2 марта 1899 года «Южный Крест» отплыл в Австралию. На зимовку остались
10 человек. Борхгревинк описывает этот момент так:
«Какая судьба ждала нас? Что суждено здесь найти в будущем году «Южному
Кресту»? Сможем ли мы сохранить свою жизнь на мысе Адэр? Хватит ли наших
человеческих сил, чтобы справиться с трудными условиями жизни и
противостоять грозным силам природы? Если «Южный Крест» на обратном пути
будет раздавлен льдами, то как долго придется нам ждать своей смерти
здесь у Южного полюса?
Эти и подобные им мысли неотступно преследовали нас, когда мы в полном
молчании вернулись к своим домикам после того, как «Южный Крест» скрылся
из глаз в темноте».
В первые же дни выгрузки зимовщики имели
возможность убедиться, какой страшной силы бывает здесь ветер. Поэтому
они соединили стальными тросами углы крыш домов с твердой землей,
закрепив концы тросов при помощи якорей в скалах.
Отапливались дома в основном жиром, так как запас угля и дров был
невелик. Жир добывался из тюленей, обитавших в большом количестве в
ближайших окрестностях. Тюленье мясо употребляли в пищу.
После сооружения жилья в палатке была оборудована магнитная
обсерватория, а затем метеорологическая площадка. С самого начала и до
конца зимовки велись регулярные магнитные наблюдения, а
метеорологические явления регистрировались через каждые два часа.
Позади домиков поднимался высокий базальтовый утес мыса Адэр. С
наступлением зимы домики были занесены снегом. Бухта вблизи станции
долго не замерзала. Частые штормы взламывали образующийся лед и угоняли
в море.
22 апреля море вблизи мыса Адэр замерзло. Зимовщики решили до
наступления зимы сделать картографическую съемку окрестностей. Партия из
четырех человек отправилась вдоль берега на собаках по неровному
морскому льду. Вечером на берегу маленькой бухты на узкой и низкой
полоске суши, окруженной вертикальной скалой, они разбили походный
лагерь.
Ночью разразился шторм. Лед взломало, и волны начали заливать лагерь.
Путники едва успели вместе с имуществом взобраться на небольшой уступ
почти вертикального утеса. Положение было весьма тяжелым. Холодные
брызги замерзали на лету; люди, имущество и собаки вскоре покрылись
тонкой коркой льда.
Через день шторм стих, но у ног путешественников под уступом плескалось
море, свободное от льда.
Борхгревинк отправил двух человек на складной парусиновой лодке в
основной лагерь. Двое остались на месте ждать помощи. Но посланцев
постигла неудача. На поверхности спокойного моря быстро стал
образовываться лед, и лодка оказалась в ледяном плену. Люди успели
высадиться на узкую береговую полоску, прожили здесь два дня под
парусиновой лодкой, питаясь мясом убитого тюленя и греясь у костра из
тюленьего жира. Путь по берегу преграждал крутой утес. Но в одном месте
с утеса стекал небольшой ледник. В этой ледяной стене они пешней начали
рубить ступеньки. В свою очередь Борхгревинк и его спутник, оставшиеся
на прежнем месте, по такой же ледяной стене начали вырубать ступеньки
навстречу друзьям. Через два дня все четверо снова были вместе.
Оставаться на месте — значило ждать медленной смерти. Решено было
карабкаться еще выше по ледяному откосу, чтобы выйти на плато. Собаки
пытались следовать за людьми, но срывались с крутой, скользкой
поверхности
откоса и падали в море, где погибали в вязкой каше из снега и льда. Люди
с большим трудом выбрались на плато и вернулись на базу, где их считали
погибшими.
В мае над зимовщиками нависла новая угроза. Однажды они услышали
страшный грохот и, выйдя из домика, увидели, что-с моря на сушу
надвигается вал льда. Лед вполз на сушу метров на тридцать и внезапно
остановился. Впоследствии ледяной вал дальше в глубь берега не
продвигался.
Пришла зима. 15 мая 1899 года солнце появилось над горизонтом в
последний раз и показалось снова только через 71 день — 27 июля.
В долгую полярную ночь зимовщики часто любовались фейерверками полярного
сияния на темно-синем небосводе. Нередко' налетали снежные бури.
