Рассказы Шеклтона о пути к Южному полюсу, о возможности его достижения
из моря Росса еще больше подогрели национальное соревнование за
первенство в открытии Южного полюса. Появляются десятки проектов,
реальных и фантастических. С проектом пересечения Антарктиды через Южный
полюс выступил шотландец Брукс. Готовили свои экспедиции к Южному полюсу
в Японии Ширазе и в Германии Фильхнер. Многие американские исследователи
выступали за организацию своей: экспедиции. Но американские бизнесмены в
то время не видели практического смысла в этих экспедициях и денег не
дали.
Англия не хотела уступать первенства в исследовании антарктического
континента вообще и в достижении Южного полюса в особенности.
И спортивный приз — Южный полюс оставался еще не ра/-зыгранным.
Вторая экспедиция Р.
Скотта
Роберт Скотт после первой экспедиции приступил к подготовке новой
антарктической экспедиции. В ее программу входило* широкое обследование
обширных пространств Антарктиды, геологические и геофизические
исследования районов к востоку от моря Росса — Земли Короля Эдуарда VII
и других мест.
Возвращение Шеклтона и вся обстановка того времени заставили Скотта и
его покровителей сделать гвоздем программы
предстоящей экспедиции достижение Южного полюса.
Скотт понимал, что он может рассчитывать на признание своих заслуг на
фоне триумфа и славы Шеклтона только в том случае, если: водрузит флаг
Великобритании на Южном полюсе. Он знал, что поражения быть не должно.
1 июня 1910 года экспедиция Роберта Скотта на судне «Тер~ ра-Нова»
отправилась в путь. На судно были погружены 33 собаки, 17 лошадей и трое
мотосаней.
После длительного и опасного плавания среди льдов и айсбергов моря Росса
«Терра-Нова» 5 января 1911 года подошла к острову Росса. Здесь, на мысе
Эванс, у подножия вулкана Эребус, было выгружено имущество и построена
база первой-полюсной партии. Выгрузка производилась на морской припай^
окаймляющий берег. Так как морской лед разрушался на глазах, участникам
экспедиции во время выгрузки пришлось неоднократно принимать холодные
морские ванны. Провалились сквозь лед и утонули одни моторные сани.
15 января 1911 года выгрузка была в основном закончена и на мысе Эванс
построен просторный и удобный дом. Однажды Скотт отправился по морскому
льду к мысу Хижины, вблизи которого зимовал почти десять лет назад «Дискавери».
Тогда на мысу был построен аварийный дом. Этот дом служил для Шеклтона
промежуточным пунктом на его пути от зимовки на мысе Ройдс к ледяному
барьеру.
Скотт был весьма огорчен, увидев, что дом заполнен снегом. Скотту было
известно, что группа Шеклтона выломала окно, но, как оказалось, уходя,
они окно не заделали. Скотт записал по этому поводу:
«Для нас было большим огорчением найти старый дом в таком заброшенном
состоянии. А мне так хотелось найти все старые постройки и ориентиры
невредимыми. Ужасно грустно провести ночь под открытым небом и знать,
что все сделанное для удобства уничтожено. Я лег в самом удрученном
настроении. Казалось бы, самое элементарное выражение культурности
человека должно состоять в том, чтобы люди, посетившие такие места,
оставляли после себя все на помощь и отраду будущим путешественникам.
Сознание, что такой простой долг забыт нашими непосредственными
предшественниками, страшно угнетало меня».
«Терра-Нова» стояла у кромки льда, часто меняя стоянку из-за того, что
льдины, к которым она швартовалась, обламывались. Судно ожидало, когда
взломается лед в южной части пролива, с тем чтобы перевезти грузы ближе
к барьеру для санного путешествия на юг.
От базы экспедиции на мысе Эванс до ледникового барьера было около 40
километров. Сухопутный переход к барьеру по крутым склонам и ледниковым
языкам острова Росса был свя-
зан с большими трудностями и опасностями. Лед вдоль
берега взламывался медленно, а так как кораблю экспедиции еще в этом
сезоне предстояло доставить второй отряд, под начальством Кэмпбелла,
далеко на восток для исследования Земли Эдуарда VII, Скотт решил
переправить лошадей и собак с грузом к мысу Хижины по прибрежной полосе
морского льда.
