Миграция. В чем минусы и плюсы?

Рубрика: ИнтересноеПросмотров: 205

Что такое миграция? По определению, миграция (лат. migratio – переселение) – процесс территориального перемещения населения с целью улучшения условий своей жизни. Это сухая информация, которая не отражает положительных и отрицательных сторон миграции, причин и последствий. А между тем, это очень распространенное явление, которое в большинстве стран мира активно набирает обороты.

Рассматривая это явление на российском примере, можно найти массу причин того, что россияне активно покидают свою страну. Это и трудовая неустроенность, и так называемая «брачная миграция», когда граждане РФ выезжают за пределы страны с целью заключения брачного союза и последующего проживания по месту жительства партнера, и просто неизменное желание русских людей изменить свою жизнь кардинальным путем.

Тем не менее, до сих пор основную роль в современном международном движении населения играет трудовая миграция. Масштабы ее постоянно растут, и в этот процесс вовлечены практически все страны. Межстрановая трудовая миграция приняла беспрецедентный характер, становится типичным явлением социально-экономической жизни современного мира.

Для россиян возможность международной миграции рабочей силы создается национальными различиями в заработной плате. Естественно, не в пользу РФ. Это общеизвестный факт и, на первый взгляд, все гладко и ровно. В теории свободное движение рабочей силы между странами приводит к выравниванию заработной платы и увеличению валового мирового продукта.

В реальной жизни все основные выгоды от миграции рабочей силы достаются принимающим странам. Оценить их масштабы непросто, так как не все они поддаются количественному учету. Они складываются из экономии на подготовке специалистов в принимающих странах. Стоимости продукции и услуг, соответственно создаваемой иммигрантами в стране пребывания, поступлений от налогообложения. Иммигранты, особенно нелегальные, вносят в доходы страны больший вклад, чем они получают от общественного сектора. Иммигранты более молоды, чем население в среднем, и они финансируют часть социальных расходов постоянных жителей.

Иммигранты обычно используются в рамках так называемого вторичного сегмента рынка труда, который характеризуется тяжелыми условиями труда, низким уровнем оплаты и отсутствием возможностей для профессионального роста.

У нас в России есть такое понятие, как «гастарбайтер». И все мы знаем, что это человек, приехавший в нашу страну «на заработки», так как в его родной стране возможность работать и зарабатывать либо отсутствует совсем, либо доступна лишь узкому кругу «избранных». Также мы знаем, что такой человек вынужден проживать и работать в ужасающих и в целом неприемлемых условиях по той причине, что он практически не имеет стоимости на нашем рынке труда. Ему доступен лишь физический труд, а он, как известно, крайне редко сопровождается в нашей стране достойной оплатой.

Так вот, на Западе ситуация носит примерно такой же характер, разница в том, что там в роли «гастарбайтеров» выступают люди, имеющие возможности для карьерного роста и неплохую зарплату у себя на родине, но которые хотят большего. Как правило, в результате их ожидает полное разочарование, возвращение в свою родную страну с потерей нескольких лет, потраченных на благо чужого государства.

А как быть с «брачной миграцией»? Вообще-то она ненамного отличается от трудовой: страна-«донор» тоже несет убытки. Ухудшается демографическая ситуация, страна опять-таки лишается трудовых ресурсов, опытных профессионалов и специалистов. А в другой стране эти люди выполняют роль дешевой рабочей силы, большинство из них так и не находит там «светлого будущего» ни для себя, ни для своих детей. Более того, россияне, как правило, не имеют в других странах никаких социальных гарантий, у них нет никаких прав, они не защищены ни от кого и ни от чего.

Но, тем не менее, количество желающих найти свое счастье «за холмом» увеличивается с каждым днем. И, возможно, это объяснимо тем самым необъяснимым влечением к авантюрам. Ну скажите, какой русский человек хоть раз не мечтал в один прекрасный день «собрать чемоданчик и рвануть куда-нибудь туда»? Да все мечтали. Просто у некоторых, особо «везучих», появляется такая возможность, за которую они цепляются, словно за соломинку и держатся, пока не поймут, наконец, что никакая это не соломинка, а самая настоящая тарзанка. От берега к берегу, как говорится. А коли решишь отпустить, так она еще и по лицу съездит, уж простите за сравнение.

Вот, кажется, и все. «А где же плюсы?» – спросите вы. Ну, плюсы в том, что есть определенный процент людей, которые все-таки прижились на новом месте, наладили жизнь, и эта жизнь протекает лучше, чем это было бы на родине. Но этот процент так ничтожно мал, что приводить его в качестве аргумента бессмысленно. Так что лично я плюсов в этом явлении не вижу. И в названии я написала слово «плюсы» только с той целью, чтобы хоть как-то облагородить такое неприглядное явление, как миграция.

Обретая новые корни

Миграция, подчеркнул Сергей Корепанов, это сфера, которая связана со многими правами человека: трудовыми, жилищными, культурными и иными. Об их реальном воплощении призвано заботиться государство. Именно когда есть высшая согласованная воля, как подчеркнул Геннадий Чеботарев, вопросы решаются. В подтверждение своего тезиса профессор привел конкретный факт. Закон о правовом положении иностранных граждан порой не позволяет организации заполучать к себе иностранца в качестве высококвалифицированного специалиста, так как он не «вписывается» в квоту. Внесенные по поручению Президента РФ поправки, которые начнут действовать со следующего года, дают возможность выдавать разрешение на работу в России таким профи вне квот Федеральной миграционной службы. Причем не на год, как сейчас, а на срок действия трудового договора.

Тщательно проработанная миграционная политика, отвечающая долгосрочным тенденциям и целям социально-экономического и демографического развития, стала велением времени. Насущной необходимостью. Реализует ее федеральное правительство в тесном контакте с субъектами РФ, которые, в свою очередь, стараются улучшить у себя социально-экономическую ситуацию, а значит, повысить миграционную привлекательность. В процессе — в границах своих полномочий — активно участвует и тюменский региональный парламент, помогая людям обрести новые корни на тюменской земле, «встроиться» в жизнь.

К этому, как подчеркнул заместитель председателя областной Думы Геннадий Корепанов, обязывает поток мигрантов, который не сокращается, несмотря на кризис. Так, по данным управления Федеральной миграционной службы по Тюменской области, если в 2004 году на территорию нашего региона въехала 41 тысяча человек, то в 2008-м и 2009-м — по 53 тысячи. Основная часть прибывших (97,4%) — это выходцы из стран СНГ. Из них 72,6% — это граждане Казахстана, 11,7 — жители Узбекистана, 8,8% — из Таджикистана.

Наибольшей миграционной подвижностью обладают люди трудоспособного возраста, чей удельный вес среди всех прибывших к нам мигрантов равен 80%. При этом отмечается заметный уровень внутренней миграции. Если говорить непосредственно о внутрирегиональных процессах, то их характерная черта — переселение сельчан в города, а жителей юга области — в автономные округа.

Ситуация стабильна

Явления последних десятилетий, по мнению вице-спикера, создали в Тюменском регионе уникальную миграционную ситуацию. Проведенное осенью 2009 года по заказу областной Думы масштабное социологическое исследование «Проблемы социокультурного развития Тюменской области» выявило, что только для трети нынешних жителей региона Тюменская земля является родиной. 30% — это внешние мигранты.

74,2% опрошенных считают: в Тюменской области ситуация в сфере межнациональных отношений совершенно и практически стабильная, в то время как по России в целом положительную оценку положению дел дали лишь 47,8% респондентов.

И это фактическое подтверждение того, что миграция при всех ее положительных моментах приносит с собой множество проблем. И прежде всего тех, которые угрожают безопасности государства. Речь, конечно же, идет о нелегальной миграции.

Нелегалы, как подчеркнул Геннадий Корепанов, не занимая официально рабочих мест, негативно влияют на российский рынок труда, вовлекаются в теневую экономику и выводят из-под налогообложения, по разным оценкам, от 5 до 8 млрд долларов в год. Кроме того, незаконная миграция способствует росту организованной преступности, незаконному обороту наркотиков, терроризму и прочим общественным язвам. К этим бедам можно добавить и межэтнические конфликты, и так называемую мигрантофобию местного населения, которая порождается повышающейся конкуренцией, монополизацией рыночной торговли, нарочитым игнорированием норм нашей жизни, что нередко позволяют себе мигранты.

Вернулся он на родину...

Однако надо признать: миграция несет нашей стране не только негатив, но и позитив. Это один из основных и реальных источников пополнения и трудовых ресурсов, и численности населения. Демографическая картина современной России дает мало шансов для оптимизма.

