государя императора», до «великих княжон». После этого он был арестован, причём настоятель храма протоиерей Васильев заявил на допросе, что не признаёт власти советов «рачьих и собачьих депутатов»[193], а сам Евдокимов, что «придет скоро защита царская, погодите еще немного, получите свое сполна». Несмотря на произошедший в 1912 году острый конфликт с Григорием Распутиным (в частности, Гермоген назвал Распутина «мошенником и развратником»), и с царём лично, епископ Гермоген в ответ на происшествие заявил большевикам, что «Россия юридически не есть республика, никто Её таковой не объявлял и объявить не правомочен, кроме предполагаемого Учредительного Собрания…в действиях причта Покровского храма ничего предосудительного не усмотрел и не вижу». Самих же арестованных Гермоген смог вытащить из-под ареста, и отправить в монастырь.

Сам Николай комментирует этот конфликт записью в своём дневнике:

Узнали с негодованием, что нашего доброго о. Алексея привлекают к следствию и он сидит под домашним арестом. Это случилось потому, что за молебном диакон помянул нас с титулом, в церкве было много стрелков 2-го полка, как всегда, оттуда и загорелся сыр-бор.

Деятельность епископа Гермогена приводит к усиленным подозрениям в предполагаемой организации им побега царя из Тобольска, и связях с белогвардейской тобольской организацией «Союз фронтовиков» во главе с бывшим царским штабс-капитаном Василием Лепилиным. По ходившим в городе слухам, Гермоген якобы даже подготовил для побега шхуну «Святая Мария», стоящую на причале на Иртыше[194]. Некоторые источники даже приписывают ему инициативу ссылки царя именно в Тобольск[195]. В апреле 1918 года большевики арестовывают епископа, и расстреливают его в июне.

19. Январь-июль 1918 года. Формирование однопартийной системы

Приход к власти большевиков 25 октября (7 ноября) 1917 года проложил дорогу к формированию в России однопартийного государства, по всей видимости, первого в истории. Большинство современных исследователей сходятся на том, что создание именно такой модели государства большевиками изначально не планировалось, и стало чистой импровизацией в условиях жёсткой борьбы за власть.

После прихода к власти перед большевиками встали несколько альтернатив дальнейшего государственного строительства: власть Советов с образованием в них «однородного социалистического правительства» из разных социалистических партий, растворение Советов в партийной организации с передачей государственной власти непосредственно партии, сохранение Советов с подчинением их партии. Был избран третий вариант, и центр принятия решений перемещается из советских органов в партийные, из ВЦИК и СНК в ЦК РСДРП(б).

Ричард Пайпс указывает, что для коммунистов с 1918 года фактически стало неприменимо слово «партия», как обозначающее по-латыни «часть», так как они стали единственной партией. По его мнению, лучше бы им подошло слово «орден», а для государства как такового — термин «двухсоставное государство».

19.1. Январь 1918

Разгон Учредительного собрания

После выборов Учредительного собрания стало ясно, что оно будет эсеровским по своему составу. Кроме того, в состав Собрания были избраны такие политики, как Керенский, атаманы Дутов и Каледин, украинский националист Петлюра (см. Список членов Учредительного собрания ).

Курс большевиков на радикальные преобразования оказался под угрозой. Кроме того, эсеры были сторонниками продолжения «войны до победного конца» («революционное оборончество»), что склонило к разгону Собрания колеблющихся солдат и матросов. Коалиция большевиков и левых эсеров принимает решение разогнать собрание как «контрреволюционное». Сразу резко против Собрания был настроен Ленин; комиссар пропаганды, печати и агитации Северной области Володарский заявляет, что «массы в России никогда не страдали парламентским кретинизмом», и «если массы ошибутся с избирательными бюллетенями, им придётся взяться за другое оружие».

При обсуждении Каменев, Рыков, Милютин выступают с «проучредиловских» позиций. Наркомнац Сталин 20 ноября предлагает отстрочить созыв Собрания. Наркоминдел Троцкий, и сопредседатель большевистской фракции в Учредительном Собрании Бухарин предлагают созвать «революционый конвент» из большевистской и левоэсеровской фракций, по аналогии с событиями Французской революции[65]. Эту точку зрения поддерживает также левый эсер Натансон.

По воспоминаниям Троцкого,

Незадолго до созыва «Учредилки» к нам зашёл Марк Натансон, старейший член ЦК партии левых эсеров и с первых слов сказал: — ведь придется, пожалуй, разогнать Учредительное собрание силой…

— Браво! — воскликнул Ленин. — Что верно, то верно! А пойдут ли на это ваши?

— У нас некоторые колебания, но я думаю, что в конце концов согласятся.

23 ноября 1917 года большевики под руководством Сталина и Петровского силой занимают уже выполнившую свою работу Комиссию по выборам в Учредительное собрание, назначив в ней новым комиссаром Урицкого М. С. 26 ноября Предсовнаркома Ленин подписывает декрет «К открытию Учредительного собрания», потребовавший для его открытия кворума в 400 человек, причём открывать Собрание должно было, согласно декрету, лицо, уполномоченное Совнаркомом, то есть большевик. Таким образом большевикам удалось отсрочить открытие Собрания до момента, когда в Петрограде соберутся его 400 делегатов.

28 ноября Предсовнаркома Ленин объявляет вне закона партию кадетов. Сталин комментирует это решение словами «мы определенно должны добить кадетов, или они нас добьют». Левые эсеры, в целом приветствуя этот шаг, выражают недовольство тем, что подобное решение было принято большевиками без согласования со своими союзниками. Резко против выступает левый эсер Штейнберг И. З., который, назвав кадетов «контрреволюционерами», выступил при этом против ареста в данном случае целой партии поголовно.

В целом внутрипартийная дискуссия заканчивается победой Ленина. 11 декабря он добивается переизбрания бюро большевистской фракции в Учредительном Собрании, часть членов которого высказалась против разгона. 12 декабря 1917 Ленин составляет «Тезисы об Учредительном собрании», в которых заявляет, что «…Всякая попытка, прямая или косвенная, рассматривать вопрос об Учредительном собрании с формальной юридической стороны, в рамках обычной буржуазной демократии, вне учета классовой борьбы и гражданской войны является изменой делу пролетариата и переходом на точку зрения буржуазии» , а лозунг «Вся власть Учредительному собранию» был объявлен лозунгом «калединцев». 22 декабря Зиновьев заявляет, что под этим лозунгом «кроется лозунг 'Долой Советы'».

20 декабря Совнарком принимает решение открыть работу Собрания 5 января. 22 декабря постановление Совнаркома утверждается ВЦИК. В противовес Учредительному собранию большевики и левые эсеры готовятся созвать III Всероссийский Съезд Советов в январе 1918 года. 23 декабря в Петрограде вводится военное положение.

Уже 1 января 1918 происходит первое неудачное покушение на Ленина, в котором был ранен Фриц Платтен. Через несколько лет находившийся в эмиграции князь Шаховской И. Д. объявляет, что организатором покушения был он, и выделил на эти цели полмиллиона рублей[196]. Исследователь Ричард Пайпс также указывает, что в этом покушении оказался замешан один из бывших министров Временного правительства, кадет Некрасов Н. В., однако был «прощён», и впоследствии перешёл на сторону большевиков под фамилией «Голгофский».

В середине января срывается второе покушение на Ленина: на приём к Бонч-Бруевичу М. Д. является с повинной солдат Спиридонов, заявивший, что он участвует в заговоре «Союза георгиевских кавалеров», и получил задание ликвидировать Ленина. В ночь на 22 января ВЧК арестовывает заговорщиков в доме 14 на Захарьевской улице, в квартире «гражданки Саловой», однако затем их всех по личной просьбе отправляют на фронт[197][198]. По крайней мере двое из заговорщиков, Зинкевич и Некрасов, впоследствии присоединяются к «белым» армиям[197].

На заседании 5 января 1918 представитель большевиков Яков Свердлов предлагает собранию принять составленную Лениным Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа. Один из пунктов Декларации признавал Россию «Республикой Советов», тем самым признавая законность разгона Временного правительства. Также Свердлов предлагает признать, что задачи Учредительного Собрания «исчерпываются общей разработкой коренных оснований социалистического переустройства общества». Ленин через большевика Скворцова-Степанова предлагает Собранию пропеть «Интернационал», что и выполняют все присутствовавшие социалисты, от большевиков до резко оппозиционных им правых эсеров. Собрание избирает своим председателем правоэсеровского лидера Чернова, и большинством в 237 голосов против 146 отказывается даже обсуждать большевистскую Декларацию.

Во время второй части заседания, в третьем часу ночи, представитель большевиков Фёдор Раскольников заявляет, что коалиция в знак протеста против непринятия Декларации покидает заседание. От имени большевиков он заявляет, что «не желая ни минуты прикрывать преступления врагов народа, мы заявляем, что покидаем Учредительное собрание с тем, чтобы передать Советской власти депутатов окончательное решение вопроса об отношении к контрреволюционной части Учредительного собрания».

По свидетельству большевика Мещерякова, после ухода фракции многие охранявшие Собрание солдаты караула «взяли винтовки наизготовку», один даже «прицелился в толпу делегатов — эсеров», а Ленин лично заявил, что уход большевистской фракции Собрания «так подействует на держащих караул солдат и матросов, что они тут же перестреляют всех оставшихся эсеров и меньшевиков». Один из современников, Вишняк М. В. комментирует обстановку в зале заседаний следующим образом:

Вслед за большевиками в четыре часа утра Собрание покидает левоэсеровская фракция, заявившая через своего представителя Карелина, что «Учредительное собрание не является ни в коем случае отражением настроения и воли трудящихся масс…мы уходим, удаляемся из этого Собрания…мы идем для того, чтобы наши силы, нашу энергию принести в советские учреждения, в Центральный Исполнительный Комитет ».

В пятом часу утра начальник охраны Таврического дворца анархист Железняков А. Г. заявил председательствующему правому эсеру Чернову, что «Я получил инструкцию, чтобы довести до вашего сведения, чтобы все присутствующие покинули зал заседаний, потому что караул устал». 6 января в 4-40 утра делегаты расходятся, постановив собраться в тот же день в 17-00. Председатель Совнаркома Ленин приказывает охране Таврического дворца «не допускать никаких насилий по отношению к контрреволюционной части Учредительного собрания и, свободно выпускать всех из Таврического дворца, никого не впускать в него без особых приказов ».

Комиссар Дыбенко заявляет начальнику охраны Железнякову, что требуется разогнать Собрание силой немедленно, не дожидаясь окончания заседания, согласно приказу Ленина («приказ Ленина отменяю. Учредилку разгоните, а завтра разберемся» ).

Сам Дыбенко был также избран в Учредительное собрание от Балтийского флота; на заседании он послал в президиум записку с шуточным предложением «избрать Керенского и Корнилова секретарями».

5 января 60-тысячная демонстрация в поддержку Учредительного собрания была расстреляна революционными солдатами и матросами на углу Невского и Литейного проспектов. Сторонники Собрания не решились применить оружие в защиту своих интересов; по ехидному выражению Троцкого, они пришли в Таврический дворец со свечами со свечами на случай, если большевики отключат свет, и с бутербродами на случай, если лишат продовольствия, но винтовок с собой они не взяли.

6 января 1918 года газета «Правда» объявляет, что

Прислужники банкиров, капиталистов и помещиков, союзники Каледина, Дутова, холопы Американского доллара, убийцы из-за угла правые эсеры требуют в учр. собрании всей власти себе и своим хозяевам — врагам народа.

На словах будто бы присоединяясь к народным требованиям: земли, мира и контроля, на деле пытаются захлестнуть петлю на шее социалистической власти и революции.

Но рабочие, крестьяне и солдаты не попадутся на приманку лживых слов злейших врагов социализма, во имя социалистической революции и социалистической советской республики они сметут всех её явных и скрытых убийц.

18 января Совнарком принимает декрет, предписывающий устранить из действующих законов все ссылки на Учредительное Собрание.

III Съезд Советов

8 января собирается III Всероссийский съезд Советов, который 18 января одобряет разгон Учредительного собрания. Этот съезд был по своему составу уже практически поголовно большевистским: большевики и левые эсеры получили в нём 94 % мандатов. Ричард Пайпс обращает внимание на то, что, судя по результатам выборов в Учредительное собрание, количество мест большевиков на II съезде превышало их реальную популярность в два раза, на III съезде — уже в три раза.

Так как Съезд рабочих и солдатских депутатов и Съезд крестьянских депутатов, в 1917 году созывавшиеся раздельно, в январе 1918 года проходят в одно время, они объединяются в III Съезд рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Все дальнейшие Съезды также проходят совместно.

III съезд встречает аплодисментами матроса Железняка, который заявляет съезду от имени революционных матросов: «Мы готовы расстрелять не единицы, а сотни и тысячи, ежели понадобится миллион, то и миллион». Максим Горький комментирует такое заявление словами:

III Съезд принимает решение начать подготовку Конституции, которая принимается V Съездом в июле 1918 года.

Январское восстание в Киеве

Потерпев неудачу в большевизации Киева в ноябре-декабре, большевики предпринимают повторную попытку уже в январе 1918 года, подняв в городе восстание. Его основной опорой становятся рабочие киевского завода «Арсенал», настроенные в основном пробольшевистски. Январское восстание также заканчивается провалом, как и ноябрьское: к 22 января (4 февраля) выступление было подавлено национальными украинскими частями (гайдамаки, «вольное казачество», сечевые стрельцы и т. д.)

Восстание проходит на фоне конфликта между большевистским правительством в Петрограде и правительством Центральной Рады в Киеве: в январе 1918 года большевистский Совнарком предъявляет Киеву ультиматум о запрете пропускать через украинскую территорию казаков и бывших царских офицеров, следующих на Дон. Центральная Рада отказывается принять этот ультиматум, в ответ окончательно провозгласив независимость (IV универсал).