Еще не кончилась суровая зима, как Борхгревинк с двумя спутниками
отправился на собачьих упряжках обследовать неведомые берега. По
морскому торосистому льду они пересекли бухту Робертсона, расположенную
к западу от мыса Адэр, и открыли новые берега. Однажды после жестокой
метели погода прояснилась; на фоне ледников, стекающих большими белыми
реками в океан, они увидели темные скалы суши. Это был остров, названный
островом Принца Йоркского. Первые открытия были вознаграждением за
долгую, однообразную полярную ночь. Борхгревинк, вдохновленный удачей и
суровой красотой природы, записал в своем дневнике:
«Прекрасная, сверх всякой меры, ночь наполняла мою душу благоговейным
восторгом.
Благодарность за дарованное бытие... Чисты звезды там вверху! Великая
неведомая таинственная страна, которой мы достигли и которую еще
предстоит изучить...
Все было чудесно: и люди, и жизнь!
В этом чистейшем воздухе ничто дурное не могло бы сохра-ниться, подобно
тому, как микробы не могут найти здесь условий для существования!..»
Позднее на острове была построена каменная хижина, служившая базой для
дальнейшего исследования окрестностей.
Наступление весны совпало с несчастьем — умер биолог Гансен, болевший
всю зиму.
Весной Борхгревинк и некоторые из его спутников пытались подняться по
крутым и опасным склонам гор на западной стороне бухты Робертсона. Здесь
на высоте 1000 метров над уровнем моря они нашли лишайники.
Коллекции осадочных пород, собранные экспедицией, дали много важного для
выяснения вопросов геологического строения Антарктиды.
С середины декабря начался массовый приход пингвинов Адели на берег.
Здесь среди камней они откладывали яйца и
высиживали птенцов. Вместе с пингвинами появились
поморники, гигантские буревестники.
Зимовщики стали заготавливать пингвиньи яйца и тушки самих пингвинов в
расчете на вторую зимовку, если корабль не придет за ними в предстоящее
антарктическое лето. Во всяком случае, сам Борхгревинк записал в
дневнике, что он охотно пробыл бы еще год на южном полярном континенте.
В ноябре Борхгревинк попытался на собаках проникнуть к югу вдоль берега
моря Росса, но у острова Поссешен он встретил плавучий лед до самого
берега и вынужден был повернуть обратно.
С наступлением лета вблизи основной базы полярники вылавливали в морской
воде различных рыб и других животных, а в последнюю поездку на острове
Йорк они обнаружили на скалах, среди лишайников и мхов, три вида новых
насекомых.
Наступил новый год — первый год XX века. Исследователи изучали жизнь
моря, собирая богатые коллекции, наблюдали жизнь пингвинов, которых в
окрестностях базы скопилось огромное количество, грелись на солнце и все
чаще и чаще всматривались в горизонт, в надежде увидеть знакомые
очертания «Южного Креста».
9 января 1900 года Борхгревинк вложил в грот большого айсберга бочонок,
в котором находился краткий отчет об экспедиции. К отчету была приложена
записка с просьбой переправить найденные документы в адрес Лондонского
географического общества.
Плавание на юг — к ледяному барьеру Росса
28 января 1900 года, когда все на базе спали, в бухту вошел «Южный
Крест». Капитан Йенсен высадился на берег, вошел в домик и разбудил всех
криком: «Принимай почту!»
Радость встречи была огромной. Ведь в течение года зимовщики не общались
с внешним миром. В наше время, когда каждая, даже самая дальняя
экспедиция имеет ежедневную информацию но радио, люди не чувствуют такой
оторванности от дома. А в те годы исследователи полярных стран многие
месяцы, а иногда и годы жили в полной изоляции от всего мира.
Началась погрузка коллекций и оборудования. Снова наступили дни
испытаний. Снова пришлось мокнуть в ледяных волнах, так как вельботы не
рисковали подойти вплотную к берегу из-за скалистого дна и быстрого
прибрежного течения.
Пришлось застрелить собак, негодных для дальнейшей работы.
В домиках было оставлено большое количество продовольствия и часть
имущества, чтобы будущие исследователи могли его использовать по своему
усмотрению.
Корабль уходил еще далее на юг, к Великому ледяному
барьеру Росса для новых исследований в еще более южных местах. Там могли
встретиться новые опасности. Поэтому начальник экспедиции оставил на
базе короткий письменный обзор открытий и выполненных работ.
«Если суждено чему-либо случиться с нами по пути на юг, — отметил
Борхгревинк в дневнике, — то эти материалы частично сохранят для науки
результаты наших трудов».
По пути на юг высаживались на острова Поссешен и Колмен. Тяжелый морской
лед вдоль берега приходилось обходить, однако из «вороньего гнезда» —
бочки, укрепленной на верхушке мачты — кто-нибудь всегда зарисовывал
очертания берега, расположенного к западу от курса корабля. Затем была
совершена высадка на живописный берег, свободный от льда и снега, у
подножия потухшего вулкана Мельбурн.