Не случайно была принята государственная программа по оказанию содействия нашим соотечественникам, переселяющимся в РФ. Апробация проекта идет с 2007 года в 12 пилотных территориях, в их числе — Тюменская область. В нашем регионе, как подчеркнул заместитель губернатора Тюменской области Олег Заруба, программа реализуется в восьми территориях: в Ишиме, Тобольске и Тюмени, а также в Викуловском, Ишимском, Сладковском, Уватском и Ялуторовском районах. Участниками программы стали уже 175 соотечественников (вместе с членами их семей это 459 человек). На 1 июня 2010 года решение о согласии на участие в проекте принято в отношении еще 253 человек (вместе с домочадцами — 699).

Этой категории переселенцев, по словам заместителя губернатора, компенсируются транспортные расходы на переезд, выплачивается единовременное пособие на трудоустройство и др. Из областного бюджета частично возмещаются затраты на временное проживание и ипотечное кредитование, выделяется по 100 тысяч рублей на устройство личного подсобного хозяйства и др. Кстати, каждая третья семья соотечественника имеет личное подворье, выращивает скот. Все имеют земельные участки, хозяйственные постройки. На законных основаниях. Всем — еще до принятия российского гражданства — оформлены полисы ОМС, оказывается медицинская помощь, выплачиваются детские пособия, оказывается адресная помощь. Пенсионеры получают пенсию, дошколята (большинство из них) ходят в детский сад.

На сегодняшний день все участники программы обеспечены жильем. 18 человек приобрели его за счет собственных средств, 17 получили свои квадратные метры благодаря муниципалитетам, 17 — от работодателей, 111 проживают в наемном жилье. Лишь пять человек из 175-ти не трудоустроены, 3 службы занятости активно помогают в поиске работы. Благодаря программе, как подчеркнул Олег Заруба, наш регион получил необходимых ему специалистов — квалифицированных врачей, пожарников, пилотов, трактористов, машинистов и пр. К примеру, Ялуторовский район благодаря переселившимся соотечественникам закрыл все вакансии учителей.

Наука услышать друг друга

«Если экономически развитые страны больше усилий направляют на активное привлечение мигрантов из числа квалифицированных работников, то в России большая часть административных и финансовых ресурсов направлена на предотвращение незаконной миграции» — к такому выводу пришли авторы доклада «Проблемы социально-культурной и экономической адаптации иностранных граждан в Российской Федерации» доктор юридических наук, профессор, ректор Тюменского госуниверситета Г.Чеботарев и кандидат юридических наук, руководитель аппарата постоянной комиссии Тюменской областной Думы по вопросам депутатской этики и регламентным процедурам А.Мишунина. Причину авторы видят в несовершенстве законодательной основы правового регулирования иммиграционными процессами. И это несовершенство, с одной стороны, приводит к тому, что не в полной мере защищены социально-экономические интересы принимающей стороны, а с другой — социальные права и обязанности граждан, въезжающих в Россию.

Адаптация мигрантов — процесс тоже двухсторонний и взаимозависимый. Если принимающая страна заинтересована в притоке рабочей силы, значит, в «ответ» она должна создать трудовым мигрантам условия, в которых они чувствовали бы себя комфортно. При этом не забывали бы свой язык, свои традиции, культуру. Сегодня в нашей области действует более полутора десятков национально-культурных центров и землячеств, созданы диаспоры, объединяющие людей, проживающих за пределами своей исторической Родины. Фестиваль национальных культур «Мосты дружбы», который проходит ежегодно в нашем регионе, становится праздником не только для мигрантов, но и для коренных сибиряков. Ну, на самом деле, где еще увидишь такое разноцветье национальных костюмов, где еще услышишь музыку разноязычия или отведаешь настоящий украинский борщ, белорусские деруны, давно вошедшие в наше домашнее меню? И все же не такие, не такие...

Психологи заинтересовались: и почему это многих, к примеру, в общественном транспорте раздражает чужой разговор по сотовому телефону? Выяснили: да потому что невольный слушатель в курсе лишь одной части разговора. О том, что говорится на другом конце трубки, ему приходится лишь догадываться — напрягать мозги. Это и раздражает. Может, и не совсем удачный пример, но именно этот вывод психологического исследования почему-то вспомнился в тот момент, когда речь на конференции зашла о современной языковой политике «в контексте формирования языковой личности полилингвоментального типа» (с докладом на эту тему выступила доктор филологических наук, профессор ТюмГУ И.Карабулатова). Подумала и о другом: как, будучи в Германии, старательно вспоминала немецкие слова, чтобы получить элементарную информацию (как пройти?), как заучивала «простейшие» английские буквы, чтобы научиться «разговаривать» с компьютером, и как «расшифровывала» украинскую мову...

Как нам услышать друг друга, как понять в стране, где есть государственный русский язык, наряду с которым можно изъясняться на своем родном (казахском, башкирском, азербайджанском...), магазины которого завалены импортом, где этикетки «заполнены» на английском? «Мои личные наблюдения в различных странах ближнего и дальнего зарубежья, — сказала Ирина Советовна, — натолкнули на мысль, что мы сейчас являемся свидетелями становления евразийской языковой личности нового типа. Хочешь быть конкурентоспособным? Значит, должен знать язык государства, в котором проживаешь, владеть иностранным (лучше несколькими) и не забывать свой родной. Короче: напрягай мозги и не раздражайся...

Всего-то два десятка лет назад наряду с принципами партийности, народности советская печать свято соблюдала принцип интернационализма. СМИ и сейчас пишут о «детях разных народов». Повезет, если журналисты наткнутся на неординарную личность. Вернуться в доброе старое время — продолжить обязательный поиск таких неординарных личностей среди членов различных диаспор, национальных объединений — к этому призывали средства массовой информации выступающих на конференции. По их мнению, газетная строка способна поддержать моральный дух мигрантов, настроить их на благоприятное сотрудничество, подчеркнуть равенство их прав с коренными россиянами.

13,3 млн мигрантов, по оценкам экспертов ООН, проживает сегодня в России, в США — 35 млн.

Этнический состав жителей Тюменской области представлен 140 национальностями.

Петров В. Н. (Краснодар) Этнические миграции населения в современной России: дискурсы и возможности социологической рефлексии

Полиэтничность и соответствующая поликультурность российского общества – исторический, онтогенетический феномен. Его формирование, трансвременные характеристики, трансформация находились и находятся под влиянием различных конкретно-социальные факторов, среди которых одно из определяющих значений принадлежит миграционным процессам. Разнонаправленные, в зависимости от исторических тенденций социального развития России, функциональные по воздействию на его политические, экономические и культурные потребности, миграции населения создают связанность общества в единое системное целое, обеспечивают возможности воспроизводства населения и социального развития отдельных территорий.

Особую актуальность в постсоветский период приобрели этнические миграции, под которыми понимаются «случаи массовых перемещений, когда представители того или иного этноса (этнокультурной группы) добровольно или вынужденно покидают территорию места формирования этноса (или его длительного проживания) и переселяются в иное географическое или культурное пространство.» 1

Межэтнические конфликты и войны на территории бывшего СССР, сепаратизм, терроризм и борьба с ним на Северном Кавказе Российской Федерации, экологические катастрофы стали непосредственными причинами массовых этнических, в том числе, вынужденных миграций.

В стремлении к этническому превосходству и закреплению положения титульной нации политическая элита на территориях бывших советских республик и в ряде преобразованных национальных республик Российской Федерации трансформирует политическую, экономическую и культурную действительность таким образом, что создается ощущение социального и психологического дискомфорта для русскоязычного населения, что, в свою очередь, приводит к массовому исходу его из ранее обжитых мест.

Очевидно также, что современные перемещения этнических мигрантов интенсифицируются под влиянием явно выраженной экономической вынужденности: из трудоизбыточных в трудонедостаточные районы, из депрессивных регионов в регионы с благоприятной экономической коньюктурой. Мотивами экономической и трудовой, легальной и нелегальной миграции становятся нищета и социально-экономическое бесправие, поиск более благоприятных условий для социальной самореализации личности (в более конкретных вариантах - трудовой и профессиональной), выгодность занятий бизнесом, обеспечение лучших перспектив для семьи, особенно для детей.

Этнические миграции, процессы социальной адаптации этнических мигрантов, социальное влияние и социальные последствия «миграционной интервенции» со всей очевидностью порождают все новые проблемы во всем мире. В современной России и, особенно, в ее отдельных регионах этнические миграции существенно влияют на изменения социальной реальности в отпускающих и принимающих обществах. Массовый миграционный "исход", процессы социального взаимодействия «местные» - «мигранты», характер и результаты социальной интеграции этнических мигрантов изменяют социальную структуру и социальные возможности в отпускающих обществах, создают новую ситуацию в социальных, межэтнических отношениях, вызывают трансформации институционального порядка и социальной организации в принимающих обществах.