26 января 1911 года отряд Скотта, простившись с экипажем корабля и
отрядом Кэмпбелла, двинулся по тонкому, разрушенному припаю к ледяному
барьеру.
На шельфовом леднике, в четырех километрах от края барьера, был основан
главный склад. Отсюда Скотт отправился на юг по шельфовому леднику с
целью создания вспомогательных складов для будущего весеннего похода к
полюсу. Лошади непрестанно вязли в рыхлом снегу, а собаки везли слишком
мало груза. Здесь даже летом часты пурги, и приходилось пережидать
плохую погоду, сидя в палатках. Лошади, находясь на холодном ветру,
сильно мерзли.
Последний склад был оставлен на 79° 29х южной широты. Этот склад назвали
«Депо одной тонны», так как здесь была оставлена тонна продовольствия и
снаряжения. 17 февраля отряд повернул обратно. Наступила оттепель, и
снежные мосты над невидимыми трещинами ослабли. Однажды провалилась в
трещину собачья упряжка. Собак, повисших над бездной на веревке и
упряжных ремнях, с трудом удалось спасти.
От холода и перенапряжения на обратном пути пали три лошади.
22 февраля 1911 года отряд Скотта вернулся к мысу Хижины. Сюда за время
похода отряда к югу прибыли из основной базы экспедиции два человека —
Аткинсон и Крин. Они очистили дом от снега, оборудовали его для жилья.
Но самым важным событием этого дня для Скотта было получение почты,
доставленной Аткинсоном с «Терра-Нова».
Высадив основной отряд во главе со Скоттом на остров Росса, «Терра-Нова»
направилась на восток, вдоль барьера Росса, с намерением высадить на
Земле Эдуарда VII второй отряд экспедиции во главе с Кэмпбеллом. На этот
раз судно встретило непроходимые морские льды значительно раньше, чем «Дискавери»
в 1902 году, и, дойдя до 158° западной долготы, повернуло обратно.
Кэмпбелл и сотрудники его отряда решили заняться изучением Земли
Виктории в районе мыса Адэр, к западу и югу от него.
На обратном пути «Терра-Нова» зашла в Китовую бухту, и здесь 4 февраля
1911 года англичане встретили норвежскую экспедицию Амундсена. В глубине
бухты у низкого края барьера стоял уже разгруженный корабль «Фрам», а на
шельфовом леднике бухты построена база норвежской экспедиции.
Это известие поразило Роберта Скотта. Он записал в
дневнике:
«Все, что случилось в этот день, бледнеет перед удивительным содержанием
почты, врученной мне Аткинсоном. В своем письме Кэмпбелл сообщил обо
всем, что он сделал, и о том, как нашел Амундсена, поселившегося в
Китовой бухте. Это сообщение вызвало одну только мысль в моем уме, а
именно: всего разумнее и корректнее будет и далее поступать так, как
намечено мною, — будто и не было вовсе этого сообщения; идти своим путем
и трудиться по мере сил, не выказывая ни страха, ни смущения.
Не подлежит сомнению, что план Амундсена является серьезной угрозой
нашему. Амундсен находится на 60 миль ближе к полюсу, чем мы. Никогда я
не думал, чтоб он мог благополучно доставить на барьер столько собак.
Его план идти на собаках великолепен. Главное, он может выступить в путь
в начале года, с лошадьми же это невозможно».
Так Скотт в самом начале путешествия понял свои ошибки и преимущества
норвежца.
Скотт и раньше знал о намерениях Амундсена. Еще ранней осенью 1910 года
Амундсен послал с острова Мадейры Скотту письмо, в котором извещал, что
он намеревается вступить в состязание за открытие Южного полюса. Скотт
получил это извещение, по-видимому, в Новой Зеландии еще до выхода «Терра-Нова»
в антарктический рейс.
После получения известия от Кэмпбелла Скотт понял, что норвежец уже
выиграл первый этап состязания. Он не только успешно снарядил
экспедицию, но и без особого труда оборудовал исходную базу на удобном
месте и на 60 миль ближе к заветной точке — Южному полюсу. Скотт же
создал свою базу вдали от барьера, путь до которого уже на первом этапе
стоил участникам его экспедиции огромных трудов и потери трех лошадей.
Позднее по разным причинам погибло еще шесть лошадей. Надежды на
моторные сани также было мало: они часто ломались и вязли в снегу.
У Амундсена же было около сотни прекрасных ездовых собак.