Отказ принять ультиматум приводит к началу восстания и одновременно — вооружённым столкновениям с красноармейцами. Активное участие в войне с отрядами УНР принимает левый эсер Муравьёв М. А., фактически ставший одним из изобретателей «эшелонной войны».

26 января (8 февраля) 1918 года советские войска занимают Киев. На территории Украины образуется ряд советских республик: Украинская Народная Республика Советов, Донецко-Криворожская советская республика, Одесская Советская Республика. В марте-апреле 1918 года все они были ликвидированы в ходе немецкого наступления.

Отмена юлианского календаря

Переход России с устаревшего юлианского календаря на более точный григорианский был произведён большевистским Совнаркомом Декретом «О введении в Российской республике западноевропейского календаря» от 26.01.1918. Этот декрет никак не коснулся РПЦ, которая отказалась признавать новый календарь, и в настоящее время продолжает пользоваться юлианским календарём. Разница между двумя календарями с 14 марта 1900 года по 14 марта 2100 года составляет 13 дней, с 15 марта 2100 года разница составит 14 дней.

Отделение церкви от государства

В январе 1918 года Совнарком издаёт Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Заседавший в это время Поместный Собор осудил декрет, своим постановлением обвинив большевиков в «злостном покушении на весь строй жизни православной церкви», и пригрозив участвующим в издании и применении декрета отлучением от церкви. В постановлении Священного Синода № 65 указывалось, что «в случае нападения грабителей и захватчиков на церковное достояние, следует призывать православный народ на защиту Церкви, ударяя в набат, рассылая гонцов и т. п.»[176]

Обострение конфликтов с РПЦ

С открытием 20 января 1918 года второй сессии Поместного собора начинается обострение отношений новой власти с Церковью, в первую очередь — вокруг декрета «об отделении церкви от государства и школы от церкви», в том числе объявившего имущество церкви «народным достоянием».

Принятие декрета проходит на фоне ряда эксцессов на местах. Так, в Петрограде 13-21 января большевики попытались реквизировать помещения Александро-Невской Лавры; в ходе столкновений революционных матросов с верующими погиб протоиерей Скипетров П. И.. 25 января, после взятия Киева войсками левого эсера Муравьёва М. А., погиб митрополит Киевский и Галицкий Владимир, в порядке самосуда убитый революционными матросами с целью грабежа.

19 января патриарх Тихон в своём воззвании осудил «безумцев, творящих кровавые расправы», хотя в тексте большевики и не упоминались прямо. Поместный Собор в своих постановлениях от 25 и 27 января резко осудил Декрет, заявив, в том числе, что «…люди, ставшие у власти и назвавшие себя народными комиссарами, сами чуждые христианской, а некоторые из них и всякой веры, издали декрет (закон), названный „о свободе совести“, а на самом деле устанавливающий полное насилие над совестью верующих».

В феврале 1918 года происходят очередные эксцессы, на этот раз в Омске. 2 февраля большевики, в соответствии с Декретом, попытались реквизировать часть церковного имущества, потребовав от епископа Омского и Павлодарского Сильвестра передать в их распоряжение здания Духовной консистории и Архиерейский дом[200]. Слухи сильно преувеличили предъявленные требования; так, в них говорилось, что большевики якобы собрались реквизировать Омский кафедральный собор для устройства в нём лазарета.

Епископ Сильвестр в знак протеста организовывает 4 февраля демонстративный крестный ход, распространяются воззвания о том, что якобы «Омский Совет Народных Комиссаров решил, согласно декрета из Петрограда, изданного под председательством Иоселя Абрамовича Троцкого — Бронштейна, отобрать Омский кафедральный собор и ваш Омский Никольский казачий собор». На самом деле Троцкий, на тот момент бывший наркомом иностранных дел, к Декрету «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» никакого отношения не имел, и его подписи на Декрете не значится.

В ночь с 5 на 6 февраля 1918 года красногвардейцы арестовывают епископа, причём погибает его эконом Цикура. Инцидент приводит к массовым беспорядкам в Омске; патриарх Тихон фактически становится на сторону епископа Сильвестра, 12 апреля произведя его в архиепископы.

19.2. Октябрь 1917 — август 1918. Обострение конфликта с правыми эсерами

Ещё до 1917 года, в эмиграции в Швейцарии, эсер Чернов В. М. заявляет Ленину: «Приди вы к власти, вы на следующий день меньшевиков вешать станете», на что Ленин, «прищурившись», в шутку отвечает, что «Первого меньшевика мы повесим после последнего эсера».[201] Сталин в своей статье «Лондонский съезд РСДРП», (1907 год), выразился ещё грубее: «Статистика показала, что большинство меньшевистской фракции составляют евреи (не считая, конечно, бундовцев), далее идут грузины, потом русские. Зато громадное большинство большевистской фракции составляют русские, далее идут евреи (не считая, конечно, поляков и латышей), затем грузины и т. д. По этому поводу кто-то из большевиков заметил шутя (кажется, тов. Алексинский), что меньшевики — еврейская фракция, большевики — истинно — русская, стало быть, не мешало бы нам, большевикам, устроить в партии погром».[202]

Распустив Учредительное собрание, большевики окончательно взяли власть в Петрограде, но взятие власти в стране в целом ещё не было закончено. Если большевики к осени 1917 года заняли большинство в местных Советах крупных промышленных городов, то в Советах более мелких городов и в деревнях большинство, как правило, было эсеровским. Распространение власти большевиков в советской историографии именовалось «триумфальным шествием Советской власти» в связи с тем, что в 69 из 84 губернских городов власть была передана мирно.

Установление власти большевиков в Москве произошло ещё в октябре 1917 в ходе ожесточённых боёв. В Нижнем Новгороде, Казани, Туле, Калуге, Севастополе и ряде других городов влияние большевиков в местных Советах было минимальным. Опираясь на отряды Красной гвардии и местные гарнизоны, настроенные в основном пробольшевистски, большевики добиваются переизбрания либо роспуска местных Советов, передавая власть либо большевистским фракциям Советов, либо невыборным ВРК и ревкомам.

24 ноября 1917 года Совнарком принимает декрет «О праве отзыва», декларировавший право избирателей отзывать своих выборных представителей. Положения этого декрета широко использовались большевиками для организации перевыборов тех органов власти, большинство которых оказывалось эсеро-меньшевистским. В некоторых случаях, перевыборы одного и того же органа могли проводиться по 4-5 раз подряд.

В апреле-мае 1918 проходят выборы в местные Советы; в ряде городов побеждают меньшевики и эсеры. В Тамбове вновь избранный Совет попытался приступить к выполнению своих обязанностей в мае 1918, когда в зале появился отряд большевиков. На вопрос председательствующего, есть ли у большевиков мандат, командир отряда вытащил маузер, и заявил: «Вот мой мандат».

Известный эсеровский террорист Борис Савинков в марте 1918 года пытается организовать антибольшевистский переворот в Москве, однако к концу мая этот заговор был раскрыт ВЧК. Тем не менее, в июле 1918 руководимой Савинковым террористической организации «Союз защиты Родины и Свободы» удаётся организовать восстание в Ярославле. Кроме того, начинаются восстания в Муроме и Рыбинске, которые, однако, были подавлены большевиками через несколько часов.

К лету 1918 года эсеры и меньшевики окончательно приходят к выводу, что политическая конкуренция с большевиками мирными методами является невозможной, так как большевики разгоняют выборные органы силой. 8 июня 1918 года в Самаре формируется эсеровский Комитет членов Учредительного собрания.

В борьбе с большевиками эсеры прибегают к методу, испытанному ещё до революции — индивидуальному террору. 20 июня 1918 года эсер Сергеев ликвидирует Володарского. Причиной того, что мишенью был избран именно Володарский, стала развёрнутая им в Петрограде бурная деятельность по преследованию «контрреволюционных» газет, в соответствии с большевистским Декретом о печати. За несколько месяцев Володарский успел закрыть 150 газет общим тиражом до 2 милллионов; с другой стороны, советская историография расценивает это количество как «незначительное» по сравнению с общим количеством газет, издававшихся в Петрограде и Москве.

Как указывает исследователь Ричард Пайпс в своей фундаментальной работе «Большевики в борьбе за власть», после переезда Совнаркома из Петрограда в Москву весной 1918 года за ним также последовала часть Боевой организации партии с.-р. Следуя дореволюционной тактике, эсеровские боевики решили детально изучить перемещения большевистских вождей, наметив основной целью для теракта Троцкого. Однако вскоре они выяснили, что Троцкий непрерывно и хаотично перемещается между столицей и фронтом, поэтому, по выражению эсеровского террориста Семёнова, «по техническим причинам» было решено сначала ликвидировать Ленина. В процессе подготовки теракта Семёнов обнаруживает, что независимо от него такое же покушение готовит Каплан, которую он охарактеризовал, как «непоколебимого революционного террориста».

30 августа 1918 года эсерка Фанни Каплан неудачно покушается на Ленина, в тот же день член партии народных социалистов (по другим источникам, эсер) Леонид Каннегисер ликвидирует председателя петроградской ВЧК Урицкого в качестве мести за бессудные расстрелы.

По признанию самой Фанни Каплан, она решила убить Ленина в феврале 1918, в качестве мести за разгон Учредительного собрания, и в порядке борьбы против подписания Брестского мира.

Ответом большевиков на эсеровский индивидуальный террор стал встречный Красный террор, уже массовый и лучше организованный. Кроме того, 14 июня 1918 года большевики исключают декретом ВЦИК правых эсеров из состава этого органа, и предлагают Советам всех уровней также исключить правых эсеров.

В ноябре 1918 года меньшевики и правые эсеры поднимают восстание рабочих Ижевско-Воткинских заводов на Урале.

19.3. Февраль 1918

Аннулирование царских займов

21 января (3 февраля) 1918 года контролируемый большевиками ВЦИК своим декретом аннулирует внешний и внутренний государственный долг России по договорам и облигациям царского и Временного правительства. К концу 1917 года госдолг вырос до 60 млрд руб., из них 14 млрд внешнего госдолга, и 44 млрд внутреннего.

1. Все государственные займы, заключенные правительствами российских помещиков и российской буржуазии, аннулируются (уничтожаются) с декабря 1917 года.

2. Равным образом аннулируются все гарантии, данные правительствами по займам различных предприятий и учреждений.

3. Безусловно, и без всяких исключений аннулируются все иностранные займы. [203]

Вскоре после этого большинство европейских государств заявляют протесты. Как указывает исследователь Косторниченко В. Н., представители союзных и нейтральных стран объявили подобные декреты «как бы несуществующими», и заявили, что оставляют за собой право «настоятельно потребовать удовлетворения и возмещения всего ущерба и всех убытков»[204]. Особенно сильно пострадал от Декрета самый крупный из иностранных кредиторов царского правительства — Франция, в которой на 1914 год насчитывалось до 1,6 млн держателей царских займов на сумму до 12 млрд франков золотом.

Финальная фаза мирных переговоров

С приходом к власти большевики уже 26 октября 1917 провозглашают Декрет о мире, предлагавшем всем воюющим народам немедленно заключить «справедливый демократический мир без аннексий и контрибуций». 9 декабря 1917 года начинаются переговоры с Германией о немедленном мире, с 20 декабря российскую делегацию возглавляет наркоминдел Троцкий Л. Д.. Прибыв в Брест-Литовск, Троцкий начинает раздавать пропагандистские листовки среди германских солдат, охранявших железнодорожные пути.

Член германской делегации генерал Макс Гофман иронически описал состав советской делегации в таком ключе: «Я никогда не забуду первого обеда с русскими. Я сидел между Иоффе и Сокольниковым, тогдашним комиссаром финансов. Напротив меня сидел рабочий, которому, по-видимому, множество приборов и посуды доставляло большое неудобство. Он хватался то за одно, то за другое, но вилку использовал исключительно для чистки своих зубов. Наискосок от меня рядом с князем Хоенлое сидела террористка Бизенко [так в тексте], с другой стороны от нее — крестьянин, настоящее русское явление с длинными седыми локонами и заросшей, как лес, бородой. Он вызывал у персонала некую улыбку, когда на вопрос, красное или белое вино предпочитает он к обеду, отвечал: „Более крепкое“.»

Наркоминдел Троцкий, в свою очередь, ехидно комментирует уже самого Гофмана следующим образом: «Генерал Гоффманн … привнес свежую ноту в конференцию. Он показывал, что ему не симпатичны закулисные хитрости дипломатии, и несколько раз ставил свой солдатский сапог на стол переговоров. Мы сразу поняли, что единственная реальность, которую действительно следует воспринимать всерьез при этих бесполезных разговорах, это сапог Гоффманна».

Так как остальные воюющие державы проигнорировали большевистский Декрет о мире, речь шла о сепаратном мире России с Германией. Условия, выдвинутые немцами, были позорными для России, и включали в себя отторжение обширных национальных окраин на западе бывшей Российской империи, выплату репараций Германии и компенсаций лицам немецкой национальности, пострадавшим в ходе революционных событий. Кроме того, Германия фактически вела переговоры с Украиной отдельно, как с независимой державой. С точки зрения германской делегации, отторжение западных национальных окраин не считалось нарушением принципа «мира без аннексий», так как, по мнению немцев, народы западных национальных окраин бывшей Российской империи выбрали для себя государственную самостоятельность, в соответствии с принципом «самоопределение вплоть до полного отделения». Советская делегация с негодованием заявила, что «о каком мире без аннексий можно говорить, если от России отторгают чуть ли не 18 губерний».

На зиму 1917/1918 годов уже было очевидно, что бывшая царская армия к этому времени окончательно развалилась, полностью потеряла боеготовность, и была абсолютно неспособна остановить предполагаемое наступление немцев в случае ультиматума. Как утверждал Троцкий в своей работе «Моя жизнь», «когда я в первый раз проезжал через линию фронта на пути в Брест-Литовск, наши единомышленники в окопах не могли уже подготовить сколько-нибудь значительной манифестации протеста против чудовищных требований Германии: окопы были почти пусты». К февралю-марту 1918 года количество дезертиров в России доходит до 3 млн чел.