Непосредственными следствиями интенсивных этнических миграций стали противоречивые явления и процессы в принимающих обществах: укрепление потенциала титульных наций, рост полиэтничности принимающих сообществ, возникновение новых и рост уже имеющихся диаспор, достижение высокого уровня диаспоральной насыщенности, переход этнической дисперсности при расселении в компактность и появление анклавов, развитие этнического предпринимательства и рост экономической активности, мигрантофобия, возникновение и развитие этнической криминализации, рост межэтнической напряженности в межличностных и межгрупповых отношениях, повышение частоты и тяжести бытовых, а также масштаба социальных межэтнических конфликтов.

Разнообразие и противоречивость социальных практик взаимодействия этнических мигрантов и местного населения остаются слабо отрефлексированными в отечественной социологической науке. Устоявшиеся в отечественных исследованиях социально-демографический и экономический подходы изучения миграций населения дают продуктивные результаты, но в целом имеют ограниченные статистическими наблюдениями возможности.

В последнее время в отечественной социальной науке наметилась устойчивая тенденция к преодолению ограниченности ситуативных, зачастую сугубо позитивистских и описательных, исключительно статистических подходов при характеристике и анализе миграций населения. Характеристика, скажем, миграционного оборота, как отношения числа прибывших к числу выбывших все больше выглядит схематизированным отражением действительности, мало объясняющим суть происходящего в миграционных процессах.

Нуждается, например, в развитии устоявшийся подход, в рамках которого при исследовании проблем миграционной мобильности населения преимущественное внимание отдается принимающему обществу (так называемой вселенческой стороне миграций) и мигрантам в нем. В гораздо меньшей степени исследуются процессы, происходящие под влиянием более или менее интенсивной миграции, в отпускающем обществе, а также те свойства и характеристики мигрантов, (константные или ситуативные, в том числе этнические), присущие им как представителям определенного отпускающего общества.

В этих условиях все более острой становится научно-практическая потребность в социологическом анализе ближайших и долговременных последствий влияния этнических миграций на характер и содержание социальных изменений в принимающих локальных и региональных обществах, разработка, на основе полученного знания, практических социально-технологичных решений по оптимизации их нового социального состояния.

Смещение центра тяжести научных исследований именно в эту область продиктовано комплексом научно-практических оснований, заключающихся:

- в усложнении структуры и новых тенденциях в характере и направленности этнических миграций;

- в росте интолерантности в принимающих обществах по отношению к мигрантам вообще и представителям отдельных этнических групп в частности

- в противоречивости социального значения и социальных последствий этнических миграций для отдельных регионов;

- в обострении проблем национальной и социальной безопасности, вызванных, в том числе и миграционным фактором;

- в политизации миграционных проблем и не всегда взвешенном подходе при принятии местных законодательных и административных решений;

- в необходимости рационального управления процессами социальной трансформации в конкретных регионах и населенных пунктах, испытавших заметный приток этнических мигрантов;

- в необходимости противодействия незаконной миграции;

- в противодействии нагнетанию, в ряде случаев, ксенофобии и мигрантофобии.

В научном социологическом сообществе все более осознается необходимость инструментальной реализации при анализе явлений и процессов миграции населения ряда общенаучных методологических принципов в их социологическом исполнении. Высокие продуктивные возможности на наш взгляд содержатся в системности, структурной и динамической функциональности, дифференцированном подходе.

Миграционная мобильность населения рассматривается в социологии как межинституциональная научно-практическая проблема. Не обладая собственной институциональной организацией, миграции населения, тем не менее, находятся в поле институционального воздействия экономических, политических и правовых институтов, институтов административного государственного управления, обширной сети социокультурных институтов в отпускающем и принимающем обществах. В то же время не исключены и реализуются на практике институциональные формы объединения мигрантов, особенно беженцев и вынужденных мигрантов, существующих в течение определенного времени для решения актуальных проблем этой категории мигрантов.

Миграции населения относятся к институционально регулируемым социальным явлениям и процессам, поскольку отдельным мигрантам и социальным группам мигрантов присуща статусно-ролевая определенность. Статус мигранта определяется совокупность прав и обязанностей, предписываемых той институциональной организацией, к которой в данной ситуации обращены личность мигранта или социальная группа мигрантов. Статус мигранта включает его правовую определенность, а также социальные возможности, формализованную и неформальную ответственность в связи с нахождением на определенной территории и в определенном социальном пространстве принимающего общества с его культурной спецификой. При этом на общесоциальные характеристики статусного положения мигранта накладываются этносоциальные создавая, таким образом, представление об этническом статусе мигранта.

Ролевые характеристики мигрантов включают, с одной стороны, образцы поведения из культуры той социально-этнической группы, с которой поддерживалась предшествующая идентичность, а с другой - содержат предписание осваивать и следовать культурным образцам распространенным в принимающей среде. При этом складывается представление о допустимом или осуждаемом, а то и преследуемом сочетании этих образцов в процессах коммуникации и социального взаимодействия мигрантов и местных

Социальный статус мигранта относится к категории достигаемых, если выбор и обретение его происходит добровольно в силу самостоятельных решений и свободных действий личности. Социальный статус мигранта может быть предписанным, если миграция совершается под давлением неотвратимых обстоятельств, в силу тех или иных внешних по отношению к личности действий, создающих ситуацию вынужденности в перемещении (депортации, эвакуация, угон военнопленных, бегство из зон военных действий, природных и экологических катастроф). Определенный уровень предписанности, особенно применительно к этническим мигрантам, и особенно там, где формируются диаспоры и анклавы этнических мигрантов, может более или менее устойчиво сохраняться и в последующих поколениях мигрантов.

Определение и самоопределение в пространстве «местные – мигранты» всегда было очень важным аспектом взаимоотношений между теми, кто считал себя полноправными хозяевами территории и связанных с нею социальных прав. Коренной житель, местный, рожак, урожденный всегда были признаками определенной статусности, важной составляющей символического капитала по принадлежности к тем, кто определял себя в качестве того, что стало затем именоваться титульной нацией, то есть некой совокупности людей обладающих дополнительным социальным ресурсом

Что значит быть местным и как можно превратиться в него из мигранта и как происходит это превращение? Какова длительность такого рода статусных превращений? Разработки в отечественной научной литературе касающиеся коренизации мигрантов относятся к специфическим условиям советского времени, когда сами миграции имели специфический характер. Сегодня ситуация изменилась и прежде всего эти изменения коснулись содержательной стороны миграций, образования и организации миграционных сообществ, их по-своему целевых предназначений и установок мигрантов и самих миграций, а, соответственно, характера социальных взаимодействий с принимающим обществом, превращения мигрантов, по крайней мере по самоощущениям из категории мигрантов в категорию местных жителей.

Можно также заметить, что, предпосылки различных временных лагов в процессах социальной адаптации и интеграции мигрантов в принимающее общество, превращения мигрантов в местных заложены в условиях создающих миграционную мобильность и субъективных характеристиках тех, кто мигрирует, условиях принимающего общества, в том числе наличии в нем тех, кто мог бы оказать психологическую и другого вида поддержку как соплеменники.

В этих же условиях предписанность статуса и соответствующих ролевых ожиданий к поведению мигранта проявляется в стигматизации личности по признаку миграции. В частности это проявляется в оправдании мер по созданию системы миграционного контроля. С точки зрения административного управления и, особенно, в связи с проблемой терроризма, необходимостью предотвращения и пресечения криминальной, преступной деятельности свобода передвижения и выбора места жительства может быть и должна быть ограничена, а также дополнена возможностями контроля за местом нахождения мигранта и его деятельностью.

С позиций структурной функциональности важное методологическое значение для понимания влияния этнических миграций на характер и результаты социальных изменений в принимающем обществе имеет представление об их связи с другими системными структурами общественной жизни: институциональной организацией, экономической, социоструктурной (в том числе этноструктурной), политической, социокультурной подсистемами. При этом функциональной позитивности этнических миграций сопутствуют возникновение противоречий и социальных напряженностей.

Социальное взаимодействие иноэтнических мигрантов с местным населением неизбежно нагружено необходимостью приспособления собственных этнокультурных ценностей и норм к требованиям новой социальной ситуации при одновременном их сохранении и воспроизводстве для «внутреннего» (в семье, диаспоре) употребления. Устойчивые черты менталитета и особенности институциональной организации мигрирующих этносов могут вступать и реально вступают в противоречия с ментальностью, институциональными отношениями, социальной организаций социальных практик принимающего общества.

Характер влияния этнических миграций на социоструктурные изменения определяется степенью совпадения или различий в социальной дифференциации мигрантов и принимающего общества, социально-стратификационными дистанциями и претензиями мигрантов на определенный социальный статус. Каковы социальные предложения, к чему готовы и на какие социально-статусные позиции претендуют мигранты? При этом весьма существенными будут различия в ожиданиях и конструкциях отношений с новой реальностью у перемещающихся высококвалифицированных профессионалов и у мигрантов чернорабочих, у вынужденных мигрантов более или менее спонтанно покидающих местожительство и у тех, кто добровольно определяет свой выбор. Да и само значение различных видов миграций и качественного состава мигрантов для принимающего общества может быть неоднозначным и противоречивым.

