Слово (в языковедении) — принадлежит к числу наиболее трудно определимых основных лингвистических понятий. Выдвигавшиеся в языковедении признаки, отличающие отдельное С., с одной стороны, от части слова (морфемы) и с другой — от словосочетания, могут быть распределены на следующие группы: а) признаки фонетические (С. как группа слов, объединяемых одним ударением; С. как отрезок звучания, заключенный между двумя паузами); б) признаки семантические (С. как языковое выражение одного понятия или представления); в) признаки грамматические (С. как возможное минимальное высказывание; С. как минимальное самостоятельное целое, разложимое лишь на несамостоятельные части и способное соединяться в предложении лишь с другими самостоятельными минимальными целыми — словами же). Разумеется, у отдельных исследователей определение С. часто включает не один, а несколько перечисленных признаков.
Затруднение заключается в том, что все эти определения, правильные в применении к значительной части языковых фактов, недостаточны для всего их многообразия. Наименее удовлетворителен для выделения С. фонетический критерий.
Только из перенесения графических представлений в фонологию можно объяснить определение С. как «отрезка звучания», заключенного между (абсолютными) паузами. В действительности между отдельными С. целого высказывания во многих случаях нормально невозможна даже минимальная пауза; лучшим доказательством этого является то, что конечные звуки одних С. и начальные звуки других, непосредственно следующих за ними, подвергаются тем же изменениям, что и соответствующие звуки внутри слова (так. наз. «внешнее» и «внутреннее» sandhi). Если критерием при определении С. принять возможность паузы в конце его, то придется принять фразы типа: «Как дела?» или «Wie geht’s?» за отдельные слова, — заключение явно нелепое.
Столь же недостаточными оказываются и попытки отождествления «отдельного слова» с «речевым тактом», т. е. группой фонем, объединяемых одним ударением. Этот критерий выдвигался преимущественно фонетиками, в частности Суитом. Правда, этот критерий позволяет установить число С. в известном высказывании, но не дает возможности определить границы отдельных С. без привлечения дополнительных семантических критериев. С другой стороны, при этом определении «отдельного слова» один и тот же отрезок звучания (напр. «ты» в высказывании «будешь ты дома?) может становиться то словом, то несловом, в зависимости от того, будет ли он нести ударение или будет употреблен проклитически (энклитически).
Еще ко времени философской грамматики рационализма относятся попытки установить семантический критерий для определения отдельного С. Подобно тому как высказывание («предложение») отождествляется логической грамматикой с «выраженным в словах суждением», так «отдельное слово» рассматривается как «языковое выражение единого понятия». Психологическая лингвистика прошлого века заменяет в этой формулировке лишь последний термин, определяя «отдельное слово» как «звуковое выражение одного определенного представления» или, еще более обще, «отдельного значения». Не трудно убедиться, что это определение является одновременно и слишком узким и слишком широким: с одной стороны, оно выключает такие категории высказываний, как напр. императивы («стой!», «ступай!», «молчать!»), выражающие не «отдельные понятия или представления», а их сочетание — «целые мысли»; с другой — оно покрывает атрибутивные словосочетания (типа «белый дом», «красный мак»), которым обычно соответствует одно цельное представление.
По существу признаки «отдельного слова» относятся к области собственно грамматической. Но и здесь определения общего характера оказываются недостаточными. Так, определение С. как потенциального минимума фразы, не подлежащего дальнейшему разложению, восходящее еще к Суиту, страдает тем же недостатком, что и определения, базирующиеся на фонетическом и семантическом критериях: оно, с одной стороны, не покрывает категорий служебных слов типа «к», «без», «и», с другой — оставляет невыясненной границу между «предложением» и «словом».
Только исходя из детального анализа строя каждого языка, можно дать для него определение С. Определение это включит в той или иной мере перечисленные выше общие признаки, но дополнит их рядом специальных явлений, свойственных только данному языку. Так напр. определение С. в языках синтетического, флективного и «фузионного» строя (ср. Сепир, Язык, русский пер., 1934), каковы напр. языки греческий, латинский, русский должно учесть значительную автономность С. в речи, наличие в нем известных грамматических признаков (показателей его морфологической категории, его синтаксического употребления), особые фонетические явления конца С. (распределение ударений, качественные особенности звуков). Определение С. в языке агглютинативного строя, каков напр. язык тюркский, выдвинет на первый план такой фонетический признак отдельного С., как проведение в нем прогрессивной ассимиляции — так наз. гармонии гласных. Наконец в языке аналитического строя, каков напр. английский, автономность С. в речи крайне ограничивается, наличие же многочисленных категорий служебных слов выдвинет в качестве одного из существенных признаков С. возможность перестановок и вставок между отдельными элементами целого высказывания.
Но и эти все определения не будут абсолютными, — они должны учитывать одно из основных противоречий, присущих понятию отдельного С., — постоянную текучесть границ между «отдельным самостоятельным словом» (автосемантикой), «служебным несамостоятельным словом» (синсемантикой) и морфемой (частью С., обладающей известным грамматическим значением), — текучесть, из которой неизбежно вытекает невозможность статического определения отдельного С.
Список литературы
Gauthiot R., La fin de mot en indo-européen, P., 1915
Потебня А. А., Из записок по теории словесности, Харьков, 1905, стр. 17—28
Пешковский А. М., Понятие отдельного слова, в книге Пешковского: Сборник статей, Л. — М., 1925
Калинович М., Поняття окремного слова, журн. «Мовознавство», Київ, 1935, № 6. См. также «Синтаксис».
|