Очередной вспышке дезертирства способствует как стремление солдат успеть в свои деревни к разделу земли, так и развал снабжения армии. 2 декабря 1917 года по сообщениям с Западного фронта «длительное недоедание перешло в голод». На Северный фронт в декабре ежедневно прибывает 31 вагон муки при норме в 92, а на Западный — даже 8 при норме в 122. В декабре 1917 года начальник штаба пехотного корпуса Северного фронта полковник Беловский свидетельствовал, что «никакой армии нет; товарищи спят, едят, играют в карты, ничьих приказов и распоряжений не исполняют; средства связи брошены, телеграфные и телефонные линии свалились, и даже полки не соединены со штабом дивизии; орудия брошены на позициях, заплыли грязью, занесены снегом, тут же валяются снаряды со снятыми колпачками (перелиты в ложки, подстаканники и т. п.). Немцам все это отлично известно, так как они под видом покупок забираются в наш тыл верст на 35-40 от фронта».

Показательна Сводка сведений о настроении в частях Юго-Западного фронта с 1 по 8 ноября, содержащая[205] подобные пассажи:

Особая армия. 31-й корпус: отношение к боевой службе в 83-й дивизии переменное, в 130-й дивизии удовлетворительное, занятия и работы производятся мало. Отношение к офицерам в 83-й дивизии недоверчивое и враждебное, в 130-й — удовлетворительное. Части обеих дивизий ждут мира…Общее настроение в связи с событиями ухудшается. Боеспособность частей корпуса сомнительная, в последнее время все ухудшается…

39-й корпус. …Во всех дивизиях, кроме резервных частей и 53-й дивизии, занятия не ведутся. Работы в частях корпуса или вовсе не ведутся или выполняются плохо. Отношение к офицерам в большинстве частей недоверчивое и враждебное, удовлетворительное лишь в 498-м и 500-м полках и терпимое в 486-м, в 487-м и 488-м полках. Отношение к войне отрицательное, солдаты ждут мира… .

1-й Туркестанский стрелковый корпус: отношение к боевой службе в 1-й Туркестанской дивизии безразличное, во 2-й дивизии неудовлетворительное, в 113-й пехотной дивизии боевая служба несется исправно….Отношение к офицерам в Туркестанских дивизиях недоверчивое и злобное, в 113-й дивизии удовлетворительное, отношение к войне всюду отрицательное, все ждут мира. 1-й Туркестанский полк, обставляясь мерами предосторожности, братается по всему фронту, выменивая у немцев сигары и ром…

34-й корпус. …3 ноября на объединённом собрании корпусных, дивизионных и полковых рад один из украинцев сказал следующее: «Россия теперь — разлагающийся труп, который своим трупным ядом может заразить Украину». На это группой делегатов неукраинцев была вынесена резолюция с протестом против такого определения.

3-й Кавказский корпус. Стремление к скорейшему заключению мира и пораженческое настроение парализует всю работу офицеров к подъему боевого значения частей. Плохая пища и недостаток обмундирования делают солдат безразличными даже к судьбе родины… .

К моменту германского наступления в феврале 1918 года фронт фактически прекращает своё существование.

Наркоминдел Троцкий Л. Д. предлагает неожиданную формулу «ни мира, ни войны», состоявшую в искусственном затягивании переговоров в надежде на скорую революцию в самой Германии. На заседании ЦК РСДРП(б) большинство (9 голосов против 7) высказываются за предложение Троцкого. 27 января германская делегация официально потребовала от советской стороны немедленно прекратить затягивание переговоров, и дать ответ на свои условия мира. 28 января Троцкий оглашает на заседании делегаций декларацию, провозглашающую, в соответствии с решением большинства ЦК, формулу «войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем», на какое-то время сбившую немцев с толку. Эта формула, хотя и соответствовала мнению большинства ЦК, шла вразрез с требованием Ленина подписывать мир немедленно на германских условиях. Троцкий успевает передать Верховному Главнокомандующему Крыленко Н. В. распоряжение о демобилизации армии, которое Ленин отменяет уже через 6 часов. С другой стороны, позиция Троцкого уже 14 февраля была одобрена на заседании ВЦИК.

По выражению Покровского М. Н.

Он наивно воображал, что стоит только перенести цирк «Модерн» в Брест — и дело будет в шляпе. Что из его брестских речей до германского рабочего дойдет только то, что разрешит напечатать военная цензура Вильгельма II, это ускользнуло от его соображения.

В начале 1918 года многим предложения Троцкого казались правильными: экономическое положение Германии и Австро-Венгрии из-за затянувшейся войны было ненамного лучше российского. Уже к весне 1917 года германское правительство приблизилось к исчерпанию мобилизационных ресурсов, весьма ограниченных, в отличие от Антанты с её огромными колониальными владениями. Практически вся германская промышленность к 1917 году была переведена на военные рельсы, причём правительство было вынуждено вернуть с фронта 125 тыс. рабочих. Распространились разнообразные суррогаты («эрзац»), а уже зима 1916/1917 годов вошла в германскую историю, как «брюквенная зима», в ходе которой, по некоторым источникам, умерло от голода до 700 тыс. чел.

К зиме 1917/1918 годов положение Центральных держав стало ещё хуже. Нормы по карточкам составляли: неделю картофеля — 3 килограмма 300 граммов, хлеба — кило восемьсот, мяса — 240 граммов, жиров — 70-90 граммов[206]. Под влиянием нарастающего экономического и, в первую очередь, продовольственного, краха в Германии и Австро-Венгрии резко возросло забастовочное движение, в Австро-Венгрии прошла всеобщая забастовка, начали появляться первые Советы по российскому образцу. 15 января в Берлине в забастовках участвовало до полумиллиона рабочих. По выражению Троцкого, «не нужно ли попытаться поставить немецкий рабочий класс и немецкую армию перед испытанием: с одной стороны — рабочая революция, объявляющая войну прекращенной; с другой стороны — гогенцоллернское правительство, приказывающее на эту революцию наступать».[207]

Общая усталость от войны распространялась также и на державы Антанты: так, во французской армии отказались идти в наступление до ста полков. Мятеж был подавлен самыми жёсткими методами.

8 января 1918 года президент США Вудро Вильсон выступает с мирной инициативой, выдвинув Четырнадцать пунктов Вильсона.

Однако стратегия Троцкого провалилась; забастовочное движение в Германии в целом было подавлено к 9 февраля с помощью жёстких репрессий. На настроение немцев повлиял в том числе разгон большевиками Учредительного собрания, которое, как предполагалось, встанет на позиции «революционного оборончества». По заявлению главы советской делегации наркоминдела Троцкого, «разгон же Учредительного Собрания означал для немцев нашу очевидную готовность к прекращению войны какой угодно ценой. Тон Кюльмана [главы германской делегации статс-секретаря германского МИД Рихарда фон Кюльмана] стал заметно наглее»[208]. Сам Рихард Кюльман также высказался о Троцком без особой симпатии, отметив, что «не очень большие, острые и насквозь пронизывающие глаза за резкими стеклами очков смотрели на его визави сверлящим и критическим взглядом. Выражение его лица ясно указывало на то, что он [Троцкий] лучше бы завершил малосимпатичные для него переговоры парой гранат, швырнув их через зеленый стол, если бы это хоть как-то было согласовано с общей политической линией». Кроме того, фон Кюльман выражает сомнение, что Троцкий вообще собирался заключать какой-либо, выгодный или невыгодный для России, мирный договор: «иногда я спрашивал себя, прибыл ли он вообще с намерением заключить мир, или ему была нужна трибуна, с которой он мог бы пропагандировать большевистские взгляды».

9 февраля 1918 года немцы перехватили в Берлине воззвание к германским солдатам, призывающее их «убить императора и генералов и побрататься с советскими войсками», после чего германская делегация в Брест-Литовске по приказу кайзера Вильгельма II предъявляет большевикам первый ультиматум.

По заявлению кайзера Вильгельма II, сделанному 9 февраля 1918 года

Сегодня большевистское правительство напрямую обратилось к моим войскам с открытым радиообращением, призывающим к восстанию и неповиновению своим высшим командирам. Ни я, ни фельдмаршал фон Гинденбург больше не можем терпеть такое положение вещей. Троцкий должен к завтрашнему вечеру … подписать мир с отдачей Прибалтики до линии Нарва — Плескау — Дюнабург включительно…верховное главнокомандование армий Восточного фронта должно вывести войска на указанную линию.

16 февраля Германия уведомляет советскую сторону о возобновлении военных действий 18 февраля в 1200. 21 февраля немецкой стороной предъявлен второй, более жёсткий ультиматум. В тот же день Совнарком принимает декрет «Социалистическое Отечество в опасности!», начинает массовый набор в Красную Армию. Согласно советской историографии, 23 февраля происходят первые столкновения Красной Армии с наступающими немецкими частями. По итогам этих столкновений, комиссар Дыбенко бежал из Петрограда, был арестован большевиками, и отдан под трибунал. Троцкий потребовал для Дыбенко смертной казни за дезертирство, однако революционные матросы Балтийского флота предъявили «Ленину и Троцкому» ультиматум: «Если в течение 48 часов Дыбенко не будет освобожден, мы откроем артиллерийский огонь по Кремлю и начнем репрессии против отдельных лиц».[199][209], после чего Дыбенко был всего лишь исключён из партии. Восстановлен в партии в 1922 году.

25 февраля 1918 года Ленин в статье в «Правде» заявляет по поводу сдачи немцам Нарвы «Эта неделя является для партии и всего советского народа горьким, обидным, тяжелым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком». Также Ленин заявил, что большевики «с 25 октября 1917 года» стали «революционными оборонцами».

Начало немецкого наступления в феврале 1918 года стало окончательным крахом предложенной Троцким формулы «ни мира, ни войны». 22 февраля Троцкий подаёт в отставку с поста наркоминдела, и полностью присоединяется к Ленину, требовавшему заключать мир немедленно на германских условиях.

19.4. Март 1918

Подписание Брестского мира

23 февраля ЦК РСДРП(б) под давлением Ленина всё-таки принимает решение о принятии германского ультиматума. 24 февраля Московское бюро РСДРП(б) принимает резолюцию о недоверии ЦК, и заявляет, что «существование Советской власти является теперь чисто формальным делом и что в интересах международной революции целесообразно пойти на утрату власти Советов».[211] Ленин называет это решение «странным и чудовищным». В своей статье «Тяжёлый, но необходимый урок» в «Правде» 25 февраля 1918 года Ленин обвиняет «левых коммунистов» в «шапкозакидательстве», заявив, что они приняли забастовки в Германии и Австрии за революцию.

Свою позицию Ленин сформулировал ещё на заседании ЦК РСДРП(б) 11(24) января 1918 года: «для революционной войны нужна армия, а у нас армии нет ….Несомненно, мир, который мы вынуждены заключать сейчас, — мир похабный, но если начнется война, то наше правительство будет сметено и мир будет заключен другим правительством».

Заключение мира на условиях Ленина сопровождается острой внутрипартийной борьбой, которая едва не закончилась для самой партии её расколом. Против германских условий выступает ряд большевистских лидеров: Бухарин Н. И., Дзержинский Ф. Э., Урицкий М. С., Бубнов А. С., Радек К. Б.[212], Иоффе А. А., Крестинский Н. Н..

23 февраля 1918 года проходит историческое заседание ЦК РСДРП(б), которое протекало уже в условиях 48-часового германского ультиматума. Ленин требует заключения мира на германских условиях, пригрозив в противном случае подать в отставку. Троцкий, несмотря на своё отрицательное отношение к мирному договору, отказывается участвовать в дискуссии, выразив свою солидарность по этому вопросу с Лениным.

Позиция Троцкого заставила заколебаться также ряд других членов ЦК, и в конечном итоге обеспечила Ленину большинство. Дзержинский на этом заседании заявляет, что «передышки не будет, наше подписание [мира], наоборот, будет усилением германского империализма. Подписав условия, мы не гарантируем себя от новых ультиматумов. Подписывая этот мир, мы ничего не спасём. Но согласен с Троцким, что если бы партия была достаточно сильна, чтобы вынести развал и отставку Ленина, тогда можно было бы принять решения [против мира], теперь — нет». В ходе голосования Троцкий, Дзержинский, Иоффе и Крестинский воздержались, что позволило большинством в 7 голосов против 4 при 4 воздержавшихся принять историческое решение о подписании Брестского мира. Вместе с тем ЦК единогласно постановляет «готовить немедленную революционную войну».

Дзержинский, Иоффе и Крестинский объясняют свою позицию, зачитав на этом заседании ЦК следующее своё заявление:

Урицкий от лица «левых коммунистов» также зачитывает заявление, гласящее: «мы, не желая нести ответственности за принятое решение [Брестский мир на германских условиях], которое мы считаем глубоко ошибочным и губительным для русской и международной революций, тем более, что решение это принято меньшинством ЦК, так как 4 воздержавшихся, как явствует из их мотивировки, стоят на нашей позиции, мы заявляем, что уходим из всех ответственных партийных и советских постов, оставляя за собой полную свободу агитации как внутри партии, так и вне её, за положения, которые мы считаем единственно правильными».

24 февраля мир с огромным трудом продавливается Лениным через ВЦИК 116 голосами против 85. Несмотря на постановление большевистской фракции ВЦИК о том, что все члены фракции в порядке партийной дисциплины должны голосовать за мир, Бухарин и Рязанов голосуют против, а Луначарский колеблется. Фракция левых эсеров обязывает своих членов, наоборот, голосовать против мира, однако за мир всё равно голосуют Спиридонова и Малкин.

3 марта 1918 года мир был официально подписан советской делегацией в Брест-Литовске.