Этноструктурные аспекты раскрываются через характер расселения мигрантов (дисперсное, компактное, анклав), особенности взаимодействия в сфере трудовой занятости и профессиональной деятельности. Как и в каких районах, с точки зрения плотности населения и его этнической мозаичности, происходит поселение и формируются диаспоры мигрантов? Как изменяется долевое соотношение местных этносов и этносов мигрантов? Занимают ли прибывающие этносы здесь некую свободную экономическую нишу или же вытесняют местных из уже освоенных, традиционных видов деятельности? Складывается ли их занятость по принципу доминирования в некоей нише (наиболее характерна здесь торговля, определенные виды профессий или предпринимательской деятельности, криминальный бизнес) или же они рассеиваются примерно равномерно во всех видах занятости?

Есть существенные различия в предпосылках и процессах социального взаимодействия «мигранты – местные» у добровольных («свободных») мигрантов и у беженцев и вынужденных переселенцев. Свободный мигрант наделен ментальностью, «комплексом» мигранта. Он человек готовый к встрече с новым и движимый «охотой к перемене мест», авантюрист и космополит. Для него перемены и движение важнее определенного и устойчивого, более ценным является не столько прошлое, сколько проект и ожидание будущего. Он реалист и прагматик, для которого большее значение имеет состояние здесь и сейчас.

Вынужденный же мигрант, вместе с возможностью наличия этих свойств, подвержен переживанию «комплекса изгнания», который выражается в полной или частичной утрате прав, обусловленных, в том числе, проживанием в определенном месте, определенном жилище, на определенной территории.

Появление этой категории мигрантов создает новую ситуацию в местах их нового проживания – ситуацию предъявления (обозначения) ими прав (на права), в том числе и территорию, их утверждения и защиты. Эта ситуация не может не быть напряженной, а то и конфликтной, ибо местные, конечно, же стремятся отстаивать достигнутые ими права. Ведь они считают свои усилия по их достижению и созданию условий для их реализации безусловной ценностью. Они опасаются сокращения и лишения этих прав, считая пришлых не только посягателями на эти права, но и недостойными их, поскольку они не имеют своего вклада в создание этих прав и условий для их реализации.

Кроме того, специфика в размещении мигрантов заключается в том, что они стремятся в крупные города и центры с развитой инфраструктурой, то есть туда, где с большей степенью вероятности можно найти работу и более или менее приемлемые условия существования для себя и своей семьи или же сносный заработок компенсирующий даже неблагоприятные условия жизни в одиночку с тем, чтобы часть этого заработка переправлять или привозить семье по исходному месту жительства. Возникающая конкуренция за рабочие места, дополняется более или менее выраженными признаками этнической монополизации тех или иных мест поселения и видов деятельности. Возникает, в том числе, и территориально-пространственная определенность положения мигрантов в принимающем обществе Это не только гетто, как места жизни и социокультурная территория локализованного поселения этнических мигрантов, но и пространственная организация деятельности определенного этноса (места торговли, занятость в определенных организациях, места отдыха, времяпрепровождения и других форм социальной жизни).

Актуализация этничности в современной России вызвала к жизни, актуализацию, с одной стороны, идеологии и действий по этническому возрождению, а с другой, повышенный, зачастую искусственно гиперболизированный и постоянно индуцируемый страх за состояние этнической самобытности и этнической безопасности. Для тех этносов, статус которых стал определяться как титульных наций на определенной территории или в пределах определенной государственности, это состояние повышенного беспокойства оказалось сопряженным с идей национальной безопасности, которую во что бы то ни стало нужно поддерживать и укреплять.

Очень значимым оказалось и то, что местной этнической элите так же, во что бы то ни стало, необходимо было утвердить свое исключительное право на ресурсы данных территорий и на представительство в данной государственности. Отсюда оказался неизбежным всплеск интолерантности не только по отношению к этническим «чужакам», определяемым как мигранты, а и к тем, кто, хотя по своей статусной принадлежности относится к местным, но в силу своей иноэтничности не попадает в круг «своих» и тоже стигматизируются как пришлые.

В связи с проблемами толерантности ощутимым недостатком исследований в этой области становится рассмотрение адаптации как процесса предрасполагающего к взаимоприспособлению мигрантов и местных, но в большей степени относящегося к поведению мигрантов и в меньшей степени полагающего необходимость изменений и сами изменения в принимающем обществе. Речь, в данном случае, идет не только о стратегиях и вариантах социальных практик в поведении мигрантов по отношению к принимающему обществу, но и реакциях принимающего общества на мигрантов и тех стратегиях и вариантах поведения местных жителей, которые обращены к мигрантам вообще и к их различным категориям в частности. Необходим переход от изучения внешних, поверхностных впечатлений, которые возникают при эпизодических контактах мигрантов и местных к исследованию различных по глубине отношений, которые образуются при долговременном, плотном и содержательном их взаимодействии в различных областях.

Дифференцированный подход продуктивен в исследованиях процессов социальной адаптации этнических мигрантов, их интеграции в принимающую среду. В социальных практиках этнических миграций очевидна целевая определенность поведения мигрантов в зависимости от характера и содержания миграций. При этом возникают более или менее рационализированные представления и решения о том, что необходимо и полезно для той или иной категории мигрантов при взаимодействии с принимающей средой и как принимающая среда должна дифференцировать свои отношения с различными видами и категориями мигрантов. Кстати принимающая среда более широкое понятие, чем понятие «местное население». Среда включает в себя множество социокультурных и социо-организационных компонентов с нормативно-правовой базой и политической организацией, социальную территорию с ее социальной инфраструктурой, в то время как местное населения может быть лучше отображено через социальные действия и социальные взаимодействия, как субъект-субъектное социальное пространство.

Стратегии, варианты и социальные практики взаимодействия различны у добровольных и вынужденных, у экономических мигрантов и тех, кто занимается предпринимательской деятельностью (практика этнического предпринимательства). Более или менее существенные различия в характере социального взаимодействия обнаруживаются в случаях сезонной трудовой и постоянной трудовой миграций. Безусловно, особым образом выстраивается поведение нелегальных и криминальных мигрантов. Накладывают свой отпечаток на процессы социальной адаптации статусное положение, профессия, квалификация, гендерные различия, демографические характеристики (дети и другие возраста), состояние в браке и характеристики семьи.

При этом этническая принадлежность, этническая самоорганизация, этнический статус проявляются также во всех видах миграций и создают свои особенности социального взаимодействия и протекания процессов адаптации.

Таким образом, целый ряд методологических принципов и теоретических подходов социологической науки содержат богатый, но далеко не реализованный в социологических исследованиях ресурс инструментального анализа социальных практик этнических миграций населения в современной России.

Учет миграции в России: причины и последствия кризиса

О.С. Чудиновских

Миграционная политика любого государства должна опираться на количественные ориентиры. Без этого невозможно понять, какими будут цели, направления и объемы работы по управлению миграционными потоками, невозможно обосновать затраты и оценить возможный результат предпринимаемых шагов.

Специалисты знают, что из всех видов учета движения населения наиболее трудный - учет миграции. Исследованию методов учета миграции, сравнению систем, применяемых в разных странах, посвящены труды известнейших ученых. Тем не менее, до недавнего времени Россия относилась к странам с относительно благополучной ситуацией в этой сфере. Стремительные изменения геополитической и экономической обстановки на пространстве бывшего СССР привели не только к кардинальным сдвигам в направлениях и характере миграционных потоков, но и отразились на состоянии нормативной базы, регулирующей, в том числе, процедуры учета мигрантов. С середины 1990-х годов началось стремительное ухудшение качества учета миграции. В настоящее время положение дел в этой области таково, что его можно назвать критическим.

Признаки кризиса. Почему мы говорим о кризисе статистики миграции в России, и каковы его признаки? Потому, что в условиях, когда регулирование миграционных процессов заявлено в качестве одного из государственных приоритетов :

• Россия не имеет ни одной нормально работающей национальной системы учета мигрантов, которая давала бы правильное и полное представление о величине потоков и их структурных характеристиках.
• отлаженная десятилетиями система текущего учета миграции лишена адекватной первичной информации и стала практически не пригодной для анализа, а новые системы не существуют или находятся в начальной стадии создания.
• предпринимаются попытки использовать другие источники данных, как правило, не отвечающие критерию полноты и точности, и не приспособленные для сбора традиционной статистики миграции.
• проявляется тенденция к подмене открытой государственной статистики закрытыми ведомственными источниками, принципы работы которых не известны, а качество данных не поддается оценке.

Какими источниками данных о мигрантах располагает Россия?

