После долгих месяцев плавания труженик моря возвращается в
родной порт. Каменная стенка — мол — пересекает бухту. Сбоку от
нее неширокий проход. Это ворота порта. С мостика раздается
команда вахтенного помощника капитана: «Готовь якорь к отдаче!»
На баке — у якорного устройства — уже возятся боцман и несколько
матросов.
Якорное устройство — целое хозяйство. На носу парохода проходят
сквозь палубу две широкие трубы. Они большими отверстиями
выходят по обе стороны носа судна. Это якорные клюзы. Сквозь них
проходят толстые цепи, на концах которых подвешены огромные
якоря, весом иногда до 30 тонн.
Длина каждой цепи доходит до 300 метров. Специальной скобой цепь
соединяется с веретеном якоря. Лапы якоря могут поворачиваться
вокруг шарнирного валика. Когда такой якорь упадет на дно, лапы
его вонзаются в грунт, как лемех плуга. Для подъема якоря служит
специальная машина. Стоит она тут же, на палубе бака, и называют
ее брашпилем.
Брашпиль втягивает якорь внутрь клюза, только ланы торчат
наружу.
У брашпиля на горизонтальном валу насажено
сразу четыре барабана. Два из них с гнездами для звеньев якорной
цепи. Такие барабаны называют звездочками. Каждая звездочка
может вращаться независимо от другой. Поэтому брашпиль способен
работать и сразу на два якоря одновременно и на любой из них в
отдельности.
Таким же образом могут работать два других, гладких барабана.
Каждый из этих барабанов может тянуть трос при швартовке судна к
причалу.
Когда отдают якорь, цепь свободно бежит по звездочке брашпиля.
Здесь действует сила тяжести якоря и цепи. Но вот раздается
команда: «Стоп, травить якорь!» Боцман поворачивает ручку
тормоза — тормозная лента туго обтягивает вал брашпиля,
останавливает его, и якорная цепь задерживается в выемках
звездочки.
Дело брашпиля — только выбирать якоря. Но удерживать на них
пароход во время стоянки он не должен. Море иногда так
разгуляется, что пароходу не устоять на месте. Его бросает из
стороны в сторону, а якоря не пускают. Рывки цепи могут
повредить брашпиль; так что не брашпиль удерживает судно на
якорях, а особые палубные тормоза — стопоры.
Якорь-цепь зажимается в палубных стопорах, и рывки передаются не
брашпилю, а стопору, крепко связанному с корпусом парохода. Пока
якорь втянут в клюз, цепь тоже на стопоре. А где же находятся
сотни метров цепи, когда якорь поднят? Они в цепном ящике под
палубой. Собственно говоря, это не ящик, а небольшой отсек,
перегороженный на два отделения: для цепей правого и левого
якоря.
Вот и сейчас, при подходе к порту, боцман послал туда матроса
посмотреть, не запутались ли якорные цепи.
Труженик моря входит в порт скромно, без всякого шума и
торжественной музыки. О своем приходе он возвещает только
протяжным гудком. Его не приветствует на берегу большая толпа
встречающих. И направляется он не к нарядной пристани, а к
причалу у складов порта.
Вот ворота порта уже позади. Капитан командует: «Малый вперед!»
Капитан всегда сам выходит на мостик, когда шторм на море или
судну угрожает опасность, когда приходит или уходит оно из
порта.
Вахтенный помощник повернул рукоятку машинного телеграфа на
«малый». И сразу отозвался звонок. До пристани еще далеко, но
малый ход дают заранее. Уж слишком большой разгон у парохода.
— Лево руля, еще лево!
— Есть лево руля. — И рулевой быстро поворачивает штурвал.
— Так держать!
— Есть так держать! — И вся громада точно повинуется движениям
штурвала.
Пристань все ближе и ближе. «Стоп!» — командует капитан. Сразу
становится тихо. Не слышно работы машины. Пароход идет вперед,
будто затаив дыхание.
— Отдать якорь!
С грохотом летит в воду якорь, а за ним, прыгая по барабану
брашпиля и стопору, мчится к клюзу и цепь. Вот бег цепи
замедлился. Это значит — якорь упал на грунт. Цепь продолжает
бежать только от тяжести той ее части, которая свисает за борт.
Боцман поворачивает ручку стопора. Цепь как будто осеклась и
замерла. Развернувшись, пароход надвигается кормой на пристань.
Кто*то на берегу взмахнул рукой и бросил на судно веревку с
грузиком — «легость». К веревке привязали прочный стальной канат
— швартовный трос, и люди на пристани потащили его к себе. Канат
накинули петлей на чугунную тумбу, а другим концом обмотали на
пароходе барабан кормового шпиля. Шпиль — это тот же брашпиль,
но с вертикальным барабаном.