По условиям мирного договора, от России отторгались ряд западных и, частично, южных в пользу Турции, национальных окраин, площадью до 780 тыс. км² и населением до 56 млн чел., Россия также обязывалась признать независимость Украины в лице правительства Центральной рады, провести полную демобилизацию армии и флота и уплатить контрибуцию в размере 6 млрд марок.

Позорные условия Брестского мира вызвали правительственный кризис: среди большевиков значительно усиливается радикальная фракция «левых коммунистов» во главе с Бухариным Н. И., требовавшая отказа от мира на таких условиях. Левые эсеры, составлявшие с большевиками правительственную коалицию, заявляют протест, и выходят из состава Совнаркома. Левый эсер Штейнберг И. З. резко возражает против мирного договора, отметив, что «Брестский мир, начав с капитуляции вовне, вынужден будет переходить к капитуляции внутренней, к сдаче социальных позиций октябрьской революции и внутри страны». Отчасти такое мнение Штейнберга оправдывается с переходом в 1921 году к режиму НЭПа, который определённая часть современников воспринимала, как «экономический Брест».

По заявлению же Бухарина,

VII съезд РСДРП(б) (на этом съезде переименованной в РКП(б)), работавший 6-8 марта 1918 года в составе 46 делегатов, принимает резолюцию, одобряющую заключение мира (30 голосов за, 12 против, 4 воздержалось). 15 марта Брестский мир был ратифицирован на IV Съезде Советов, 22 марта ратифицирован германским Рейхстагом.

VII съезд РСДРП(б), Резолюция о войне и мире, 8 марта 1918 года.

Съезд признает необходимым утвердить подписанный Советской властью тягчайший, унизительнейший мирный договор с Германией, ввиду неимения нами армии, ввиду крайне болезненного состояния деморализованных фронтовых частей, ввиду необходимости воспользоваться всякой, хотя бы даже малейшей, возможностью передышки перед наступлением империализма на Советскую социалистическую республику.

…съезд заявляет, что первейшей и основной задачей и нашей партии, и всего авангарда сознательного пролетариата, и Советской власти съезд признает принятие самых энергичных, беспощадно решительных и драконовских мер для повышения са­модисциплины и дисциплины рабочих и крестьян России, для разъяснения неизбежности исторического приближения России к освободительной, отечественной, социалистической войне, для создания везде и по­всюду строжайше связанных и железной единой волей скрепленных организаций масс, организаций, способных на сплоченное и самоотверженное действие как в будничные, так и особенно в критические моменты жизни народа, — наконец, для всестороннего, систематического, всеобщего обучения взрослого населения, без различия пола, воен­ным знаниям и военным операциям .

…

В убеждении, что рабочая революция неуклонно зреет во всех воюющих странах, готовя неизбежное и полное поражение империализма, съезд заявляет, что социалистический пролетариат России будет всеми силами и всеми находящимися в его распоряжении средствами поддерживать братское революционное движение пролетариата всех стран. [213]

Заключение мирного договора встречает единодушное осуждение у всех без исключения политических сил в стране. Даже в среде самих большевиков по вопросу о мире фактически происходит раскол примерно поровну. Оппоненты Ленина, от левых эсеров до генерала Деникина А. И., в своих выступлениях возражают против его аргументов о невозможности остановить германское наступление вследствие окончательного развала армии, и предлагают вместо этого склонить народ к массовому восстанию против германо-австрийских оккупационных войск. С резким осуждением мира 5 (18) марта 1918 года выступает патриарх Тихон, заявивший, что «отторгаются от нас целые области, населенные православным народом, и отдаются на волю чужого по вере врага…мир, отдающий наш народ и русскую землю в тяжкую кабалу, — такой мир не даст народу желанного отдыха и успокоения».

Троцкий в знак протеста против заключения Брестского мира подаёт в отставку с поста наркоминдела. 8 апреля он получает новое назначение, на пост наркомвоенмора. Председатель Совнаркома Ленин назвал заключённый мир «несчастным», а председатель Петросовета Зиновьев заявил, что «все строение, возводимое ныне германскими империалистами в несчастном договоре, — есть не что иное, как легкий дощатый забор, который в самом непродолжительном времени будет беспощадно сметен историей». Отношения Германии с большевиками с самого начала были не идеальными. С апреля 1918 года советский посол Иоффе занялся активной революционной пропагандой уже в самой Германии, что заканчивается Ноябрьской революцией. Немцы, со своей стороны, последовательно ликвидируют советскую власть в Прибалтике и Украине, оказывают помощь «белофиннам» и активно содействуют формированию очага Белого движения на Дону.

Державы Антанты воспринимают заключённый сепаратный мир враждебно. 6 марта в Мурманске высаживается британский десант. 15 марта Антанта заявляет о непризнании Брестского мира, 5 апреля высаживается японский десант во Владивостоке, 2 августа — британский в Архангельске.

«Войска завесы»

После заключения Брестского мира большевики, начиная с 3 марта 1918 года, начинают формировать вдоль демаркационной линии так называемые «войска завесы» численностью до 11 пехотных дивизий[214]. Система «завесы» состояла из подвижных отрядов, формируемых на добровольческих началах, и разделялась на Северный и Западный участки[215], к которым летом 1918 года добавился Южный участок[215], осенью 1918 года окончательно преобразованный в регулярные войска, и переименованный во фронт. Для службы в отрядах «завесы» активно привлекались бывшие царские офицеры, пришедшие в эти отряды под влиянием патриотических лозунгов борьбы с Германией[216].

Мнение Дзержинского Ф. Э. о том, что «подписав условия, мы не гарантируем себя от новых ультиматумов», высказанное им на заседании ЦК РСДРП(б) 23 февраля 1918 года, в какой-то мере оправдалось. Германские войска продвинулись за пределы оккупационной зоны, предусмотренной договором, так что демаркационную линию фактически пришлось передвигать: 22 апреля немцы заняли Симферополь, 1 мая Таганрог, 8 мая Ростов-на-Дону.

Окончательно продвижение немцев останавливается к июню 1918 года на линии Батайск — Дон — Северский Донец — Дёгтево — Осиновка — Новобелая — Валуйки — Грушевка — Белгород — Рыльск[217].

Переименование большевистской партии в «коммунистическую»

6-8 марта 1918 года проходит VII съезд большевиков, на котором принято решение переименовать партию в «коммунистическую» в честь Парижской коммуны. Ленин зачитывает на съезде Доклад «О пересмотре программы, и изменении названия партии», в котором заявляет:

Впервые Ленин предлагает переименовать партию в коммунистическую на VII партийной конференции (апрель 1917), но тогда это предложение было отвергнуто.

Переименование стало итогом начавшейся ещё с апреля 1917 года внутрипартийной дискуссии. Замена названия «социал-демократическая» на «коммунистическая» окончательно оформило разрыв большевиков, как крайне левого, радикального движения, с умеренными социалистическими партиями.

Перенос столицы в Москву

11 марта 1918 года большевики переносят столицу из Петрограда в Москву, опасаясь предполагаемого наступления немцев. 12 марта Троцкий публикует в «Правде» заявление, гласящее:

Граждане Петрограда! Совет Народных Комиссаров, Центр. Исп. Комитет выехали в Москву на Всероссийский Съезд Советов. Уже сейчас можно почти с полной уверенностью сказать, что на этом съезде будет решено перенести временно столицу из Петрограда в Москву. Этого требуют интересы всей страны. Германские империалисты, навязав нам свой аннексионный мир, остаются смертельными врагами Советской власти. Сейчас они открывают поход против революционной Финляндии. При этих условиях Совету Народных комиссаров невозможно больше оставаться и работать в Петрограде на расстоянии двухдневного перехода от расположения германских войск. …

— [219]

Перенос столицы стал одним из проявлений прагматизма большевиков: тот же самый Троцкий ещё осенью 1917 года резко возражал против планов Керенского «разгрузить» Петроград перед лицом предполагаемого германского наступления, назвав такие планы «дезертирством с ответственнейшего боевого поста».

Вместе с тем часть большевистких лидеров продолжает придерживаться прежней точки зрения, и резко возражают против переезда. Принятие решения о переносе столицы сопровождается острой внутрипартийной дискуссией: Бонч-Бруевич М. Д. настаивает на переносе в связи с усилением военной активности Германии в Балтийском море и Финляндии, председатель Петросовета Зиновьев Г. Е. и нарком просвещения Луначарский А. В. выступали против оставления Смольного, как «символа революции». Председатель Совнаркома Ленин соглашается с доводами Бонч-Бруевича, и «продавливает» решение о переносе столицы через Совнарком и ЦК.

Переезд правительства в Москву проходил в сложных условиях; на 11 марта всё ещё не был окончательно сломлен саботаж железнодорожников. Для отвода глаз о переезде было объявлено 11 марта, однако фактически переезд начался на один день раньше, 10 марта в 2145, и проходил под охраной латышских стрелков под командованием Березиня О.

По пути следования поезд с Лениным столкнулся со следовавшим с фронта эшелоном с вооружёнными дезертирами. На станции Малая Вишера произошло столкновение дезертиров силами до 400 матросов и 200 солдат с численно превосходящими их латышскими стрелками. Латыши разоружили дезертиров и заблокировали «анархистский поезд»[220].

IV Всероссийский съезд Советов

В марте собирается Чрезвычайный IV Съезд Советов, который ратифицирует Брестский мир. Правящая большевистско-левоэсеровская коалиция составила получила на съезде 1079 мандатов из 1204. Подавляющим большинством голосов мирный договор был ратифицирован, также Съезд одобрил постановление ВЦИК о переносе в Москву.

Меньшевики и эсеры участвуют в деятельности Съезда, безуспешно пытаясь протестовать против Брестского мира.

19.5. Август 1917 — апрель 1918. Ссылка царя в Тобольске

После июльских событий 1917 года в Петрограде Временное правительство принимает решение переправить царя с семьёй в какое-нибудь более спокойное место. Местом ссылки был избран Тобольск, куда царь прибывает 6 августа 1917 года пароходом из Тюмени, вместе с остатками свиты (45 человек), и охраной 330 солдат и 6 офицеров. Временное правительство отказалось давать какое-либо содержание свите.

По воспоминаниям Керенского,

Впоследствии Керенский утверждал, что в 1917 году он находился под мощным давлением разнообразных делегаций, требовавших расстрелять царя. По мнению Керенского, если бы Николай не был бы сослан в Тобольск, «он также был бы казнён, но на год ранее».

Семья была размещена на втором этаже бывшего губернаторского дома[221]. Выходить в город запрещалось, за исключением посещения церкви, все письма просматривались. Однако в целом жизнь ссыльных в первые месяцы была очень тихой; как писал сам царь, «нам здесь хорошо — очень тихо». Ближайшая железная дорога находилась от Тобольска в 260 верстах, и «триумфальное шествие Советской власти», распространявшееся главным образом по железным дорогам, до него не дошло, дойдя только до Тюмени, Омска и Екатеринбурга.

О приходе к власти большевиков становится известно с опозданием на две недели, только 17 ноября.

17 ноября. Такая же неприятная погода с пронизывающим ветром. Тошно читать описания в газетах того, что произошло две недели тому назад в Петрограде и в Москве!
Гораздо хуже и позорнее событий Смутного времени .

— Дневники Николая II, 1917 год

В Тобольске образуется Солдатский комитет, избранный охраной царя. Отношение Комитета к бывшему императору, в целом, было враждебным. 19 декабря запрещено посещать церковь, за исключением праздников, 7 марта этот запрет отменён.

В конце декабря Солдатский комитет постановляет 100 голосами против 80 снять у свергнутого царя погоны, что он сам воспринял, как унижение, заявив, что «этого свинства я им не забуду», и снимать погоны отказался. В феврале солдаты, раздражённые обильным питанием царя, требуют перевести его на солдатский паёк. 13 февраля комиссар Карелин постановляет оплачивать из казны только солдатский паёк, отопление и освещение, а всё остальное должно оплачиваться за счёт заключённых, причём пользование личными капиталами было ограничено 600 рублей в месяц. 19 февраля Солдатский комитет разрушил ночью кирками ледяную горку, построенную в саду для катания царских детей. Предлогом для этого было то, что с горки можно было «смотреть через забор».

В феврале большевистские Советы в Екатеринбурге и Омске вспоминают о существовании Николая II, и независимо друг от друга каждый из них поднимает перед председателем ВЦИК Свердловым вопрос о переводе царя к себе, опасаясь, что весной он может бежать. Вплоть до этого времени большевики не проявляли никакого интереса к личности свергнутого царя, так как были слишком поглощены ожесточённой борьбой за власть, и им было не до царя.

Власть большевиков в Тобольске фактически была установлена в марте 1918 года с прибытием из Омска 11(24) марта Дуцмана Василия (Вильгельма) Карловича, комиссара Тобольска и комиссара над царской семьёй. Дуцман не имел никаких связей в Тобольске, и предпочитал никак не вмешиваться в события, ограничиваясь наблюдением за царской семьёй.

Через несколько дней в Тобольске происходит конфликт между несколькими большевистскими отрядами: 13 (26) марта прибывает отряд красногвардейцев из Омска, 15(28) вдвое меньший из Екатеринбурга, покинувший Тобольск 4 апреля по требованию первого отряда. Омский отряд находился под командованием Демьянова и Дегтярёва, которые сами происходили из Тобольска, и были в нём хорошо известны. Этот отряд разгоняет местную земскую и городскую управу, и переизбирает Совет[222].

Сам Николай упоминает в своих дневниках в записи от 22 марта о прибытии и изгнании ещё одного отряда, из Тюмени: «Утром слы­шали со двора, как уезжали из Тобольска тюменьские раз­бойники-большевики на 15 тройках, с бубенцами, со свис­том и с гиканьем. Их отсюда выгнал омский отряд!».