В настоящее время в России существуют или должны быть созданы в ближайшее время, по меньшей мере, около десятка постоянно обновляемых источников статистической информации по отдельным категориям мигрантов¹ . В принципе, эти системы должны собирать данные о мигрантах практически всех категорий - внутренних и внешних, граждан России и иностранцев, долгосрочных (намеревающихся жить на новом месте не менее года) и краткосрочных² . При этом ни один из названных источников не дает полной картины миграционной ситуации. Комбинировать или сравнивать их данные крайне сложно, т.к. методики сбора первичной информации и, тем более, ее обработки, не согласованы.

То есть, в рамках отдельных систем определяется либо число мигрантов какой-то определенной категории (например, лиц, ищущих убежища), либо фиксируется число событий, а не людей (как это делает пограничная статистика в отношении фактов пересечения границы). В настоящее время ведется работа по объединению всех источников информации об иностранных мигрантах в рамках Центрального банка данных иностранцев. К сожалению, большинство административных источников закрыты для общественности, даже в тех случаях, когда для этого нет объективных оснований. Условия доступа пользователей к агрегированным данным не определены и часто зависят от личных знакомств и связей.

Таблица 1. Основные источники данных о мигрантах в Российской Федерации³

В настоящей статье мы остановимся на некоторых наиболее важных моментах, характеризующих современное состояние учета миграции в России.

В чем проявляется неадекватность текущего учета миграции? Когда заходит речь о том, сколько, к примеру, в Россию прибыло мигрантов, сколько их из России выбыло, принято оперировать данным официальной статистики, часто не имея представления о том, каким образом они формируются и насколько соответствуют истине.

На протяжении нескольких десятилетий главным, (и практически единственным, кроме переписей и редких обследований), источником данных о миграции в России (и ранее - СССР), был так называемый текущий учет . Эта национальная система сбора и обработки информации появилась практически одновременно с паспортной системой в тридцатых годах прошлого века и стала ее вечным спутником. Оформляя прописку по новому месту жительства, работники адресных бюро (а позднее - паспортных столов), составляли на мигрантов несколько первичных учетных документов. Часть из них оставалась в милиции, а так называемые "адресные листки прибытия" (или выбытия)⁴ , направлялись на обработку в органы государственной статистики.

Можно по-разному относиться к прописке или регистрации, но определенно следует признать, что на этой основе была создана и успешно работала в течение почти 70 лет уникальная система сбора данных о миграции. Эти данные позволяли исследовать объемы миграционных потоков по направлениям и их состав. Но именно эта система пострадала наиболее всего в годы реформ, поскольку авторы изменений, законодательно внесенных в систему регистрации, не предусмотрели, как это может отразиться на учете миграционного движения⁵ .

Главный недостаток современного текущего учета - значительная недооценка реальных объемов миграции. Проблема статистики внутренней миграции состоит в недоучете больших совокупностей мигрантов, особенно в регионах, притягивающих население. В конце 1995 года МВД изменило процедуру регистрации (прописки). При этом мигранты были искусственно разделены на 2 категории: постоянных, (регистрируемых по месту жительства), и временных, (регистрируемых по месту пребывания).

В соответствии с правилами, изданным в МВД в конце 1995 года, листки статистического учета мигранта составляются только на постоянных мигрантов. При этом срок временной регистрации практически не ограничен. Ранее его можно было неоднократно продлевать в течение года, теперь регионы сами решают, как часто мигранты должны проходить перерегистрацию. В Москве период временной регистрации может достигать 5 лет, и мигрант, тем не менее, не будет включен в статистическое наблюдение. При этом альтернативного учета временных мигрантов в МВД не производится. В рамках административной статистики МВД учитываются лишь факты выдачи свидетельств о временной регистрации, в том числе, повторно .

В области учета внешней миграции также существуют значительные трудности, в первую очередь касающиеся учета прибывающих . В течение последних лет МВД несколько раз меняло правила регистрации иностранных граждан в РФ. Введение, сначала в 2000 году, а затем в 2003 году новых правил регистрации иностранцев (после получения ими разрешения на временное проживание и вида на жительство) привело к значительному сокращению числа учтенных государственной статистикой событий переезда, т.е. своеобразным "провалам" в сборе первичных данных. Это во многом объясняет резкое "снижение" миграционного притока в Россию, зафиксированного государственной статистикой в последние годы⁶ . При этом реально мигранты продолжали прибывать в Россию, но, уже не попадая в поле статистического наблюдения, поскольку регистрировались теперь "по месту пребывания", не имея основания для постоянной регистрации "по месту жительства".

Полагаем, что здесь необходимо сделать некоторые пояснения, касающиеся хронологии изменений правил учета мигрантов. Основная проблема состоит в том, что нормативный акт, в котором определяется процедура сбора первичной информации о мигрантах, меняющих место жительства, (составление первичной статистической формы №12), относится только к гражданам Российской Федерации. Этот документ, в котором описываются категории мигрантов, подлежащих учету в рамках государственной статистики, называется "Правила регистрации и снятия с регистрационного учета граждан Российской Федерации по месту пребывания и месту жительства" (1995 год).

Разработчики этих Правил оказались заложниками ограничений Закона о свободе передвижения и выбора места жительства, который также относится только к гражданам РФ. В то время (в начале 1990-х годов) еще не существовало адекватного законодательства относительно иностранцев, прибывающих и остающихся в России. До 2002 года правовое положение иностранных граждан регулировалось Законом 1982 года и Постановлением Кабинета министров СССР (от 26 апреля 1991 года №212), не способными адекватно определить процедуру регистрации иностранцев в России. В то же время имела место инерция в практике регистрации: еще сильны были ощущения принадлежности к одному государству жителей бывших союзных республик, многие из которых имели паспорта СССР. Поэтому в 1997 году было решено регистрировать и учитывать этих людей так же, как граждан России⁷ . В мае 2002 года это решение по сути дела было отменено⁸ .

С октября 2000 года в соответствии со специальным Указанием МВД РФ⁹ все иностранные граждане и лица без гражданства должны были сначала в обязательном порядке получить вид на жительство, а уже затем регистрироваться в обычном порядке. В некоторых регионах были изданы инструкции, предписывающие порядок регистрации иностранцев после получения ими вида на жительство. Вслед за этим документом были изданы региональные инструкции о порядке регистрации лиц, не являющихся гражданами России. В том числе в них предписывалось составление на этих людей листка статистического учета мигранта¹⁰ .

Поскольку вид на жительство, в соответствии с законодательством, тогда могли получить только ближайшие родственники граждан и резидентов России - супруги и дети (исключая родителей, братьев и сестер), резко сократился контингент формально зарегистрированных мигрантов. В действительности, все, кто не смог получить вид на жительство, были вынуждены регистрироваться по месту пребывания, то есть, перейти в категорию, не подлежащую статистическому наблюдению.

После принятия в 2002 году Закона о правовом положении иностранных граждан, правила регистрации иностранцев стали в большей степени соответствовать законодательству, в том смысле, что листки статистического учета мигранта на иностранцев более составляться были не должны. Тем не менее, опубликованные Госкомстатом сведения о распределении мигрантов, прибывших в Россию на жительство из-за границы, показывают, что в 2002 году из 184612 прибывших, 166325 (90,1%) были гражданами РФ, а 15311 - иностранцами. В 2003 году эти потоки составили 129144 - всего, 108767 (84,2%) - граждане РФ и 17257 - иностранцы¹¹ .

О чем это говорит? Скорее всего, инструкции 2000 года, согласно которым листки статистического учета составлялись на иностранцев, получивших вид на жительство, не были отменены специальными указами или распоряжениями. Поэтому сейчас сложилась парадоксальная ситуация - сотрудники милиции, производящие регистрацию, руководствуются разными нормативными актами, часто устаревшими или противоречащими друг другу. В органах регистрации нет единого подхода к составлению первичных форм статистического учета. Причем разные подходы, при отсутствии контроля, могут, по-видимому, применяться, как в различных регионах, так и разными сотрудниками, работающими в одном и том же пункте регистрации. Где-то в отношении иностранцев учет по форме 12 вести прекратили, а где-то по-прежнему ведут. Иными словами, государственная статистика утратила одно из своих главных преимуществ - единство методики сбора первичной информации на территории всей страны. Теоретически, если бы все работники паспортно-визовых подразделений МВД строго следовали Правилам регистрации граждан РФ по месту пребывания и месту жительства, то государственная статистика "увидела бы" только миграцию граждан России. Остается задать вопрос: может ли считаться достоверной национальная статистика, не имеющая под собой единой методики сбора первичной информации во всех регионах?

Еще хуже обстоят дела с учетом выбытий из России. В соответствии с законодательством, люди, меняющие место жительства не обязаны сниматься с регистрационного учета в прежнем месте. Если переезд осуществляется внутри РФ, отметка о выбытии делается после того, как из паспортного стола по новому месту жительства поступит информация о прибытии мигранта. В отношении международной миграции эта процедура стала невозможной.