Всюду, где происходили высадки на берег, исследователи производили сборы
биологических и геологических коллекций, а также определения магнитного
поля Земли.
10 февраля 1900 года с корабля увидели вулканы Эребус и Террор. Из
кратера Эребуса толчками выбрасывались густые облака дыма.
Борхгревинк и капитан Йенсен высадились у подножия вулкана Террор для
сбора геологических коллекций. Здесь они увидели величественную картину
рождения айсберга. Миллионы тонн льда обрушились в океан, вызвали
огромную волну, которая накрыла исследователей, находившихся на берегу.
К счастью, они отделались лишь ушибами и испугом.
В последующие дни «Южный Крест» шел вдоль ледяного барьера к юго-востоку
от вулканов Террор и Эребус.
Джемс Росс в первое плавание в 1841 году достиг 78° А' южной широты и
167° западной долготы, во втором плавании корабли экспедиции Росса 23
февраля 1842 года достигли 78° 9' 30" южной широты, 161° 27/ западной
долготы. «Южный Крест»
11 февраля 1900 года был на 78° 2Y южной широты.
Несколько дней корабль осторожно продвигался в восточном направлении
вдоль однообразной ледяной стены, то скрывавшейся в тумане и низких
облаках, то сверкавшей голубыми и зелеными кристаллами в лучах солнца.
Из бочки на мачте корабля было видно, что за этой стеной к югу
простиралась ровная однообразная поверхность гигантской ледяной плиты.
16 февраля в ледяной стене увидели проход шириной примерно в полмили. За
этими открытыми воротами был виден свободный от льда бассейн.
Начальник экспедиции и капитан отдавали себе отчет, что заход в такую
бухту опасен, тем более что с востока от входа в бухту был виден морской
плавучий лед, который мог запереть ворота. Но соблазн проникнуть в
неизвестное был велик, и они,
посоветовавшись со всеми участниками экспедиции,
направились в бухту.
Бухта вдавалась в барьер примерно на две мили к югу, поперечник ее был
около мили. Глубина моря в бухте оказалась равной 350 метрам. «Южный
Крест» подошел к низкой ледяной стене в южном конце бухты. Температура
воздуха была минус 16°, и в ближайшие сутки бухта затянулась льдом.
Нужна была большая смелость, чтобы войти в нее. Борхгревинк описывает
этот эпизод таким образом: «Южный Крест», быть может, находился в самой
надежной гавани мира, в тысячах миль от Австралии, у самой южной границы
океана. Но безопасность была только кажущейся. Малейший каприз стихии, и
ледяной барьер мог сомкнуться вокруг нас, заключив «Южный Крест», как
пылинку, в белый сверкающий саван».
Все же Борхгревинк решил задержаться здесь, чтобы произвести высадку на
барьер и попытаться проникнуть по леднику еще далее на юг. Судно
находилось в это время на 78° 34/ 37" южной широты и 164° 32! 45"
западной долготы.
Первая высадка на ледник
Росса
17 февраля 1900 года Борхгревинк с двумя спутниками на собачьих упряжках
отправился по леднику на юг. В этот же день они продвинулись к югу на 15
миль и достигли рекордной широты — 78° 50' на
меридиане 164° 32' 45" западной долготы.
Ничто не препятствовало путешественникам двигаться дальше на юг, но они
не хотели рисковать. Ведь была угроза остаться на вторую зимовку. Они
вернулись на корабль, и «Южный Крест», с трудом взламывая молодой лед,
вышел из бухты и лег курсом на север. Штормовые волны заливали палубу, и
так как стоял уже мороз, то судно неоднократно обрастало толстой ледяной
коркой. Пока плыли в южных антарктических водах, лед приходилось
непрерывно скалывать. Вскоре «Южный Крест» прибыл в Новую Зеландию,
откуда Борхгревинк известил по телеграфу мир о благополучном возвращении
экспедиции из необитаемых южных широт.
Экспедиция привезла богатые биологические и геологические коллекции,
материалы метеоролгических и магнитных наблюдений, выполненных в течение
целого года; определила положение барьера Росса, определила
приблизительное место Южного магнитного полюса (73° 20'
южной широты и 146° восточной долготы) и указала будущим исследователям
путь к Южному полюсу. Однако заслуги Борхгревинка остались в тени.
Последующие, более эффектные и чисто «национальные» экспедиции в
Антарктиду заслонили смелое путешествие норвежца, снарядившего свою
экспедицию на английские деньги.