— Пошел шпиль!
Шпилевая машина заработала, выбирая канат и подтягивая корму к
берегу. На носу парохода тоже были наготове. Оттуда подали на
пристань другой канат и подтягиваются с помощью брашпиля.
Наконец борт почти вплотную подошел к
стенке. Чтобы
судно не отошло обратно, швартовные тросы
«закладывают», закрепляют за кнехты — парные тумбы на палубе.
Спускают трап. Матросы уже снимают покрытия люков, обнажая пасти
трюмов. Нельзя терять ни минуты. Стоянки в порту пароходу
невыгодны. В месячном плане, который получает капитан, так и
записано: выполнить столько-то тонно-миль. Когда будут
подсчитывать выполнение плана, примут во внимание не только
тонны перевезенного груза, но и пройденное с этим грузом
расстояние.
Лишние часы стоянки в порту, — значит, меньше пройденных в море
миль. Притом за каждый час задержки у причала берут штраф.
Ведь каждому моряку хочется, чтобы на мачте его судна реял
почетный вымпел Министерства морского флота. Это награда за
победу в социалистическом соревновании пароходов.
Вот уже и грузчики пришли на пароход. В грузовом трюме их ждет
матрос — трюмный. Он послан наблюдать за погрузкой и, главное,
за тем, чтобы при погрузке ящики или мешки укладывать в
соответствии с грузовым планом — карго-планом. Чтобы не
получилось так, что груз в самый дальний порт будет лежать
сверху, а в самый ближний — снизу. За погрузкой
наблюдает и помощник капитана по грузовой части. Заметив что-то
неладное, он кричит трюмному:
— Петров, опять путаешь грузы! Смотри, у тебя Ялту Одессой
закладывают!
Очень важно правильно уложить грузы. А то придется в первом же
порту выгружаться до самого дна, чтобы достать каких-нибудь
двадцать ящиков, а потом опять грузить все обратно.
В каждом трюме кипит напряженная работа. «Вира!» — кричит
грузчик. Это значит, что матрос у лебедки должен поднимать груз.
Когда груз, поднятый до верха стрелы, развернется и очутится над
люком, снова команда: «Майна!» — и груз опускают внутрь трюма.
Так принимают груз генеральный, то есть такой, который уложен в
тару — мешки, ящики, бочки.
Совсем по-другому грузят сыпучие грузы — руду, уголь, зерно. Тут
чаще всего обходятся без стрел и лебедок. А по всей длине
причала устроен мост, с дом вышиной. И по мосту подвозятся
вагоны, например с зерном. Из них зерно по желобу сыплется прямо
в трюм.
Или его транспортером грузят. Подводят от вагона к-трюму широкую
ленту. Лента же, подобно эскалатору метро, непрерывно движется
по валкам и тянет на себе зерно. И так, вагон за вагоном,
наполняется трюм парохода.
Бывает еще устройство похитрее.
Это плавучий зерносос.
Зерносос ставят между судном и причалом и при разгрузке опускают
в трюм парохода приемные трубы. Потом запускают воздушный насос,
который втягивает воздух в трубы с такой силой, что зерно
захватывается вместе с воздухом и поднимается вверх, словно
вихрем.
Из трюма в бункер, как вода, льется
зерновой поток. А из бункера этот поток направляется прямо в
вагоны. Наполнится один вагон, на его место ставят другой.
При погрузке зерна на судно все происходит наоборот.
Погрузку угля производят целыми вагонами. Подхватит кран вагон
да и опрокинет его над грузовым люком судна. Для выгрузки угля
часто применяются еще грейферные краны. Это нечто похожее на
экскаватор. Захватит такой кран уголь в трюме ковшом, вынесет
его на пристань, да и высыплет, как из мешка.
Но вот погрузка закончена, трюмы закрыты. Пароход дает
прощальный гудок.
— Отдать швартовы, выбрать якорь!
Теперь уже брашпиль работает во всю мощь, подтягивая пароход к
завязшему якорю. Медленно ползет сквозь клюз якорная цепь. Она
грязная — вся в иле и глине. Ее обмывают струей воды из шланга.
Цепь проходит по звездочке брашпиля и опускается вниз, в цепной
ящик.
— Якорь панером! — кричит боцман. Это означает, что цепь стала
отвесно, пароход дошел до якоря. Теперь остается вывернуть из
грунта его лапы. Еще две минуты — и лапы якоря показываются из
воды.
Боцман дает свисток, и капитан командует:
— Малый вперед!
Пароход, все увеличивая ход, покидает гавань. Труженик моря
снова вступил на вахту. Счастливого плавания!