С регистрационного учета снимаются, вероятно, только те люди, которые продают свое жилье в связи с выездом из России за рубеж на постоянное жительство. Остальные имеют полное право с регистрационного учета не сниматься. Как отмечают статистики, до недавнего времени некоторые страны, куда на постоянное жительство направлялись основные потоки мигрантов из РФ, требовали документы о снятии с регистрационного учета в России. В последние годы эти требования были сняты практически везде, за исключением некоторых государств, входящих в СНГ¹² .

Это обстоятельство приводит к значительным расхождениям в определении объемов миграции из России по данным российской статистики и статистики страны вселения¹³ . По некоторым оценкам числа иммигрантов из России, фиксируемые зарубежными источниками, как минимум на 20% превосходят данные МВД¹⁴ . Расхождения в точности прибывших и вывших приводят к тому, что публикуемые Госкомстатом данные о миграционном сальдо далеки от реальности.

Если обратиться к истории, то мы увидим, что учет миграции - это "вторичный продукт" паспортной системы и института прописки. Как отметил в своем эссе о советской паспортной системе В. Попов, в стране всегда существовал двойной учет движения населения, важнейший - в милиции, второстепенный - в Госплане. В период становления паспортной системы приоритет в задачах адресных бюро определялся специальной инструкцией 1935 года и был следующим, во-первых, оказание содействия административным органам в розыске необходимых им лиц, во-вторых, выдача справок о местожительстве граждан и лишь в-третьих, учет движения населения. В приказе НКВД от 16.12.1938 указывалось, что адресные бюро создавались для улучшения работы милиции по розыску преступников, а не для учета движения населения¹⁵ .

Отметим, что в инструкции, действующей в настоящее время¹⁶ , среди множества функций, возложенных на паспортно-визовые службы, (осуществляющие регистрацию мигрантов), учет движения населения не значится вовсе¹⁷ . Однако в современных условиях становится очевидно, что учет мигрантов вовсе не внутреннее дело МВД. Это министерство должно все-таки отвечать за внутренние дела всего государства, а не только самого себя. Поэтому так важно сменить ведомственный подход на государственный и по-другому посмотреть на проблему учета миграции.

Учет учебной миграции как пример несоответствия государственной статистики реальной ситуации. Масштабы недоучета долгосрочных мигрантов можно показать на примере учебной миграции. После введения в середине 1990-х годов новой системы регистрации, иногородние студенты определялись как категория, подлежащая регистрации по месту пребывания. Известно, что в среднем обучение в средних специальных и высших учебных заведениях России длится не менее 4 лет, а пост-дипломные программы - 2-3 года. Намного логичнее было бы учитывать этих мигрантов как лиц, сменивших место жительства, что и делали работники паспортных столов до недавнего времени.

Однако опубликованные за последние годы данные Госкомстата о числе лиц, сменивших место жительства в связи с учебой, показывают быстрое уменьшение объемов учебной миграции в России, в том числе - внутренней. К счастью, ничего подобного на самом деле не происходит. "Уменьшение" объемов учебной миграции лишь результат того, что многие паспортные столы заменили регистрацию студентов по месту жительства (с составлением листка статистического учета мигранта) на регистрацию по месту пребывания. Ранее иногородние студенты, как правило, регистрировались по месту жительства, т.к. заключали с администрацией учебного заведения договор аренды помещения (общежития), дававший право на оформление постоянной регистрации (на время учебы). В последнее время, по-видимому, произошло изменение процедуры регистрации иногородних студентов. Многие паспортно-визовые подразделения перестали относить студентов к категории регистрируемых по месту жительства и прекратили составлять на них листок статистического учета мигранта, при этом исключая их из статистического наблюдения. Но самое главное состоит в том, что в этом вопросе в разных регионах так же, как при общем учете иностранных мигрантов, нет единого подхода. Только этим можно объяснить, что какая-то часть учебных мигрантов все-таки попадают в поле статистического учета.

Наиболее наглядно масштабы недоучета учебной миграции государственной статистикой можно увидеть при сопоставлении объемов прибывших на учебу из-за рубежа и данных Минобразования о числе студентов из других стран, принятых в высшие и средние профессиональные учебные заведения России¹⁸ .

Рисунок 1. Число учебных мигрантов, прибывших из-за рубежа в РФ по данным Министерства образования и данным Госкомстата РФ (человек)

Рассчитано по: "Образование России-2002", Статистический информационно-аналитический сборник, Министерство образования РФ, М., 2003, CD; Ежегодники Госкомстата России "Численность и миграция населения Российской Федерации." за 1997-2002 годы.

Данные Министерства образования отражают постоянный рост численности прибывающих из-за рубежа студентов. Данные Госкомстата, напротив, указывают на равномерное и довольно быстрое снижение учебной миграции из-за рубежа России. При этом нужно отметить, что теоретически данные министерства образования в любом случае должны быть меньше, чем данные Госкомстата. Во-первых, в первом случае речь идет только студентах государственных вузов и средних профессиональных учебных заведений, старшеклассники в статистику не попадают. Более того, Министерство образования приводит цифры только относительно студентов государственных учебных заведений. В то же время, данные Госкомстата должны охватывать более широкие возрастные границы и все формы обучения.

Недоучет учебных мигрантов касается не только иностранцев, но и миграции внутри России. Сопоставление данных Минобразования о числе студентов, нуждающихся в общежитии, с данными Госкомстата о числе лиц¹⁹ , сменивших место жительства в связи с учебой, показывает, что в настоящее время государственная статистика ежегодно недоучитывает как минимум 10-12 тысяч учебных мигрантов прибывших из-за рубежа (около 2/3 всего потока учебных мигрантов из-за границы) и не менее 50 тысяч человек, совершивших переезд в связи с учебой внутри России (около 20% всей совокупности учебных мигрантов).

Рисунок 2. Число иногородних студентов по данным Госкомстата и Министерства образования (в т.ч. прибывших из-за рубежа, тысяч человек)²⁰

Рассчитано по: "Образование России-2002", Статистический информационно-аналитический сборник, Министерство образования РФ, М., 2003, CD; Ежегодники Госкомстата России "Численность и миграция населения Российской Федерации" за 1997-2002 годы

Даже при всей условности сопоставлений, мы видим, что учтенные в последние годы Госкомстатом объемы учебной миграции намного ниже реальных, в частности - внешней миграции - почти втрое. Сравнивая два графика, мы видим, что учет международной миграции начал искажаться уже в 1997 году, т.е. почти сразу после введения в действие Правил регистрации, а учет внутренней миграции перестал отражать реальные числа только к 2000 году. Поскольку даже долгосрочная трудовая миграция из-за границы не фиксируется статистикой, можно сказать, что распределение учтенных мигрантов по причинам (основаниям) переезда, публикуемое в ежегодниках Госкомстата, также дает искаженную картину. Иными словами, в связи с особенностями и нелогичностями учета учебных и долгосрочных трудовых мигрантов, данные государственной статистики о составе мигрантов по причинам переезда вообще лишены смысла.

К вопросу об альтернативных источниках данных о миграции. Пример пограничной статистики. В последние годы в средствах массовой информации регулярно появляются данные о том, что число нелегальных мигрантов, осевших в России в последние годы, оценивается величиной 15, а то и более 30 миллионов. В частности, эти цифры приводили в своих выступлениях некоторые высокопоставленные лица, имеющие отношение к разработке миграционной политики России. При этом давалась ссылка на статистику пограничного контроля, как наиболее надежный источник сведений.

Природа этих цифр достаточно проста. На основании механического вычитания числа выбывших их числа въехавших, делается вывод о том, что ежегодно в России оседают около 3,5 млн. незаконных мигрантов. Умножая разность между учтенными при въезде и выезде лицами на желаемое число лет, можно получить тот самый "нарастающий итог" о котором любят говорить некоторые высокопоставленные чиновники, получая, соответственно, 15 миллионов за 5 лет, 35 миллионов за 10 и т.д. В частности, за 1999-2003 годы разность между учтенным при пограничном контроле РФ числом въехавших и выбывших иностранцев составила 15 миллионов человек²¹ .

Таблица 3. Данные Федеральной пограничной службы о числе иностранных граждан и лиц без гражданства, въехавших в Российскую Федерацию и выехавших за ее пределы, (млн. человек).

Рассчитано по данным Федеральной пограничной службы, опубликованным в статистических ежегодниках Госкомстата РФ "Численность и миграция населения" за 2000-2003 годы

О том, что таким образом интерпретировать эти данные нельзя, знают ученые, знают работники государственной статистики, но переломить отношение к этим магическим цифрам со стороны людей, принимающих решения в области миграционной политики, пока удается с трудом. На путанице в категориях подвижного населения, на непонимании различий между долгосрочными и краткосрочными мигрантами, основываются излишне эмоциональные и в целом некорректные рассуждения²² .