31 марта (13 апреля) прибыл второй отряд из Екатеринбурга под командованием делегата Уралсовета комиссара Заславского С. С., 28-летнего слесаря, дважды судимого за революционную деятельность, и с началом войны мобилизованного на Балтийский флот, где он окончил школу гардемаринов. Заславский требует немедленно заключить царя в «каторжную тюрьму».

Во время этого конфликта в Тобольск во главе ещё одного отряда численностью 150 человек прибывает 9(22) апреля комиссар ВЦИК Яковлев, которому в течение двух дней удалось взять под свой контроль оба предыдущих отряда, изгнав Заславского.

19.6. Апрель 1918

К весне 1918 года большевикам удаётся в целом разгромить умеренных политических противников — кадетов, меньшевиков и часть эсеров. Однако к этому времени деятельность большевистского правительства начинает вызывать раздражение уже не умеренных, а других радикальных партий. После захвата государственной власти большевикам фактически приходится бороться с хаосом, разрастанию которого они сами способствовали до ноября 1917 года: развалившаяся армия перед лицом германских войск, подошедших вплотную к столице страны, крах экономики, развал продовольственного снабжения городов и армии, дезорганизация промышленности и железных дорог.

С декабря 1917 года большевики принимают курс на огосударствление экономики, для управления которой 2 декабря 1917 года основан ВСНХ. Начинается массовая национализация. Исследователь Восленский М. С. в своей фундаментальной работе «Номенклатура» отмечает, что «не под влиянием социалистических утопий, и уж тем более не из осознанного желания возродить „азиатский способ производства“, а из чисто практических соображений, но ленинцы встали на путь тотального огосударствления».

7 декабря 1917 года основана ВЧК. С февраля 1918 года ВЧК приступает к активным действиям, хотя полномасштабный террор начинается только с июля 1918 года, после покушений эсеров на Володарского, Урицкого и Ленина.

С февраля-марта 1918 года большевики начинают сворачивать рабочий контроль в промышленности, который был введён самими же большевиками на 67 % предприятий 14 ноября 1917 постановлением ВЦИК «О рабочем контроле», однако вызвал лишь дезорганизацию. В ряде случаев рабочие, получив контроль над фабриками и заводами, проявили некомпетентность в технических и управлеченских вопросах, так что большевикам пришлось в некоторых случаях поддержать возвращение на заводы непопулярных инженеров и владельцев, изгнанных годом ранее. Попытки большевиков восстановить в промышленности принцип единоначалия наталкиваются на упорное сопротивление левых радикалов; по оценке Ричарда Пайпса, на 1919 год единоначалие было восстановлено лишь на 10,8 % предприятий, но благодаря энергичным мерам в 1920—1921 годах традиционное единоначалие было восстановлено уже на 90,7 % предприятий. Как указывает исследователь Восленский М. С., Ленин позднее охарактеризовал рабочий контроль, как «шаг противоречивый, шаг неполный».

В декабре 1917 года большевики вводят в бывшей царской армии выборность командиров, отменяют воинские звания и знаки отличия. Уже в январе-феврале начато образование РККА на началах выборности командиров, отказа от принудительных мобилизаций, воинских званий и знаков отличия. Кроме того, в РККА вплоть до 1919 года даже отсутствовала единая форма одежды[226].

Однако в силу отказа от принудительных мобилизаций новая армия стала слишком малочисленной, а из-за выборности командиров и негативного отношения к привлечению бывших царских офицеров, как «контрреволюционеров» — в целом небоеготовой, и слабо поддающейся централизованному контролю. В дальнейшем советские лидеры описывают РККА в первые месяцы её существования, как «партизанщину». Кроме того, отказ от знаков отличия породил неудобства на повседневном уровне.

Уже 19 марта 1918 года Совнарком постановляет начать широкое привлечение в РККА бывших царских офицеров в качестве «военспецов», 26 марта отменяется выборность командиров. Эти меры дошли до логического завершения с переходом к принудительным мобилизациям летом 1918 года, и, наконец, учреждению единой формы одежды, знаков различия и де-факто воинских званий (вместо которых использовались названия должностей) в январе 1919 года.

Фактически начавшийся переход к постоянной армии, построенной на принципах единоначалия командиров (хотя и поставленных под контроль комиссаров) противоречил теоретической работе Ленина 1917 года «Государство и революция», в которой провозглашалась замена постоянной армии «всеобщим вооружением народа».

3 марта 1918 года большевики заключают крайне непопулярный Брестский мир, единодушно осуждённый всеми без исключения политическими силами в стране, от сторонников восстановления самодержавной монархии до социалистов, и едва не вызвавший раскол среди самих большевиков. Также в марте 1918 года перед лицом германского вторжения переносят столицу из Петрограда в Москву, хотя в 1917 году поддерживали протесты, когда Керенский планировал «разгрузить» Петроград из тех же соображений.

Одной из острейших проблем, с которой столкнулись большевики после прихода к власти, стал продолжавшийся развал системы поставок в города хлеба, фактически начавшийся ещё в 1915—1916 годах в связи с развалом традиционной рыночной системы снабжения. Отношения города и деревни начинают принимать характер войны, что ранее в России было полностью неизвестно. Воплощение на практике «чёрного передела» земли в соответствии с большевистским Декретом о земле приводит к массовому разрушению немногих наиболее передовых хозяйств, которые велись помещиками и купцами в соответствии с европейскими методиками, и были ориентированы, в первую очередь, на поставки хлеба на рынок. Такие хозяйства начинают приходить упадок ещё с 1914 года в связи с нехваткой рабочих рук из-за массовых мобилизаций, и сокращают посевные площади наиболее активно. К весне 1918 года подобные хозяйства фактически прекращают своё существование. В результате товарность сельского хозяйства резко падает. Крестьяне-общинники всё сильнее тяготеют к замкнутому натуральному хозяйству, со временем видя всё меньше смысла вообще в существовании городов как таковых.

Большевики продолжают политику продразвёрстки («хлебная монополия», «продовольственная диктатура»), которую впервые попыталось инициировать ещё царское правительство в конце 1916 года. Переход к полномасштабной «продовольственной диктатуре» с формированием продотрядов и целых продармий происходит также только летом 1918 года.

Таким образом, большевики после прихода к власти ведут себя крайне прагматично, идя на нарушение даже собственных программных документов: раз уж бывшая Российская Императорская армия развалилась, а новая армия ещё находится в зародыше, никаких сил для сопротивления требованиям Германии у России нет, и мир придётся заключить на немецких условиях. Раз уж новая армия, построенная на началах всеобщего равенства, оказалась небоеготовой, значит, армию придётся строить на более традиционных началах. Раз уж традиционная система снабжения городов с 1915—1916 годов начала разваливаться, необходимо прибегнуть к принудительной продразвёрстке, которую ранее безуспешно пытались применить царское правительство и Временное правительство. Наконец, раз уж рабочий контроль привёл к развалу в промышленности и железных дорогах, необходимо отменить его.

Все эти меры приводят к тому, что радикальные партии (анархисты, левые эсеры, эсеры-максималисты) начинают обвинять уже самих большевиков в «оппортунизме», «недостаточной революционности», «предательстве интересов масс». Эти обвинения обостряются после заключения в марте 1918 года Брестского мира. В политической борьбе у большевиков также имелись конкурентные преимущества перед этими партиями: в борьбе против анархистов они могли опереться на создаваемую ими новую государственную машину, необходимость которой анархисты отрицали в принципе. Что же касается левых эсеров, они, в отличие от большевиков, опирались не на рабочих, а на крестьян, менее дисциплинированных и хуже организованных. Опора на рабочих дала в руки большевикам крупные промышленные города Центральной России, тогда как их противники могли рассчитывать, как правило, только на мелкие города и распыленные по всей стране деревни.

Разгром большевиками анархистов в Москве

Российские анархисты в целом поддерживали большевиков в их борьбе за власть в 1917 году, выступали их союзниками в июльском выступлении 1917 года. Анархисты имели определённое влияние среди заводских рабочих, частично среди крестьян. Особенно заметно было влияние анархистов в Кронштадтской военно-морской базе. Анархистом являлся матрос Железняк, разогнавший Учредительное собрание. Анархисты также в целом поддержали Октябрьское вооружённое восстание, выдвинув лозунг «бить вместе [с большевиками], идти порознь».

К весне 1918 года отношения между союзниками начали портиться. Большевиков особенно раздражала деятельность анархистской организации в Москве, самовольно захватывающей особняки «буржуазии», и организующей собственные боевые отряды, «Чёрную гвардию». Беспокойство большевиков вызывает и то, что захваченные особняки располагались в стратегически важных точках Москвы[227], в частности, вокруг Кремля, и могли быть использованы в случае предполагаемого анархистского вооружённого восстания. 9 апреля 1918 года стали распространяться слухи об анархистском выступлении, которое якобы должно было произойти в ближайшие дни, «анархистские» особняки объявляются на осадном положении.

Большевики обвиняют анархистское движение в перерождении в «анархо-бандитизм» вследствие засорения уголовными элементами, обвиняют анархистов в массовом переходе к грабежам населения. Зампред ВЧК Петерс Я. Х. утверждал, что московские анархисты [228] «представляли собой как бы вторую параллельную Советской власти власть: они выдавали ордера, имели чёрную гвардию и т.д….мы убедились, что громадное большинство членов этих коммун — обыкновенные бандиты, ничего общего с идейным анархизмом не имеющие». Большевики обвиняют московских анархистов во многих конкретных случаях грабежей. Так, Московская федерация анархистских групп изъяла у частной конторы «Кавказ и Меркурий» 82 килограмма опиума, якобы для того, чтобы уничтожить его, как вредный продукт, однако опиум анархисты не уничтожили, а продали спекулянтам, передав деньги анархисту Мамонту Дальскому[229]. Уголовник Кэбурье после ограбления большого склада бывшего Всероссийского земского союза скрылся в одном из «анархистских» особняков, а Федерация анархистских групп отказалась его выдавать, настаивая на его «идейности».

С другой стороны, анархисты негативно восприняли переход большевиков к построению централизованного государства и огосударствлению экономики, важным шагом на пути к этом стало создание в декабре 1917 года ВСНХ. Противники государства как такового, анархисты всё больше начинают склоняться к лозунгу «третьей революции», которая должна была уничтожить создаваемую большевиками новую государственную машину.

В ночь с 11 на 12 апреля 1918 года ВЧК проводит разгром московской организации анархистов, неожиданно атаковав с использованием пулемётов 25 особняков, захваченных анархистами. Во время штурма Дома «Анархия» на Малой Дмитровке,25 (здание бывшего Купеческого клуба) ВЧК использовала артиллерию. Со своей стороны анархисты использовали одну горную пушку.

12 апреля Совнарком Москвы публикует заявление, в котором отмечает:

Целые группы контрреволюционеров входят в вооружённые отряды анархистов, чтобы использовать их имя для выступления, к которому они неоднократно уже призывали как в печати, так и на собраниях. Уголовные преступники после целого ряда убийств и грабежей находили себе убежище в захваченных анархистами особняках. Не проходило дня без нескольких ограблений и убийств, совершенных под флагом анархизма. Особняки, реквизируемые анархистами, по уверениям их идейных вождей, для культурно-просветительских нужд, ограблялись; обстановка их и ценности продавались в частные руки и служили средствами для обогащения отдельных лиц, а отнюдь не для удовлетворения общественных потребностей, а сами особняки становились приютами для уголовных преступников….
Несколько сот вооружённых людей, оказавших сопротивление и потом сдавшихся, арестованы…
При разоружении отобрана масса оружия: бомб, ручных гранат, несколько десятков пулеметов и бомбометов, огромное количество винтовок, револьверов и патронов. Эта масса оружия в руках явных контрреволюционеров и уголовных бандитов была угрозой всему населению.

— А. В. Дубовик. Разгром московских анархистов. 12 апреля 1918 года.[228]

По официальным данным, опубликованным в газете «Известия ВЦИК», при операции было убито и ранено около 30 анархистов, и около 10 сотрудников ВЧК.

15 апреля 1918 фракция «анархистов-коммунистов» на заседании ВЦИК заявляет протест против проведённой операции, после чего получает заверения Якова Свердлова, что «когда Советская власть решила покончить здесь с бандитизмом, она имела в виду именно бандитизм, а не идейных анархистов» . В общей сложности в ходе операции было арестовано около 400 человек, из которых было отпущено около пяти процентов.

Вслед за разоружением анархистов в Москве, происходит аналогичная операция в Петрограде 23 апреля, арестовано около 500 человек. Проведены операции в Витебске, Курске, Воронеже, Таганроге. В июне 1918 года закрыта газета «Анархия».

Перемещение отрекшегося царя из Тобольска в Екатеринбург

10 апреля 1918 года прибывший в Тобольск комиссар ВЦИК Яковлев заявил, что его миссией является увоз царя из Тобольска, возможно одного, без семьи. К этому времени Яковлеву удаётся, в целом, склонить на свою сторону оба находившихся в Тобольске большевистских отряда, екатеринбургский и омский, несмотря на их конфликты друг с другом. В своей речи перед солдатами он рассказал, что привёз им суточные деньги, и пообещал, что скоро их распустят по домам. Окончательно подозрение солдат рассеялось после беседы с большевистским председателем Тобольского Совета, бывшим кочегаром броненосца «Александр II» матросом Хохряковым, который заявил, что «знает Яковлева, как видного деятеля революции на Урале».

