В заключение следует остановиться на вопросах, касающихся, если можно
так сказать, этической стороны идей кибернетики. Встречающиеся часто
отрицание и неприятие этих идей проистекают из нежелания признать, что
человек является действительно сложной материальной системой, но
системой конечной сложности и весьма ограниченного совершенства и
поэтому доступной имитации. Это обстоятельство многим кажется
унизительным и страшным. Даже воспринимая эту идею, люди не хотят
мириться с ней, такая картина всеобъемлющего проникновения в тайны
человека, вплоть до возможности, так сказать, «закодировать» его и
«передать по телеграфу» в другое место, кажется им отталкивающей и
пугающей. Встречаются опасения и другого рода: а допускает ли вообще
наше внутреннее устройство исчерпывающее объективное описание?
Предлагалось, например, поставить перед кибернетикой задачу научиться
отличать по объективным признакам существа, нуждающиеся в сюжетной
музыке, от существ, в ней не нуждающихся. А вдруг
поанализируем-поанализируем — и окажется, что и в самом деле нет
никакого, разумного основания выделять такую музыку как благородную по
сравнению с другими созвучиями.
Мне представляется важным понимание того, что ничего унизительного и
страшного нет в этом стремлении постичь себя до конца. Такие настроения
могут возникать лишь из полузнания: реальное понимание всей
грандиозности наших возможностей, ощущение присутствия вековой
человеческой культуры, которая придет нам на помощь, должно производить
огромное впечатление, должно вызывать восхищение! Все наше устройство в
самих себе понятно, но понятно и то, что это устройство содержит в себе
колоссальные, ничем не ограниченные возможности.
На самом деле нужно стремиться этот глупый и бессмысленный страх перед
имитирующими нас автоматами заменить огромным удовлетворением от того
факта, что такие сложные и прекрасные вещи могут быть созданы человеком,
который еще совсем недавно находил простую арифметику чем-то непонятным
и возвышенным.