Кроме ряда островных государств и Австралии, ни в одной стране статистика пограничного контроля не является главным источником данных о миграции. Но и в этих странах данные пограничного контроля собираются, обрабатываются и, главное, интерпретируются совершенно по-другому²³ . Высокий уровень технической оснащенности пунктов пограничного контроля повышает точность этих сведений. Чаще всего пограничная статистика выполняет вспомогательную функцию, потому, что эти данные, в еще большей степени, чем другие системы сбора сведений о подвижности, отражают число перемещений, а не число людей.

Попробуем показать, почему расчеты приверженцев пограничной статистики не соответствуют реальности. Если исходить из того, что разность между учтенным количеством въехавших в Россию и выехавших за ее пределы отражает число "оставшихся нелегалов", то, почему бы не посмотреть, за счет каких потоков формируется этот т.н. "осадок нелегальных мигрантов". Пограничная статистика дает нам эту возможность, публикуя (в ежегодниках Госкомстата с данными о миграции населения) сведения о странах въезда и выезда и целях поездок .

Сравнивая данные о количестве прибывших в РФ и выбывших из нее по ряду высокоразвитых стран хотя бы за последние три года, мы получаем крайне неоднородную и пеструю картину. Колебания чисел оказываются очень значительными, что необъяснимо с точки зрения закономерностей обычной миграции, которой, при отсутствии форс-мажорных обстоятельств, свойственна инерционность, как в направлениях, так и в объемах. Расчеты показывают, что, следуя логике руководства ФМС, в 2002 году, например, Россия за счет миграционного обмена с Великобританией получила 2746 "осевших нелегалов", с Германией - 6452, со Швецией - 2380. Годом ранее более 3000 "нелегалов" прибыли из Японии, около 9000 из США.
Распределение так называемых "нелегальных мигрантов", оседающих в России по "целям" поездок показывает еще более удивительную картину. Как отмечалось выше, принципы и процедуры сбора отечественной пограничной статистики общественности не известны. В отличие от данных, которые рассчитывает сам Госкомстат и описание методики получения которых приводит в каждом ежегоднике, данные пограничной статистики остаются, что называется, без комментариев. Названия категорий вызывают множество вопросов, и, безусловно, лишь в самых общих чертах могут отражать состав потоков по целям поездки. Эти категории поездок таковы: "служебная", "туризм", "частная", "ПМЖ", "транзит" и "обслуживающий персонал".

Если цели въезда в Россию иностранных граждан и лиц без гражданства, предположительно, отмечаются в первичных документах, составляемых пограничниками²⁴ , то совершенно непонятно, что отражают сведения о целях выезда граждан других стран из России. Эти данные можно интерпретировать двояко. Либо при выезде лица, не имеющие российского гражданства, каким-то образом уведомляют пограничников о том, с какими целями находились в России, либо о том, почему выезжают из России. В этом случае совершенно не понятно, на каких основаниях и зачем власти требуют эти сведения от иностранцев, покидающих страну и каковы смысл и предназначение этой информации.

Предположим, все-таки более реальный вариант - покидающие страну иностранцы при выезде указывают, с какой целью находились в РФ. В этом случае, можно предположить, что, по крайней мере, обслуживающий персонал (предположительно, это работники транспортных средств и люди смежных специальностей) теоретически должен в полном составе покинуть пределы России. Однако мы обнаруживаем удивительное обстоятельство. В 2002 году среди 2,3 миллионов "осевших в РФ нелегалов" почти 57 тысяч - это лица из категории т.н. "обслуживающего персонала". В 2000 и 2001 году "нелегально осевших" в России представителей обслуживающего персонала было более 140 тысяч (ежегодно). Безусловно, это абсолютно неверная интерпретация формальных данных. Приведенные расчеты и предположения у специалистов могут вызвать лишь недоумение.

Проблемы учета международной трудовой миграции. Понятно, что данные Федеральной миграционной службы отражают лишь "видимую часть айсберга", как в отношении российских граждан, работающих за рубежом, так и в отношении иностранцев, занятых в России. Тем не менее, данные собираются уже на протяжении нескольких лет и теоретически могут отражать работу российской миграционной службы в этой области. В российском законодательстве определен круг показателей, подлежащих разработке²⁵ , однако, согласно этому документу основные сведения, собираемые о наших соотечественниках, работающих за рубежом более разносторонни, чем сведения об иностранцах, работающих в России (перечень разрабатываемых таблиц см. в Приложении 2).

Что мы можем узнать об иностранцах, работающих в России? Их половозрастной состав, распределение по странам происхождения, отраслям экономики, формам привлечения на работу. В то же время, относительно наших соотечественников, трудоустроенных за границей, можно узнать образовательный, профессиональный состав и, что весьма важно, продолжительность контракта.

Подобные сведения, к сожалению, не разрабатываются в отношении иностранцев, работающих в России. По сути дела, учет этой категории мигрантов отражает лишь количество выданных иностранным гражданам разрешений на право трудовой деятельности в Российской Федерации. Так, например, в 2003 году таких разрешений было выдано около 378 тысяч. Приведенная величина вовсе не означает, что все эти люди находились на территории России в течение года, поскольку занятости иностранцев свойственны сезонные колебания. Кроме того, велика вероятность включения в отчетность разрешений, выдаваемых повторно одним и тем же работникам. Это обстоятельство делает данные ФМС достаточно спорным индикатором занятости иностранцев в России. Подобные недостатки нередки при учете иностранных трудящихся. Ведущие эксперты в области систем сбора данных о мигрантах отмечают, что для получения реальной картины непременно должны выделяться первичные и повторные разрешения, а также указываться срок действия контракта²⁶ .

Одним из источников путаницы в цифрах неожиданно стал Закон о квотах на выдачу иностранным гражданам приглашений на въезд в РФ в целях осуществления трудовой деятельности. Когда были опубликованы квоты на 2004 год, во многих средствах массовой информации появились заголовки примерно такого звучания: "В 2004 году в Россию на работу смогут приехать 213 тысяч иностранных граждан. Это более чем в два раза меньше, чем раньше" или "Гастарбайтеров уполовинили"²⁷ . В то же время, в газете ФМС "Миграционный вестник" от 26 марта 2004 года было опубликовано интервью с прежним главой ФМС, в котором, в частности, было сказано, что если в 2003 году в РФ официально трудились 378 тысяч иностранцев, то в нынешнем ожидается, что их будет не менее 450 тысяч.

В чем же причина таких расхождений в оценках, и как соотнести эти цифры с тем, что сказал глава (на тот момент) ФМС? Оказывается, квота касается только лиц, которым требуется виза для въезда в Россию. Непосредственно из Закона о правовом положении иностранных граждан и о квотах это понять трудно. Судя по всему, даже сами чиновники не знают об этой особенности, иначе более аккуратно оперировали бы этими данными. Почему бы законодателю, или руководителям ФМС при общении со средствами массовой информации не уточнить, к кому относятся публикуемые цифры, чтобы не возникло путаницы, которой вокруг миграции хватает и без того.

Центральный банк данных иностранных граждан лиц без гражданства. Нельзя сказать, что власти не предпринимают никаких мер для того, чтобы улучшить ситуацию со статистикой миграции, в первую очередь - международной. Принятый в 2002 году Закон о правовом положении иностранных граждан (статья 26), предусмотрел создание Центрального банка данных иностранцев, находящихся на территории России. В принципе, это чрезвычайно нужное и важное дело, которое может привести к появлению в нашей стране динамичной и масштабной национальной системы сбора и обработки данных о зарубежных мигрантах.

Однако, ситуация, сложившаяся вокруг создания этого банка данных пока совсем неясная. Вопросы конструирования его макета, структуры данных, методик и программы их разработки, оказались недоступны для обсуждения в профессиональных кругах специалистов, работающих с данными о населении и, в частности, о мигрантах. Гражданская наука и государственная статистика не допущены к участию в обсуждении даже самых общих вопросов создания этого банка данных, не говоря уже о вопросах перечня переменных, которые будут вноситься в базу данных, алгоритма их обработки, коррекции, агрегирования и так далее. Вопросы доступа к обобщенной информации также пока не обсуждаются.

К разработке банка данных привлечены ведомства, в основном далекие от традиционной статистики населения²⁸ . Создание конструкции банка данных поручено организациям, выигравшим конкурс в рамках Федеральной целевой программы "Электронная Россия", которая курируется Министерством связи и информатизации. Закрытость этой темы для обсуждения в кругу специалистов в области учета населения, ученых и практиков, не позволяет оценить, насколько этот банк данных будет приспособлен для статистической обработки информации, как будет происходить корректировка ввода, оценка его качества и т.д. В развитых странах методики формирования государственной статистики, в том числе собираемой административными системами, открыты и опубликованы.