Личность комиссара Яковлева до сих пор остаётся не вполне ясной; скорее всего, эта его фамилия не является истинной. Неизвестно также и содержание его мандата. По свидетельству начальника царской охраны полковника Кобылинского, этот мандат действительно существовал, и был подписан Свердловым. Впоследствии Яковлев переходит на сторону эсеро-белогвардейского Комуча под фамилией Крылов, с 1919 года его следы теряются (по некоторым источникам, бежал в Харбин под фамилией Стоянович). Большинство современных исследователей отождествляют комиссара Яковлева с Мячиным К. А., предположительно, бывшим морским офицером[230], в 1909 году под угрозой ареста и смертной казни бежавшего из России, после экспроприации на станции Миасс поезда с 50 тыс. рублей. Исследователь Эдвард Радзинский предполагает, что последующий переход Мячина-Яковлева-Крылова-Стояновича на сторону Комуча и бегство в Китай, на самом деле являлся не изменой, а сложной двойной игрой в качестве агента ВЧК-НКВД. В то же время для большинства современников истинная фамилия Яковлева была загадкой, и с Мячиным он тогда, как правило, не отождествлялся. Белогвардейский следователь Соколов считал Яковлева германским агентом[231]; другие исследователи считали его даже британским агентом[230].

Первоначально царь наотрез отказался куда-либо ехать, на что комиссар Яковлев заявил ему: «если Вы отказываетесь ехать, я должен или воспользоваться силой, или отказаться от исполнения возложенного на меня поручения. Тогда могут прислать вместо меня другого, менее гуманного человека». После разговора с начальником охраны Кобылинским Е. С. свергнутый царь, а затем царица приходят к выводу, что их собираются вести в Москву. По какой-то причине они почему-то решают, что большевикам нужна подпись царя на Брестском мирном договоре. Николай заявил, что «но я лучше дам отсечь себе руку, чем сделаю это». Бывшая императрица Александра Фёдоровна заявила, что «они хотят заставить его подписать мир в Москве. Немцы требуют этого, зная, что только мир, подписанный царём, может иметь силу и ценность в России». В действительности большевикам никакая подпись нужна не была, а ратификация договора была проведена Съездом Советов.[232]

По представлению же самого Яковлева, переезд царя в Москву требовался для того, чтобы устроить над свергнутым монархом суд по образцу английской и французской революций. Вопрос о том, действительно ли большевики планировали подобный суд, остаётся неясным. По свидетельству левого эсера Штейнберга И. З., с декабря 1917 по март 1918 бывшего наркомом юстиции, такой вопрос действительно обсуждался на заседании ВЦИК, но против выступила Мария Спиридонова, опасавшаяся, что по пути из Тобольска над царём совершат самосуд. В середине апреля в российских газетах появились сообщения о предполагаемом суде над «Николаем Романовым», однако уже 22 апреля эти слухи были опровергнуты председателем Высшей следственной комиссии Крыленко Н. В., заявившем, что речь шла не о царе, а о провокаторе по фамилии Романов.[232]

12 апреля наследник ушибся, что вследствие его гемофилии привело к серьёзным последствиям: обе его ноги распухли, и были парализованы. Узнав о болезни наследника, Яковлев сообщает о ней в Москву шифрованной телефонограммой Свердлову, заявив, что «мой сын опасно болен. Точка. Распутица мешает взять весь багаж. Точка. Вы меня понимаете? Точка. Если понимаете, то отвечайте, правильно ли поступаю, если, не дожидаясь хорошей дороги, пущусь только с частью багажа». В ответ Яковлев получает инструкции «везти одну главную часть багажа».

В 4 утра 13 (26) апреля 1918 года Николай и Александра выехали из Тобольска, взяв собой из своих детей только великую княжну Марию. 27 апреля отряд проезжает село Покровское, родину Распутина. Александра записывает в своём дневнике: «долго стояла перед домом нашего Друга, видела его родных и друзей, которые глядели в окно».

После прибытия отряда в Тюмень начинаются загадочные события, смысл которых до сих пор не вполне понятен. По неизвестной причине Яковлев после переговоров со Свердловым приказывает двигаться из Тюмени вместо Екатеринбурга в Омск, причём с мерами конспирации: первоначально тронуть поезд на Екатеринбург, затем на второй станции с потушенными огнями поменять пункт назначения на Омск. После прибытия в Омск он отправляет в Екатеринбург телеграмму о том, что якобы ВЦИК постановил перевести царя в Москву.

Действительно ли миссия Яковлева состояла в перевозке царя не в Екатеринбург, а в Москву, неясно; с другой стороны, имеются свидетельства большевиков Коганицкого И. и председателя Пермского губернского ЦИК Немцова Н., что у Яковлева действительно имелся мандат «на изъятие Николая Романова из Тобольска и доставку его в Москву». Сам Яковлев после перехода на сторону Комуча утверждал, что он якобы не знал места назначения.

Уральский Совет заявляет протест председателю Совнаркома Ленину и председателю ВЦИК Свердлову, заявив, что считают действия комиссара Яковлева «изменническими» и своей резолюцией объявляют Яковлева «контрреволюционером». Со своей стороны, Яковлев заявил, что уральцы готовили взрыв поезда («уничтожение багажа»). По некоторым источникам, состоявшаяся в Екатеринбурге 4-я большевисткая уральская областная конференция проголосовала за «скорейший расстрел Романовых, чтобы в будущем предупредить все попытки восстановления монархии в России», а на станции Поклёвская между Тюменью и Екатеринбургом планировался захват поезда вооружёнными рабочими.

Узнав об изменении направления движения поезда, Уральский Совет высылает на станцию Куломзино вооружённый отряд. Яковлев получает сведения, что в Омске царь также будет арестован местным Советом. Александра записывает в своём дневнике: «Омский Совет не хотел пускать нас через Омск, опасаясь, что нас хотят увезти в Японию», Николай записывает: «По названиям станций до­гадались, что едем по направлению на Омск. Начали дога­дываться: куда нас повезут после Омска? На Москву или на Владивосток? Комиссары, конечно, ничего не говорили….Оказалось, что в Ом­ске нас не захотели пропустить!». Истинная цель изменения Яковлевым направления движения поезда с Екатеринбурга на Омск остаётся неясной; по одним источникам, он намеревался всё-таки вывезти царя в Москву, обойдя Екатеринбург через Омск, Челябинск и Уфу, по другим — вообще вывезти его из России.

По позднейшему заявлению самих уральцев, Заславский С. С. также пытался устроить засаду у села Ивлеево, первой остановки между Тобольском и Тюменью, а перед отправлением из Тобольска Заславский посоветовал Яковлеву «не садиться рядом с Николаем, потому что мы его по дороге шлёпнем». Однако Яковлеву удаётся обойти засады.

17 (30) апреля поезд всё-таки прибывает в Екатеринбург по личному приказу Свердлова, уверившего Яковлева, что Уральский Совет не будет предпринимать по отношению к нему никаких насильственных действий. Сам Николай Александрович отмечает, что «Я бы поехал куда угодно, только не на Урал… Судя по газетам, Урал настроен резко против меня»[233]. Ричард Пайпс в своей фундаментальной работе «Большевики в борьбе за власть» указывает, что по прибытию Яковлева в Екатеринбург его встретила большая и агрессивно настроенная толпа. По мнению Ричарда Пайпса, эта толпа явно была собрана местными большевиками.

Николай в своём дневнике ничего не сообщает о толпе, отметив лишь «сильное брожение между здешними и нашими комиссарами. В конце концов одолели первые». Яковлев передаёт царя местному большевистскому деятелю, члену президиума Уралсовета Голощёкину Ф. И., который препровождает его в Дом Ипатьева со словами: «Гражданин Романов, вы можете войти». По другим источникам, эту фразу произносит председатель Уралсовета Белобородов А. Г. Изгнанный ранее Яковлевым из Тобольска Заславский требует ареста Яковлева, однако одобрения Совета не получает. Совет постановляет считать миссию Яковлева законченной, уведомив Москву о своих разногласиях. По данным белогвардейского следователя Соколова, Яковлев пообещал вернуться за царём, привезя из Москвы отряд с броневиками. Восемь человек, прибывших в отряде Яковлева, были в Екатеринбурге арестованы, но Яковлеву удаётся со значительными усилиями вытащить их из тюрьмы.

Действия комиссара Яковлева порождают две противоположных теории заговора: по мнению уральцев, он являлся белогвардейским агентом, и планировал спасти царя, вывезя его из России, по другой версии, выдвинутой белогвардейским следователем Соколовым, он, наоборот, являлся германским агентом, и намеревался вывезти царя в расположение немецкой армии.

Оставшиеся члены царской семьи прибывают в Екатеринбург 23 мая 1918 года через Тюмень.

15 апреля, через несколько дней после того, как царь покидает Тобольск, епископ Гермоген демонстративно устраивает в городе крестный ход, после которого был немедленно арестован «как черносотенец и погромщик», и вывезен в Екатеринбург. При обыске у него обнаружены фрагменты переписки с царской семьёй, в частности, письмо матери царя, вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, заявлявшее, что «настал твой черёд спасать Родину; тебя знает вся Россия — призывай, громи, обличай!!!». Сам же епископ при этом отрицал, что вёл подобную переписку: «Говорят о какой-то моей переписке с бывшим царским домом, но это неправда. Никакой переписки не было».[234]

Формирование антибольшевистского очага в Забайкалье

8 апреля 1918 года в Забайкалье вошли войска казачьего атамана Семёнова Г. М., 1 марта выбитого большевиками в Маньчжурию. Бои продолжаются до 28 августа, когда казакам удалось взять Читу.

19.7. Май-июль 1918. Разгром движения фабричных уполномоченных

Приход большевиков к власти отнюдь не остановил процесса развала экономики, начавшегося ещё в 1915—1916 годах, и продолжившегося при Временном правительстве. Зимой 1917/1918 годов хлебный паёк в Петрограде дошёл до 120—180 граммов в день на человека. Вследствие развала транспорта и перебоев с поставками топлива и сырья безработица на петроградских заводах к маю 1918 года дошла до 87-88 %.

Начался массовый исход голодающего городского населения в деревни. К апрелю 1918 года численность рабочих в Петрограде снизилась вдвое по сравнению с январём 1917 года. Экономический крах, развал правоохранительных структур и армии привёл к сильному всплеску бандитизма. Впоследствии, 6 января 1919 года (24 декабря 1918) банда Кошелькова (Кузнецова) даже случайно ограбила автомобиль с Лениным[235][236], ехавшем на рождественскую ёлку в Лесной школе в Сокольниках.

Резкое падение промышленного производства сопровождается столь же резким падением производительности труда. Так, на 1917 год производительность труда составляла 85 % от довоенной, на 1918 — уже лишь 44 %, к концу Гражданской войны дойдя до 26 %.

Начиная с 5(18) января 1918 года, начались встречи «полномочных представителей» петроградских фабрик и заводов, с февраля 1918 ставшие уже регулярными. Движение фабричных уполномоченных было настроено антибольшевистски, требовало повторного созыва Учредительного собрания и отказа от Брест-литовского мирного договора. Первый конфликт происходит 31 марта 1918 года, когда большевики конфисковывают в Бюро рабочих уполномоченных документацию.

8 мая произошли антибольшевистские митинги на крупнейших петроградских заводах, Путиловском и Обуховском. 9 мая произошло столкновение в Колпино, безработица в котором дошла практически до 100 %, открыт огонь по толпе митингующих; погиб один человек и ранено шесть.

В знак протеста Обуховский и Путиловский заводы, а также завод «Арсенал» объявили забастовку. К 28 мая антибольшевистское рабочее движение начинает перекидываться на Москву, Нижний Новгород, Орёл, Тверь, Тулу.

20 мая Совнарком выпускает декрет об организации продотрядов из числа рабочих, 30 мая председатель Петросовета Зиновьев добивается увеличения хлебного пайка до 240 граммов на человека в день. Однако эти меры оказываются недостаточными: к середине июня начинается стихийная организация оппозиционных «рабочих советов» и «рабочих конференций».

С 13 июня большевики переходят в решительное наступление, арестовав в Москве 56 «фабричных уполномоченных». 16 июня большевики объявили о перевыборах всех Советов в связи с приближающимся созывом V Съезда Советов, и, в связи с покушением на Ленина, исключают меньшевиков и эсеров из ВЦИК и Советов всех уровней. Таким образом, в выборах могли участвовать только большевики, левые эсеры и беспартийные.

Тем не менее, выборы в Советы в июне 1918 года сопровождаются рядом конфликтов. Фабричные уполномоченные 16 июня постановляют созвать Всероссийскую рабочую конференцию. В июне на Путиловском и Обуховском заводах освистан Зиновьев, рабочие продолжают голосовать за меньшевиков и эсеров, игнорируя декрет об их недопущении к выборам. Оппоненты большевиков обвиняют их в махинациях с избирательными процедурами.

По официальным результатам выборов, объявленным 2 июля, из 650 делегатов Петросовета было избрано 610 большевиков и левых эсеров, и 40 меньшевиков и эсеров. Новый Совет постановил распустить Совет рабочих уполномоченных. Со своей стороны Совет рабочих уполномоченных постановил объявить 2 июля всеобщую забастовку. Однако в ней приняло участие лишь до 20 тыс. петроградских рабочих. В июле Совет рабочих уполномоченных был окончательно разогнан ВЧК. В целом за май-июнь 1918 года ВЧК регистрирует до 70 «инцидентов» (антибольшевистских рабочих демонстраций и забастовок), связанных с деятельностью движения «фабричных уполномоченных», и арестовывает до 800 «зачинщиков».

19.8. Июль 1918

Мятеж левых эсеров.

Противоречия внутри правительственной коалиции большевиков и левых эсеров обостряются в марте 1918 года, с подписанием Брестского мирного договора, в знак протеста левые эсеры покидают Совнарком. Они игнорируют аргументы большевиков, что Россия не может более воевать ввиду окончательного развала действующей армии. Мстиславский С. Д. выдвигает лозунг «Не война, так восстание!», призывая «массы» к «восстанию» против германо-австрийских оккупационных войск, обвиняет большевиков в том, что у них «государство заслоняет класс», в отходе «от чистых позиций революционного социализма на путь оппортунистического служения Молоху государства».

Новый всплеск напряжённости был связан с нарастанием активности большевиков на селе, которая настороженно воспринималась эсерами, традиционно считавшими себя крестьянской партией. Левые эсеры восприняли негативно разворачивание системы продразвёрстки («продовольственная диктатура»). В деревнях зажиточные крестьяне и середняки голосуют в основном за эсеров, в то время как деревенская беднота — как правило, за большевиков. Стремясь выбить почву из под ног своих политических конкурентов, большевики учреждают в деревнях комбеды (декрет ВЦИК «О комитетах бедноты» от 11 июня 1918 года) стремясь сделать их основным центром силы вместо местных Советов.

В начале июля проходит III съезд партии левых эсеров, в своей Резолюции по текущему моменту резко осудивший политику большевиков. 5 июля на V Съезде Советов левые эсеры активно выступают против большевистской политики, осуждая Брестский мир, продразвёрстку и комбеды. Одним из их требований являлось также устранение непропорционального представительства на выборах Советов: если делегат от рабочих выбирался один от 25 тыс. чел., то от крестьян — один от 100—150 тыс.

Однако они оказались в меньшинстве, и склонить Съезд к принятию своих требований левым эсерам не удалось. 6 июля левые эсеры, входившие наравне с большевиками в состав ВЧК, поднимают мятеж. Стремясь спровоцировать Германию на нарушение условий Брестского мира, левоэсеровские террористы Блюмкин и Андреев ликвидируют немецкого посла в Москве графа Мирбаха.

Незадолго до своей гибели, 25 июня 1918 года Мирбах сообщает своему начальнику, статс-секретарю МИД Германии Кюльману о глубоком политическом кризисе большевистского правительства: «Сегодня, после более чем 2-месячного внимательного наблюдения, я не могу более поставить благоприятного диагноза большевизму: мы, бесспорно, находимся у постели тяжелобольного; и хотя возможны моменты кажущегося улучшения, но в конечном счете он обречен». В мае он телеграфировал в Берлин о том, что «Антанта предположительно тратит огромные суммы, чтобы привести к власти правое крыло партии эсеров и возобновить войну…Матросы на кораблях…вероятно, полностью подкуплены, также как и бывший Преображенский полк, запасы оружия…с оружейного завода в руках социал-революционеров».

30 июля левые эсеры ликвидируют в Киеве командующего оккупационными войсками генерала Эйхгорна.

Узнав о начале мятежа, Троцкий иронически замечает Ленину, что «да, на монотонность жизни мы пожаловаться никак не можем».

В ходе событий Дзержинский Ф. Э. лично явился в штаб левоэсеровского отряда ВЧК под командованием Попова и потребовал выдачи убийц Мирбаха. Однако, он сам был арестован, и взят левыми эсерами в заложники. В общей сложности, во время мятежа левые эсеры берут в заложники 27 большевистских функционеров. Также они захватывают Главпочтамт и начинают рассылать антибольшевистские воззвания. Одно из таких воззваний заявляло, что «…убит палач Мирбах…Немецкие шпионы и провокаторы, которые наводнили Москву и частью вооружены, требуют смерти левым социалистам-революционерам. Властвующая часть большевиков, испугавшись возможных последствий, как и до сих пор, исполняют приказы германских палачей…Вперед, работницы, рабочие и красноармейцы, на защиту трудового народа, против всех палачей, против всех шпионов и провокационного империализма».

Кроме того, левые эсеры занимают штаб-квартиру ВЧК на Лубянке, что создаёт у Ленина ощущение, что взбунтовалась вся ВЧК. По свидетельству Бонч-Бруевича, Ленин при этом известии «даже не побледнел, а побелел». Из всех частей Московского гарнизона большевики смогли опереться только на латышских стрелков — все остальные части либо перешли на сторону мятежников, либо объявили о своём нейтралитете.

Однако левые эсеры не предпринимают никаких попыток арестовать большевистское правительство, хотя, как отмечает Ричард Пайпс, у них даже имелись пропуска, позволяющие беспрепятственно проходить в Кремль. Кроме того, мятежники не стали арестовывать большевистских делегатов V Съезда Советов. Никак не пытаясь захватить власть, они объявляют большевиков «агентами германского империализма», установившими режим «комиссародержавия», а всех остальных социалистов «контрреволюционерами». Исследователь В. Шамбаров обращает внимание на пассивность военных частей, перешедших на сторону мятежников.

Нерешительность левых эсеров привела их к провалу. Они были исключены из состава ВЧК, левоэсеровские делегаты V съезда были арестованы. 11 июля партия левых эсеров была объявлена большевиками вне закона. Активно участвовавший в мятеже зампред ВЧК левый эсер Александрович был расстрелян большевиками вместе с 12 сотрудниками ВЧК — левыми эсерами из отряда Попова.

Однако в целом расправа с левыми эсерами оказалась неожиданно мягкой: их лидер Мария Спиридонова была осуждена всего лишь на год лишения свободы, однако уже в апреле 1919 была похищена своими соратниками из тюрьмы. Непосредственные исполнители ликвидации Мирбаха, Блюмкин и Андреев, бежали на Украину, и были заочно приговорены всего лишь к трём годам тюрьмы. Андреев умер на Украине от тифа, Яков Блюмкин в мае 1919 «раскаялся», и был принят в Коммунистическую партию, после чего служил в охране Троцкого.

8 июля 1918 года официально было объявлено об аресте большевиками в разных городах 650 левых эсеров, из которых 200 человек, включая и Марию Спиридонову, якобы были расстреляны. Появляются также ошибочные сообщения о якобы расстреле Камкова Б. Д. (на самом деле погиб только в 1938 году), Саблина и т. д.

Положение большевиков в это время сильно осложнилось с началом мятежа Чехословацкого корпуса, и эсеро-белогвардейскими восстаниями в Ярославле, Муроме и Рыбинске. Согласно советской историографии, в Ярославле восставшими впервые в истории Гражданской войны была использована баржа смерти, на которую посадили 82 большевика. 10-11 июля в Симбирске поднял мятеж командующий Восточным фронтом Красной армии, левый эсер Муравьёв М. А.. Уже 11 июля мятеж Муравьёва был подавлен, он сам оказал вооружённое сопротивление аресту, и был застрелен.

Попытка левых эсеров спровоцировать немцев на возобновление войны также не удалась. Германия никак не отреагировала на убийство своего посла графа Мирбаха, хотя новый посол Рицлер потребовал разорвать дипломатические отношения. Рицлер потребовал от Ленина лично явиться в посольство, и принести извинения. Кроме того, 31 июля Рицлер заявил протест против убийства генерала Эйхгорна.

Тем не менее советско-германские отношения после убийства Мирбаха испортились, чему также способствовала бурная революционная деятельность, развёрнутая в Берлине советским полпредом Иоффе. Германия требует разрешения на ввод в Москву одного батальона под предлогом охраны своего посольства, однако Ленин отвергает такое требование, заявив, что «подобное требование мы ни в коем случае и ни при каких условиях удовлетворить не можем, ибо это было бы объективно началом оккупации России чужеземными войсками».

После мятежа в Москве 6 июля часть рядовых левых эсеров заявляют о своём отмеживании от этой акции, объявляют себя «независимыми левыми эсерами», «революционными коммунистами», «народниками-коммунистами». До двухсот левоэсеровских делегатов V Съезда Советов возвращаются на Съезд, заявив о своём несогласии с политикой своей партии.

В августе — октябре 1918 года оставшееся руководство партии принимает решение об окончательном уходе в подполье. Один из делегатов IV съезда партии левых эсеров характеризует мятеж следующими словами:

Подавление половинчатого мятежа левых эсеров приводит к окончательному переходу России к однопартийному коммунистическому правительству на ближайшие 73 года. Однако, однопартийная система полностью завершает своё оформление только после окончания Гражданской войны, некоторые меньшевистские и эсеровские фракции легально (иногда с перерывами) действуют вплоть до 1921 года.

Принятие Конституции

V Съезд Советов принимает Конституцию 1918 года. Конституция окончательно зафиксировала, что единственной властью в России являются Советы. Система Советов была унифицирована, также окончательно закреплено лишение избирательных прав бывших «цензовых элементов», круг которых был определён следующим образом:

· лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли;

· лица, живущие на нетрудовой доход, как-то проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества и т. п.;

· частные торговцы, торговые и коммерческие посредники;

· монахи и духовные служители церквей и религиозных культов;

· служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также члены царствовавшего в России дома;

Также избирательных прав были лишены

· лица, признанные в установленном порядке душевнобольными или умалишёнными, а равно лица, состоящие под опекой:

· лица, осужденные за корыстные и порочащие преступления на срок, установленный законом или судебным приговором.

В общей сложности избирательных прав было лишено около пяти миллионов человек.

Список литературы:

1. Масси Роберт Николай и Александра: история любви, погубившей империю. Стр. 52.

2. Декрет Совета Народных Комиссаров «Об уравнении в правах всех военнослужащих».

3. Журнал «Родина»: 1917.

4. Сидоров А. Л. Финансовое положение России в годы первой мировой войны, 1914—1917 гг. М., 1960. С. 147. Из суммы на первую половину 1914 года 1633 млн рублей были в бумажных дензнаках, остальные — в разменной монете. Цитируется по: Ричард Пайпс, Большевики в борьбе за власть.

5. Мельгунов, С. П. Мартовские дни 1917 года / С. П. Мельгунов; предисловие Ю. Н. Емельянова. — М.: Айрис-пресс, 2008. — 688 с.+вкл. 8 с. — (Белая Россия). ISBN 978-5-8112-2933-8, стр. 40

6. Нефёдов С. А. Первая мировая война и февральская революция 1917 года. Механизм брейкдауна в условиях войны.

7. Головин Н. Н. Военные усилия России в Мировой войне. Глава 9. Транспорт.

8. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Глава 2. Старая армия перед революцией.

9. Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев.

10. История Кронштадтской крепости.

11. Масси Роберт Николай и Александра, стр. 125.

12. Александр Блок Последние Дни Императорской Власти. Глава I. Состояние власти..

13. Спиридович А. И. Великая Война и Февральская Революция 1914—1917 гг., гл. 24.

14. Александр Блок Последние Дни Императорской Власти. Глава III. Переворот.

15. Мультатули П. В. Господь да благословит решение мое….

16. Бьюкенен Дж. Мемуары дипломата. Глава XXII. 1917.

17. Словарь. Что такое "великий князь"?.

18. В. А. Федоров. История России 1861—1917. Февральская революция 1917 г. Причины и характер Февральской революции. Восстание в Петрограде 27 февраля 1917 года.

19. Георгий Катков Февральская революция. Часть III. Глава 10. Петроградское восстание.

20. Георгий Катков Февральская революция. Часть 3, глава 10.

21. Спиридович А. И. Великая война и февральская революция. Книга 3, глава 31.

22. Курлов П. Г. Гибель Императорской России.

23. Передача "Культурный слой". Восемь дней в феврале. Площадь Восстания.

24. Ораниенбаумское восстание 1917 город Санкт-Петербург.

25. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Глава 7. Впечатления от Петрограда в конце марта 1917 года..

26. Некоторые вопросы организации народной милиции Временного правительства и милиции антибольшевистских правительства на Урале и в Сибири(1917-1919 гг.).

27. Ярковой А. Милиция Временного правительства.

28. Шепелев Л. Е. Титулы, мундиры, ордена в Российской империи. Ликвидация титулов, мундиров и орденов в 1917 г..

29. В. А. Федоров. История России 1861—1917. Образование Временного правительства.

30. И. Глобачев Правда О Русской Революции. Воспоминания Бывшего Начальника Петроградского Охранного Отделения. Часть Первая.

31. Каланов Н. А. Названия кораблей революции и Гражданской войны.

32. Михаил Бабкин Духовенство РПЦ и революция. Отказ от символов "старого режима", март 1917-го.

33. Б. В. Никитин Роковые годы. Часть 1. На развалинах.

34. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Глава 13. Деятельность временного правительства: внутренняя политика, гражданское управление; город и деревня, аграрный вопрос..

35. Большой энциклопедический словарь. АПАШ.

36. Николай Жевахов Воспоминания, том второй.

37. Никита Тюков Аграрный вопрос и Временное Правительство в апреле – июле 1917 года.

38. Данцев А. А. Правители России: XX век.

39. БСЭ Контактная комиссия.

40. Советская историческая энциклопедия. СОВЕТЫ.

41. Чистяков О. И. Конституция РСФСР 1918 года. Изд. 2-е, перераб. — М.: ИКД «Зерцало-М», 2003 / Глава V. Избирательное право.

42. Баринова Е. П. Власть и дворянство в 1917 году.

43. Великий князь Андрей Владимирович Выдержки из дневника за 1917 год.

44. Михаил Бабкин Царство и священство.

45. Фёдор Гайда Русская церковь и русская революция.

46. Иерей Алексей Махетов "Старец" Гришка Распутин в воспоминаниях современников.

47. Сергей Фирсов Русская церковь накануне перемен (конец 1890х-1918 гг.).

48. Михаил Бабкин Духовенство Русской Православной церкви и Февральская революция: "старая" и "новая" государственные присяги.

49. В. А. Федоров История России 1861-1917. Русская православная церковь и государство в начале XX века..

50. М. Геллер, А. Некрич Россия в XX веке.

51. За тридцать сребреников Тайны веков.

52. Старилов Николай Хроника революции.

53. Зеленов М. В. Становление аппарата ЦК и институт Секретаря ЦК РСДРП(б)-РКП(б) в 1917-1922 гг..

54. Николай II Дневники за 1917 год (См. запись за 1 мая.).

55. Энциклопедия Кругосвет Эсеры, стр. 2.

56. под ред. К. Н. Морозова Общий список социалистов и анархистов – участников сопротивления большевистскому режиму (25 октября 1917 - конец 30-х годов).

57. Михаил Восленский. Номенклатура

58. БСЭ Социализация земли.

59. О национализации земли.