В своих выступлениях руководители МВД и Федеральной миграционной службы пока говорят только об одной функции банка данных - контрольной, что еще раз указывает на то, что он будет приспособлен в основном для поиска индивидуальных сведений о конкретных лицах . Насколько он будет годен для обработки массивов информации, пока не известно. Равно, как не известны показатели, которые планируется разрабатывать, не определен круг потенциальных пользователей и условия доступа к данным.

Для анализа массовых процессов и явлений требуются не индивидуальные, а обобщенные, обезличенные данные, при получении которых должны соблюдаться определенные правила и учитываться особенности предмета учета, в данном случае, мигрантов. Поэтому так важно еще на этапе проектирования банка данных предусмотреть возможности работы с массивами информации, получать не только самые простые распределения признаков, но и возможность анализировать более сложные их сочетания.

Будет ли это учтено при проектировании банка данных, не известно. Сможет ли государство получить развернутую характеристику совокупности иностранных граждан, пребывающих в России, кроме половозрастного состава и структуры по гражданству и странам прибытия? Иными словами, пока не ясно, получит ли в результате Россия мобильную базу данных, похожую на регистры иностранцев в ряде развитых стран.

Открытым остается вопрос публикации данных в открытом для общественности формате. В информационном сообщении, о ходе работы по созданию ЦБД, которое в узких кругах не так давно распространили его заказчики, прямо сказано, что обмен информацией будет осуществляться между абонентами банка (федеральными министерствами и ведомствами РФ) в соответствии с регламентом.

Соображения конфиденциальности не объясняют нежелания основных ведомств, отвечающих за создание банка данных (в первую очередь - МВД), более открыто обсуждать ход создания ЦБД и условия доступа к агрегированным данным. Вспомним недавнюю историю с базой данных клиентов крупнейшего оператора сотовой связи России, когда диски с конфиденциальными сведениями о частных лицах практически свободно продавались на рынке. Это позволяет говорить о том, что часто у нас агрегированные данные оказываются защищенными лучше, чем частные.

Причины и последствия кризиса статистики миграции. Безусловно, сложившаяся ситуация в области учета миграции, (в первую очередь внешней), во многом связана, как с объективными, так и субъективными причинами. К первым можно отнести:

• Отсутствие в РФ традиций учета международной миграции.
• Постоянное отставание нормативной и институциональной базы учета от требований изменяющейся миграционной и геополитической обстановки.
• Отсутствие эффективной системы контроля качества сбора и обработки данных.
• Проблема финансовых, технических и кадровых ресурсов в области сбора и обработки данных о миграции.

Однако, мы полагаем, что в настоящее время главными причинами кризиса в области учета миграции, как внешней, так и внутренней, выступают обстоятельства скорее субъективные, чем объективные:

• Отсутствие координации в деятельности ведомств, ведущих различные системы учета международной и внутренней мобильности населения.
• Инерционность мышления некоторых лиц, принимающих решения в области учета мигрантов, непонимание того обстоятельства, что статистика миграции не ведомственное, а общегосударственное дело, игнорирование мнения гражданских специалистов в вопросах статистики миграции.

К чему приводит ситуация, сложившаяся в области учета миграции в РФ? Во-первых, главная система сбора данных о мигрантах, текущий учет, не в состоянии выполнять свои основные функции, т.е. уже не дает возможности измерить объемы потоков по направлениям, описать их структуру, и, тем более, объяснить причинно-следственные связи между исследуемым процессом и другими общественными и экономическими явлениями. Ситуация такова, что отсутствуют достоверные сведения относительно объемов миграции. Искажен их состав, поскольку из учета выведены важнейшие категории долгосрочных трудовых и учебных мигрантов, поэтому, как отмечалось выше, лишенной смысла является публикуемая информация о причинах переезда. Это, в свою очередь, делает весьма проблематичной аналитическую работу по объяснению и прогнозированию миграционных процессов. Утрачено одно из главных преимуществ государственной статистики - единство методики сбора данных на всей территории страны.

Во-вторых, использование "альтернативных" источников, не предназначенных для статистических целей, приводит к тому, что неверно интерпретированные или тенденциозно понятые цифры, тиражируются в интервью руководящих лиц, непосредственно связанных с разработкой миграционной политики России, распространяются посредством СМИ, и, в итоге используются для влияния на настроения в обществе и правительстве. Постоянное напоминание о криминальных последствиях миграции и о миллионах "чужих", оказывающих "давление на рынок труда" и создающих "запал социальной мины", формирует общественное и государственное мнение и оправдывает преобладание в миграционной политике России ограничительных и запретительных методов. Многократное завышение числа нелегальных мигрантов, тенденциозные комментарии ситуации с акцентом на криминальные аспекты, нагнетание страстей, может использоваться для обоснования новых финансовых вливаний из бюджета в ведомства, ответственные за регулирование миграционных процессов в России²⁹ .

В-третьих, в сложившихся условиях миграционная политика Российской Федерации не имеет четких ориентиров в отношении объемов и состава миграционных потоков как внутренней, так и международной миграции, или эти ориентиры искажены. Научное сообщество не имеет основы для анализа миграционных процессов и выработки рекомендаций в отношении миграционной политики. Труд ученых и статистиков лишается моральных стимулов, поскольку связан с обработкой заведомо некорректных данных. Образуются невосполнимые "провалы" в данных, нарушаются ряды наблюдения.

Возможные пути выхода из ситуации. Заметим, что идеальных систем учета миграции не существует, в том числе в странах с хорошо поставленной статистикой населения. Все источники данных имеют свои сильные и слабые стороны. Известные недостатки были присущи и текущему учету миграции в нашей стране. Однако создание новых систем потребует длительного периода становления и отладки. Поэтому так важно сохранить в рабочем состоянии те механизмы, которые достаточно хорошо работали на протяжении десятилетий и могут продолжать успешно функционировать еще многие годы.
Для исправления критического положения в области учета миграции не требуется ни значительных финансовых вложений, ни каких-либо сложных организационных мероприятий. Необходимо лишь понять, что ведение учета мигрантов не может быть внутренним делом какого-либо одного ведомства, в первую очередь - МВД. Особо отметим следующее. В настоящее время Федеральная миграционная служба становится главной государственной структурой, аккумулирующей сведения о международной и, частично, внутренней миграции. Намечающиеся структурные перемены в МВД и возможное объединение ФМС с паспортно-визовой службой сделает это подразделение своего рода монополией в области статистической информации о мигрантах разных категорий. Поэтому так важно определить позицию ФМС в отношении качества данных, которые она будет собирать и разрабатывать. Следует предпринять шаги для предотвращения весьма вероятных и крайне нежелательных ограничений доступа к агрегированной информации.

Итак, что можно и нужно сделать в области учета мигрантов в нашей стране?

1) Главная задача - приведение в порядок нормативно-правовых основ учета мигрантов. Категории мигрантов, подлежащих учету, процедуры сбора первичных данных, их накопления, обработки и распространения определяются специальными нормативными актами. Нынешнее положение с учетом миграции в России является следствием катастрофического несоответствия законодательной базы логике и нормам, применяемым в области сбора данных. Необходимо не только ревизовать существующие акты, но и создать новые, которые позволят создать более эффективную систему сбора статистической информации о миграции.

2) Налаженная в течение десятилетий схема разработки первичных материалов (листков статистического учета мигранта) органами государственной статистики позволяла до последнего времени получать достаточно разностороннюю информацию, годную не только для описания, но и для анализа миграционных процессов в нашей стране. Эта система по-прежнему работоспособна, отлажена, обеспечена техническими и кадровыми ресурсами, и единственное обстоятельство, мешающее ее эффективной работе - качество исходных данных, получаемых из МВД.

Поэтому, на наш взгляд, следует восстановить текущий учет миграции, составляя первичные учетные документы на всех мигрантов, граждан РФ и иностранцев, если они намереваются проживать в новом месте не менее года. Все эти вопросы находятся в компетенции МВД. Если необходимые коррективы будут сделаны, то государственная статистика миграции: во-первых, будет соответствовать рекомендациям ООН и во-вторых, мы получим надежные данные для правильного описания и анализа и прогнозирования миграционной обстановки. Для этого имеются все необходимые ресурсы. Дело только за тем, чтобы МВД, наконец, приняло новую инструкцию о регистрации, где вопросы учета мигрантов были бы отражены в логичной и корректной форме.

3) Пока центральный банк данных иностранцев находится в стадии конструирования, необходимо сделать этот процесс предметом профессиональной дискуссии, чтобы предусмотреть интересы главных потенциальных пользователей, в первую очередь Федеральной службы статистики РФ. Для этого следует обратиться к МВД, как главному заказчику, и Министерство связи и информатизации, как организации, финансирующий проект, с соответствующим предложением.

4)