60. Журавлёв В. В. Политические партии России: история и современность. Глава XIX. РСДРП(б) – РКП(б) на этапе превращения в правящую партию (октябрь 1917–1920 гг.).

61. В.С. Лельчук, С.В. Тютюкин Леворадикальные партии. РСДРП(б).

62. С. В. Тютюкин Российская социал-демократическая рабочая партия (меньшевиков).

63. "Идиотический унтер"? Трансляция либеральной идеологии и кадетская пресса накануне Февральской революции.

64. Степанов С. Кадеты Конституционно-демократическая партия.

65. Учредительное собрание и российская действительность. Рождение Конституанты.

66. Пётр Соболев "Бродячая Камера" - Заметки о Санкт-Петербурге и окрестностях - Альбом 164.

67. Проект Хроно Похлебкин Вильям Васильевич.Биография.

68. Коммунистическая партия Беларуси :: ПАРТИЙНАЯ ПЕЧАТЬ

69. Д.Шуб о С. Г. Нечаеве.

70. Ленин В. И. Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения..

71. Суханов Н. Н. Записки о революции. Книга 3. Создание единого фронта крупной и мелкой буржуазии 3 апреля - 5 мая 1917 года..

72. Кузнецов И. В. История отечественной журналистики (1917—2000). ГЛАВА I правды июля большевиков.

73. Энциклопедия Кругосвет Эсеры, стр.1.

74. Дмитрий Корнейчук Вспоминая красного вождя.

75. Пётр Романов Ленин В. И. Схватка вокруг Апрельских тезисов..

76. Lib.ru/Классика: Палеолог Морис. Царская Россия накануне революции

77. Лиза Маганья Иммиграционная политика США: тенденции и результаты.

78. Ручкин А. Б. Русская диаспора в Соединенных Штатах Америки в первой половине ХХ века.

79. Проект «Воспоминания о ГУЛАГе и их авторы» Троцкий Лев Давыдович (Бронштейн Лейба Давидович). Хронология.

80. Троцкий Л. Д. Вокруг Октября.

81. Би-би-си Лондон мог «отменить» русскую революцию.

82. Троцкий Л. Д. Моя жизнь. Глава 23. В концентрационном лагере.

83. Л. Троцкий. Протокол предварительного следствия по делу 3 — 5 июля.

84. Исаак Дойчер Троцкий в Октябрьской революции.

85. А. Луначарский. «Лев Давыдович Троцкий»..

86. Вл. Войтинский. Годы побед и поражений. Книга вторая. Берлин 1924 г

87. Л. Троцкий. Двоебезвластие. К характеристике современного момента..

88. Евгений Кузнецов. Цирк. Глава 21. Модернизация Цирка В России.

89. Емельянов Ю. В. Троцкий. Мифы и личность.

90. Цирк Модерн.

91. Иосиф Виссарионович Сталин, хронология 1879-1917.

92. Декларация прав солдата (9 мая 1917 года).

93. Проект Хроно События 1917 года. Хронология.

94. Головин Н. Н. Военные усилия России в мировой войне. Глава 6. Распределение военнообязанных между войсками и тылом.

95. Звегинцов В. Н. Кавалергарды в Великую и Гражданскую войну 1914-1920 год.

96. Alexey Likhotvorik Кирасиры в 1916, 1917.

97. Головин Н. Н. Военные усилия России в Мировой войне. Глава 4. Численность людей, призванных во время Великой войны.

98. Сергей Копытов. «Кто угодно мог убить офицера безнаказанно…».

99. Донские казаки в борьбе с большевиками.

100. П. Н. Краснов. На внутреннем фронте.

101. Александр Алексеев Март-апрель 1917 года: Россия на грани нервного срыва..

102. Дмитрий Иванов. Части смерти в Русской армии в 1917 году.

103. Маслаков А. С. Русский офицерский корпус и офицерские организации летом 1917 года.

104. Сергей Базанов Армия в российской революции. Статья 1. Политические партии и армия: от Февраля к Октябрю.

105. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Глава 26. Офицерские организации.

106. Маслаков А. Предшественники Добровольческой Армии.

107. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Глава 28. Национальные части..

108. Проект BiografGuru Николай II — Биография Николая II, жизнеописание.

109. А. Глебов Казнь царской семьи.

110. Политические деятели. 1917 Николай II.

111. Соколов Н. А. Убийство царской семьи. Глава 3. Жизнь заключенной семьи в Царском. Эксцессы революционной среды.

112. Николай II Дневники за 1917 год (см. запись за 10 июня).

113. Николай II.

114. Суханов. Записки о революции

115. В. Люлечник Феномен Керенского..

116. Владимир Федюк Керенский. Часть третья «Первая любовь революции».

117. Игорь Архипов А. Ф. Керенский: Пьеро из революционной сказки.

118. БСЭ Июньское наступление.

119. "Набат" №1, 09.2000 Июльский кризис.

120. Чернобаев А. А. Сталин в революции 1917 года..

121. Энциклопедии и словари: Дурново дача.

122. Дурново дача.

123. БСЭ Всероссийское совещание Советов рабочих и солдатских депутатов.

124. БСЭ Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов.

125. Из выступления Ленина на I Всероссийском съезде Советов. (4 июня 1917 г.).

126. Проект Хроно Бьюкенен Джордж Уильям. Биография.

127. Б. В. Никитин. Роковые годы. Глава 12. Июльское восстание.

128. Л. Троцкий. Историческое подготовления Октября. Алексинский - Малюков.

129. Сергей Дёмкин Тайный агент Сомерсет Моэм.

130. Ласло Белади, Томаш Краус. Сталин в 1917 году.

131. БСЭ Центробалт.

132. Энциклопедия Санкт-Петербурга Первый Пулемётный запасный полк.

133. БСЭ Июльские дни 1917.

134. Каледин А. М. Из выступления на Государственном совещании (14 августа 1917 г.).

135. Энциклопедия Кирилла и Мефодия Корниловский Мятеж.

136. Корниловщина.

137. Михаил Бабкин Поместный Собор 1917-18 годов и "послереволюционная" судьба Николая II.

138. БСЭ Съезд Советов Северной области.

139. Суханов Н. Н. Записки о революции. Книга 7. Октябрьский переворот 3 октября - 1 ноября 1917 года.

140. Ленин В. И. Письмо к товарищам большевикам, участвующим на областном съезде Советов Северной области.

141. Ленин В. И. Марксизм и восстание. Письмо центральному комитету РСДРП.

142. История Отечества. Глава 45. 5. Подготовка вооруженного восстания.

143. БСЭ Петроградский военно-революционный комитет.

144. Советская историческая энциклопедия Теодорович.

145. Суханов Н. Н. Записки о революции. Книга 6. Разложение демократии 1 сентября -- 22 октября 1917 года.

146. Владимир Кабанов Аграрная революция в России.

147. Троцкий Л. Д. История русской революции. Военно-Революционный Комитет.

148. Александр Рабинович Волнения в гарнизоне и Военно-революционный комитет.

149. Джон Рид 10 дней, которые потрясли мир.

150. Керенский А. Ф. Гатчина

151. Би-би-си Керенский. Герой «улыбающейся» революции.

152. Павел Волобуев 1917 год: была ли альтернатива?.

153. Л. Троцкий Историческое подготовление Октября..

154. Ненароков А. П. Политические партии России: история и современность. Глава XV. Политическое поражение меньшевиков.

155. БСЭ Газета «Дело народа».

156. БСЭ. II съезд крестьянских депутатов.

157. Сергей Кара-Мурза История Советского государства. II Всероссийский съезд рабочих и солдатских депутатов. Высшие органы власти.

158. БСЭ Рабочая оппозиция.

159. Материалы X Съезда РКП(б).

160. Юрий Емельянов. Троцкий. Мифы и личность.

161. Проект Хроно Володарский В. (Гольдштейн М. М.).

162. Энциклопедия Санкт-Петербурга Союз коммун Северной области.

163. Ведомственная геральдика.

164. ВОЛОДАРСКИЙ В. (1891—1918).

165. Константин Ковалев-Случевский Возвращение преподобного Саввы.

166. Протоиерей Владислав Цыпин РПЦ в годы Гражданской войны.

167. Декрет СНК РСФСР от 16.11.1917 "О роспуске Петроградской городской думы".

168. БСЭ Мятеж Керенского-Краснова.

169. Самин Д. К. Самые знаменитые эмигранты России. Александр Керенский. Биография.

170. Епископ Нестор Камчатский Расстрел Московского Кремля.

171. БСЭ Ставка Верховного Главнокомандующего.

172. Октябрьская революция и армия. Сборник документов. № 81. 13 ноября.

173. ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА -[ Первоисточники ]- Сб. Октябрьская революция и армия

174. Праздник 10 ноября. День милиции. День работника милиции.

175. Милиция в Российской Федерации. Комментарий к закону "О милиции"..

176. Цветков В.Ж. Церковь и власть в годы "Русской смуты". (Отношение Святейшего Патриарха Тихона к антибольшевистскому движению в 1917-1920 гг.).

177. Шелохаев В. В. Исторические персоналии: Фёдор Фёдорович Кокошкин.

178. Эдвард Карр Рабочий контроль на железных дорогах.

179. Коржихина Т. П. Первый правительственный кризис.

180. Овруцкий Л. М. Политические партии России: левые эсеры.

181. Энциклопедический справочник "Петербург. Петроград. Ленинград". Саботаж контрреволюционный 1917—1918.

182. БСЭ Всероссийский Центральный исполнительный комитет.

183. История цензуры в России. Советская цензура периода комиссародержавия 1917–1919 гг..

184. История книги. 19.1. Книгоиздание в России В первые годы Советской власти.

185. Коммерсантъ. Главный редактор Страны Советов.

186. ДЕКРЕТ СНК РСФСР от 16.12.1917 «О ВЫБОРНОМЪ НАЧАЛЕ И ОБЪ ОРГАНИЗАЦIИ ВЛАСТИ ВЪ АРМIИ».

187. А. Рупасов, А. Чистиков Пленник "Белого медведя". Лев Каменев в Финляндии.

188. Установлены дипломатические отношения между СССР и США.

189. Киевские вооружённые восстания 1917 и 1918.

190. Леонид Леонидович Пятаков. Биография..

191. Проект Хроно Каледин Алексей Максимович. Биографический указатель.

192. Новомученики и исповедники РПЦ XX века. Карташов Антон Владимирович.

193. Игумен Дамаскин Священномученик Гермоген, епископ Тобольский и Сибирский и иже с ним убиенный иерей Петр Карелин.

194. Николай II в Тобольске.

195. Лев Аннинский, Владимир Соловьёв, журнал "Достоинство" "Вынуждены Вас расстрелять...".

196. Аргументы и факты № 11 (47) от 03.06.2004 На мушке — вечно живой.

197. Борис Сопельняк В прорези прицела - глава правительства.

198. Николай Зенькович Покушения и инсценировки: От Ленина до Ельцина.

199. Савченко В. А. Авантюристы Гражданской войны. Нарком Дыбенко — мятежник и каратель.

200. Наталья Лебедева История омских храмов.

201. Георгий Чернявский. Мартов — Дон Кихот русской революции.

202. И. Сталин. Лондонский съезд РСДРП.

203. Декрет ВЦИК об аннулировании государственных займов (21 января (3 февраля) 1918 г.).

204. Косторниченко В. Н. К вопросу о национализации отечественной нефтяной промышленности в 1918 г..

205. Сб. Октябрьская революция и армия, №75. 10 ноября. — Сводка сведений о настроении в частях Юго-Западного фронта с 1 по 8 ноября.

206. Иванов Егор. Честь и долг.

207. Юрий Фельштинский Крушение мировой революции. Брестский мир.

208. Л. Троцкий. Советская республика и капиталистический мир. Речь на III Всероссийском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

209. Сергей Ченнык Павел Дыбенко. Герой или палач?.

210. Ошибка цитированияНеверный тег <ref>; для сносок autogenerated2 не указан текст

211. История России, XX век. Лекция IV пункт 2.

212. Энциклопедический словарь Левые Коммунисты.

213. Проект Хроно VII экстренный съезд РКП(б), Резолюция о войне и мире (8 марта 1918 года).

214. Центральный государственный архив Советской армии. Войска завесы.

215. БСЭ Завеса.

216. Сергей Волков Трагедия русского офицерства. Бывшие офицеры на службе у большевиков. Методы привлечения.

217. Гражданская война 1917-1923. Первый этап.

218. Ленин В. И. Доклад о пересмотре программы и изменении названия партии.

219. Перенос столицы: как это было в 1918 году.

220. Александр Никольский Литерные.

221. Кабинет-музей Николая II в Тобольске.

222. Соколов Н. А. Убийство Царской Семьи. Глава 6..

223. Алексей Алексеевич Брусилов: Суди меня Бог и Россия.

224. Владимир Рогоза Генерал Брусилов.

225. Александров Б. Ю. «Они сгинут, а Россия останется…». Генерал Брусилов А. А. на службе в Красной Армии.

226. О Знаках Различия В Красной Армии.

227. Шубин А. В. 10 мифов Советской страны

228. Дубовик А. В. Российские социалисты и анархисты после октября 1917 года.

229. Проект Хроно Дальский (Неелов) Мамонт Викторович. Биография.

230. Александр Ржавсков Поезд меняет маршрут. Двойной агент вёз в ссылку царскую семью.

231. Пётр Мультатули Тайные силы Екатеринбургского злодеяния.

232. Ричард Пайпс. Большевики в борьбе за власть.

233. Места, связанные с пребыванием Романовых. ссылка иногда становится недоступна

234. Проект Хроно Епископ Гермоген (в миру Долганов Г. Е.).

235. Банда Кошелькова, ограбившая Ленина.

236. Чудесный сочельник. Ограбление Ленина по дороге на детскую елку.

237. Юрий Безелянский Возлюбленная террора: 120 лет назад родилась Мария Спиридонова.

Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/Борьба_за_власть_в_России_в_1917_году